***
После всего Талли и Алдер почти не разговаривали, сидя в тишине, погрузившись каждая в свои мысли. Тишина не была давящей, напротив, атмосфера стояла расслабленная, а с плеч обеих будто бы свалился тяжелый груз, и между ними рухнула еще одна стена. Все нарушилось звуком входящего сообщения на телефон Талли. Это была Раэлль, передающая, что ей звонила Эбигейл, голосом усталым и расстроенным предупредившая, что скоро придет домой. Талли немедленно встала с дивана, и это положило конец их с Алдер комфортному молчанию. Талли пробормотала лишь тихое извинение, не упоминая эмоционального состояния Эбигейл. Ситуация была неловкой, но Алдер как ни в чем не бывало кивнула и, не проронив ни слова, проводила до двери. Обе колебались, не совсем понимая, как прощаться. На какую-то долю секунды Талли подумала, что притянет Алдер в еще одно короткое объятие. Однако ее напарница довольно обескураживающе стояла в дверях, скрестив руки на груди. Так что она неуклюже махнула рукой, получив от Алдер натянутую улыбку. Глядя на нее сейчас, и не скажешь, что эта женщина совсем недавно находилась в объятиях Талли во время непростого разговора. Алдер снова казалась отстраненной, но Талли знала, что это не стоит принимать на свой счет. Всего несколько минут назад она была так открыта, так уязвима, и ее честность, вероятно, удивила ее не меньше, чем Талли. Кристально ясно, что ей нужны время и пространство, чтобы все обдумать – и, честно говоря, Крейвен тоже. Однако, когда она вернулась домой, ее собственные проблемы отошли на второй план. Эбигейл прибыла не намного раньше нее и уже огрызалась на Раэлль из-за чего-то совсем несущественного. Тело ее было напряжено, а лицо лишено всяких эмоций. Талли, еще не успевшая снять туфли, безмолвно притянула ее к себе, и стоило Эбигейл оказаться в ее руках, слезы брызнули из ее глаз. Эбигейл ни за что бы не признала, но когда дело доходило до проявления чувств, она очень походила на Алдер. В некотором смысле именно их дружба подготовила Талли к перепадам настроения напарницы и облегчила предоставление той столь необходимого личного пространства. Они с Эбигейл держат маску суровости, отчаянно пытаясь не показывать слабину, сохраняя идеально контролируемый образ. И все же внутри это невероятно мягкие люди, молча сражающиеся в собственных битвах и сдерживающие каждую эмоцию до тех пор, пока не доходят до предела. К настоящему времени и Талли, и Раэлль знали, как справляться с нервными срывами Эбигейл, хотя Раэлль иногда было сложно не принимать происходящее на свой счет. Потому что в то время как Талли старалась разрешить все мирно и спокойно, Раэлль подавала Эбигейл поводы для крика, позволяя выпустить пар. Талли могла только представить, насколько трудным был день подруги. Ей самой никогда не приходилось говорить семье жертвы, что их любимый человек мертв. Слушая об опыте Эбигейл, она чуть не расплакалась. Семья Тани Флинн была опустошена: мужа сломило одно только появление Эбигейл и Анакостии, а их трехлетний сын просто не мог понять, что происходит, когда успокоившийся отец пытался донести, что мама больше не вернется домой. Это было слишком, и Эбигейл сделала все возможное, чтобы их утешить, убедиться, что у них есть все необходимое; но и она едва могла оставаться беспристрастной, игнорируя собственные боль и гнев. Талли и Раэлль изо всех сил старались ее утешить, и остаток ночи подруги провели, прижавшись друг к другу на диване, пересматривая «Queer Eye» и попивая горячее какао. Они избегали всего, что связано с работой, прекрасно осознавая, что завтра все ужасы вернутся, и игнорировать их уже не получится.***
На следующее утро обстановка в полицейском управлении Бостона казалась совершенно обыденной. Для постороннего. Стоило присмотреться – и напряженная атмосфера тут же бросалась в глаза. Не было привычной болтовни, небрежных криков «доброе утро!», безмолвного смеха – помещение наполнилось приглушенными голосами и серьезными лицами. Людьми, немного более взвинченными, чем обычно. И Талли была в их числе. Впервые в жизни она боялась идти на работу. Она не знала, чего ожидать, и совсем не была готова признать возвращение серийного убийцы. Присутствие Алдер на своем месте порадовало. Это приносило некое ощущение нормальности, за которое