Глава 33
16 февраля 2023 г. в 14:00
Наутро Гарри просыпается с мыслью о том, что, если они с Луи продолжат мириться после каждого скандала так, как прошлым вечером, то он либо ужасно разленится, либо родит раньше срока. По крайней мере если верить омегам с разных форумов про беременность, пишущим о том, что из-за секса на больших сроках можно родить. В любом случае, всё, что грозит Гарри прямо сейчас — ужасная лень. И Луи, видимо, тоже, потому что он и не собирается подниматься с постели, нежно обнимая своего омегу со спины и поглаживая его животик.
— Ты правда не злишься на меня из-за того, что я разорался вчера? — спустя несколько долгих минут после пробуждения спрашивает альфа и оставляет ладонь поверх бабочки на солнечном сплетении Гарри. — Это было нехорошо с моей стороны, я напугал тебя… заставил и тебя, и малыша испытать стресс.
— Я не злюсь на тебя, — честно говорит Гарри и ласково накрывает его ладонь своей. — Но было бы замечательно, говори мы о своих чувствах относительно разных вещей более открыто, да?
— Да. Конечно, это было бы более, чем замечательно. Я думал кое о чём сегодня ночью… ты считаешь меня идеальным, но я бы не хотел, чтобы ты так сильно идеализировал меня, Хаз. На самом деле я совершаю ошибки, не всегда могу сдержать слово и не всегда говорю то, что хочу сказать. Я такой же человек, как и ты.
— Я понимаю это… конечно, я понимаю, но ты всё равно идеален для меня, — отвечает Стайлс и всё ещё достаточно лениво поворачивается к нему, обнимая и прижимаясь к нему всем своим нагим телом. — То, как ты заботишься обо мне, о нашем малыше… никто не смог бы позаботиться о нас лучше, чем ты, Луи Томлинсон. — Это смущает, но Луи только лишь мягко улыбается парню и целует его в лоб, обнимая обеими руками и позволяя Гарри положить голову на его плечо. — Но ты мог бы рассказать мне, что в тебе не идеально.
— Мне не хочется тебя разочаровывать, но я понимаю, что рано или поздно ты увидишь то, чего до этого не видел, и это может напугать тебя. А я не хочу, чтобы это случилось… — проговаривает Томмо, вздохнув. — Ты знаешь, что у меня было достаточно много омег, но и я не у всех из них был первым… У Даниэль был альфа до меня… жадный, ревнивый… Мы с Дани очень давно знакомы, всегда хорошо общались, она стала моей первой интернет-подругой задолго до моего переезда из Донни сюда. Её парню это не особенно нравилось, а я в свои 20—22 был немного несдержанным… ну, импульсивным и ищущим справедливости, знаешь. Её парень поднял на неё руку однажды из-за того, что она допоздна гуляла со мной, когда я прилетал в гости, после чего я ещё и подвёз её до дома. Через пару дней, когда я увидел синяки по видео-связи, мы с Зейном прилетели вместе и выследили этого ублюдка. Он попал в больницу с сотрясением, ушибами и сломанной рукой.
Гарри ничего не говорит, но Луи знает, что услышанное напугало его, потому что страх омеги передаётся и ему тоже благодаря их связи. Он даже жалеет, что рассказал всё это, пока Стайлс не поднимается, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Это ужасно, Лу. Кончено, это ужасно, это страшно… но это было два года назад, это не значит, что ты стал чудовищем из-за того, что пытался защитить Даниэль. Но я бы не хотел, чтобы ты защищал меня также, Лу. И дело не в какой-то мифической остаточной любви к Джозефу, а в том, что тебя могут посадить за это, а я этого не хочу. Зи говорит страшные вещи о простреленных коленях, и это не то, что я хотел бы слышать или видеть, понимаешь? Мне приятно, что вы оба хотите защитить меня в случае чего, но это не стоит вашей свободы.
— Обещаю, что постараюсь не доводить всё до таких крайностей, милый… А ты пообещай, что больше не станешь так необдуманно доверять Джо. Дело не в ревности, а в твоей безопасности, ты же знаешь это, да?
— Знаю… А ещё, несмотря на то, что ты ужасно испортил мне настроение вчера днём, я посмотрел мебель для детской комнаты и подумал над стилем. Хочешь покажу фотографии?
— Конечно, милый.
Целый день они проводят в постели, просматривая разные интернет-каталоги и поедая остатки пиццы и роллов, что они заказали вчера. А к вечеру к ним заваливается ещё и Зейн, жалующийся на ужасно прошедший кастинг из-за того, что режиссеру было мало его гибкости, что совершенно абсурдно. И не только из-за того, что он отлично тянется, но и потому, что он проходил кастинг на доминанта, которому это в общем и целом не нужно.
Гарри даже почти не смущается того, что на нём нет ничего, кроме трусиков, но Луи исправляет это, дав ему футболку (и, честно, они оба уже и не знают, чья она — Гарри или Луи). Зейну же абсолютно плевать на тот факт, что муж его лучшего друга пропах Томлинсоном из-за явно бурной ночи, потому что ему так приелись ароматы альф и омег благодаря его профессии, что это даже не заводит его. И Гарри ему не нравится в сексуальном плане, хотя он и признаёт его «горячим» и «красивым», поэтому и он, и Луи, и со временем даже сам Гарри чувствуют себя совершенно спокойно.
