In your shadow I can shine

Барселона. Испания. Наши дни Ветер ласково трепал невесомый тюль по бокам распахнутых настежь дверей. Будто сама природа радовалась, что в следующий час двое принесут друг другу клятвы в верности и заверения быть вместе в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока бессовестная плутовка-смерть не разлучит их. Брюнет встал с постели. Ноги тут же потонули в густом и бесконечно мягком ворсе голубоватого ковра. Солнечный луч игриво прыгнул в сияющую гладь зеркала в полный рост и отскочил на стену ярким зайчиком. Билл проследил за ним взглядом и вышел на залитый солнцем балкон. Море шептало о том, как важно запомнить каждую мелочь этого волшебного дня, каждую пылинку, каждый звук и шорох. Испания. Когда-то он и мечтать не смел о том, чтобы побывать хоть где-нибудь в Германии, кроме Магдебурга, а сейчас стоит в номере шикарного отеля на берегу Средиземного моря далеко за пределами страны, в которой родился и вырос. И то, к чему он до сих пор не может привыкнуть, во что по-прежнему не может поверить – он вот-вот станет мужем лучшего человека в его жизни. Будучи маленьким мальчиком, он даже не мыслил, что однажды будет стоять у алтаря с любимым и любящим партнером. В юности подобные вещи и вовсе его не привлекали, местами даже вызывали отвращение. В конце концов тогда ему казалось, что следует постараться, чтобы найти кого-то, кто не будет раздражать тебя своим присутствием двадцать четыре на семь, кого-то, с кем у вас общие интересы, кого-то, с кем можно говорить обо всем. Однако оказалось, что, во-первых, важна не столько возможность трещать на любые темы, сколько чувствовать себя комфортно наедине с человеком даже в полном молчании, а во-вторых, он больше никогда не употреблял слово «найти», если речь заходила об отношениях. Теперь-то он знал, что судьба играет мечеными картами: стоит только на секунду допустить мысль, что ты владеешь лучшим из козырей, как она выхватывает твой туз, рвет на миллион частей и осыпает тебя ими, хохоча в лицо. Ты можешь искать беспрерывно хоть целую вечность и в конечном итоге остаться одиноко сидящим за излюбленным столиком в кофейне по соседству, а можешь однажды выйти за молоком в самой поношенной из своих пижам и встретить того, кто заставит твое сердце выделывать кульбиты каждый раз, когда ваши взгляды встречаются. Парень улыбнулся своим мыслям и провел рукой по волосам, зачесывая их назад. Жизнь хороша как раз такими вот неожиданными моментами. Сейчас все происходящее казалось таким правильным, словно все так, как должно было в итоге случиться. Билл посмотрел туда, где шумело и переливалось на солнце казавшееся бескрайним море. Хотя часы показывали только восемь утра, пляж уже был заполнен людьми. - Кажется, пора спускаться, чтобы встретить фотографа, - вздохнул брюнет. Словно бы в подтверждение этих слов, лежащий на прикроватной тумбочке смартфон отозвался низкой вибрацией. Билл подошел и потянулся за телефоном, готовый ответить, однако достаточно было бросить взгляд на деревянную поверхность, чтобы сердце болезненно ухнуло в груди: тонкая золотая ниточка поблескивала витиеватым знаком бесконечности. Браслет! Все события того страшного дня вдруг вспыхнули в голове и пронеслись длинной вереницей кадров, будто на старинной кинопленке: смех, поцелуи, фортепиано, браслет, разговоры, видео, темнота, страх, осознание и боль, нескончаемая боль… «Надо же, прошло почти 6 лет, тысячи часов работы с психотерапевтом, а воспоминания до сих пор бьют с невероятной силой», - грустно подумал парень. Теперь он хотя бы мог говорить о том, что пережил. Все-таки это его жизнь, его опыт, его прошлое, которое невозможно изменить, но можно принять и отпустить. Если у него не хватает на это сил, то как он может называть себя свободным? Невольно поглядев на левое предплечье, украшенное витиеватой надписью «Свобода 89», слегка усмехнулся. На самом деле и в этом вопросе существует лишь некая иллюзия выбора. Ведь он сделал все, что возможно было сделать для того чтобы стать свободным, но стоит немного ослабить хватку, как любая мелочь, хотя бы отдаленно напоминающая о тех жутких событиях, может в два счета вывести его из строя. Конечно, он почти сразу перехватывает контроль, однако отголоски того отчаяния и ужаса на секунду, а иногда и больше сковывают все его тело. Телефон слегка скользил по поверхности тумбочки, намекая, что не продержит звонившего в ожидании еще дольше, и Билл поднял трубку. Пока организатор сбивчиво тараторил что-то про пионы и тайминг, в который следует уложиться во что бы то ни стало, брюнет нахмурил брови, потому что отчетливо вспомнил…