Локи.
Моя первая ночь ‘свободы’ – или ‘неволи на более длинном поводке’ – была похожа на прекрасный сон. Как будто Локи, которого Наташа заставила помочь с ужином, принадлежал какому-то другому миру. Локи, который смотрел, как Ванда накрывает на стол, чувствовал себя человеком, впервые по-настоящему переживающим жизнь. Я подозревал, что мое время в Санктум Санкторуме будет заполнено многим, что я делаю впервые. — Это нож у тебя в кармане, - спросила Наташа, отворачиваясь от плиты и указывая на меня половником, - или ты просто рад меня видеть? — Ты красивая женщина, - ответил я со своей самой широкой, самой обезоруживающей улыбкой, - Я всегда рад тебя видеть. Она ничего не сказала. Моя усмешка исчезла, превратившись в слегка смущенную улыбку. Я достал маленький нож для чистки овощей из кармана брюк и положил его обратно на столешницу. — Ты на самом деле не помогаешь себе, - она бросила половник обратно в кастрюлю, прислонившись к столешнице. — Безоружный человек - слабый человек, - резко сказал я, - Это был один из первых уроков отца. Асгардцы учатся защищаться, как только они научатся ходить. — Я понимаю это. Но твой отец ошибался. Тебе не нужно оружие, чтобы защитить себя, потому что ты и есть оружие. Я задумчиво посмотрел на нее. Мидгардские женщины были физически слабее мужчин, и эта черта отражалась во многих, хотя и не во всех частях Вселенной. Наташа была восхитительным исключением. Ее обучение научило ее, что всё, включая ее собственное тело, может быть оружием. Это был освежающий взгляд на вещи. — Я бы очень хотел однажды спарринговаться с тобой, - сказал я, моя улыбка вернулась. В ее глазах вспыхнул желтый огонек. — Заманчиво. Возможно, ты поймешь это. А пока, если ты снова не положишь этот проклятый нож для нарезки овощей, я вышибу тебе мозги этим половником. Я усмехнулся и подчинился. Смерть, казалось, ослабила мои навыки ловкости рук.~~~
Стрэндж не присоединился к нам за ужином. Ванда не была заинтересована в разговоре, вместо этого она предпочла съесть свою еду в тишине, а затем уйти. — Мое присутствие оскорбляет ее? - спросил я в замешательстве. — В некотором смысле, - она колебалась, возможно, собираясь сказать больше, но, казалось, передумала. Любопытно.
~~~
Мы с братом уставились на растущее пятнышко зеленого света, пятнышко, которое быстро превратилось в портал. Тор стукнул своим нелепым зонтиком о землю; небольшим усилием воли я сменил наши наколдованные мидгардские наряды на наши обычные асгардские кожаные костюмы. Вспышка молнии пронеслась по зеленой траве, когда зонт – теперь молот Тора – ударил. Зловещий зеленый портал расширился. Вошла женщина; высокая, стройная, одетая в черную, отделанную серебром кожу. Завеса черных волос скрывала часть ее изможденного, бледного лица. Ее глаза были сильно замазаны черной краской. — Значит, он ушел, - сказала она. Ее голос был глубоким, для женщины, - Жаль, я бы хотела это увидеть. — Ты, должно быть, Хела, - сказал Тор, - Я Тор, сын Одина. — Неужели? - порыв ветра подхватил ее волосы, сдувая их с лица, - Не похож нисколько. — Быть может, мы с тобой договоримся, - предложил я. Я наслаждался насилием, это правда, но это редко было моей первой тактикой. Я отговаривал себя от стольких ситуаций, в которые попадал. — Вот, этот похож, - сказала она насмешливо, щелкнув пальцами в мою сторону. Наглая девка, - На колени. — Прошу прощения? - я правильно ее расслышал? Она действительно думала, что сможет командовать принцами Асгарда? Уголки ее рта приподнялись в улыбке. Она протянула левую руку и сотворила зловещего вида клинок, длинный кусок металла с зазубренными краями и крючьями, предназначенный для того, чтобы рвать и кромсать. — На колени, - повторила она, - Перед своей царицей. — Ещё чего, - сказал Тор, делая шаг вперед. Он бросил свой молот..