можно было зацепиться. Но не успела Талли с ней поздороваться, как заметила сидевшую за одним из свободных столов Батан. Та отправила ей слишком наигранный воздушный поцелуй, и Талли, как ни старалась, не смогла не закатить глаза. Она планировала избегать Батан любой ценой, однако у внезапно вошедшей капитана Беллвезер, похоже, были другие планы, когда она объявила о переносе утреннего брифинга и позвала Талли, Алдер и Батан в свой кабинет. Находиться в одном помещении с Алдер и Батан было… тяжко. Было бы куда проще, если бы они вцепились друг другу в глотки, – Талли бы с этим справилась. Но вместо споров и перебранок между ними зародилась тишина. Детективы полностью игнорировали присутствие друг друга и напрямую обращались только к Талли или капитану Беллвезер. Возникшее напряжение можно было резать ножом. Талли видела убийственные взгляды, которые они друг другу посылали. Работа с ними будет тем еще испытанием: одна маленькая искра, одно неверное слово или решение – и все взлетит на воздух. Талли лишь надеялась, что не попадет под перекрестный огонь, и что детективы достаточно профессиональны, чтобы в случае необходимости прикрыть друг другу спины. Крейвен ощущала себя чем-то вроде человеческого буфера, сидя между двумя женщинами и слушая объяснения капитана Беллвезер касательно их подхода к делу. Батан присоединится к команде и, кроме того, возглавит расследование в качестве ведущего детектива, что полагает, что именно она будет находиться в центре внимания средств массовой информации, присутствовать на пресс-конференциях и делать публичные заявления. Вдобавок к этому в состав вернется Изадора, проводившая вскрытия предыдущих жертв и согласившаяся курировать Сциллу с новыми. И Талли, и Алдер будут принимать участие во всех этапах расследования, происходящего вдали от посторонних глаз. Они присоединятся к Батан на допросах, будут следить за новыми зацепками и все время находиться в курсе любых событий. Однако держаться как бы на заднем плане, подальше от суматохи и самого Камарильи. Полностью скрыть причастность Алдер невозможно, но они выбрали меньшее из зол. Талли видела, как тяжело Алдер отказываться от контроля над ситуацией. Напарница сжала до тонкой линии губы и то и дело бросала недовольные взгляды на детектива Батан, стоило той только открыть рот. Кандидатура Батан была отнюдь не лучшим для Алдер вариантом (и Талли была с ней солидарна), но, пожалуй, единственным. Никта была способной и достаточно безрассудной, чтобы добровольно подставиться под огонь, и она бы никому не позволила помешать ей это сделать. Еще раз удостоверившись, что все осознают деликатность и важность происходящего, и бросив пару предостерегающих взглядов в сторону Алдер и Батан, капитан Беллвезер в конце концов отпустила детективов. Однако Талли, не сдвинувшаяся с места, пока не была готова выполнить приказ. Она откашлялась. Капитан Беллвезер повернулась к ней. — Да, детектив Крейвен? — Есть еще кое-что, что я хотела бы с вами обсудить, если у вас найдется минутка. Она ненавидела дрожь собственного голоса. Талли знала, что у нее есть все основания доложить на Герита за то, что он с ней сделал. Он бы даже мог сказать ей «спасибо», ведь она дождалась возможности поговорить с капитаном наедине, а не опозорила его сразу после инцидента перед всем отделом. И все же постоять за себя оказалось намного сложнее, чем она ожидала. Капитан Беллвезер окинула ее любопытным взглядом и кивнула. Если она и заметила неуверенность Талли, то не подала виду. За что Талли была очень благодарна. Капитан обратила внимание на Алдер и Батан. — Детективы? Не могли бы вы оставить нас? — Да, мэм, — насмешливо отсалютовала детектив Батан, вызывав у Беллвезер и Алдер неодобрительные взгляды, однако после встала и без дальнейших обсуждений направилась к двери. Детектив Алдер тоже поднялась со стула. Она посмотрела на Талли, медленно повернувшись к ней. В действиях ее скользила нерешительность, но она протянула руку и нежно коснулась таллиного плеча – всего лишь короткое прикосновение, но тепло, которое оно излучало, заставило Талли вздрогнуть. У нее не было возможности сказать ей, что она решила сообщить о Герите. Но это, похоже, и не требовалось: Алдер сама заметила ее волнение и постаралась утешить. Талли