. . .
— Что, твоя девочка на побегушках наконец бросила тебя? — смеётся Чимин, совершенно не задумываясь о чувствах брата, который почти что налегает на барную стойку у себя в квартире, держа в руке полупустой стакан с виски. — Рано или поздно всё хорошее в жизни кончается. Вот и до тебя это наконец добралось. Жизнь несправедлива, Джун-и. — Он пару раз беспечно хлопает Намджуна по плечу, а после отходит, огибая барную стойку. — Эй, брат, давай развлечёмся? — широко улыбается Чимин, облокотившись на горизонтальную поверхность. — Я знаю один действенный способ, — заговорщицки ухмыляется он. — Как? — наконец подаёт поникший голос Намджун, приподняв голову и направив пронзительный взгляд на парня. — Твои методы всегда аморальны: либо наркота, либо невольные девочки под наркотой, — как при отвращении, морщится мужчина. — Когда тебе это мешало? — беззаботно пожимает плечами слегка охмелевший Чимин. — Даже когда был с ней, ты составлял мне компанию в этом, — тихо протягивает он, будто бы проверяя реакцию брата. — Заткни свой грёбаный рот, Чимин, — озлобленно и чересчур хлёстко говорит Намджун. — Не забывай, кто постоянно покрывает тебя. — Я бы и без тебя справился, братец. — Чимин начинает злиться, что видно по слегка сведённым бровям. — Да ну? — издевательски тянет мужчина, наконец встав со стула, но тут же покачнулся из-за огромного количества выпитого алкоголя, о чём говорит рядом стоящая пустая бутылка виски и открытая новая. — Хочешь проверить, паршивец?! — Хватается на столешницу, чтобы удержать равновесие. — Ну, ну, чего ты? — обеспокоенно спрашивает Чимин, подбегая к брату, чтобы помочь дойти до дивана, на который благополучно усаживает. — Без наркоты. И обещаю, что девочки согласны, ведь это проститутки, — значительно спокойнее произносит парень, присаживаясь рядом. — Я лишь хочу помочь. Ты совсем раскис. — Курить… — тянет Намджун, решив сменить тему, да и затянуться чертовски сильно хотелось. Чимин роется в карманах своих штанов и достаёт оттуда пачку с металлической зажигалкой. Суёт ему в рот сигарету и зажигает, после чего мужчина глубоко затягивается и, подхватив длинными пальцами, вытаскивает её, выдыхая неприятно пахнущий табачный дым. — И когда они будут? — вдруг спрашивает Намджун, затушив сигарету в пепельнице, которую брат принёс секундами ранее. Увидев озадаченный взгляд, мужчина уточняет: — Проститутки. — О-о, вот такой настрой мне уже нравится, — довольно протягивает Чимин и, достав телефон, кому-то звонит.. . .
Стараясь не слушать наигранные томные стоны, от которых в животе всё равно скручивало, Намджун проходится ладонью по мягким молочным бёдрам, раздвинутым прямо перед его лицом, сверху. Надавив на ягодицы, он притягивает девушку ближе к себе и, лизнув нежные половые губы, всасывает малые, улавливая очередной стон наслаждения. Правда, ему в пьяном состоянии сложно судить, откуда именно исходит этот томный звук, потому как в его же спальне, на кресле в углу комнаты, расположилась ещё одна пара. Чимин уже вовсю выбивал из светлокожей девушки всякое сознание, которое та могла потерять от таких резких и быстрых толчков, вырывая безудержные стоны и издавая их сам, мешая с шипением и шлепками по упругой коже. Наслаждение — единственное, что ему так нравилось в женщинах, способных подарить его ему. — Ну как, хён, уже легче? — запыхавшись, громко спрашивает Чимин, выглядывая из-за плеча оседлавшей его девушки, которая перетянула главенствующую роль на себя, подняв чужие руки над головой и обхватив запястья небольшими, в сравнении с его, ладонями. Намджун лишь что-то мычит, увлечённый будоражащим процессом, во время которого девушка искусно то и дело выгибает хрупкую спину и медленно двигает сочными бёдрами, не желая терпеть горячий язык на одном и том же месте. Мужские сильные ладони крепче сжимают упругие ягодицы, отчего девушка точно бы поморщилась, не будь она так возбуждена и готова вот-вот кончить с ощущением долгой пульсации внутри. Но Намджун так легко не даёт ей получить уже такой желанный оргазм. Грубо потянув за сочные бёдра вниз, он насадил девушку на сочащийся достаточно толстый член, ещё ранее избавив себя от одежды. С пухлых губ срываются протяжные