– Она поймала его своей вытянутой рукой. Я ошеломленно уставился на него и замолчал. Тор напрягся, призывая Мьельнир обратно к себе; Хела – со злой улыбкой, расползающейся по ее лицу – сжала молот в руке. Что это было за колдовство? Какое колдовство? Какой силой она обладала, которая давала ей силу, превосходящую даже ту, которой обладал Тор? — Это... не... возможно... О, мой брат-идиот. Даже столкнувшись с реальностью, он не смог ее принять! — Родной, для меня нет ничего невозможного. Ее рука сжалась. Серебристо-белый свет вырвался из Мьельнира. С пронзительным воем она раздавила молот. Энергия взорвалась по всему полю, заставив нас пошатнуться с того места, где мы стояли. Я приготовился к удару, стиснув зубы, решив твердо стоять перед лицом немыслимого. Она бросила разбитые остатки молота Тора на землю. Мы выпрямились, переводя дыхание. Когда мы это сделали, Хела подняла руки над головой; ее наряд превратился в какое-то темное, жуткое боевое снаряжение. Шлем с острыми шипами, похожий на испорченные рога оленя, гладкая черная кожа и два длинных злобных клинка. — Верни нас! - Я закричал. — Нет! - Тор закричал. Слишком поздно – радужный свет Биврёста поглотил нас целиком, выстрелив сквозь звезды. Я испускаю тихий вздох облегчения– Эта сука Хела преследовала нас. Я вытащил нож из-под своих кожаных штанов, прищурился от радужного света и метнул его в нее. Она с легкостью поймала его, эта ухмылка исказила ее лицо, и бросила его обратно в меня. Лезвие ударило точно, рассекая мою кожу и плоть, как будто их не существовало. Я закричал от боли и ужаса. Сила ее удара сбила меня с курса, вытолкнула из Биврёста и вернула в реальность.
~~~
Я проснулся в темноте ночи, воспоминание о Биврёсте вызвало искры радужного света в уголках моих глаз. Я моргнул, и они исчезли, но воспоминание о моей первой встрече с Хелой не исчезло. Мое тело напряглось, каждая мышца отзывалась на мой страх. Моя рука сжалась, чтобы схватить нож, которого я больше не носил, готовый к броску. Я заставил свои пальцы разжаться. Делал короткие, неглубокие вдохи. Пытался успокоить мои нервы. — Она мертва, - прошептал я вслух, - Она мертва. Она мертва.~~~
Когда я в следующий раз проснулся, теплый свет просачивался сквозь шторы, превращая мою спальню в золотое гнездышко. Матрас под моей спиной был мягким. У меня не было желания двигаться; и все же в моих конечностях было беспокойство, которого я не ожидал. Это то, что ты действительно чувствуешь, сын мой? Голос матери эхом отдавался в моей голове. Из всех призраков моего прошлого, ее был единственным, кого я действительно жаждал. Беспокойство было только в моем сознании. Мое тело было вполне удовлетворено тем, чтобы оставаться там, где оно было. Остальная часть меня…Норны, я едва ли знал, чего хотел. Я вернулась к своему кошмару. Это был не первый раз, когда мне снилась Хела, и я сомневался, что он будет последним. События, последовавшие за смертью отца, произошли так быстро – освобождение Хелы, разрушение Мьельнира, наше падение среди звезд, – что у меня было мало времени по-настоящему подумать о них. Даже в течение недель, которые я провел на Сакааре до прибытия моего брата, я намеренно отодвигал свои чувства в сторону, сосредоточившись только на том, что нужно было сделать, чтобы выжить. И после этого, ну… перелет из Сакаара. Возвращение, чтобы увидеть, как мой народ порабощен. Сражение с Хелой. Побег. Полное разрушение Асгарда. Танос. ЩЁЛК. Я моргнул. Изо всех сил старался отогнать свои мысли в сторону. У меня не было никакого желания думать ни о чем из этого. Ни при свете дня, ни в темноте ночи, ни когда-либо еще. Травма не так действует, заметил нежный мамин голос. Любая рана, если ее оставить гноиться, отравит тебя изнутри. Я сел, обхватив голову руками. Я не мог никому рассказать о своих страхах, чтобы они не увидели во мне слабость – Ванда уже видела твою боль. Голос матери успокаивал, но меня это не успокаивало. Наташа ухаживала за твоим истощенным телом, возвращая ему здоровье. Даже хваленый Верховный Чародей имел дело со страданиями. Ты находишься в доме людей, которые понимают боль, сын мой. — Но не такую, как у меня, - прошептала я вслух, - Нет, не такую, как у меня.