Более того, Зейн воспринимает этого омегу не более, чем платонически, не ища какого-либо подтекста или чего-то вроде того. Гарри хороший парнишка, и Зейн просто рад, что Луи счастлив с ним, но сам он предпочёл быть ему только лишь другом. Да и у него, между прочим, намечаются отношения кое с кем другим…
— Эй, слезь с одеяла, ты стягиваешь его с меня, — возмущается Стайлс, пытаясь вытащить его из-под Зейна, разлёгшегося справа от него. — Луи, скажи ему, чтобы он отдал мне одеяло, иначе я останусь голым!
— Ой, как будто твои ножки меня чем-то удивят, кудряшка, — посмеиваясь, парирует Малик и щёлкает омегу по носу, зарождая в нём столько возмущения, что ему становится ещё смешнее.
— Вы как маленькие дети, — закатывая глаза, произносит Луи, рассматривая варианты краски для стен детской.
— Знаешь что! Будешь так себя вести, я пересмотрю твою роль в жизни Флоренса! — Зейн дуется, уступая парню его тупое одеяло и ворча что-то себе под нос. — Так-то лучше. И вообще, что ты забыл в нашей спальне?
— Вообще-то я пришёл за своим стаффом, — Гарри в недоумении смотрит на внезапно испугавшегося собственных слов Малика, а затем на Луи, кажется, готового убить Зейна за то, что он только что сморозил.
— Что такое «стафф»? — спрашивает омега, глядя на раздражённого Томмо.
— Зейн, ты, блять, вообще в своём уме?! — восклицает его муж.
— Эй! Что это всё значит? — любопытствует Гарри, искренне не понимая, почему альфы так взвинчены, ведь ещё полминуты назад всё было хорошо.
— Ничего. Это ничего не значит, — отрезает Луи, поднимаясь с постели и быстро надевая домашние шорты. — Пойдём-ка поговорим, Зейн.
Парни уходят, и Стайлс остаётся в кровати совсем один в тотальном замешательстве из-за случившегося, пока не додумывается погуглить это странное слово. Уже через пару минут он залетает на кухню и, не сдержавшись, сильно толкает своего Томлинсона в спину, громко спрашивая:
— Марихуана?! — он толкает Луи, когда тот поворачивается к нему со взглядом, полным ужаса. — Вы это сейчас серьёзно?! Где она?!
— Хаз, я всё объясню, — взволнованно проговаривает Томмо, пытаясь успокоить юношу.
— Нет, это я тебе всё объясню, Луи! Этой гадости не будет в квартире, где мы собираемся растить нашего ребёнка! Никогда в этой блядской жизни, ты меня слышишь?! Хочешь курить — кури, но не смей тащить эту дрянь в наш дом! А ты… — он пихает Зейна в грудь, и тот невольно потирает место, куда пришёлся толчок. — Убирайся с моих глаз, пока я тебя не придушил!
— Гарри, успокойся, я отдам её Зейну, и мы просто забудем об этом, ладно?
— Нет, не ладно! Как ты мог скрыть от меня, что куришь эту мерзость?! Ты был под кайфом, когда мы зачали?!
— Нет! — в ужасе уверяет его Луи. — Боже, конечно же нет! Гарри, я курил её всего пару раз, пока был в отношениях с тобой, я давно не делал этого, я тебе клянусь…
— Давайте-ка успокоимся, хорошо? — предлагает Малик и практически насильно усаживает Гарри на стул. — Вам обоим не стоит волноваться. Эйч, какой твой любимый чай?
— Любимый чай? — Гарри на грани истерики. — Я только что узнал, что вы, люди, которых я стал считать самыми близкими, наркоманы! А мой муж, кажется, дилер!
— Это не так! Марихуана давно легализована! Мы курили её раньше, но больше не курим вместе, я тебе клянусь, — пытается убедить его Томлинсон, вставая перед ним на колени, чтобы вымолить прощение. — Пожалуйста, Хаз, давай больше не будем ссориться, хорошо? Я расскажу тебе абсолютно всё, больше никаких тайн, я тебе обещаю! Пожалуйста, прости меня.
Гарри злится и плачет какую-то часть вечера, но в итоге, когда Луи уходит в душ, Зейн становится отличной жилеткой, в которую можно выплакаться и пожаловаться. И Томмо не вмешивается, когда выходит из ванной, потому что как бы там ни было, он рад, что Гарри может высказаться кому-то, кроме него. Да и они обязательно всё это обсудят, когда омега успокоится.
Именно это и происходит, когда Малик уезжает, и всё наконец-то окончательно налаживается. Луи совсем не идеальный, но он старается быть хорошим мужем для Гарри, пускай на самом деле ему и не нужно прикладывать слишком много усилий. Ведь на самом деле Стайлса вывело из себя не то, что Луи курит травку, а то, что он, вероятно, скрывал это все эти месяцы, что, возможно, их малыш может быть болен, если Луи накурился, когда они зачали… Но это не так, поэтому Гарри много-много раз извинился и перед ним, и перед Зейном, а перед сном сделал Луи самый приятный массаж спины, на какой только был способен.
И Луи просто обожает его маленькие золотые ручки…