повернула к ней голову. На лице напарницы отразилось беспокойство, а приподнятые брови словно вопрошали: Ты хочешь, чтобы я осталась? Несколько секунд Талли обдумывала не озвученное предложение. Конечно, ей было комфортнее с находившейся рядом Алдер, однако она чувствовала, что это то, через что ей нужно пройти самостоятельно. Кроме того, она прекрасно видела детектива Батан, застывшую с понимающей улыбкой в дверном проеме и устремившую взгляд на руку Алдер, покоившуюся на плече Талли. Не-а, нет. Она не станет подливать масла в огонь. Это была ее собственная битва, и она никого не попросит сражаться за нее. Так что она лишь тепло улыбнулась Алдер, надеясь, что это покажет, насколько она ценит ее поддержку, и медленно покачала головой, безмолвно произнося: «я в порядке». Алдер тут же вернула ей улыбку. Глаза ее были полны понимания и, может, немного гордости – и Талли опять в них терялась. Словно что-то манило, не давая возможности отвести взгляд. Поэтому она этого так и не сделала. Очнуться заставило веселое покашливание возле двери. — Богиня, помоги, я застряла в каком-то слащавом ситкоме. Детектив Алдер даже не вздрогнула от комментария детектива Батан, а вот Талли почувствовала, как вспыхнули щеки. Ей действительно нужно поработать над бесстрастным выражением лица, иначе она просто не сможет работать с детективом. А еще ей стоит что-то сделать с отключающимся в момент близости с Алдер мозгом… но… маленькими шажками. Алдер еще раз сжала ее руку и, наконец, обернулась, выгнала детектива Батан из кабинета и закрыла за собой дверь, оставив Талли наедине с капитаном Беллвезер. — Итак, детектив Крейвен, что вы хотели со мной обсудить? Талли удивила озабоченность в голосе капитана. Очевидно, молчаливая поддержка Алдер не осталась незамеченной, и Беллвезер поняла, что Талли гложет нечто серьезное. До сих пор Крейвен знала своего капитана только как невероятно профессиональную и собранную женщину, но, видимо, Алдер не кривила душой, когда рассказывала о ней. Может, Эбигейл и ее мать не так уж и отличались. Талли в последний раз глубоко вздохнула и, отбросив все сомнения, заговорила. Поначалу тихий голос подводил, дрожа. Однако с каждым слетевшим с губ словом в ней прибавлялось уверенности. Впервые она озвучивала вслух произошедший с ней инцидент – и каким-то образом это делало случившееся более реальным. Талли наконец осознала, что поступила правильно, не промолчав и не спустив Гериту все с рук. Капитан Беллвезер не перебивала, внимательно слушая и стараясь сохранять бесстрастное выражение лица. Однако по завершению монолога в глазах ее блеснул гнев, а губы сжались в сплошную линию. Талли знала, что злость была направлена не на нее, но все равно ощутила потребность извиниться. — Прошу прощения. Наверное, мне следовало поговорить с ним напрямую, вместо того, чтобы сообщать об этом вам. У вас и так забот по горло… Капитан Беллвезер подняла руку, прерывая ее. — Нет, остановитесь. Детектив Крейвен. Талли, — тон смягчился, когда она переключилась на имя, — вы не сделали абсолютно ничего плохого. Мне очень жаль, что с вами произошло нечто подобное, а еще больше – что виною этого человек из моего отдела. Я рада, что у вас хватило смелости рассказать об этом. Я позабочусь о том, чтобы детектив Баттонвуд больше никогда не побеспокоил ни вас, ни кого-либо еще. Признаюсь, у меня были определенные опасения, однако никто из его жертв так и не заговорил. Он заслуживает того, что его ожидает. Облегчение, какое испытала Талли, удивило ее. Она была уверена, что с ней все в порядке, что ей даже в некоторой мере жаль Герита. Но это было не так. — Что его ждет? — Формально? Будут предприняты дисциплинарные меры: детектива переведут в другой отдел – если найдутся желающие принять его. Неформально же… Скажем так, большинство здешних работников крайне серьезно относятся к домогательствам на рабочем месте, о чем обязательно дадут ему знать, так что для него же лучше, если иные отделы его не примут. Сказанное звучало резко, но Талли испытала странное удовлетворение, услышав это. Герит напал на нее, беззастенчиво воспользовался тем, что она была пьяна и дезориентирована, и, вероятно, успел бы сделать куда больше, если бы не подоспевшая Алдер. Она мысленно повторила слова капитана