~~~
Наконец-то мой желудок заставил меня подняться, вытолкнул меня из уютного кокона моей новой кровати. Я принял еще один душ (просто ради удовольствия от прикосновения горячей воды к моей коже) и наколдовала свежий комплект одежды. Мои рубашка и брюки на сегодня были черными. Я выбрал темно-синий жилет с узкими, едва заметными белыми полосками. Я сделал паузу в процессе вызова модельных туфель, заменив их щелчком пальцев на прочные ботинки. Я пошевелил пальцами ног. Это не было боевым снаряжением, отнюдь нет, но можно было получить определенную уверенность, надев приличную пару ботинок. Еще один щелчок удлинил их до колен. Я изучал свое отражение в зеркале. Намного лучше. Были некоторые, кто назвал бы меня тщеславным, и, возможно, они были правы, но правильная одежда – она, возможно, и не делает мужчину мужчиной, но она, безусловно, придает ему столь необходимую уверенность. Никто не мог принять меня за принца. Никто даже не мог принять меня за асгардца. Обе эти вещи исчезли. То, что осталось, было просто... мной. Кем бы, черт возьми, это ни должно было быть. Мои губы изогнулись в улыбке. В этом, я полагаю, и был смысл; больше не было ‘предполагаемого’. Никаких отцовских ожиданий. Ни одна из отчаянных попыток Тора укрепить наше родство. С Наташей, с Вандой - и, да, даже со Стрэнджем – я мог выбирать свои собственные ожидания. Моя репутация была против меня, это правда, но репутацию можно изменить. Воспоминания могут быть забыты. Ты не можешь вечно избегать своей боли, прошептала мама. Возможно. Возможно, нет. Но прямо в этот момент я делал прекрасную работу, притворяясь, что её не существует. ~~~ Наташа была снаружи, когда я вошел на кухню. Я стоял у задней двери, жалея, что не могу присоединиться к ней. Была ли это компания, о которой я мечтал, или естественная среда? Оба варианта? Она двигалась через серию медленных, четких форм. Они имели достаточно сходства с тренировочными процедурами на Асгарде, что я смог предвосхитить некоторые формы. Она увидела, что я наблюдаю. Я кивнул в знак приветствия. Она кивнула в ответ, затем гибко прошла по каменным плитам обратно в Святилище. Я отошел в сторону, когда она открыла дверь, давая ей пространство для входа на кухню. — Нормально спалось? - спросила она. — Очень хорошо, спасибо, - ей не нужно было знать о моих кошмарах. Затем – потому что я не мог удержаться – я добавил: - Я тронут вашей заботой. — Давай просто скажем, что я инвестировала в твое будущее, - ответила она, - Я потратила время и усилия, чтобы поставить тебя на ноги. Не заставляй меня снова тебя усыплять. — Я не буду. Я клянусь в этом, - сказал я со всей искренностью, на которую был способен. Я был сильнее ее, быстрее, с большим боевым опытом. Ее усиленный артефактом удар прошлой ночью был нанесен, когда я отвлекся – Твое горло, она схватила тебя за горло, она знает твои слабые места. – Да. Она знает. И она, не колеблясь, воспользовалась бы этими слабыми местами, если бы увидела необходимость. Но... она была добра ко мне. Это было достойно определенного уровня уважения. Она протянула одну руку – достаточно медленно, чтобы у меня было достаточно времени, чтобы пошевелиться, если я захочу, – и взяла меня за подбородок. Я позволил ей поворачивать мое лицо из стороны в сторону, пока она изучала меня. Я терпел ее прикосновения. Я хотел убежать; я хотел отдернуть ее руку. Я был прикован к месту своей неспособностью отреагировать. — Синяки уменьшаются, - заметила она, - Ты быстро исцеляешься. — По-видимому, так. Она отпустила меня и вышла из моего личного пространства. Ее взгляд смягчился. Знала ли она о моем внутреннем конфликте? Видела ли она мою слабость? Конечно, она видела. Я должен быть для нее открытой книгой. Новая волна стыда захлестнула меня. Позор, что мидгардка заботилась обо мне, позор, что она так хорошо понимала мои слабости, что смогла их использовать. Кем я стал? Опозоренный сын мертвого мира – — Локи? Ее нежный голос прервал мою спираль размышлений. Я с трудом сглотнул. Все, что я чувствовал, было слишком близко к поверхности, но я не мог оттолкнуть это, как раньше. Я уставился на нее. Не могу говорить. Не могу сформулировать ни одной из мыслей, переполняющих мой