кис

      соул кладет ладонь киду на бедро; кид невозмутимо подносит ко рту стаканчик с кофе и уютно устраивает голову у соула на плече. патти смотрит своим привычным хитрым взглядом и улыбается — соулу краем глазом почему-то кажется, что она выглядит гордой. лиз тихонько-тихонько шепчет на ухо: «ты прости, но мы в шоке, конечно, как ты с ним вот так уживаешься… никогда от тебя не ожидали, даже мысли не было… извини, ну правда ахуеть же вообще… ну ты же сам знаешь…». соул недовольно скалится, ну как так можно? «тебе не надо, ты и не уживайся». хоть он и знает, насколько крепкие и нежные у кида с его оружием отношения, почти семейные. а то что с ним, как с ребенком бестолковым, он и сам ведь все понимает. кид теребит рукой кулон-черепок с закрытыми глазами и учтиво молчит, то ли прикидываясь, что не услышал этот короткий диалог, то ли наоборот.       кид знает, что он человек проблемный — если бы не знал, было бы как-то странно вообще, если честно. соул зовет кида на «кис» и своим магическим спокойствием как-то непонятно также волшебно на него влияет. у кида в бумажках диагноз «перфекционизм» и подозрение на обсессивно-компульсивное расстройство, а у соула банально интереса и сил не хватает в это говно вчитываться, и кида это приятно удивляет; ни разу еще не было так, чтобы кому-то было вот настолько до лампочки на то, что он клинический больной. соул говорит «спокойно, кис, давай, вдох-выдох, все, похуй, ничего страшного, разрулим, смотри вон какой ты классный, а они все пидарасы» и у кида внутри будто лампочка зажигается. раньше такие слова не работали, да и сейчас не должны, и все равно по телу разливается приятным кипяточком это странное чувство, будто соул прав, будто они сами там все виноваты, и похуй уже на симметрию, все, вдох-выдох… теперь чокнуться можно, сколько интересностей мозгоправу нужно будет рассказать… что соул киду заменил таблеточки и вообще работает лучше любого мозгоправа… да, вот мозгоправ ахуеет… кид усмехается; соул спрашивает: «что такое, кис?»