🎧 Empires — Ruelle 🎧
Умереть изнутри и осы́паться прахом на мокрый песок. Быть смытым холодными волнами Желтого моря, а после выброшенным о камни. Сглотнуть горький ком в горле, чтобы сразу подавиться. Вдохнуть соленый воздух, задержать на какое-то время в легких, а потом с тяжелым выдохом выплюнуть остатки себя. Попытаться собрать по крупицам осколки, чувствуя, как пронизывает холод внутри, а потребность сдохнуть от безысходности растет. Если закинуть голову вверх, даже упасть в бесконечность неба не получится. Оно темное, в свинцовых дождевых тучах. Вспышки молний пронзают его, освещая горизонт на мгновение, а затем тишину разрушают долетевшие раскаты грома. Хочется раствориться в пространстве, но омут бесконечной обреченности давит на мозг, грозясь проломить череп и кинуть его под ноги. Капли дождя стекают с волос по шее, прокладывают мокрую дорожку за шиворот, скользят меж лопаток. Холодно. Но в душе холоднее. Там ледники, возросшие на том месте, где совсем недавно трепетало и грело сердце. Пустота. Все стихло. Мертво. Слез нет. За два часа вышли все, оставив после себя бессмысленность, невозможность найти надежное убежище от боли. Как же Чонгуку больно. Он сидит на коленях, смотрит в песок, опустив руки на колени, сжимая ладони в кулаки. Безумное желание достать нож и всадить так глубоко, насколько это возможно, лишь бы перебить рвущуюся изнутри боль. Будто что-то родилось, а сейчас пытается выбраться, проложить дорогу наружу. Рвет, кромсает, разъедает. Голос сорван, его, как и слез, уже нет. Чонгука тоже. В момент, когда погас последний язык пламени, не стало и его. Тэхён ушел. Оставил свою любовь в руках мужчины, но взамен забрал душу, вырвав ее с корнем, обнажив зияющую дыру в груди. Пустота сквозит, разрывает на части. Ее не заткнуть, не успокоить, не сбежать и не спрятаться. Чонгук хочет умереть. Прямо сейчас и здесь. Она давит, словно шампанское в бутылке, которая вот-вот взорвется, окатив белой и липкой пеной. Но душа — не бутылка с шампанским. Мозг не может взорваться и выпустить наружу рой мыслей, не может освободить себя. Он может только кричать и биться в беспамятстве, чтобы потом съесть себя заживо и пуститься на второй круг по новой. Чонгук дергается. Холодно. Промок до нитки. Но не встает. Дрожит, но терпит. Прикрывает глаза, лезет во внутренний карман, касается пальцами холодного металла… Лезвие разрезает кожу. Физическая перекрывает боль эмоциональную, но ненадолго. Этого недостаточно. Чонгука складывает и выворачивает. Он кашляет, вытирает тыльной стороной ладони рот. Кровь смешивается с дождем, оставляя пятна на песке. Их смоет море. Пройдут дни, и ничего не будет хранить память о Тэхёне. Только он, Чонгук, унесет ее с собой. Боль в ладони отрезвляет. Наконец находит силы подняться на ноги. Оглядывает набережную, поднимает лицо к небу, навстречу дождю, а после разворачивается и на ватных ногах идет к машине оставленной… Тэхёном. Уже у дверей машины он бросает последний взгляд на место, которое хранит в себе прошлое, соединяющее два сердца, шепчет тихо: «Я буду помнить тебя. Всегда». Прощается. Он больше сюда не вернется. Это будет слишком. Может быть в будущем, когда отпустит. Если отпустит. Чонгук в это не верит. Невозможно жить как раньше, когда в душе черная дыра, поглощающая в себя все оттенки радости. Это место было их. Их останется. Без Тэхёна Чонгуку здесь делать нечего, как и в целом мире. Но он обещал. Он садится в машину, перебирает в пальцах кулон, оставленный Тэхёном, включает зажигание и выезжает на трассу. Зеркало заднего вида остается без внимания, а ладонь намертво сжимает искусственную кожу руля. Ничего уже не будет так же. Ничего не будет как прежде. Теперь только голод и ночь. И стекло вместо живого горящего взгляда. Чонгук сглатывает, стоя у входа в дом кумихо. Дверь приоткрыта. Он не решается ее коснуться, но стоять на пороге вечность невозможно. Что стоит коснуться двери и войти в дом, который пропитан духом кумихо? Мужества? Смелости? Чонгук скажет — отчаяния. Он заходит, слыша, как что-то внутри трещит, это глыбы льда бьются друг об друга. Гостиная погружена в полумрак. Горит тусклый свет лампы, стоящей на столике у дивана, но его не хватает. А на диване Чимин. Неподвижен, смотрит в одну точку, не реагируя на появление Чонгука. Он будто не здесь, потерялся в своих мыслях, так же, как Чонгук. Парень подходит, садится рядом, и только после этого лис переводит растерянный и бесцветный взгляд. В них ничего. Глаза красные. Чонгук сам без сил, казалось, что все, конец, достиг горизонта событий черной дыры и постепенно падает в нее. Но, видя разбитого Чимина понимает, это еще не конец. — Его забрали… — хуже может быть всегда. — Хосок забрал Юнги. Чонгук не успел попрощаться с Юнги. Его нет. Как и Чонгука. Все, не стало. Стерт с лица земли. Только оболочка и ледяные глыбы внутри. Трескаются, рассыпаются на мелкие осколки. Ветром разносятся по пустыне безжизненной души. Он потерял родителей. Потерял самого близкого и родного человека — почти брата. Потерял любовь. А он так пытался быть хорошим и верным другом. Плохим человеком, но надежным товарищем. Старался стать опорой, надежным тылом. А что теперь? Разбитое сердце Чимина. Смерть Тэхёна, уход Юнги. И… Пустота. Обещал стать счастливым? Как теперь увидеть радость и смысл в будущем? Он так надеялся на достойную жизнь, а прожил, подарив боль самым близким. Нет ни желания, ни сил. Все рухнуло в одночасье. Чонгук и представить себе не мог, что так бывает. — Я не попрощался, — шепчет он. Голос давно сорван. Да он и не нужен. Кажется, Чонгук замолчит навечно. — А я с Тэхёном. Как люди могут продолжать жить, столкнувшись с потерей? Как они восстанавливают свой мир после этого? — Чимин… — Не смей! Даже не думай извиняться! Только попробуй открыть рот! — взрыв эмоций. Оно и понятно. Чонгук понимал. Чимин выплевывал слова, ударив кулаком в плечо Чонгука. — Все вокруг только делают, что извиняются. Юнги, ты, Тэхён, я… заебало! Не мы должны извиняться! — слова словно яд, срываются, а губ трогает болезненная ухмылка: — Это неимоверно бесит. Ненавижу… Ненавижу нас. Ненавижу Хосока. Ненавижу Джаин. Черт возьми, я так ненавижу этот мир! — последнее предложение он почти кричит, утыкаясь лицом в руки. — Ненавижу, — уже тише, а Чонгук подается вперед и обнимает лиса за плечи. — Ненавижу. — И я, — вторит ему Чонгук, сильнее сжимая хватку. Чимина трясет. Чонгука в ответ. — Эта чертова сущность лис! Ненавижу! Не хочу быть кумихо! Все вокруг только и делают, что уходят! — Я не ушел. — Ты уйдешь. — Не уйду, — Чимин замолкает, чувствует: Чонгук не лжет. Искренне говорит, пытается верить в свои же слова. Ведь у них, кроме друг друга, никого не осталось. — Хотя признаюсь честно, хотел. И хочу. Уйти. За Тэхёном. — Придурок, — цыкает Чимин, отворачиваясь, вытирая ладонью лицо. — Сегодня я хотел попросить стереть память или заменить воспоминания. — Чего?! — чуть не рявкает лис, резко поворачиваясь, и смотрит своими глазами, в которых застыли чистый ужас и непонимание. — Тише, — поднял руки Чонгук ладонями к Чимину. — Это были просто мысли, мыслями и остались! — Кретин. Какие вы с Тэхёном кретины, — лис устало потер виски, а затем спрятав, лицо в ладонях. — Полные придурки. И ты, и он. Он тоже хотел. Тоже думал об этом. Бесхребетный. Думал, ты не выдержишь. Может, был прав?! Чонгуку есть что ответить. Черт возьми, есть что сказать. Он тоже на неврозе. Если бы мог, то непременно бы рассказал в какую сторону идти Чимину и что там делать. Что вертел он чужое мнение. И сто процентов бы огреб следом. Вот только у Чонгука есть голова на плечах, чтобы не срываться на том, кто сейчас оказался в той же ситуации, что и он. Если в не более худшем. Чонгук проживет сколько? Пятьдесят, семьдесят лет? А Чимин? Вечность, по сравнению с человеком. Они некоторое время сидят в тишине. Чонгук и рта открыть не может. Да и в целом пошевелиться. Так бывает, когда тяжесть наваливается сверху, бетонными плитами давит без возможности