мозг. — Расслабься, - тихо сказала она, - Здесь ты в безопасности. Ты знаешь это, верно? Я кивнул. Это был резкий, отрывистый кивок, но это было все, что я мог сделать. Я так отчаянно хотел попросить ее о дружбе, но я этого не заслуживал. И я сомневался, что она так легко подружится со мной. Что-то подобное нужно было бы заслужить. То, что она предлагала мне до сих пор, было обязанностью заботиться, не более того. — Хорошо, - её медленный кивок сказал мне, что она мне не поверила. Я себе не поверил. Безопасность была концепцией, которая долгое время не была частью моей жизни, и я изо всех сил пытался даже вспомнить, каково это, - Как насчет того, чтобы попробовать некоторые из моих упражнений тайцзицюань перед завтраком? Я снова кивнул, затем, наконец, смог найти свой язык. — У нас было нечто подобное на Асгарде. Способ сосредоточить разум. — Похоже, тебе не помешало бы немного сосредоточиться. И это даст мне шанс увидеть, какие движения у тебя остались после вчерашнего столкновения со Стивеном. Ты хромаешь сегодня утром. — Я в порядке, - сказал я, скрывая свое удивление. Я не заметил хромоты. У меня болело колено, это правда, но походка казалась нормальной. — Кто из нас проходил курс физиотерапии? — Норны, спасите от сверхуспевающих, - проворчал я. Возможно, мне это показалось, но мне показалось, что часть моего стыда – моего внутреннего конфликта – исчезла, когда я поговорил с ней, - Есть ли что-нибудь, чего ты не умеешь делать? Она подмигнула. — Когда я что-нибудь найду, я дам тебе знать.~~~
Она подвела меня к двери, которая открывалась в большую, просторную комнату. Я уже знал, что Святилище действует по законам, отличным от законов физики, но если бы я этого не знал, одна эта комната привела меня домой. Потолок был намного выше, чем позволяла планировка здания, с длинными окнами, установленными на каждой стене. Пылинки танцевали в широких лучах солнечного света. Здесь был запах, запах, который заставил мои ноздри раздуваться от восхищения: - теплое, мягкое дерево; слабый запах ароматизированного пота; что-то более эфемерное… Я дотянулся своими магическими чувствами, когда мой нос отказал. Удовольствие от победы. Комфорт привычных процедур. Тепло и принятие без ожиданий. — Это додзе, - сказала она, плавно ступая по полу, - Стивен построил его для меня через пару дней после того, как привез меня сюда. — Сколько времени это заняло? - спросил я, думая о том, как была создана моя каюта. Магия Стрэнджа или Святилища? Или, как я начинал подозревать, одно дополняло и подпитывало другое? Она пожала плечами. — Две минуты? Три? Он просто заставил меня взяться за ручку двери и подумать о том, какое помещение я хотела. — Мне оно нравится, - просто сказал я. — Держись за эту мысль. В конечном итоге ты можешь передумать. ~~~ Последующие полчаса были неожиданно напряженными. Движения, которыми Наташа руководила мной, имели более чем мимолетное сходство с теми, которым учили мои старые наставники, и в этом заключалась проблема – мое обучение требовало, чтобы я двигался определенным образом, который не обязательно соответствовал тому, что мне показывали. — Ты должен научиться расслабляться, - сказала она после первых десяти минут. — Мадам, - сказал я с оскорбленным достоинством, - я провел большую часть своей жизни, намотанный туже, чем пружина. Слово "расслабиться " едва ли есть в моем словаре. — Тогда мы будем делать это каждый день, - ответила она, - Это поможет твоей координации, приведет в тонус твои мышцы и, может быть – только может быть – вытащит это шило из твоей задницы. — Подожди, что? Ты называешь меня встревоженным? — Ты только что сказал, что слова "расслабиться’ не было в твоем произношении. Когда я закончу с тобой, ты узнаешь все виды других слов. Приготовление пищи, уборка, мытье посуды... Я подавил стон. — Ты была сержантом-инструктором в прошлой жизни? — О, милый. В этой я сержант по строевой подготовке. ~~~ Мышцы в моей спине болели. Мышцы моих ног болели. Мышцы моих рук болели. Когда мы возвращались на кухню, появились новые боли; я не знал о хромоте, которую заметила Насташа раньше, но теперь я знал. Может быть, я потерял часть своей асгардской выносливости вместе со своей долгой