Ваш запрос был одобрен

Чон Чонгук всегда считал, что найти себе человека по душе ему будет очень сложно, ведь он с детства придавал значение мелочам, о которых другие люди даже не думали. Так же и в близких он выискивал их незаметные привычки, черты характера и отношение к определённым вещам. Тем более странным было то, что с обоими Кимами он связал себя эмоциональными нитями практически с первого дня знакомства, несмотря на то, что один был старше него на тринадцать лет, а другой — на семь лет младше, и, вроде как, общего у них ничего не должно было быть. Тем не менее, младший стал его лучшим другом, а старшего он сейчас целовал на смотровой площадке, прижимаясь спиной к перилам, ловил чувство запредельного счастья и думал о том, как это всё так удачно обернулось. После дня рождения Чимина Тэхён не пошёл на попятную, а честно выполнял обещание, данное Чонгуку в ту ночь. Увидев их, мило болтающих возле стола начальника, Джин расплылся в улыбке и сказал, что отметит этот день в календаре красным, потому что за всю жизнь он не заработал столько седых волос, сколько за последние несколько месяцев, благодаря им двоим. Рабочая обстановка не изменилась, они сумели разделить рабочие отношения и личные, не привлекая к себе излишнего внимания и не расслабляясь до конца рабочего дня. Они лишь изредка поднимались наверх посмотреть на город и провести вдвоём несколько минут во время обеденного перерыва. *** Наступила очередная суббота, которая ознаменовалась для Чонгука небольшими изменениями: сегодня он впервые вышел на пробежку не один, к нему присоединился Тэхён. Вчера вечером Чимин позвонил ему на работу и сказал, что проведёт субботу у бабушки с дедушкой, поэтому сам он от нечего делать решил предложить Чону составить ему компанию. — Признайся честно, — сказал ему Чонгук на коротком перерыве, который они сделали для того, чтобы попить воды, — ты напросился на пробежку для того, чтобы пялиться на мои шикарные ноги в этом обтягивающем костюме. — Отчасти, — хитро улыбнулся тот, не продолжая тему. После того, как они пробежали шесть кругов, Чонгук вопросительно глянул на Кима, а тот махнул рукой в сторону выхода из парка, не в силах сказать ни слова из-за сбившегося с непривычки дыхания. И махнул он в сторону выхода, который вёл к дому Чонгука. Удивлённо подняв бровь, Чон пошёл домой, не комментируя то, что Тэхён пошёл вместе с ним. Дождавшись, когда тот восстановит своё дыхание, он спросил: — Мы идём ко мне? — Ага. — У тебя есть, во что переодеться? — Не-а. — Ладно. Больше Чонгук вопросов не задавал. Отправив неожиданного гостя в душ прямо с порога, он с большим удовольствием выбирал из своей одежды то, во что он даст одеться Тэхёну, представляя, как тот будет выглядеть в его любимой футболке. Тэхён вышел из душа в одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер и хмыкнул, глядя на приготовленную ему одежду. — Я пока не буду переодеваться, — с явным намёком отказался он от предложенного, — подожду, когда ты сходишь в душ. И от этого низкого голоса у Чонгука скрутило все внутренности. Он умчался в сторону ванной со скоростью спорткара, дав разгон за полсекунды. Через пятнадцать минут он вернулся весь раскрасневшийся и с блеском в глазах. Тэхён, глядя на него, закусил губу и дёрнул за край своего полотенца. — Упс, — сказал он, когда оно упало к его ногам. — Тэхёён, — протянул Чонгук, избавляясь и от своего полотенца. Быстро преодолев расстояние в два шага, Тэхён прижал его к стене своим телом и, обхватив голову, впился в губы требовательным поцелуем. Едва оторвавшись, Чонгук удивлённо посмотрел на него. — Кто ты и где мой Ким-я-слишком-старый-Тэхён? — Если ты не перестанешь шутить, то он вернётся, и мы пойдём в гостиную смотреть документалку о спаривании богомолов, — ответил тот и, получив ответное недовольное мычание, потянул его за руку, увлекая за собой на кровать. Едва коснувшись спиной прохладных простыней, Чонгук сам нетерпеливо притянул Тэхёна к себе за шею и целовал, наслаждаясь тяжестью навалившегося на него тела. Чувствуя каждый его сантиметр, он принялся гладить руками спину и плечи, вжимая его в себя ещё больше, хотя, казалось, больше некуда. И он успел слегка разочароваться, когда, спустя какое-то время, Тэхён завёл его руки за голову, поцеловав при этом внутреннюю часть запястий. Но, почувствовав горячие поцелуи на своих ключицах и грудной клетке, а пальцы на боках, тут же расплавился от нежности. Тэхён много внимания уделил соскам, целуя их, полизывая, прикусывая и посасывая, но, поняв, что ему уже тяжело это выносить, снова переключился