выбраться. Чонгук переводит взгляд в окно, за которым все также, без остановки, льет дождь. Вернуться бы туда, под холодную стену воды, да стоять в надежде, что она унесет с собой горечь и потерю. А если не унесет, будет надежда слечь с воспалением легких. Значит, Тэхён тоже думал об этом? Стереть память… Действительно, придурки. Стереть полгода жизни и человека — нереально. Чонгуку мерзко от своих мыслей. Он машет головой и обращается к лису: — Что будешь делать дальше? Тот вздыхает, с минуту думает, но ответа не находит: — Не знаю. Перееду к Юнги. Буду работать. Жить. — К Юнги? — Да. Мне там как-то легче. К тому же, — Чимин тянется к столу и цепляет пальцами синюю папку. — Тэхён оставил все тебе. — Не понял? — Этот дом. Он теперь твой. Чонгук прерывисто выдохнул: — Какого черта? — Лисьего, — губы трогает слабая улыбка. Чимин предугадал реакцию, правда, она мало его волновала. — Счета поделил между тобой и мной. — Я не приму. Мне это не нужно. Чимин вздыхает, потирая глаза. — Я Тэхёну сказал тоже самое. Слово в слово. Только прибавил к нему парочку грязных. Думал, ты выразишься пожестче. В общем, заранее передал, что ты не примешь. Но ты же его знаешь? — а Чонгук знал. Этих месяцев хватило, чтобы узнать. — Он все равно сделал так, как считал нужным. Вы похожи. Влюбленный глупец. Он не хотел, чтобы ты продолжал воровать. Поэтому решил, что таким образом остановит тебя. — Я не возьму его деньги, — упрямый. — Знаю… Но они все равно принадлежат тебе. Можешь отправить их на благотворительность. Или просто не трогать. Решать только тебе. Так же, как и с домом. Чонгук сглатывает, обводя его взглядом. Вот здесь они стояли, ругаясь, когда Тэхён запретил ему курить. Вот на этом диване он сидел, когда прикрыл перед Юнги, сказав, чем расплатится Чонгук перед Чжи Хеком. Он понимает, что, как и с набережной, не сможет здесь находится. Уйдет. — Я не смогу тут жить. — Я понимаю. — Это и твой дом. — Никогда не был, — Чимин горбится, немного сжимается. Груз ответственности давит. Чужие эмоции тоже. — Мой дом у Юнги. Я хочу быть там. Какие они разные с Чимином. В то время, как Чонгук не может найти в себе силы быть в тех местах, где хранились самые теплые совместные воспоминания, Чимин, наоборот, хочет поселиться в них. У каждого свои причины. Один понимает, что это будет слишком невыносимо: и так в памяти хранит все, до единого поцелуя. Находиться в местах их получения кажется слишком болезненным. Второй, наоборот, хочет в них раствориться, продолжать их видеть перед глазами и чувствовать.🎧 Rita Levi-Montalcini — Paolo Vivaldi 🎧
Чонгук улыбается через боль и кивает. Получает в руки папку с документами, а сердце екает. — Но посмотреть за домом ты можешь? Не живя здесь,— спрашивает тихо, громко и не получится. — Конечно… — Спасибо. — Ты же все равно не перестанешь быть вором? — Не перестану. Чимин кивает. Он другого и не ожидал. Чонгук тот, кто есть. Он берет папку под локоть, поднимается, медленно подходит к двери, оборачивается и, бросив последний взгляд на гостиную, кивает Чимину, покидая дом кумихо. Тэхён всегда был со вкусом греха, и этот дом больное напоминание о том, что произошло. Чонгук обещал жить дальше. Рано или поздно стать счастливым. Он должен сдержать обещание. Ведь Тэхён прав. Все правы. Тэхён заслуживает, чтобы его просьбе следовали. И Чонгук приложит силы. Во имя памяти, во имя Тэхёна и того, что между ними было. А для этого ему нужно уйти. Рано или поздно вернется. Но тогда, когда будет готов. Мир будто замедлился. Окружающее пространство сузилось, будто в замедленной съемке или слоу-мо, а невидимый кукловод, контролируя тело Чонгука, направляет его через двор к машине, по улицам, вверх по лестнице в свою прежнюю квартиру. Она встречает тишиной, холодом ночного воздуха из открытых настежь окон и бликами на стенах ночного города. Вид на небо, в тучах которого отражается свет небоскребов, уже не вдохновляет. В одиночных окнах еще горят огни. В каждом человек со своей собственной судьбой, со своим прошлым и будущим. Все напоминает о том, что с ним или без него. С Тэхёном или без, все течет дальше. Не сворачивается, живет, двигается вперед. История продолжает писать себя. Минута за минутой, день за днем, месяц за месяцем. Чонгук проходит в ванную, нащупывает выключатель и зажмуривается от яркого света. Кидает вещи на пол, задвигает дверцы. И, стоя под горячими струями воды, сжимает кулак и с силой ударяет в стену. С молчаливой яростью бьет до тех пор, пока не стирает костяшки пальцев, а вода не окрашивается в алый цвет. Что-то ошметками падает на холодную плитку, утекает вместе с водой в канализацию. Остатки своей души пытается собрать, склеить, вернуть, да только все из рук валится, разбиваясь на еще меньшие осколки. И никто не возьмет за руку, не отведет в сторону, не поможет. А после, обессиленный, даже не вытеревшись, падает на кровать и погружается в глубокий сон. Он проспит долгих полтора дня, а после проснется с уверенностью, что не подведет Тэхёна. Ради него он постарается выполнить обещание. Ведь Тэхён стоит того, чтобы выполнить его последнюю просьбу.🦊 🦊 🦊
🎧 It'll Be Okay — Shawn Mendes 🎧
Чонгук: [17:40 — 27 сентября 2018] …прочитано ✓✓
Забери меня. Юнги трахает мозг
Сегодня они поссорились. Сегодня Юнги встал не с той ноги. Сегодня Чонгук был особенно мрачен. У всех бывают плохие дни, даже у тех, кто друг другу ближе, чем братья. Поэтому Юнги огрызается, а Чонгук пинает камень и спотыкается. Они общаются на повышенных тонах, а затем падают на лавочку, нервно закуривают, а Чонгук выдает: — Я хочу попросить Тэхёна стереть мне память… — Ты совсем ебанулся? — Это просто мысли. — Еще наложи на себя руки, придурок, — плюет в сторону Юнги, закуривая вторую сигарету. — И я решу, что зря помог выбраться из приюта. — Блять! Это было совместное решение! Острые слова летят друг в друга больнее, чем ножи. Они ранят, но оба понимают, что это нервное. Они так не считают. Поэтому Чонгук сжимает кулак, встает, отправляет Тэхёну смс и, разворачиваясь, подает руку брату: — Мы пройдем через все вместе. — Вместе, — Юнги кивает, выкидывает окурок, принимает руку друга и поднимается с лавочки, а у Чонгука входящее сообщение падает на сотовый.Тэхён: [17:43 — 27 сентября 2018] …прочитано ✓✓
Я тоже скучаю по тебе
Свет экрана телефона бьет по глазам, не рассеивая тьму внутри. Демоны выглядывают, скалятся, скребутся изнутри, не выпуская из своих лап. Имя Тэхёна в контактах переворачивает все внутри. Фраза: «Я тоже скучаю по тебе», — сжигает каждую нервную клетку, выкручивает каждый орган. Как долго это будет продолжаться? Психологи (или диванные эксперты) в интернете пишут, для того, чтобы стало легче, должна пройти половина из того времени, что люди провели вместе. Чонгук усмехается, ему кажется и жизни не хватит, что с этой болезнью он не расстанется уже никогда. Наступит ли ремиссия? О, это вряд ли. Тэхён для Чонгука особый вид мазохизма или онкологии. Тэхён словно опухоль, которая поразила не просто участок его души, а всю суть, и излечиться от нее уже невозможно. Да Чонгук и не хочет. Он проводит пальцем по экрану в месте, где прописано имя Тэхёна. Холодное и бесчувственное стекло отдает прохладой. А затем, прикасаясь к черным буквам, Чонгук отправляет нерешительное:Чонгук: [23:30 — 11 октября 2018] …отправлено…
Привет?
Это кажется таким бессмысленным, а сердце все равно екает, видя статус: отправлено. Почему? Потому что Чонгук получил то, о чём и не мечтал. Любовь, ради которой был готов встать на колени. Получил Тэхёна, который встал перед ним на колени сам. Это сносит голову и бесконечно сильно убивает. Потому что потерял. Потерял Тэхёна, ради которого сам был готов отдать жизнь.Чонгук: [23:31 — 11 октября 2018] …отправлено…
Сегодня весь день идет дождь
В душе в целом тоже, проговаривает про себя и болезненно ухмыляется.Чонгук: [23:33 — 11 октября 2018] …отправлено…
Просто отвратительная погода. Серо, холодно. Мне нравится.
Можно не выходить из дома.
Мы бы так и поступили, я уверен.
