холодный и твëрдый гранит

Бастет тяжело дышит, хватается за аль-Хайтама руками и растерянно прячет глаза. Он отпускается, трётся прямым носом о нос Баст и сам вдыхает слишком уж глубоко. Шёпот-шёпот-шёпот затыкает друг друга, кричит, молит и скулит. Лезет руками под кожу и колется. Баст отводит голову в сторону и смотрит серьёзно, почти без своих нежных искр в глазах. Почти шагом в пропасть, почти куском гноя в горле. И злость проявляется к р о в ь ю. Аль-Хайтам держит руки так, чтобы ударить было не возможно, приближается, играет перед лицом в смешки-языки и прижимает-прижимается. Бастет хмурится, напрягается плечи, как под напряжением, толкает вниз-вперёд и глазами взрывает галактики. Её бедра давят, заставляют отодвинуться, прижаться зубами в зубы и глоткой в кадык. Аль-Хайтам почти впечатывает Бастет в стену кухни, столешница неприятно холодит зад и глаза Хайтама холод проводят внутривенно. Бастет не любит рамки, но соблюдает их через раз: сглаживает углы, слизывает языком неровности, закрывает глаза и спокойствие. Баст держит в себе силы его сдерживать рядом с Хайтамом, оно живёт в ней от кошачьих чертов и клубится в хвосты. И аль-Хайтам всё ещё смотрит с изумрудным бархатом, кровавым языком и неспокойными глубинами. Бастет сдерживает рык сквозь пальцы, провокационно вскидывает голову вперёд и почти сжимает лицо Хайтама пастью. Жаль портить, красивое. Всё началось просто с их перепалки с Кавехом. Бастет просто устала слышать издёвки, уже переходящие грань. У

С

Т

А

Л

А

Аль-Хайтам целует так, что слышится скрип зубов. Кусаться-выражать-недовольство Бастет выгоняет из лёгких вместе с рассколённой лавой. Бастет злится-усмехается, главной яростью сейчас крутит Хайтам, Баст внутри себя отвесно ухмыляется и играется-играясь. У неё ноют мышцы кровью-кровью-движением, сил на выяснение отношений — нет. Глаза слипаются, слова на языке горят и цепкие пальцы впиваются в её кофту без плечей. Хайтам их лично выгрыз. Аль-Хайтам сжимает руки, заводит за голову и выглядит главным. Пошёл ты нахуй, а не главный. Бастет чувствует, как ширинка Хайтама давит ей в ноги, фыркает и смотрит одним сплошным насмехательством. Бесит-раздражает-вывожит — одное сплошное Бастет в последнее время. Невыносимая, что касается Кавеха. Сторожевая порода кошек. Баст чувствует, как неожиданно дрожат руки Аль-Хайтам, как его голос оседает до сипа, как его передёргивает по фазе. Бастет просто хотела поиграться, но что-то происходит.. — У нас на обед будет Баст? Смотрите плиту не врубите, тогда чья-то задница точно подгорит. Бастет слышит знакомый голосзолотистаяшерсть, решает, что помурлычет с Кавехом потом, и смотрит Хайтаму глаза-в-гляделки. Аль-Хайтам медленно разворачивает голову, наполовину прячась в сбитых волосах и своих вытянутых руках, мелко перетряхивается и с разворота скалит колкость. Кавех давно уже отошёл от их недавней перепалки, поэтому просто стучит сапогами к ним. Бастет думает, что что-то лисье точно есть в Кавехе, когда тот останавливается и цепляет что-то из шкафчика позади. Хайтам не замечает, вплотную прилипает к Баст и дышит тяжёло-расколённо. Кавех подмигивает и заражает воздух игрой на раздевание. Делает вид, что подходит поздороваться с Баст, звучно чмокает ту в губы тянет руки к неё лицу, под видом нежностей. Лицо Бастет между вытянутых рук Хайтама, и она расстерянно замечает что-то блестящее в руках хитрой лисицы-блондинки. Стёржку. Баст придвигается тазом к Хайтаму, целуя кровавым взрывом лицо, отвлекает и специально двигается так, чтобы её голова и серое каре скрывали их игру в кошки. Три. Серая, нежно-серая и блондинистая. Хайтам отвлекается, задерживает дыхание, морщится от быстрого дыхания и резко дергает руками. В них вплетаются цветы-колоски, как венки дурён церковных, в них густота чернил перегоняет кровь и сеткой-вязью-клеткой растягивается слюной Баст и лимфу Кавеха. У Хайтама руки скреплены стёжкой по инициативе чьей-то светлой головы с дурными мыслями. Аль-Хайтама кошки дерут по груди от усталости-желания--- Р

И

Т

М

А, --- хочется больше, сразу в глотку неоном, с постыдным чавканьем и таинственно раскрытыми глазами. Бастет вглядывается в глаза, отдаёт грейпфрутом на пальцах и льнёт кошкой-людоедом. Кавех нависает над ухом, клацая слюной, и Хайтам готов поспорить, что вся его ушная раковина в соке апельсина. Кавех отвязно выдыхает прямо в барабанные перепонки лягушачьих лап, тянет лапы куда-то к Хайтаму и того вспенивает, как бешенного. Пальца-кисти Кавеха смыкается на ширинке недовольного и противящегося Хайтама, и тот замолкает, когда когти Бастет впиваются в ворот водолазки. Тянут. И Аль-Хайтам со стоном осознаёт, что — Эти два чудовища точно изведут его до трясучки.