жизнью? Либо так, либо я не настолько оправился от истощающих последствий воскрешения, как надеялся. На данный момент я считал оба варианта одинаково вероятными. Я хотел опуститься на стул за столом. Неприступный взгляд Наташи заставил меня заколебаться. — Завтрак не приготовится сам по себе, - сказала она. — Я не соглашался на этот график! — Ты думаешь, это то, что ты можешь выбрать? - она казалась удивленной. — Сержант-инструктор, - пробормотал я себе под нос, направляясь к холодильнику, - Тогда подойди и наблюдай за мной, женщина. Я понятия не имею, что я готовлю. Она хихикнула и поплыла за мной. — Каша. Красиво и просто. Я жаловался на протяжении всего процесса, но это было больше для того, чтобы сдержаться, чем из-за какого-либо реального раздражения, и по блеску в ее глазах я подумал, что она поняла. Мне скорее понравился этот опыт. В жизни (или во второй жизни), которая стала чрезмерно сложной, в приготовлении пищи была простота, которую я оценил. Стрэндж забрел на кухню, когда я доставал миски из шкафа. — Доброе утро, - сказал он, - Пахнет вкусно. — Каша а-ля Локи, - сказала Наташа. Она вытаскивала столовые приборы из ящика. Они делились всей своей едой? Я не был новичком в организации общественного питания, хотя часто предпочитал обедать в одиночестве. В последнее время я слишком много времени проводил сам по себе. Небольшая компания – даже компания, которая на самом деле не хотела, чтобы я был здесь, – это лучше, чем ничего. Я почувствовал на себе взгляд Стрэнджа. Когда я оторвал взгляд от расставления мисок на столе, он отвел взгляд. Это был слабый розовый румянец на его щеках? Конечно, не что иное, как цвет после сна. Должно быть, он, спотыкаясь, поднялся прямо с кровати на кухню. Когда я попытался встретиться с ним взглядом, они ускользнули от моих. Интересно. Дома, оказалось, Стрэндж предпочитал повседневную мидгардскую одежду своему волшебному снаряжению. Он предпочитал темные цвета – черные брюки, мягкую темно-синюю футболку и темно-серый кардиган. Они были бесформенными, без намека на стиль или изюминку. Конечно, роль Верховного Чародея была той, для которой внешний вид был важен? Но человек, усаживающийся в кресло, не был Верховным Чародеем. Не всемогущий архиманипулятор, хранитель знаний. Этим утром он был... просто человеком. — Ванда присоединится к нам? Что случилось? - спросил я, неся большую кастрюлю к столу, пока остальные занимали свои места. Я начал разливать кашу по тарелкам. Они обменялись взглядом. Наконец, Стрэндж заговорил. — Ванда проводит большую часть своего времени в Камар-Тадже, - объяснил он, - Ей многому предстоит научиться. Мы готовим достаточно еды, чтоб хватило и на неё, но мы не ожидаем, что она будет на каждом приеме пищи. Он чего-то не договаривал, в этом я был уверен. Вчера вечером я спросил, не оскорбляет ли ее мое присутствие; мне не дали прямого ответа, что означало, что то, что я задал, на самом деле было сложным вопросом. Я отложил это на потом. — Она там ученица? - спросил я. — Хмм. — Я многому мог бы ее научить– — Нет. Я знал, что он откажется от моего предложения, и быстро, но я буду настаивать. Я должен был найти способ быть полезным, если у меня была хоть какая-то надежда начать здесь новую жизнь. — Разумеется, под строгим наблюдением, - продолжил я, занимая одно из свободных мест, - Подумайте об этом – наши магические способности пересекаются, то, что вы, мидгардцы, считаете ментальной магией, - у асгардцев не было таких различий – была только энергия, воля и намерение. Ваша воля направляла энергию. Ваше намерение формировало её. — Нет. — Нас обоих коснулся Камень Разума, Стрэндж. Он посмотрел на меня долгим, задумчивым взглядом, наконец, встретившись со мной глазами. За этим взглядом было что-то, что он пытался скрыть… Он моргнул и отвел взгляд. Момент был упущен. — Я думаю, это решать Ванде, - сказал он, - Но если она согласится на это, тогда я, безусловно, буду контролировать. Наташа похлопала нас обоих по рукам. — Сначала поешьте, - сказала она, - Поговорим позже. Холодная каша - это грустная каша. Я снова встретился взглядом со Стрендж, встретил его усмешку своей и обнаружил – всего на мгновение – что-то неожиданно теплое.