Поступили бы, будь Тэхён рядом. Закутались бы в одеяло, уткнулись бы друг в друга носом, потерявшись в объятиях. Но, Тэхён не здесь. И больше никогда не будет. Чонгук откидывает телефон. Прикрывает глаза, чувствуя, как что-то щекочет кожу. Слезы. Он почти не выходит из квартиры, гипнотизируя место в спальне, с которого все началось. Курсирует по квартире, перемещаясь из комнаты в комнату, балансируя где-то между днем и ночью. Он либо лежит в кровати, смотрит в потолок, вертя в руках кулон, который своим металлом не холодит ладонь, а только обжигает. Либо стоит у окна и курит. Сигарету за сигаретой, сжигая легкие в ядовитом дыме, заполняя ядом себя изнутри. Бездумно, с пустым взглядом, наблюдая за машинами и людьми. Иногда открывает холодильник и, не найдя там ничего, заказывает доставку, чтобы запихнуть в себя что-то через силу. Кричать не хотелось, плакать тоже. Ничего не было, лишь дыра, поглощающая весь солнечный свет. Иногда приходил Чимин, такой же разбитый, с бутылкой, содержащей шестьдесят градусов похмелья на следующее утро. Они сидели в гостиной и смотрели в черный экран выключенного телевизора, а на фоне звуки города: проезжающая скорая, лай собаки, взвизг шин. Город живет дальше, совершенно наплевав, что в одном из окошек многоэтажного дома с выключенным светом сидят двое, которым вырвали сердце с корнем. Чонгук смотрит на себя в отражении зеркала из-под отросших волос своими большими черными глазами и ненавидит. Сердце стоит поперек глотки, а руки предательски дрожат. В этих глазах абсолютно все: обида, боль, презрение и безнадежность. Что чувствуют люди, когда теряют любимого человека? Что чувствуют люди, когда теряют часть себя? День сменяется следующим. Октябрь уступает права холодной погоде ноября. За окном серые, пустые и мрачные улицы тонут в лужах и постоянных дождях. Мог ли кто-то из маленькой семьи Чонгука, в лице Юнги и его самого, предположить печальный исход? Боль и страх. Вот что чувствуют люди, когда теряют дорогого для их сердца человека. И пустоту.Чонгук: [00:15 — 28 ноября 2018] …отправлено…
То, что было между нами, больше нет.
Это не повторить. Слышишь?
Чонгук: [06:03 — 28 ноября 2018] …отправлено…
Я бы дал тебе все, что ты заслуживаешь.
Но ты уже не примешь.
Он движется вперед. Разными шагами и усилиями. Иногда не совершая ни одного, а порой, откидывая бессилие, совершает прыжок, пытается улыбнуться, выходить гулять, посещать квартиру Юнги, вытаскивать в парк Чимина, пить кофе, смотреть на звездное небо. Иногда тоска уступает место смирению, чтобы дать хотя бы ненадолго сделать глоток воздуха и хотя бы чуть-чуть поспать.🎧 Ghost Of You — 5 Seconds of Summer 🎧
Страх и боль. Вот что чувствуют люди, когда от них отрывают огромный кусок души, и Чонгук снова падает в глубокую пропасть безысходности и болото самобичевания. В такие дни он пытается сбежать от себя, от Чимина и потопить себя на дне бутылки с крепким алкоголем. Но вместо забвения и утешения Чонгук только сильнее стирает колени о ледники в своей душе, а после находит себя на холодном полу. И снова по кругу. Поднять, отмыть и вновь вытолкать за дверь в жестокий и несправедливый мир. Сердце обливается кровью все так же, как и в ту ночь, девятого октября, а подарок Тэхёна висит на груди, каждый день напоминая через что он… нет, они прошли. Возможно ли Тэхёна забыть? Никогда. Как и никогда кумихо не узнает, что сказал Намджун, чтобы не позволить Чонгуку совершить ту ошибку, которая перечеркнула бы все то, что сделал Тэхён для него.Чонгук: [00:01 — 30 декабря 2018] …отправлено…
Если бы ты знал о тьме в моей душе, продолжал бы ты смотреть так же?
Чонгук: [00:02 — 30 декабря 2018] …отправлено…
Нет никого, к кому я был бы так привязан.
Был только ты. Только ты и остался.
На что Чонгук надеется, отправляя сообщения адресату, который никогда их не получит? Понятия не имеет. Ничего не ждет. Он больше не верит в раз и навсегда. Не верит в хороший конец. Не верит, что в этой жизни может идти так, как хочется тебе. Как не потерять то, чего уже просто нет? Душно и одиноко в стенах квартиры. Он заставляет себя засыпать и просыпаться, когда как солнце все так же встает на востоке, а садится на западе. Часы без Тэхёна медленно превращаются в дни, недели, месяцы. Время идет так же, как шло вчера, месяц или год назад. После ухода Тэхёна мир не сходит с ума, в нем ничего не меняется. Но день за днем время отбирает силы и веру. Чонгук не знает, что в нем осталось от того, прежнего себя. Кажется, он умер в ту самую ночь, когда умер Тэхён, а сейчас живет лишь по привычке. Намджун обещал, что со временем боль притупится. Что со временем станет легче. Чонгук готов сплюнуть под ноги с чистым презрением. Легче не становилось. Кровоточащая рана продолжала ныть все так же сильно, даже спустя пол года, будто все произошло вчера. Чонгук часто перебирает в руках две фотографии, образы любимых дней, что те хранят в себе. На первой они все вместе, вчетвером, завалились в кофейню Чимина, ожидая окончания его смены. Такие беззаботные, будто не их ждут потеря и расставание. А на второй он с братом. Фото, сделанное в день рождения Чонгука. На набережной. Спасибо Тэхёну, что заснял этот момент. Это все, что осталось у Чонгука, ведь прошлая фотография уничтожена Джаин. Выгорать — это значит потерять связь с миром. Чонгук потерял. Он смотрел на проезжающие машины, и все сливалось в одну большую серую петлю, не меняющуюся каждый день. Сколько должно пройти времени, чтобы сквозная дыра в самом центре груди начала затягиваться?Чонгук: [12:11 — 03 февраля 2019] …отправлено…
Знаешь, кажется, что никакой дороги в завтрашний день нет…
Но ради тебя заставляю себя просыпаться каждое утро.
Странная штука жизнь. Сначала она кидает тебя в самые дебри темного леса, а после, одиноким лучом солнечного света указывает, в какую сторону нужно двигаться, чтобы выбраться. Открывает незаметно ранее запертую дверь, и когда тебе кажется, что сил уже больше нет, неожиданно утром ты просыпаешься с мыслью: выспался. Иногда, чтобы впервые искренне улыбнуться достаточно вот такого вот простого утра, когда открыв глаза, ты чувствуешь себя впервые за пол года или год отдохнувшим. А все из-за того, что раз за разом, маленькими шажками ты учишься заново ходить, заново дышать. Ведь, ты дал обещание. Чонгук дал обещание. На раскрытую ладонь падает розовый лепесток цветущей сакуры, а Чонгук поднимает голову к небу, навстречу теплым солнечным лучам и впервые за полгода улыбается. Просто так, сам себе, солнцу и теплу.Чонгук: [12:13 — 03 апреля 2019] …отправлено…
Так неожиданно ты затмил мне всех.
Чонгук: [12:14 — 03 апреля 2019] …отправлено…
Все думают, что время придет. Но оно только уходит.
Я прощаюсь, но никогда не отпущу.
Воспоминания все так же рвут душу на тысячу лоскутков, раз за разом переворачивая мир внутри. Но вот сейчас, стоя под деревом цветущей вишни Чонгук понимает, что научился с этой болью жить. Рано или поздно любой организм адаптируется, привыкает, иначе давно бы сдох от болевого шока. Чонгук не забыл ни одного момента. Он проносит все воспоминания в абсолютно каждый день, не растеряв ни одного. Но вот сейчас, в эту самую минуту боль притупляется, позволяя улыбке с родинкой под губой наконец появиться на похудевшем и безжизненном лице. Время его не сломает. Он будет жить назло всем, кто их разлучил. Он докажет, что Тэхён сделал верный выбор, отдав свою любовь. Он заслуживает. Всегда заслуживал. Чонгук будет помнить Тэхёна до последнего вздоха.Чонгук: [19:30 — 01 сентября 2019] …отправлено…
Верить тебе было опасно. Ведь ты ушел.
А я все равно… верю.
— Интересно, что бы мы сегодня делали? — Чонгук рассуждает, смотря за лучами уходящего солнца, и представляет их где-то за пределами Сеула. Может быть, на другом конце страны, в руках друг друга или в парке этого города, под раскидистым кленом, прикасаясь губами к коже и забирая чужое дыхание. Вспоминали бы после неловкие взгляды прохожих, смеялись и еще больше бы смущали других. Ведь что Чонгуку, что Тэхёну совершенно плевать на мнение окружающих. Всего одного человека мнение решало, а после еще двоих.Чонгук: [00:01 — 30 декабря 2019] …отправлено…
Никогда не смогу вернуться в прошлое, но помнить тебя буду всегда.
С днем рождения.
🎧 Set Fire to the Rain — Adele 🎧
Тэхён не соврал, когда сказал, что Чонгуку в этой жизни бояться нечего, кроме кумихо. Он оказался прав. Потому что Тэхён приходил во снах, и даже там, где разум пытался отгородиться от невыносимой тяги к лису, Чонгук слышал его голос и принимал теплые прикосновения. Взгляд карих глаз, его тихое: «Чонгук…» на выдохе — Тэхён во сне вытягивал остатки живой души, переворачивал все с ног на голову. Он красиво целовал и шептал: «Я тоже скучаю». И вроде все самое страшное уже позади, теперь осталось просто жить, но… Такие сны вновь возвращают в начало пути, в момент, когда Чонгук падает коленями на холодный и мокрый песок. И все по кругу. Снова открывать глаза, заставлять встать с кровати. Собирать себя, словно раскиданные ветром пазлы на столе. Но видеть его во сне так неописуемо сладко. Приглушенный свет прикроватной лампы, запахи секса и тишина, витающие в комнате. А самое главное — прижавшееся теплое, мокрое и тяжело дышащее после оргазма тело Тэхёна делало обстановку настолько уютной, что вставать из кровати не хотелось. Кумихо так правильно лежал на его груди, что хотелось присвоить его себе полностью. Вот только… Кумихо уже. И давно. Как и Чонгук. Эти руки такие тонкие, сильные, испещренные сеткой из восхитительных вен, обнимали крепко. Тэхён водил кончиком носа по щеке, касался губами скулы, оставлял поцелуи на родинке под губой. Чонгука сводила с ума эта чертова безупречность во всем. Хотелось кричать, просить перестать быть таким идеальным, ведь невозможно спокойно терпеть! Но Чонгук и не терпит, снова целует, снова тянет на себя, снова требует сделать что-то, чтобы дыхание срывалось, а из губ слетали стоны. — Ты будешь со мной в следующем декабре? — Я постараюсь вернуться.Чонгук: [02:16 — 01 сентября 2020] …отправлено…
Не хочу засыпать и видеть сны.