Беллвезер. Лицо озарилось мрачной улыбкой. Он заслуживает того, что его ожидает. — Спасибо. — Не стоит меня благодарить. Спасибо вам за храбрость. В ответ Талли кивнула, а затем встала. Едва она дошла к двери, капитан вновь заговорила. — О, и, Крейвен, еще кое-что. Талли обернулась, выжидающе глядя на капитана Беллвезер. — Я не хотела говорить при детективе Батан и детективе Алдер, но все же хочу прояснить, что я бы не поручила вам это дело, если бы не верила, что вы с ним справитесь. Скажу честно, работа с Алдер и Батан над расследованием, вероятно, станет для вас одной из самых существенных в вашей карьере. Вы еще так молоды и неопытны – и это вовсе не уязвление, – но вы талантливы, детектив Крейвен, и я думаю, вы нужны здесь. Сказанное звучало искренне, и на мгновение Талли опешила: уже во второй раз ее назвали одаренной всего за пару месяцев службы. Она ценила это, правда. Но ей самой так не казалось. Она ведь просто Талли – самый обычный детектив, навыков которого может быть недостаточно. Однако кабинет капитана не место для рефлексии. — Хорошо, если вы так говорите… — Она пожала плечами. — Вы мне не верите. Последовал не вопрос, а утверждение. Казалось, капитану Беллвезер не составляет труда читать Талли. Она и не ждала ответа, пристально взглянув и продолжив говорить. — Вы знаете, сколько напарников было у детектива Алдер за последний год? Талли покачала головой. — Восемь. И все они были людьми интеллигентными, компетентными. Людьми, идеально подходящими для этой должности. Но никто из них не продержался дольше месяца: либо уходили сами, не выдерживая отношения Алдер, либо та сама отказывалась с ними работать, даже не называя конкретных на то причин. А потом явились вы и успели разозлить ее еще до официального представления. Талли мягко улыбнулась воспоминаниям. Не верилось, что это произошло чуть больше двух месяцев назад. Такое чувство, словно прошли годы. — Но вы остались. Более того, вы неплохо сотрудничаете. Вам даже удается противостоять Саре. Вы смеете ее критиковать, а она не предпринимает попыток вас за это убить. Что весьма впечатляет, учитывая послужной список Сары. Вы добились этого, будучи самой собой. Кажется, вы хорошо влияете на Сару. Поэтому, прошу, просто примите комплимент. Напутствие капитана – не то, чего ждала Талли от сегодняшнего дня. И все-таки оно придавало небывалую уверенность. Широкая улыбка отразилась на ее лице. — А она хорошо влияет на меня. Проклятье. Талли прикусила язык. Она не собиралась произносить это вслух и надеялась, что осталась неуслышанной, однако капитан хмыкнула: — Это заметно. Но почти сразу в голос вернулась серьезность. — Просто имейте в виду, что она сложная женщина, Крейвен. Осторожнее, иначе обожжетесь. Талли едва не закатила слова, вспомнив эту же фразу от Эбигейл: какова мать, такова и дочь. Она снова потянулась к двери. — Не беспокойтесь. Я знаю, что не огнеупорна. Капитан Беллвезер отпустила ее коротким кивком, и Талли выплыла в коридор, выдыхая вместе со звуком закрывающейся двери. Она и не подозревала, что задержала дыхание. Фух. Это было слишком для ее и без того перегруженной головы. То, что даже капитан Беллвезер заметила определенный уровень доверия между ней и Алдер, было… волнующе? И в то же время лестно. Она и не предполагала, что Петра Беллвезер настолько наблюдательна. Хотя это, видимо, профессиональное. Тем не менее Талли в очередной раз поняла, что ей пора взять себя в руки и научиться не выдавать собственного волнения от присутствия Алдер. Особенно рядом с другими людьми. Меньше всего ей хотелось вызвать слухи о какой-либо близости между ними (это все равно было только плодом ее воображения). Погруженная в свои мысли, Талли направлялась к отделу. Проходя мимо кухни, она услышала знакомые голоса и остановилась. Вообще подслушивать она не любила, но удержаться от соблазна было выше ее сил. Не разговаривавшие между собой все утро и еще бог знает сколько времени до этого, Сара Алдер и Никта Батан сейчас делили одно помещение, не покушаясь при этом на жизни друг друга и ведя самый настоящий диалог. Ну, своеобразный. Это действительно было низко, но Талли оставалась… Талли. Итак, она облокотилась о ближайшую к двери стену, вынула из кармана телефон, начиная печатать очень длинное и невероятно