стоны. Ощущать горячее нутро девушки. Вбиваться в неё до шлепков жарких тел. Слышать пошлые звуки со стороны. Это определённо возбуждает. Но Намджун чувствует, что что-то не так. С этой девушкой всё ощущается не так… Потому что она беспрекословно выполняет всё, что он захочет, когда же Сохён порой брала инициативу на себя, скрывая, насколько ей неприятно заниматься с ним сексом. Эта маска лжи будоражила его, ведь тогда ощущалась иная власть над ней. Несмотря на ворвавшиеся в туманную голову сравнения, Намджун рычит и продолжает изводить девушку над ним до исступления дальше, пытаясь отбросить ненужные сейчас мысли, что, как тараканы, так и лезут в голову, не умирая и не давая в полной мере насладиться сексом. Грубо надавив на тонкую светлокожую спину, Намджун притянул девушку к себе, чтобы ощущать от возбуждения торчащие твёрдые соски, которые при каждом движении проходились по его вздымающейся груди. Пальцы вмиг оказались вплетены в мягкие светло-русые волосы красивой девушки, глаза которой закатывались от удовольствия, разделяемого вместе с мужчиной, с которым лишь полчаса назад познакомилась. Поняв, чего он от неё хочет, она потянулась к его соблазнительным губам, которые Намджун облизал уже множество раз. Подавшись навстречу, он, не прекращая немного рваных, замедленных движений внутри, губами обхватил её верхнюю, начав грубо посасывать, иногда чередуя с нижней. В то же время до ушей долетали чужие развязные стоны со стороны Чимина и его девушки на пару часов. И Намджуна это слегка раздражало, потому как не давало сосредоточиться, да и бесило, что он тем самым потакал слабостям брата, с которыми хотел бороться. Своё раздражение, что так и копилось в нём, он выливал на девушке, оказавшись над ней и согнув её длинные ноги в коленях, поменяв угол, отчего та почти что вскрикнула от удовольствия. Чимин же был более податливым, позволяя партнёрше творить с ним всё, что только душа пожелает. Так, она успела завязать ему глаза его же белой майкой, которая некогда была надета под расстёгнутой на все пуговицы пёстрой рубашкой с коротким рукавом. — Ого-о! — тянет Чимин, удивлённый тому, как эта девушка умело работает скользким от слюны языком, которым сначала прошлась от жилистой шеи ниже, вырисовывая причудливые узоры, приятно щекотя смуглую кожу, из-за чего мускулистый живот напрягся. Опустив широкую ладонь на макушку розоволосой, Чимин властно надавил на голову, заставляя горячим ртом обхватить член, на котором уже подсыхала естественная смазка девушки. Из-за закрытых тканью глаз ощущения были настолько яркими, что он с громким стоном удовольствия быстро излился, горьковатой спермой пачкая мокрые губы той. Тяжело дыша, Чимин приподнял самодельную повязку и был готов задохнуться от возбуждающего вида девушки, по подбородку которой и ниже стекало горячее семя. Удивительно, но та даже не морщилась от неприятного терпкого вкуса, и это несомненно восхищало парня, который хотел было продолжить, ощутив, как получивший разрядку член начал подниматься, но тут же до него донеслись звуки копошения. Скрипнув кроватью, девушка, с которой развлекался Намджун, начла быстро натягивать на себя нижнее бельё и следом короткое платье, удивлённо поглядывая в сторону Чимина и напарницы. — Выметайтесь, — сидя прижавшись к изголовью, грубо проговорил мужчина, посмотрев на остальных. — Быстро! — прикрикнул он и, заметив испуганный взгляд девушки рядом, которая пусть и спешила, но не настолько, как нужно было Намджуну, крепко схватил ту за запястье. Поднявшись с кровати, он небрежно толкнул её к двери, следом кинув сумку, с которой она пришла. — А вы что расселись? — Мужчина повернулся к Чимину. — Эй, что ты творишь?! — удивляется младший брат, отстраняя от себя девушку, чтобы та скорее одевалась и поднимаясь с кресла сам. — Всё же было отлично, — хмурится он, не в состоянии понять перемену эмоций хёна. Намджун лишь тяжело вздыхает и, кинув нужную сумму денег, которую достал из кошелька, лежащего на тумбе, идёт в сторону ванной, ощущая, как вспотевшие стопы слегка липнут к полу. В момент, когда девушка обхватила его талию ногами, ему стало настолько неприятно ощущать её ещё больше, что раздражение, копившееся