Потому что в них ты обещаешь вернуться.
Чонгук писал сообщения зная, что те никогда не дойдут до получателя. Но так было спокойнее. Он будто говорил с Тэхёном, усмиряя внутри бури, когда в совсем темные и холодные ночи накрывало особенно сильно. Таким образом Тэхён ощущался ближе. Чонгук не забывал ни на минуту. Он хранил все то тепло, что Тэхён ему дарил, пронося это с собой через недели и месяцы. И даже года. Пока есть память и привязанность, его утрата не будет настоящей. Тэхён всегда с ним. В воспоминаниях и сердце. Его любовь рядом. Каждую минуту. Каждую секунду. Не покидает ни на мгновение. Тэхён разбудил его в выходной с утра пораньше и, сжав теплую ладонь, потащил сонного и взлохмаченного, потирающего глаза, на кухню, чтобы показать… Круассаны. И эта смешная, прямоугольная улыбка на лице, которую Чонгук любит всем сердцем. Он любит этого придурковатого взрослого лиса, которому больше тысячи лет, за вот такие глупые поступки. И просыпаться рядом любит. Любил. Ранее Чонгуку было противно просыпаться в чужой кровати с кем-то, а теперь не может понять, как привыкнуть засыпать без. Чонгук зависим не от секса. Чонгук зависим от Тэхёна. Он никогда не был влюбчивым, не заводил отношения. Только мимолетные, ничего не обязывающие встречи. С его образом жизни — зачем? Ему было хорошо одному. Только под Юнги он был готов перестраиваться и менять свою жизнь. Но, как выяснилось, просто еще не встречал человека, того самого, ради которого стал менять свои принципы.Чонгук: [00:01 — 30 декабря 2020] …отправлено…
Там, где начинается небо, там заканчиваются мои чувства к тебе.
Небо бескрайнее, ты же знаешь это?
Помни об этом, пожалуйста.
Со временем действительно стало легче. Нет, Чонгук не пришел в норму, но как предсказывал и обещал Намджун, Чонгук смог встать с колен. Смог дышать без рези в легких. Внутренние раны не затянулись, нет. Чонгук к ним просто привык. Простой защитный механизм. — Знаешь, — однажды произнес Чимин, ласково ероша волосы Чонгука, когда они просто тратили свое время теряясь где-то на трассе Сеул — Пусан. — Лучше дать скорби выйти, говорить с нами. Горе душит, убивает изнутри. Лучше его выпустить наружу, чем позволить разрушить все. Чонгук молчит. После ухода Тэхёна он теперь почти всегда молчит, а Чимин не жалуется. Понимает и принимает. Ему несложно вести беседу в одиночку. Каждый переживает утрату так, как он умеет. Вот и сейчас, Чонгук просто в ответ улыбается одной из своих фирменных снисходительных улыбок, смотрит на дорогу и позволяет Чимину выбирать музыку. Жизнь продолжается. Чонгук все же воспользовался небольшой частью денег кумихо. Съехал с квартиры, купил свою. Даже хотел завести собаку, но в какой-то момент передумал. Вернулся в воровской мир, ушел в тень, взламывал счета, прекратил влезать в дома. Дни сплетались в один долгий абсурдно долгий серый миг.Чонгук: [00:01 — 01 сентября 2021] …отправлено…
Я хотел преуспеть во многом.
Невозможность заставить тебя улыбнуться — ранит.
Чонгук: [00:03 — 01 сентября 2021] …отправлено…
Я свободен. Но эта свобода напоминает смерть.
Виню того себя, который не смог быть идеальным.
Чонгук: [00:10 — 01 сентября 2021] …отправлено…
Будем ли мы вместе в следующем декабре?
В следующей жизни?
В руках самый лучший подарок, который Чонгуку делали. Вещь, соединяющая прошлое и настоящее тонкой красной ниточкой, вынуждая каждый раз возвращать улыбку на стянутые от боли губы. Кулон с сокрытым, только ему известным смыслом. Настолько банальным, сколько одновременно и прекрасным. Он хранил фото. Совместное фото, благодаря которому в самые тяжелые и сложные ночи Чонгук находил дорогу к свету. На фотографии они по-настоящему счастливы. На фото они не думают о будущем. На фото улыбки на губах и смешинки в глазах. Руки с тонкими и длинными пальцами, которые уже никогда не лягут на плечи, а губы не скажут: моя вселенная.Чонгук: [00:01 — 01 декабря 2021] …отправлено…
Забрав тебя, у меня перекрыли воздух, но я все равно дышу.
Тобой.
Чонгук пишет в настоящем, не прошедшем времени. Для него ничего не меняется. И не изменится. Ни через год, ни через двадцать. Сколько бы не прошло. Тишина в квартире Чонгука не давящая. Прошло три года с тех пор, как Чонгук сменил район, переехал как можно дальше от тех мест, где бывал с Тэхёном. Казалось, это было логичным. Казалось, так будет проще. Три года Чонгук не подходил к дому, в котором хоть немного на короткий и ограниченный срок познал, что такое счастье. Чонгук знал, если ступит на порог — не выдержит. Три года назад он был не готов. Но сейчас, спустя это время начинает задумываться о дальнейшем будущем и как ему быть. Одно ясно — в Сеуле покой он не найдет. А он обещал. Обещал быть счастливым. Жаль, пока не получается. В темной комнате запаха другого человека нет. А самое главное, нет прижимающего к нему Тэхёна. Нет никого прижимающего к нему вообще. Чонгук пытался создать уют в спальне, но так и не вышло. Минимум мебели, минимум вещей. Пустые шкафы, голый диван. Кухня без подвесных шкафов и посуды. Одна чашка и куча пустых бутылок. У Чонгука к Тэхёну одержимость. Болезненная, но такая сладкая. Время тянулось, а Чонгук раз за разом обнаруживал себя скованным, словно связанный нитями воспоминаний. Безусловно, спустя годы стало проще, но тянущая в груди боль преследовала его все время, не оставляла одного. Да она стала приглушенной, но не ушла. В попытках вытащить себя Чонгук первое время спивался, и если бы не Чимин, Чонгук бы не справился.Чонгук: [00:01 — 01 сентября 2022] …отправлено…
Куда я могу бежать от холода, если…
Я и есть сам холод?