важное сообщение, которое никогда не достигнет адресата, и сосредоточилась на происходящем на кухне. В случае, если кто-то заподозрит неладное, она скажет, что это было сделано исключительно ради безопасности Алдер и Батан. Она спасет Алдер. Или Батан. По правде ее одолевали сомнения о том, кто больше будет нуждаться в спасении, когда ситуация обострится. Из-за двери донесся шутливый голос детектива Батан. — Она милая, знаешь? Рыжая. От разговора она ожидала всего, но только не стать его темой. Щеки залились краской. Ей действительно требовалось уйти. Но это было похоже на одно из постыдных реалити-шоу, которые смотрит Раэлль: ты не можешь просто выключить, оно втягивает. — Батан, я работаю. — Вообще-то ты варишь кофе. Талли практически слышала, как Алдер закатила глаза, глядя на бывшую напарницу. — Да, спасибо, что указала на это. — Не заговаривай мне зубы, Сара. Ты знаешь, что это не сработает. Никогда не работало. Так что насчет тебя и Рыжей? Неслабо она тебя зацепила, а? — Угомонись. Она моя напарница, и точка. Кроме того, у нее есть имя. Голос Алдер стал угрожающе низким, и каждый, кто замечал подобное, либо спешил удалиться, либо немедленно менял тему беседы. — О, я знаю. Но предпочитаю звать ее Рыжей. Думаю, ей это нравится. Хотя, держу пари, ей бы куда больше понравилось услышать это от тебя. Что ж, детектив Батан определенно не «каждый» – Талли едва не поперхнулась, пытаясь сдержать вздох. — Батан, предупреждаю. Не лезь. Чашка ударилась о стол с такой силой, что Талли удивилась ее прочности. Теперь Алдер почти шипела сквозь стиснутые зубы. Талли от нее такого никогда не слышала и, вероятно, должна была ощущать по меньшей мере неловкость, но эффект был ровно обратный: каждое сказанное слово заставляло трепетать, вызывая дрожь и проникая в самое сердце. Она прикрыла глаза. Проклятье. — Не лезть куда? В штаны Рыжей или указание на то, что она тебя хочет? — Держись от нее подальше. — Я вижу ревность. — Ничего ты не видишь. — Ну, только что видела, как она практически раздевала тебя на глазах у Петры, а ты не то чтобы жаловалась. Но если это ты так ее взгляд обозвала – ничем, – то конечно: я абсолютно ничего не видела. Батан усмехнулась, веселясь от собственных шуток. Алдер же нисколько не смутилась и разочарованно фыркнула. — Слушай, я не должна тебе никаких объяснений и, по правде говоря, даже не знаю, почему до сих пор продолжаю обсуждать с тобой это. Что бы ты себе не напридумывала – это просто сюр. Есть я, есть Крейвен. А никаких «мы» нет. Конец дискуссии. У нас важное дело, требующее полной концентрации, и я была бы очень признательна, если бы ты хоть раз отнеслась к этому серьезно. — А я была бы признательна, если бы ты хоть раз не воспринимала все настолько серьезно – и, поверь мне, ты тоже. — О, напомнить, чем кончилось мое к тебе доверие? Перестань вести себя так, словно знаешь меня. Это время давно прошло. — Видишь ли, Сара, здесь ты ошибаешься. Не думаю, что это время вообще было, — горечь в голосе Батан поражала: впервые она проявляла истинные эмоции, помимо ставшим второй кожей сарказма – ее личного защитного механизма. — Нет, пожалуй, в этом мы можем сойтись во мнении. И позволь мне внести ясность: не лезь в мои дела. Между мной и Крейвен ничего нет и никогда не будет. Кто-то остервенело закрыл шкафчик, и Талли уловила звук шагов по направлению к двери – той самой, возле которой она благополучно примостилась. Но в кои-то веки ее тело действовало быстрее, чем голова – она оттолкнулась от стены и поспешила прочь. Если бы она задержалась еще на мгновение, то увидела бы усталое и кроткое выражение лица вышедшей в коридор Алдер. И, возможно, даже услышала бы шепотом сказанную фразу. — Как бы мне этого ни хотелось. Но Талли, уже пришедшей в отдел, было невдомек, ее терзали собственные думы. Она расположилась за своим столом и заметила вошедшую капитан Беллвезер, собирающуюся начать утренний брифинг. Алдер проследовала за ней и направилась к своему месту, даже не глядя на Талли. Крейвен заставила себя сидеть прямо, не сводя глаз с капитала Беллвезер и не позволяя себе поворачиваться в сторону Алдер. Она правда пыталась слушать, но совсем скоро поняла, что это повтор их разговора в кабинете в сжатой форме и официальное представление детектива