65. «Но грудь», Ксанекс/Люмин
20 октября 2023 г. в 21:10
Ксанти склоняет свою карамельно-светлую голову, поджимает совсем по-семейному губы и Люмин с обуха бьёт по голове. Ксан ужасно похожа на брата. Если он выглядит так до сих пор. С гордым золотом, с теплотой в принципах и словами-конфетами.
Ксанти всматривается в Люмин, кидает её румяные щеки к себе на полку в комнате, и ватные руки за спиной скрепляет так, что фаланги рвутся. Люмин — сборище наивных жёлтых одуванчиков. Начиная от пяток, заканчивая аккуратным курносым носиком.
И в глазах совсем дворцовой аккуратной кошечки играют в салки такие грустные бабочки, что пора уже начинать сострадать. Вскидывать тёмные-тесные к волоскам брови, забавно дергать нижней губой и отводить глаза. Её Люмин смотрит на Ксан, и та знает, что в её голове Ксанти — совсем не Ксанти. Может, кто-то такой же карамельный и слащавый на вид, с медовыми сладкими глазами.
Но Ксан не сладость. Ксан — худший вариант непринятия сверстниками. И Ксанекс переросла, но...
Люмин смотрит так, что Ксанти хочется накрасить её ресницы тушью, а потом выдрать слёзы из глаз. Чтобы по её круглым щекам текла чернота из огранки света, румянца и вскрытой боли.
Я ненавижу карамельные волосы и светлые глаза. Я ненавижу гордость, родство, золото, женский пол и человечество в целом. Ксанекс когда-то пустили пулю в голову с глухим свистом и весёлой запиской «ты мне кого-то напоминала».
А единственный человек, который хотел, тащил и приручал Ксан — видел в ней какую-то девчонку.
Которая когда-то ему нравилась, но не дала.
И Ксанекс — провокация ради очередного неприятия, что красила глаза тушью с горьким дымом в лицо «я не расплачусь при вас», ревела в подушку так, что судорога брала, наверное, даже пальцы ног. Ксан трясло, как в схватке с обладателем крио-сердца, Ксан не знала, как выйдет из этого.
Вышла. Но в Ксанекс что-то осклаблилось так, что все, кто делал комплименты её волосам, попадали в топку. Но Люмин смотрела в их первую встречу с таким восторгом и теплотой, что Ксан затрясло с азартом.
Кинуть дротик прямо между глаз. Прямо туда, где растёт любовь к этой белобрысой нечисти.
Ксанекс сделает так, чтобы Люмин возненавидела даже того, кого так напоминает Ксан. Чтобы всё в этом мире напоминало о том, что оранжевые глаза — это злость, кровь, опасность и унижение.
Ксанти ненавидит такую вариацию своего имени. Ей нравится Ксанекс. Которое с запахом не-пудры и разбитых фонарей. Ксан — выходец Кун и его же ребёнок-инвалид.
Ксан дворовой кот, что страшнее льва. Люмин — холёная домашняя киса, что сломает зубы о баки помойки.
Ксанти в ночь целует губы-одуванчики, смеётся и тянется игриво-сладко карамелью.
Уверенным движением разводит колени и поджигает кровь зажигалкой.
На утро Люмин чувствует пустую сторону кровати, морщится и выглядывает в коридор. Думает, что Ксанти сейчас прийдёт, поворачивается к занавескам, чтобы их открыть.
И видит на столе мешок моры и сорванный одуванчик.
«Дворцовые кошечки отдаются за деньги ещё охотней, чем матери за крошку хлеба котёнку»
Ксанекс — не карамель. Ксанекс — зубочистка в детском торте.
Примечания:
близнецы обречены на эту игру с разбитыми сердцами. но итеру, наверное, повезло всё таки больше.