Казалось, что Чимин переживал события проще. Он не строил из себя страдальца, но и Чонгука не винил. По его мнению, Чонгук справлялся хорошо. Жаль, сам Чонгук так не считал. Быть поддержкой друг друга стало чем-то обыденным и привычным. Даже правильным. Чимин не заменил Юнги. А Чонгук не заменил Тэхёна. Но, впервые смог признаться себе, что Чимин стал его новой семьей. Этот год для Чонгука был наполнен раздумьями и тяжелыми мыслями о будущем. Сеул давил, и в начале декабря парень принял окончательное решение. Чонгуку тридцать два.🎧 Ghost — Zoe Wees 🎧
— Я уеду на некоторое время, — говорит Чонгук, падая на диван рядом с Чимином, закидывая ноги на подлокотник. Тот безразлично листал каналы, кулинарные даже не задерживались, как замер и с немым вопросом взглянул на друга. — Я уже все решил, — Чонгук пресекает попытку переубедить сразу. Находиться у Юнги не тяжело. Чонгук давно заметил, что стены квартиры брата не давят, лишь отдают грустью и легкой тоской. Может, просто окреп, подлечился, научился справляться? В целом, это было не важно. Важно было то, что ночевать в квартире Юнги небольно. — Надолго? — Не знаю, — и как будто невзначай. — Хочу сменить обстановку полностью. — Думаешь станет легче? — бесцветным тоном интересуется Чимин. — Если не попробую, то не узнаю, — немного резко, но безапелляционно. Чимин какое-то время молчит, обдумывает слова, но в конце концов кивает, возвращая внимание к телевизору. — Терпеть не могу кулинарные каналы. После них сразу хочется жрать. — Не смотри, — пожимает плечами Чонгук, открывая первую бутылку пива, бросая открывашку Чимину. Лис ловит ее рукой, но игнорирует, легким движением открывая бутылку об угол рядом стоящего стола. Останавливает выбор на какой-то дораме и откидывается в кресле, потягиваясь. — Я давно хотел спросить, — Чонгук вертит бутылку за горлышко, следя, чтобы ни одна капля холодного напитка ее не покинула. Чимин издает какой-то мычащий звук, оповещающий, что во внимании, хоть и не смотрит. — Как важна лисья бусина для вас? Раздается булькающий звук, а затем кашель. Лис поперхнулся глотком пива. — Блять, теперь останутся пятна… — проговорил он, пытаясь вытереть рукой обивку кресла. — Зачем интересуешься? — Тэхён сказал, что его бусина во мне, — немного задумчиво, не смотря в глаза, неосознанно приложив ладонь к сердцу. Чимин замирает, проводит языком по губам, чуть склонив голову к плечу. Он некоторое время раздумывает, а затем, вернувшись снова в безмятежное состояние, проговаривает: — Ничего такого. Считай, тебе повезло. Болеть меньше будешь, — и возвращается к просмотру дорамы, тем самым поставив в разговоре точку, не желая, чтобы в эту тему лезли глубже. Чонгук косится с подозрением, но не лезет. Держать дистанцию, когда другой не готов пускать чуть дальше — важно. И Чонгук держит, ведь Чимин не чужой. Они опора друг для друга, никак иначе. Оба следят за тем, чтобы не пересекать черту вновь отстроенного мира, который так еще хрупок. Но внутри все равно неприятно мутит. Будто, что-то важное скрывают. Завтрак просится наружу, что заставляет Чонгука невольно хмыкнуть. Все еще чувствительный. Ничего с той ночи не изменилось. — Привезешь мне сувенир? — Чимин меняет тему. Принимает решение друга, отговаривать не собирается. — Буду слать открытки, — просто поддерживает так, как умеет, и Чонгук в этот самый момент испытывает такую благодарность, что не выдерживает, встает и падает на кресло к Чимину, обнимает. Мир не черно-белый. В их жизни одна сплошная серая полоса, а Чонгук прикладывает все усилия, чтоб сделать ее цветной. И кто такой Чимин, чтобы его отговаривать и переубеждать? Они сидят вместе до самой поздней ночи. Пьют пиво, смеются над каким-то сериалом, а позднее, ночью, Чонгук уезжает к себе. Он решает, что начнет с Японии, а дальше будет видно. Так далеко планировать не хочет. Собирает вещи. Один рюкзак, не более. Все остальное можно купить на месте. Деньги, ноут, телефон, паспорт. Что ему еще нужно? Только окончательно попрощаться с прошлым. Он смотрит на свое отражение следующим утром, собирает волосы в хвост и немного переживает. Он не знает, что произойдет, когда войдет в те двери вновь: что он испытает, что он почувствует. Тэхён снился ему с каждым годом реже, но прошлой ночью снова приходил. Ему снилась постель, смятая простынь, воздух после дождя и сияние звезд. Четыре года он не мог вернуться в место, где был по-настоящему счастлив. С того самого дня, как лишился второй половины себя. Бесконечно долгих четыре года он не мог найти в себе силы снова окунуться в атмосферу, где все было пронизано уже их общими воспоминаниями. И сейчас, стоя на пороге дома, Чонгук не решается войти. Ему требуется несколько минут, чтобы перевести дух. Боится, что не справится. Боится, что воспоминания о Тэхёне с новой силой ворвутся и придавят своим весом так, что подняться больше возможности не будет. Страшно. Очень. Но он должен. Он должен окончательно отпустить прошлое, попрощаться и двигаться дальше. Чонгук открывает дверь и ступает на порог. Гостиная встречает тишиной, все осталось там же, что и четыре года назад. Чимин ничего не изменил, только стирал скопившуюся пыль. Диван, два кресла, на которых Чонгук так любил проводить время с ворчливым Юнги. И споры. Постоянные перебранки и язвительные колкости с Тэхёном:— Ты не будешь курить в этом доме…
— Я буду делать то, что посчитаю нужным…
— И не рядом с домом тоже…
— Я тебе ребенок, чтобы позволять тебе меня отчитывать?!
— Мне больше тысячи лет. Да, ты для меня ребенок!
Чонгук ухмыльнулся, они так часто ссорились. Непозволительно часто. Вернуть бы все время вспять. Но невозможно. Теперь ничего невозможно. Парень поднимает взгляд, переводит на лестницу и снова тянет уголки губ вверх, ведь Тэхён, даже получая колкие и язвительные комментарии от Чонгука, помогал:— Если ты сейчас не расскажешь, я лично поеду к нему и все сам узнаю.
— Мы заключили сделку…
— Что этот мудила потребовал?
— Ничего особенного, — Чонгук непринужденно пожал плечами.
— Чимин? — Мин обернулся к лису, выжидательно подняв бровь.
— Денег.
Ответить Чимину не дал Тэхён. Он спускался по лестнице,
перебирая в руках какие-то папки...
🎧 I Will Be There For You — Bella Goldwin 🎧
Чонгук сглатывает образовавшийся ком и через силу заставляет себя подняться на второй этаж, невесомо касаясь подушечками пальцев перил. Длинный коридор. Первая дверь — кабинет. Шаг. Второй. Вход в спальню прикрыт, заставляя замереть перед порогом и прислушаться к ощущения. Больно. Тоскливо. Тяжело. Болезненно тошно и чертовски страшно. Ничего не изменилось даже спустя четыре года. Там за дверью кровать, в которой он с ужасом проснулся, увидев, что Тэхёна нет и решив, что контракт расторгнут, а кумихо не стало. Кровать, в которой они вжимали друг друга так сильно, словно вот-вот потеряют. Кровать, которая больше не хранила их тепло. Четыре года позади, а воспоминания не стерлись ни на дюйм. Чонгук поднимает руку, чтобы толкнуть дверь, как тогда впервые, желая проникнуть в чужую обитель, а затем, в сантиметре, останавливает ладонь. Так же, как и четыре года назад стоит, сверлит взглядом, не решаясь войти, тяжело вздыхает и роняет вдоль тела не в силах сделать следующий шаг. Тяжело. Он снова падает в омут памяти, проживая каждый момент, каждый поцелуй. По коже до сих пор разливаются жаром фантомные прикосновения. Это не забыть. На что он рассчитывал идя сюда? Он выходит из дома с чувством, что поступает правильно, запирая за собой дверь и оставляя ключи в почтовом ящике.Чонгук: [10:01 — 30 декабря 2022] …отправлено……
Пожалуйста, не возвращай мне моё сердце, пусть оно остаётся у тебя.
Как он? Где он? Что с ним? Чонгук чувствует себя морально выжатым после всех лет, которые потребовались собрать себя по частям. Наступило время, когда он должен двигаться дальше. Жить под плитами воспоминаний невозможно. Город, в котором их объединяли общие воспоминания давит с невероятной силой. И когда накатывает усталость с осознанием, что все нормально, Чонгук принимает решение покинуть его. Нужно делать следующий шаг, ведь… Чонгук обещал. Он уже не сломан, он уже дышит, снова живет. Даже смеется иногда, улыбается. Это далеко не счастье, он должен стараться сильнее. Обещал. Удушающая печаль и грусть запоздало сковывают, будто ждали подходящего момента. Над головой пролетают чайки, а Желтое море все так же стачивает камни. Интересно, сейчас и здесь, спустя четыре года, остались ли те, которые стали невольными свидетелями самого страшного момента в жизни человека? Тогда шел дождь, сейчас же небо чистое, но такое холодное. Изо рта вырывается клубок пара горячего дыхания. Чонгук прикрывает глаза и чувствует фантомное прикосновение к коже лица, но это всего-лишь слеза. По прежнему горько. Сколько бы ни прошло времени, как бы боль не притупилась, здесь, на этой набережной, она снова вонзает свои иглы в раненное сердце. Слишком многое случилось, чтобы ничего не испытывать. Он морально был готов к проявлению эмоций, но все равно, эти слезы не причиняют ничего, кроме грусти, тоски и понимания, что ни черта не изменилось, даже спустя гребаных четыре года. Он обессиленно поднимает ладонь, сжимающую телефон и смахивает тыльной стороной одинокие прозрачные соленые капли с лица. Губ касается неуместная надломленная улыбка. Не смог удержаться. Он будет помнить до конца жизни тот день и ту ночь. Тэхёна будет помнить. Всегда.Чонгук: [21:13 — 30 декабря 2022] …
Интересно, сколько тебе исполнилось бы сегодня?