в нём весь вечер, вырвалось наружу, лопнув внутри. Намджун больше не мог сдерживать себя. Он понимал, что сейчас не время забываться в обществе девушек, которые ничего тебе не скажут, кроме как похвалят и понадеются повторить. А ему это было не нужно. Стоя под струями прохладной воды, он лбом прижался к стеклу душевой кабины и думал лишь о том, как так быстро смог измениться. Нет бы трахать очередную шлюху, наслаждаться её отменным телом, которое было более упругое, чем у Сохён, но нет… Нужно же было подумать о ней, незаметно для себя включив совесть. Но какая совесть, когда вы расстались? Почему раньше её не было? Намджун всё понять этого не мог. А потом дошло: он всегда любил Сохён, поэтому так относился к ней, чтобы не привязываться сильнее, говорил, что она никто и ни на что не способна, хотя ещё как была кем и способна на многое. Она была не просто девочкой на побегушках, которая исполняла бы любую прихоть начальника. Будь так, Сохён не стала бы терпеть такое отвратительное отношение к себе, пытаясь показать, что она могла и может добиться большего — пусть не так, как было бы правильно, а через постель, на что принудил её Намджун, практически привязав на поводок, словно собаку. Намджун никогда не хотел влюбляться. Но сам привёл себя к этой девушке… Выйдя из душа и обвязав бёдра махровым полотенцем, он длинными пальцами зачёсывает сырые волосы назад, чувствуя, как холодные капельки скатываются по шее, вызывая мурашки. Намджун понимает, что полностью запутался в себе и не знает, что теперь делать. В голове ещё крутилась назойливая мысль о том, что нужно бы уволить Сохён и Чонгука, чтобы глаза его не видели этих лжецов. Но светлая сторона шептала, что так он может угробить их карьеру. — И что ты собрался делать? — вдруг раздаётся рядом голос, а в дверном проёме сбоку виднеется выглядывающая макушка брата, который всё никак не мог понять, что же на того нашло. — Побыть в одиночестве, — спокойно проговаривает Намджун и проходит мимо Чимина, направляясь на кухню, где наливает себе очередной бакал виски. — Значит, мне тоже нужно было уйти? — спрашивает парень, удивлённо приподняв бровь, глядя на полуголого хёна, отпивающего пару глотков терпкого алкоголя. — Тебя уже давно не должно было быть в моём доме, — грубо отвечает мужчина, у которого очередная капля влаги скатывается на плечо, где спокойно покоится чёрный дракон. — Но я хотел узнать, что с тобой стряслось, хён. Я переживаю. — Чимин осторожно касается того самого плеча, прикрывая мифическое существо ладонью. — Тебе всё равно не понять. Так что проваливай. — Одним ловким движением Намджун скидывает чужую руку с дракона. Чимин расстроен, потому что у него не получилось развеселить брата, лишь наоборот разозлил ещё больше. Забрав свои вещи, он покидает квартиру старшего брата, всё силясь понять, что его так взбесило…. . .
— Я так счастлива, — радостно улыбается Сохён, лежа под боком тёплого Чонгука, обнимающего её рукой, подложенной под головой. — Всегда бы так просыпалась и проводила время с тобой. — И жмётся ещё плотнее, с наслаждением выдыхая. — Теперь только так и будет, дорогая, — счастливо растянув губы, произносит Чонгук и проводит свободной ладонью по её шелковистым тёмно-русым волосам, опустив после к манящей щеке, которую нежно погладил. — Я никогда ни за что не брошу тебя, Хённи. — Как ты думаешь, что всё-таки с нами будет? — решается задать волнующий вопрос Сохён, продолжая нежиться в горячих объятиях. — В каком плане? — слегка не понимает Чонгук в силу того, что совсем недавно проснулся, а мозг ещё не начал полноценно работать. Он приподнимается, из-за чего девушке приходится спустить голову вниз, и всматривается в её заспанные глаза. — Ну… Намджун. — Сохён прикусывает нижнюю губу от лёгкого волнения: ей кажется, что Гуку неприятно слышать имя Кима, и оказывается абсолютно права, потому что тот отстраняется и, сев, подминает к себе колени. — Прости, не стоило начинать… — Она встаёт и накрывает парня своими объятиями сбоку, целуя в висок, на котором венка, выступив, нервно пульсирует. — Вообще, ты права, подняв эту тему, — немного успокоившись, проговаривает Чонгук и касается её ладошек, сцепленных в замок на его