Батан и Изадоры. И вот мысли снова ускользают. Беседа Алдер и Батан взбудоражила ее гораздо больше, чем она готова была признать. От последних сказанных Алдер слов она ощущала укол разочарования в груди. Хуже всего было то, что она не могла объяснить причину. Она ведь и не ожидала, что между ними что-то произойдет, и даже не до конца осознавала, как интерпретировать свои к Алдер чувства. И уж тем более не рассчитывала на ответный вихрь эмоций, что натурально отключает здравое мышление в моменты близости. Натурально отключает мышление. Иронично. Талли могла признать, что действительно питала некоторые надежды и позволяла себе периодически фантазировать о чем-то большем, когда Алдер стала ей открываться. Между ними была искра, которая только и ждала момента, чтобы разгореться. Однако возможно, лучше потушить ее раньше, чем начнется пожар, что полностью их поглотит. Алдер ясно дала понять: между ними ничего не происходит – ни сейчас, ни когда-либо прежде У них есть дело, требующее полной концентрации. И ни одна не может позволить себе отвлекаться. Так что она заставит себя оставаться профессионалом, пока Алдер находится рядом. Она еще не знала, как объяснить это своему предательскому телу, но не все же сразу. Как только капитан Беллвезер закончила инструктаж, Талли, полная решимости немедленно претворить свой план в жизнь, подошла к Эбигейл, вместе с которой собиралась просмотреть показания мужа Тани Флинн. — Идем? — спросила Талли, может быть, слишком бодро. — Пошли, но ты в самом деле выглядишь взволнованной бумажной волокитой? Смех Эбигейл был слегка наигран, а взгляд казался усталым. Талли понимала, что она решительно не готова показывать, насколько сильно ее потрясли вчерашние, до сих пор не отпускающие, события. Потому-то Крейвен и вызвалась помочь с документами, надеясь, что присутствие друга облегчит Эбигейл работу. И оказалась права. Процесс пошел на «ура». Вместе они пытались составить картину личности Тани Флинн, начиная со сбора всей известной о ее жизни информации. Таня Флинн стала работать внештатной журналисткой чуть более двух лет назад. Ее муж сказал Эбигейл, что раньше она работала в нескольких газетах и телесетях, но не соблюдала строгие правила кампаний. Он описал ее как амбициозную и решительную – женщину, которая могла постоять за себя и высказать свое мнение, каким бы спорным оно ни было. Но меж тем она была любящей матерью и всегда ставила сына превыше всего – в том числе работы. В конце концов у Талли сложилось о Тане Флинн неплохое впечатление. Что отнюдь не приближало их к поимке убийцы. Заметной связи с остальными жертвами не наблюдалось. Явных причин ее убивать также не было. Кроме той единственной, о которой поведала детектив Алдер. Талли тяжело вздохнула. Ну, почему все обязательно должно быть настолько запутано? Сосредоточенная на чтении лежащего перед ней файла, Талли не заметила, как кто-то подошел к ней сзади. Она не обернулась, даже когда этот человек слегка наклонился и приблизился. Ноздри уловили едва ощутимый аромат духов Алдер, и Талли тут же напряглась. Тело трепетало. Профессиональное поведение, Крейвен! Не сводя глаз с файла, она затаила дыхание. Длинные тонкие пальцы нежно сжали плечо. Талли на автомате прильнула ближе. Профессиональное поведение! Она почувствовала, как склонилась над ней Алдер, ощутила прикосновение носа к волосам и губы, что всего в нескольких дюймах от уха. Дыхание перехватило, она прикрыла глаза. Богиня, она безнадежна. Совершенно безнадежна. — Встретимся после смены у лифта. Больше никаких секретов, помнишь? Хриплый шепот не облегчал муки. Прошли секунды, кажущиеся вечностью. Алдер отстранилась, давая столь желанное пространство. Ну, может, не настолько желанное. — Конечно. Она сделала все возможное, чтобы звучать уверенно. Она потерпела неудачу. Алдер молча направилась к своему столу, оставив тщетно сдерживающую румянец Талли в покое. — И что все это было? Эбигейл пихнула ее в бок, с нескрываемым любопытством переводя взгляд с уже успевшей занять свое место Алдер на Батан, которая, разумеется, тоже лицезрела этот обмен любезностями и теперь многозначительно поднимала брови. Талли закатила глаза, игнорируя дразнящую ухмылку, появившуюся на лице Эбигейл. — Полагаю, сейчас это просто моя жизнь.***