✓
Сердце пропускает удар, зрачки расширяются, когда статус исходящего сообщения меняется с отправлено, на…… доставлено …
✓✓
—1445. Ему бы исполнилось 1445.🦊 🦊 🦊
🎧 Casualty — Hidden Citizens 🎧
Чонгук с тихим стоном откинулся спиной на кровать, тяжело дыша. Глаза прикрыты, волосы растрепанны, губы искусаны — с испариной на лбу и расстегнутой рубашке он выглядел как божество. Порочное божество. Тэхён ухмыляется, проводит пальцем по губам, стирая белесые капли с губ после жарко проведенной ночи и, наклоняясь, целует в скулу. — Мне надо в душ, — почти мурлычет низким голосом и, получив ответный кивок, скрывается за дверью ванны. Не запирает, для Чонгука всегда открыто. Включает воду, смывает с рук и лица следы недавней страсти. Тело еще немного потряхивает, а перед глазами то и дело сцены с Чонгуком, который в этот раз так покорно отвечал на все, чтобы с ним не делал Тэхён: на полу, у стены, на кровати. А то, как кумихо удерживал его руки над головой, вынуждая извиваться всем телом, требуя все больше и больше — просто сносило голову. А потом…. Боже… Лицо, когда Чонгук кончал, кажется навсегда запечатано в голове Тэхёна. Каждый гребанный раз… Тэхён запомнит их все. Дверь открывается и кумихо чувствует горячие руки на своей талии. Улыбается кончиком губ и открывает шею для влажной дорожки из поцелуев. Лучший… Во всем. Тэхён открывает глаза, потому что лежать с закрытыми уже невозможно, образ Чонгука все так же стоит перед ними. Смотрит в небо, но и там видит его. Бесконечная чернота с миллиардом белых точек. Смотрит и рисует воздушные замки, балконы, башни, колонны… Ищет созвездие Кассиопеи, находит Цефея и ловит свет полярной звезды — здесь он особенно яркий. Рядом слышится тихие всплески вод реки Сандзу, а над головой летают светлячки. Трава щекочет оголенные участки кожи, но вставать желания нет. Впервые, за очень долгое время, Тэхён чувствует умиротворение, хотя, должен разрываться на куски. Но, видимо, место лечит, покой приятно растекается по всему телу. Ему грустно, Тэхён понимает, что путь завершен, дальше только небытие, но… он ни о чем не жалеет. Кумихо знает где он, наслышан об этом месте, от того не спешит подниматься, мажет взглядом по звездам и дышит. Дышит покоем, ночной росой и воспоминаниями. Что дальше уже не волнует. Он справился, сделал то, что был должен, он готов погрузиться в холодные и черные воды Сандзу. Черные, как глаза его человека. Где-то в стороне ухает сова, привлекая внимание, и кумихо поднимается, ступая босыми ногами во влажную траву. Не холодно. Здесь нет сильного ветра, только гармония, тишина и покой. Терпкий и сладковатый дух исходит от сакуры за спиной. В воздухе держатся запах сырости и воды. Такой чистый, что можно разглядеть горы на горизонте, сливающиеся с бесконечно глубоким космосом. И река, будто шептала подойти. Черная гладь разрезалась деревянной пристанью и манила приблизиться, заглянуть, дотронуться. С каждой минутой Тэхён ощущал все большее утешение и повернувшись к сакуре, вдохнул ароматы розовых цветков полной грудью. Ноги сами вели к ней и протянув руку, прикоснулся к стволу дерева. Сотни светлячков разлетелись в стороны, освещая кумихо дорогу до пристани, на которой его уже ждали. — Здравствуй, душа моя, — привратник реки Сандзу, Тэхён знал его. Не лично, но каждое существо знает, о том, кто будет встречать их после смерти, чтобы проводить на другой берег или же утопить в водах реки. — Не ждал тебя так рано. — Если бы я мог продлить свое время, то наша встреча прошла бы гораздо позже, — если бы Тэхён только мог. — Ты лукавишь, у тебя был выбор. — И не жалею о нем, — ни секунды. Дайте второй шанс и Тэхён поступит точно так же. — Я вижу, — привратник тепло улыбается, делая шаг навстречу кумихо, а потом, подойдя вплотную, сжимает в объятиях будто старого друга. — Никто не любит, когда его жалеют, за совершенные ошибки, да Тэхён? — парень оставляет руки на плечах, а сам заглядывает в лисьи глаза. — Я не считаю ошибкой нашу с ним встречу. — Первую или вторую? Тэхён замолкает, это неприятно бьет по самолюбию, ведь Чонгук говорил тоже самое. Но нет, Тэхён, даже находясь на границе между жизнью и смертью, не изменит свой выбор. Он ни о чем не жалеет. Ни о том, что встретил, ни о том, что полюбил. Даже один день, проведенный вместе, стоит всего ада, через который пришлось пройти. — Никакую. Ошибкой будет сожалеть о содеянном. Между мной и им то, что я бы повторил. — Мне нравится твоя гордыня. Но какой от нее толк, когда ты мертв? — привратник поднимает бровь. Он будто пытается вывести на эмоции, но Тэхён только вздыхает, зачесывая волосы ладонью. — Разве в моих действиях были пренебрежение и эгоизм? — А ты считаешь, что нет? Иногда, под спектром сильных чувств мы не замечаем причины некоторых поступков. — Любовь стоит того, чтобы падать и подниматься, — они ввели негласный бой. Тэхён испытывал жизненную необходимость отстоять свои чувства. Они самое ценное в его жизни. Это то, что осталось от Чонгука. — Меня зовут Ким Сокджин, и я ждал тебя. Душа, влюбившаяся в человека. Кумихо, не успевший его спасти и отдав свою жизнь, чтобы защитить, упал и не смог подняться. — Для меня это не падение, — Тэхён не согласен. Свой выбор никак не приравнивал к падению, наоборот, он считал это самым верным решением из всех, которые когда-либо принимал. Чонгук жив, это самое важное. — Что было бы для тебя падением? — Смерть Чонгука, — безапелляционно. — Но он все равно умрет. Сейчас или через шестьдесят, семьдесят или восемьдесят лет. Ты считаешь, что подарил ему ту жизнь, которую он хотел? Он этого заслуживал? — Тэхёну совершенно не нравилось, куда клонил Сокджин. Выходило, что Тэхён эгоистично оставил Чонгука страдать, когда сам отправил себя в небытие. Но тут была загвоздка, Тэхёну будет сложнее, в сто крат. Поэтому, нет, это не эгоизм. И даже не жертва. — Он и в первый раз заслуживал полной жизни, а не ее короткого отрезка. — А что касается тебя? — Я? А разве я попаду на другой берег? — Тэхён усмехается, ведь он прекрасно осознавал все риски, когда решил оставить свою бусину, словно маленькую звезду в необъятной, но такой любимой вселенной. Его вселенной.🎧 Novocaine — Hidden Citizens 🎧
Он замолчал, смотря на спокойную водную гладь. Ветер ласково прикасался к деревцу, создавая музыку из шелеста листьев. Вдалеке снова ухнула сова. Тэхён знал, что его ждет и он не расстроен. Оно и к лучшему. Зато он не канет в лету, а будет помнить все поцелуи. Всегда. — Без бусины тебе не перебраться через воды Сандзу. Она не пропустит. — Я знаю. И не жалею. — Ты понимаешь тот факт, что тебе предстоит вечность погрузиться в темноту и холод? Ты будешь курсировать между жизнью и смертью. Бесконечно долго. — Понимаю. И это мой выбор, — кумихо смотрит уверенно, без капли сожаления. Он знал, но забрать бусину было выше его сил. Сокджин прав в одном, Тэхён эгоист. И только так он мог остаться рядом с Чонгуком. Маленькая часть его души сейчас в его человеке. И от этого тепло. — Глупый, глупый маленький лис, — Сокджин грустно вздыхает, но на лице ни капли сожаления или сочувствия. А Тэхёну оно и не нужно. Пространство вокруг них заполнено тишиной, разбавленной редким уханьем совы и шелестом веток. — Но преданный… — И верный, — раздается голос в стороне, а Тэхён вздрагивает, резко поворачиваясь. На небольшом расстоянии, с мягкими ямочками на щеках и ласковым взглядом стоит. — Намджун? — на выдохе и даже севшим голосом. Тэхён не удивлен, кумихо шокирован. — Соскучился, друг? Ты даже не попрощался со мной, — в голосе легкая досада, но в глазах улыбка. — Я эгоист, — признает Тэхён и, не стесняясь, делает шаг на встречу оракулу, чтобы обняться по старой дружбе. Уже не важно, что они наговорили друг другу. Уже не важно что произошло между ними. Все это осталось там, на другой стороне границы. Оракул делал так, как считал нужным, у него были на то свои причины, и Тэхён принял это. — Ты сделал все верно, Тэхён. Ты все сделал правильно, — Намджун обнимает без осуждения. Он пришел попрощаться, и этот поступок Тэхён ценит как никогда сильно. — Я рад тебя видеть. Спасибо, — шепчет тихо в ответ, а затем отходя на шаг, улыбается. — Намджун, могу я спросить… — О нем? — О нем. Оракул секунду думает, смотря на Сокджина, и получив неуловимый кивок, положив ладонь на плечо друга, ответил: — Ему не просто, но он справится. Он сильный. — Самый, — Тэхён кивает, чуть успокаиваясь. Справится. Чонгук справится. — Но сейчас, не только я хотел бы с тобой поговорить, — Намджун становится серьезным, переводит взгляд на Сокджина, будто возобновляя молчаливый разговор. — Есть еще кое-кто, кто желает... Намджун не успевает договорить, как из-за его спины выходят двое, кого Тэхён меньше всего ожидал увидеть. Не сказать, что он рассчитывал на встречу с Намджуном, но… — Юнги?! — Привет блохастый, — хмыкает тот, обводя Тэхёна оценивающим взглядом. Блохастый? Руку, вернее язык и манеру Чонгука узнает сразу и это вызывает непринужденный смешок. — Этот змей оказался неплохим парнем, как выяснилось, — Мин кивает в сторону Хосока, а тот искренне возмущается. — Я всегда был таким! Абсолютно не понимаю, почему вы так не