плече. — Как бы мне ни хотелось уйти от этого, но правильнее обдумать всё сразу. Даже если он решит не вышвыривать нас из издательства, я бы не хотел продолжать работать там и видеть каждый раз его злую мину. А ты? — обращается он к Сохён, пальцы которой копошились в его мягких волосах, вызывая табун приятных мурашек. — И я, — легонько кивает она, продолжая утыкаться подбородком в его крепкое плечо. — Если честно, я уже загорелась идеей стать копирайтером и работать на себя. Кстати! — Сохён подскакивает, стопами проминая мягкую кровать, а Чонгук удивлённо следит за её действиями. Порывшись в сумке в поисках своего телефона, она возвращается и, открыв нужную вкладку, показывает сообщение: — Смотри, я недавно выложила пробный пост и в актуальных добавила примеры своих работ, как через неделю мне уже написал первый потенциальный клиент, — радостно лепечет она. — Думаю, я и без этого журнала отлично справлюсь. Тебе тоже стоит попробовать! — А ты сомневалась, что кто-то оценит твои работы? Не все такие, как Ким Намджун, — улыбается Чонгук, притягивая её для того, чтобы заключить в кольцо сильных, надёжных рук. — Я безумно рад за тебя, Хённи. — Тебе тоже стоит попробовать. У тебя же столько примеров работ, можешь устраивать крутые фотосессии, и никакой Намджун не помешает тебе, — уверенно и счастливо одновременно говорит Сохён, обнимая Гука в ответ. — Я попробую, — согласно кивает он. — Ну что, будем писать заявление на увольнение? — смеётся Чонгук, ощущая, как его переполняет чувство свободы и счастья. Несколько месяцев назад он и представить не мог, что его жизнь так круто перевернётся: появится любимая девушка со сложной ситуацией, из которой они благополучно выйдут и из-за которой ему придётся думать о смене работы, на которую никогда не жаловался, несмотря на всякие моменты, приносившие неудобства в виде проливного дождя, слежки.. . .
Умывшись и позавтракав, Чонгук и Сохён решили, что стоит всё-таки покинуть арендованный Намджуном домик, потому что он напоминал девушке о бывшем, пусть и пробыли они здесь вместе совсем ничего, так и в плохом расположении духа, в отличие от времяпровождения тут с Чоном, который окружил её заботой и лаской. Сохён было непривычно ехать в машине не Кима, но одновременно с этим чувством возникало чувство спокойствия и комфорта, создаваемого приятной атмосферой и любимыми песнями, которые она напевала всю дорогу напару с Чонгуком. Намджун никогда не позволял ей такой вольности. Как же приятно быть свободной… — Переедешь ко мне? — сделав музыку потише, вдруг спрашивает Чонгук, на мгновение повернувшись к девушке, а после обратно вернув взгляд на дорогу. — А не рано? — взволнованно спрашивает Сохён, ощутив, как сердце словно запрыгало в грудной клетке, но не от страха — от радости. — Я не буду мешать?.. — Будь так, я бы спрашивал? — удивляется Чонгук, краем глаза глянув в сторону девушки, которая невинно захлопала пышными ресничками. — И то верно, глупая я… — Надеюсь, это последний раз, когда ты обзываешь себя, — недовольно говорит Чон. — Ты совсем не такая, даже несмотря на то, что ввязалась в отношения с Намджуном. — Он осекается, поняв, что вновь упомянул имя человека, которого хотел выкинуть из своей и её жизней. — Чёрт, прости, — спешно продолжает он и сжимает кожаный руль, — мне не стоило напоминать. — Ничего страшного, — спокойно проговаривает Сохён, погладив плечо парня, которым никак не могла насладиться, глядя. — Если мы так и продолжим бояться говорить его имя, то никогда не будем свободны, Гук-и. — Ты права, — рассудительно кивает Чонгук, въезжая на территорию их жилого комплекса. — Будем учиться жить с прошлым, а не пытаться выкорчевать из памяти. И ещё называешь себя глупой? — по-доброму смеётся он. — И да, я согласна, — радостно тянет Сохён, решив сменить тему на более приятную. — Согласна переехать к тебе. Кто, как не я, всё-таки говорил сегодня, что хочет просыпаться рядом и видеть твоё прелестное заспанное личико, — широко улыбается она и вскоре выходит из машины, как только та притормозила возле их подъезда. Вытащив из багажника чемодан Сохён, Чонгук несёт его сразу же в свою квартиру, сказав, что это первый шаг к её переезду. Благо, их