считаете, — бог пожимает плечами, вскидывая руки в стороны. — Может потому, что ты решил забрать душу из мира, тем самым стерев мое существование? — Юнги скептически поднимает бровь, мол: ты серьезно, чувак? — Но вместо этого ты получил долголетие Джаин! — Хосок наигранно задыхается от возмущения. — А еще я немного поговорил с Сокджином... — Чон Хосок! — Сокджин резко повышает голос, вынуждая того обиженно поджать губы и замолчать. — Так, подождите, — Тэхён поднял руку вверх, прося всех замолчать. — Может мне кто-нибудь объяснить, что тут произошло? Ты знал? — кумихо повернулся к Намджуну. — Нет. Но надеялся. Я видел этот вариант, но до последнего не знал, что Хосок определит Юнги, как своего ученика и последователя. Шанс был достаточно мал и это будущее было туманным. Как и сейчас твое. — Что ты имеешь ввиду? Но вместо ответа Намджун вновь поворачивается к Сокджину, который все это время молчал, просто наблюдая со стороны. Повисло тягостное молчание. Привратник о чем-то думает, но после смотрит на кумихо теплым взглядом: — Время тут течет не так, как на Земле. Здесь все замирает, живет будто вне времени, а ты… Ты хочешь окунуться, — кивает в сторону реки. — в воды бесконечности, чтобы навсегда унести с собой память о человеке забравшем твое сердце. — Да, — честно признается Тэхён. А смысл отрицать? Сам выбрал этот путь, сам несет за него ответственность. Умолять о прощении и снисхождении не в его характере. — Бесконечность — это слишком долго, даже для такого, как ты, — пытается внушить сомнения. — Мысли о Чонгуке стоят того, чтобы их не терять. — Ты бы мог оказаться на том берегу и не страдать, если бы вернулся сюда с бусиной, — продолжает давить и смотреть горящими глазами. — Знаю, но не вернулся, — уже нет смысла думать о том, как можно было бы поступить. Выбор сделан. — Ты оставил ее человеку. Весьма безрассудно с твоей стороны, со стороны мудрого существа, — привратник внимательно следит, оценивает, будто в душу заглядывает. — Я тот, кто я есть. С тем выбором, который сделал, — хмурится Тэхён. — И ничего не заставит его поменять. — Думаешь? — Сокджин прищуривается. — Знаю, — тут же заявляет. — Ведь ты, как никто, не заслуживаешь такой участи, Тэхён. Я не монстр. Мне тяжело видеть кумихо в этих водах, — Сокджин поворачивается к реке и тяжело вздыхает. Минимум двоих он отправил туда, страдать в своих воспоминаниях бесконечное количество времени. — Но это тот выбор, за который я готов нести ответственность, — с Тэхёна душевных потрясений, хватит. Он все решил и отступать не намерен. Он знал на что шел. — Какой же ты упрямый, — долетает вновь тяжелый и даже усталый вдох со стороны привратника. — Неужели ты готов отказаться от возможности дождаться? — Меня не пугают воды рек… Подожди, что? — Тэхён замирает. Он в замешательстве. Боится поверить в то, что услышал. Нет, он вероятно не так понял. Ему показалось. Он услышал то, что хотел услышать. — Я дарю тебе возможность дождаться, чтобы оказаться на том берегу. У Тэхёна пропадает дар речи. Он стоит, боясь пошевелиться. Ему дают шанс не мучиться бесконечность, ему дают шанс дождаться Чонгука? — Я не понимаю, — голос пропадает, вместо него какой-то тихий хрип, а в груди сердце начинает ускорять свой ход. — Нас определяют поступки. Не один, а множество. Посеяв поступок, ты собрал привычку. Посеяв привычку, ты закалил характер. Засеяв характер — ты выбрал свою судьбу. А твоя судьба, он, — Тэхён совсем перестал понимать, что происходит. Расширив глаза он забывает сделать вдох. — Поэтому Тэхён, ты не будешь тонуть в черных водах реки, ты вернешься. — Не шутите так… — И дождешься бусину на Земле. — Быть не может… — И после, когда вернетесь, я посажу вас в лодку и отправлю на другой берег. Но до этого, ты будешь там, — «Скажи, что ты не врешь…» в ответ, а привратник со всей серьезностью и строгостью смотрит и прищуривается. — Я никогда не вру. Тэхёна не держат ноги, на ватных он оседает, но руки Юнги быстро поднимают обратно. — Я увижу его, снова? — Увидишь. — Я стану человеком? — Станешь. — Тэхён, — кумихо поворачивается к Юнги, а тот из складок одежды достает два белых конверта и, открывая ладонь Тэхёна, вкладывает их. — Прошу, передай их Чонгуку и Чимину. Это то, что я хотел бы им сказать, но не успел. — Это письма? — Да. Передай Чимину, чтобы ни за что на свете не сходил с пути кумихо. Если с Чонгуком мы возможно не увидимся, то к Чимину я вернусь. Как только завершу обучение и смогу перемещаться между границами сам. — Я передам, — Тэхён кивает, но состояние, будто приложили головой об стену. Все это не может быть правдой. — Спасибо, — Юнги улыбается. — Передай Чонгуку, что я никогда не жалел о выборе и побеге из приюта, — говорит то, что хотел. Будто думал каждую минуту о брошенных в злости словах. — Он должен знать, что я в порядке. Тэхён хватает Юнги за запястье и прижимает к себе, окольцовывая крепкими объятиями. — Ты лучший брат на свете, — Тэхён чувствует, как бешено колотится сердце, как тяжело дышать, но внутри калейдоскоп из чувств счастья и радости. — Спасибо, что был с ним все это время. — Спасибо, что будешь с ним оставшееся время, блохастый, — Тэхён издает смешок, отпуская новоиспеченного ученика и переводит взгляд на Хосока. — Ты… — Самый лучший? Знаю, — тот заводит руки за голову, сцепив ладони в замок и подмигивает. — Ты все равно ублюдок! Ты сразу решил судьбу Юнги? — Ой, сочту это за комплимент, — Бог игриво пожал плечами. — Вообще все упиралось в вас. Было интересно, чем все закончится, — Хосок опускает руки, закидывая одну на плечо Юнги. Тот в ответ закатывает глаза и скидывает ее. — Но в целом да, сразу. Мне нужен был ученик, а Юнги отлично вписался по характеру. Из него выйдет отличный бог обмана, — подмигивает, а Юнги снова возводит очи горе. — Тэхён, тебе пора, — Сокджин обрывает диалог, напоминая, что душам, чье будущее определено, тут больше не место. — Я могу задать последний вопрос? — Тэхён оборачивается к нему, нервно проводя языком по губам. — Да, — любезно кивает Сокджин, подходя к Тэхёну ближе. — Что с Джаин? — О, этот котик немного переоценил свои силы, — картинно вздыхает Хосок. — Жаль ее, с ней было не скучно. — Она не вернется? — Нет, она все карты поставила на тебя, думала, что будет легко, — внезапно хмурится Намджун, а Тэхён бросает непонимающий взгляд. — Ты все это время приводил нас к такой развязке? — Не к такой, — Намджун смотрит снисходительно, отчего Тэхён прикусывает губу. Он хотел без жертв. Но не вышло. — Я понял. — Тэхён, — Сокджин, хлопает в ладоши, привлекая к себе внимание. Кумихо поворачивается, а после чувствует удар в грудь, а ноги перестают чувствовать поверхность. Тэхён падает на спину, но соприкосновения с травой не происходит. Темнеет, и только голос Юнги: «Живите Тэхён! Живите!»🦊 🦊 🦊
🎧 For Youth — BTS 🎧
Темно. Только крики чаек. Шум воды. И холод. Морозный холод пробирающийся под складки одежды. Тэхён оказывается на набережной, посреди полного ничего. Смотрит в небо: бескрайнее и черное, полное звезд, а по карману расплывается вибрация. Пальцы нащупывают холодную трубку, яркий свет экрана ударяет в глаза, на секунду ослепляя, а когда фокусируется, сердце пропускает удар. А затем второй. И третий. Воздух спирает, и кумихо поднимает взгляд выше, на одинокую фигуру, стоящую у самой кромки воды: «Мой…», проносится в голове. Чонгук тот же космос. Та же вселенная. Только принадлежащая ему одному. — 1445. Ему бы исполнилось 1445, — голос хрипит, ломается, но парень слышит. Чонгук оборачивается, а Тэхён отчетливо видит, как расширяются чужие глаза, а кровь отливает от лица. Рука с телефоном опускается, а затем трубка летит под ноги, падая в подошедшие волны Желтого моря, утонув в белой пене. — А мне 34. В этой жизни мне 34 года. Чонгук смотрит так, как Тэхён не умеет. Кто-то незримый ставит мир на паузу, выключая звуки на фоне. И все сужается до одного человека. До одних глаз, смотрящих так, будто видят призрака. А может так и есть? Может быть Тэхён призрак? Он сам не верит. Сам не понимает. Чонгук замирает, не делая ни одного шага, но Тэхёну это и не нужно. Шаг. Второй. Третий. Бег и удар о грудь сбивает дыхание, а запах геля для волос возвращает в реальность звуки, отжимая паузу. — Чонгук, — шепчет он, сильнее прижимаясь, чтобы ближе, чтобы ни сантиметра, чтобы поверил. Но Чонгук не верит. Не двигается, только смотрит, молчит, а в груди сердце, ускоряет бег, больно ударяясь о стенки грудной клетки. Хочет на волю. Тэхён чувствует, слышит, усиливая объятия. — Я здесь. Дыши, — и ощущает нерешительные прикосновения к талии под своей курткой. Будто на пробу, чтобы убедиться: реально ли. Реально. Тэхён реален. — Я сошел с ума? — Нет! Чонгук, нет. Я здесь, я вернулся. Чонгук молчит, только нервно вдыхает, боится пошевелится. Будто одно неверное движение и Тэхён исчезнет, пропадет. — Я не уйду, теперь не уйду, — весь мир будто сходит с ума. Он хочет рассказать, объяснить. Сделать так, чтобы Чонгук поверил, потому что это не сон. Это новая реальность. — Я твой, — он замолкает не в силах говорить сам. Как это объяснить? Одна встреча, а в груди уже безумный пожар, сжигающий все вокруг, уничтожая пустоту, возрождая что-то очень дорогое и важное. Он мечтал засыпать вместе, смеяться. Встречать каждый рассвет, искать созвездия, танцевать под луной. Вместе, рядом с ним он чувствует себя завершенным. Он влюблен, бесконечно сильно влюблен вот в этого парня, с черными глазами, родинкой под губой. Родинкой на шее и неуверенными ладонями на талии. — Как такое возможно? — шепчет Чонгук, качая головой. Не верит. Черт возьми, он не верит! — Нам дали шанс. Чонгук вздрагивает, будто наконец осознает, кто перед ним и так мощно сжимает хватку на талии, что Тэхён охает, но заглядывает в глаза, говоря лишь ими: «Это правда, я здесь, пожалуйста, поверь». В ночной темноте, в свете звезд по его лицу стекает слеза, ловя лунный блик, а Тэхён тянется и большим пальцем стирает ее, оставляя ладонь на чужой щеке. — Это ложь. — Это правда. — Это сон… — Это реальность, — вторая ладонь ложиться на лицо Чонгука, ласково проводя подушечками больших пальцев по чужой коже, а тот прикрывает глаза, будто не в силах принять действительность. — Посмотри на меня, Чонгук. — Если я открою, ты снова меня оставишь. — Никогда. — Ты снова уйдешь. — Ни за что. — Ложь.Не могу больше, — шепчет Чонгук, зарываясь в волосы. Где-то в глубине живет маленький мальчик, который мечтает о сказке, о хорошем конце. Но сердце бьется, оно не верит, а Тэхён в объятиях прижимает, умоляет, он ведь здесь! Дрожат уже оба. — Не могу больше так, — голос срывается. — Потому что я… — Потому что ты? — Тэхён его почти не слушает. Он целует. Целует как раньше, невинно, быстро: скулы, лоб, висок, нос, щеки, родинку. Он должен доказать, что здесь и сейчас рядом! И больше не уйдет. Никогда. А Чонгук больше не может молчать. — Потому что я, — Чонгук бодается в ответ и отстранившись, смотрит в глаза: — Люблю тебя, — голос ломается, а взгляд несет столько боли, что сердце Тэхёна пропускает удар. Земля уходит из под ног, зрачки расширяются. Тэхён забывает сделать вдох: — Повтори. Но Чонгук утыкается носом в шею, содрогается всем телом, щекочет дыханием кожу, сводит с ума, а Тэхён будто умирает. И эта смерть от счастья. Чонгук царапает кожу ногтями и цепляется так, будто от того, как сильно он держит зависит его собственная жизнь. Но, ведь это так. Если он отпустит, Тэхён пропадет и второй раз Чонгук уже не переживет утрату. Просто не сможет. — Повтори, — упирается в сильные плечи, отталкивает от себя, смотрит в невозможно черные глаза, блестящие в свете луны, словно маленькие звезды там, внутри, выходят наружу. — Люблю, — губ касается слабая улыбка, а Тэхён вновь и вновь требует: — Еще! — Тебя. Люблю. А затем целует. Сладко, отчаянно, съедая губы, будто не видел целую вечность. А он и не видел, Тэхён знает. Упиваются, будто хотят почувствовать каждую клеточку друг друга. А Тэхён улыбается. Победил. Любит. Признался. И это стоило того, чтобы ждать. Было бы гораздо проще, если бы они не встретились, ничего не испытывали друг к другу, не имели бы значения друг для друга. Но ни один об этом не думает. И тем более не собирается представлять. Они поговорят. Обо всем. Тэхён уверен, Чонгук не промолчит, задаст вопросы, но потом. Все это потом. Сейчас, они вместе, там, где начали рождаться чувства Чонгука. Прорастать молодыми ростками, чтобы после пустить корни так глубоко, как только возможно. Тэхён не думает о том, а что было бы, если. Он чувствует губы Чонгука и не может оторваться. Холод декабря пробирается под одежду, но смысл думать о том, что они замерзнут? Заболеют? Все это потом. Потому что сейчас, стоя под покрывалом черного неба с серебряными и мигающими звездами они думают в первую очередь друг о друге. Потому что сейчас они могут не спешить. Потому что сейчас, намертво вцепившись взглядом друг в друга кажется, что самое страшное позади. Потому что сейчас они есть. Звезды над головами сияют, шум воды мелодия для нового мира, в котором они, держась за руку, делают шаг с набережной. Потому что сейчас сердце бьется так сильно, а глаза улыбаются, даря в груди счастье и любовь. Их жизнь только началась. И будет длиться бесконечно. Потому что и в этой жизни и следующей, они будут вместе. Потому что в мыслях у каждого: «Главное, чтобы он жил…»EPILOGUE
🎧 Yet To Come — BTS 🎧
— Чонгук! — Тэхён врывается на кухню, распространяя искры раздражения по комнате. Но Чонгук, стоящий у плиты, даже голову не поворачивает. — Где ты это взял?! — парень лениво переводит взгляд на сунутую под его нос цепочку, не выражая никакой заинтересованности. — Украл, — равнодушно отвечает, пожав плечами и возвращается к турке на плите. — Верни где взял! — Тэхён опускает руку, сжимая ладонь в кулак и смотрит исподлобья, сильно нахмурившись. — Не получится. — Я не буду это носить! — фыркает. — Будешь. — С чего это?! — Потому что это от меня? — Чонгук, наконец, отвлекается, выключает конфорку и поворачивается к кумихо, игриво выгибая бровь. Тэхён только цыкает, ведь Чонгук прав: он перед ним бессилен и сделает все, о чем Чонгук ни попросит. Правда, теперь в пределах разумного, ведь способностей существа у него уже нет. — Иди сюда… — воркует парень, хватая кумихо (уже бывшего) за запястье и притягивает к себе. Тот сопротивляется скорее для вида, но вскоре сдается и утыкается носом в шею. — Ну украл и украл. Подумаешь, — улыбается Чонгук, понизив голос. — Сокджин не пустит тебя в лодку… — Переплыву вброд, — думает херня и пожимает плечом. — Ты попадешь в чистилище. — Зато сейчас с тобой, — не видит проблем. — Тц. — Это ты еще под подушку не заглядывал, — кумихо слышит в голосе усмешку и издает приглушенное болезненного мычание, думает: «Неисправимый». — Чонгук! — Да, любовь моя? — и этот голос тушит все негодование внутри бывшего лиса. Чонгук редко говорит: «люблю». Редко, но крайне метко. Знает ведь, как это действует на кумихо. Знает и пользуется. Мерзавец. — Ты невыносим, — сдается Тэхён, поднимая голову и усмехается сам себе. А парень расплывается в счастливой улыбке, целует в висок и отстраняется. — Чимин сегодня хотел заглянуть, — резко вспоминает Чонгук, доставая телефон из кармана спортивных штанов и проверяет время. — Он так и не рассказал, что Юнги ему написал? — Нет, — парень задумчиво бьет гранью телефона о щеку, кидая взгляд в проход. — Но меня смущает, что он решил завести котов. За четыре года он ни разу мне не говорил о том, что его голову посещали такие мысли. В отличие от Чонгука, который дал прочитать Чимину письмо адресованное ему, а после поставил листок в рамку, на обратную сторону совместной фотографии, Чимин так и не признался, о чем ему писал Юнги. Он не отказался от пути кумихо, завел котов и стал выглядеть гораздо счастливее. Что несказанно радовало. — Вряд ли мы узнаем уже, — Тэхён зарывается ладонью в свои волосы, убирая челку с глаз и ведет носом в сторону приятного кофейного аромата. — Я могу выкрасть, — ехидно улыбается Чонгук и, замечая интерес своего парня, достает две кружки, разливая по ним напиток. — Только попробуй и его коты будут жить с нами. — Так себе угроза, — фыркает парень, протягивая кумихо его порцию. — Будем спать в разных комнатах, — прищуривается бывший лис. — Первый сдашься, — усмехается. — Попробуй еще. Тэхён на секунду задумывается, а потом ехидно улыбается, подходя ближе и пониженным голосом шепчет на ухо: — Я позову к нам в гости Намджуна, — и увидев, как белеют чужие костяшки пальцев от силы сжатия на кружке, Тэхён усмехается. В яблочко. Как выяснилось, Чонгук оказался собственником. Чувства другого существа к Тэхёну не вызывали никакой радости в человеке, чем тот иногда корыстно пользовался. Безусловно не без чувства вины, но все во благо, успокаивал себя лис. Например, как сейчас. Чонгук действительно мог выкрасть письмо, хотя сам считал, что это личное и неприкосновенное, то, что принадлежит исключительно Чимину. Но, Зная азарт Чонгука Тэхён просто решил перестраховаться. Тем более, звать Намджуна все равно не входило в его планы. Чонгук — святое. — Только не в наш дом, — прошипел тот в ответ, сузив глаза. Это было их условие. Запретить видеть Намджуна Чонгук не мог, сам понимал: не имеет права. Они — друзья. Их дружба прошла не через одно столетие, но видеть их рядом было выше его сил. Поэтому, все встречи происходили вне стен коттеджа. Каким бы собственником Чонгук не был, он Тэхёну доверял безгранично. От этого и не рвался на встречи и никогда не запрещал. Их дом — святое. Как же он кардинально изменил своим же собственным принципам, хмыкал Тэхён, вспоминая о прошлой жизни своего человека. — Тогда никакого движения в сторону Чимина, — улыбается Тэхён, а Чонгук только тяжело вздыхает, понимая, что этот раунд он проиграл. — Когда-нибудь, ты устанешь меня этим шантажировать. — Когда-нибудь ты перестанешь вредить себе же, — парирует Тэхён и, услышав дверной звонок, покидает кухню, оставляя Чонгука стоящего в одиночестве. Тот улыбается, опустив голову, машет из стороны в сторону и, откидывая челку с глаз, идет приветствовать Чимина, захватив из холодильника несколько бутербродов. Когда-то, Чимин был тем, кто угощал Чонгука. Теперь пришла очередь проявлять заботу человеку. Их с Тэхёном прошлое было прекрасным. Но лучшее — впереди.