соседство позволяет им сделать это в скором времени. Счастливо улыбаясь и смеясь с шуток парня, девушка следует за ним. — Не думал, что ты такая быстрая, — слышится пропитанный ядом голос возле её двери, находящейся слева от входа в квартиру Чонгука. Оба застывают на месте, стоило увидеть на пути растрёпанного, пьяного Намджуна, который прислонился к стене, чтобы только не упасть от малейшего движения. Глаза двоих расширяются от удивления, а ноги словно бы окаменели, не в силах и шагу сделать. В голове Сохён вмиг образовывается хаос мыслей, руки начинают дрожать от страха неизвестности. Что здесь забыл Намджун, когда они вроде бы всё решили? Вдруг он выкинет что-то ужасное? Девушку пугается вороха вопросов, не желающих покидать её. Хочется что-то сказать, но звуки не составляются в слова, несмотря на открывшийся рот. — Сохён, пошли. — Чонгук тянет её за запястье, чтобы завести её в свою квартиру, но та и правда будто бы превратилась в грузный камень. — Ну уж нет, вы никуда не идёте. — Чуть покачнувшись, Намджун плечом отталкивается от стены и в один шаг оказывается рядом с девушкой, руку которой больно хватает. Она оказывается между двух огней. Нет, драконов, которые готовы вот-вот раскрыть свои пасти и выпустить клубы огня, чтобы испепелить всё вокруг. Но вместо этого Намджун плюётся едкими словами: — Шлюха нашла нового папика? Так он ничего тебе не даст! Я богат, а он — никто, просто пешка! — хрипло выкрикивает он, сильнее сжимая запястье Сохён. Чонгук не в силах вынести таких слов в сторону своей девушки, поэтому хочет уже опровергнуть высказывание начальника, а затем кулаком приложиться к его лицу, но Сохён опережает его, не понимая, откуда вдруг такая смелость: — Раз я шлюха, то зачем тебе? — Её яростный взгляд направлен прямо в тёмные глаза Намджуна. Она глубоко вдыхает и выдыхает, будто бы собираясь с силами. — Так какого чёрта ты тут забыл?! — кричит Сохён, не в силах усмирить свой гнев. — Люблю тебя, дура, — чуть поникшим голосом произносит мужчина, ослабив хватку на тонком запястье. — Ты никогда меня не любил. И я тебя тоже. — Слова звучат слишком хлёстко, будто самая настоящая грубая пощёчина. Сохён понимает, что Намджун только лишь чувствует себя униженным, поэтому и пришёл к ней, чтобы втолковать ей, что это он тут тот, кто ушёл, а не она. Последнее слово всегда должно быть за ним. Сохён всегда это знала. — Так что уходи, — смягчившись, тихо просит девушка и, опустив взгляд, качает головой. — Только ты не любила, — говорит так, что любому другому явно захотелось бы пожалеть его, не зная всей ситуации. — Не я… — Ой, завались уже, — не выдерживает Чонгук и тянет Сохён на себя, пряча за спиной, чтобы спрятать от начальника. — Ты всячески издевался над ней. Манипулировал работой, чёртов ты мудак! — кричит он и порывается замахнуться кулаком, но девушка сдерживает, крепко держа за руку, не давая опуститься до уровня Намджуна. — Если бы не Сохён, ты бы точно не ушёл отсюда целым, — грубо выплёвывает слова парень и разворачивается, отпирая свою дверь. — Шёл бы ты уже по-хорошему, — советует ему он, с жалостью глядя на мужчину, и следом за девушкой заходит в квартиру, от переизбытка эмоций захлопывая дверь. Намджун ещё некоторое время стоит на месте, а после отшатывается назад, т.к. переизбыток алкоголя в организме даёт о себе знать, и прислоняется к стене, по которой опускается на холодный кафель. Ладони закрывают глаза, ноги согнуты в коленях. Намджун никогда ещё не чувствовал себя таким жалким… Зачем он пришёл к Сохён? Думал, что она остыла и передумала? Наивный! — И кто ещё манипулирует, — горько усмехается он, убрав ладони от лица и запрокинув голову. — Влюбила и так безжалостно ушла. Где-то в подкорке сознания Намджун понимал, что сам виноват, но как же не хотелось признавать, что он ничем не лучше Чимина. Такой же жестокий. Так же пользуется остальными. Так же кичится своим достатком. И так же считает, что ему позволено всё, а другим ничего. Но как же он ошибался… И эта ситуация немного, но дала ему понять, что он не всесильный и не властитель мира, что ему не позволительно помыкать всеми. Он не дракон, как тот, что изображён у него на плече. Но хотелось бы им быть…