на лёгкие поцелуи. Слушать тихие стоны и тяжелое дыхание Чонгука было безумно приятно. Тэхён хотел попробовать на вкус каждый миллиметр его тела, поэтому не спеша проводил губами по рёбрам, животу и паху, слегка прихватив зубами тазовую косточку. Согнув одну его ногу, Тэхён провёл языком по внутренней стороне бедра, вызвав ответную лёгкую дрожь тела. — Тэхён, у меня просто нет слов, — тихо отозвался Чонгук, лежащий с закрытыми глазами, получая одновременно бодрящий и расслабляющий эффект от таких настойчивых действий. — Тогда помолчи, — ответил тот, проходя лёгкими, но влажными поцелуями от колена до щиколотки. Чонгук откинул голову на подушку, наслаждаясь действиями Тэхёна, но почти подскочил на кровати, когда тот неожиданно втянул в рот большой палец его ноги. — Твою мать, Тэхён! — воскликнул он и, подняв корпус, посмотрел на свою ногу. Вопросительно посмотрев на него, так и не выпуская палец изо рта, Тэхён втянул щёки, вырвав протяжный стон Чонгука. Тот сдался и рухнул обратно на подушку, поздравляя себя с тем, что обнаружил благодаря ему ещё одну свою эрогенную зону. Наигравшись с пальцами Чонгука, Тэхён широким мазком провёл языком дорожку по другой ноге до самого паха. Посмотрев на истекающий прижатый к животу член Чонгука, он обхватил его рукой, но тут же получил по ней шлепок. — Что? — не понял он. — Ты уже достаточно поиздевался надо мной, Тэ, — тяжело дыша ответил ему тот, — кончить я хочу от твоего члена в себе. — Чёрт, — Тэхён сел на пятки между ног Чонгука, наблюдая за тем, как он, не глядя, протянул руку к тумбочке и достал оттуда смазку и презерватив, — а ты не… ты не боишься, что я сделаю что-то не так? — Что ты можешь сделать не так? — с лёгкой улыбкой спросил тот, — зная тебя, могу со стопроцентной уверенностью сказать, что ты уже успел изучить тонну статей в интернете. Думаю, пора переходить к практике. Хмыкнув, Тэхён молчаливо подтвердил правильность этого предположения, всё-таки, Чонгук, и правда, очень внимательный к мелочам и давно успел заметить дотошность начальника, который долго изучает любую тему, прежде чем использовать что-то в работе. Медленно размазывая между пальцами смазку, он поднялся к Чонгуку, провёл кончиком языка от его подбородка до верха скулы и шепнул на ухо: — Ну, тогда приступим к практике. Поймав его губы своими, Чонгук упивался поцелуями и нетерпеливо постанывал, пока тот осторожно растягивал его. Тэхён не знал наверняка, но догадывался, что Чон успел в душе и сам немного подготовиться, поэтому, не встречая особого сопротивления, довольно быстро перешёл на три пальца. Чонгук готов был боготворить эти аккуратные и длинные пальцы Тэхёна, которые доставляли ему столько удовольствия, попадая туда, куда надо попадать, но он разочарованно приоткрыл глаза, ощутив пустоту в себе. Увидев сидящего опять между его ног и с обеспокоенным выражением лица крутящего в руках пакетик с защитой Тэхёна, он встревоженно спросил: — Всё в порядке? — Да, наверное… — тихо отозвался тот, надевая, всё же, презерватив, — ты только не молчи, если что не так, ладно? — Ладно, — согласился Чонгук и притянул его к себе. Закинув одну ногу Чона себе на талию, Тэхён плавно толкнулся в него, вызвав лёгкий болезненный стон. Он уже хотел было отстраниться, но тот обхватил его уже обеими ногами и крепко поцеловал, давая понять, что всё нормально. Хотя и было ему больновато, но пугать Кима он не хотел. Тем более, что уже совсем скоро он привык, а первые тихие, сквозь сжатые от усиленной концентрации губы, стоны Тэхёна уносили его в космос. Для первого раза очень даже неплохо. Разум Тэхёна затуманивался. Покрывая шею Чонгука поцелуями, он еле сдерживал себя от того, чтобы укусить мягкую солёную от испарины кожу. Сдавливая пальцами простыню по бокам от лежащего под ним соблазнительно выгибающегося и двигающегося навстречу парня, он не мог заставить себя быть аккуратным и медленным, как планировал изначально, потому что какая-то похотливая волна захлестнула его сознание, и он хотел показать Чонгуку, как сильно хотел его всё это время. А тот был и вовсе не против, шепча срывающимся голосом слова одобрения, прерываемые стонами на особенно сильных толчках. Отбросив мокрые волосы назад, Тэхён просунул между их телами руку, но та снова была перехвачена. — Нет, нет, — шептал Чонгук, — я уже почти и так. — Как скажешь. Тэхён слегка улыбнулся, отстранился, закинул его ноги себе на плечи и, схватившись за бёдра, из последних сил задал самый быстрый темп, на который был способен. Спустя минуту он закусил губу, но, не сдержавшись, всё же, громко простонал, кончая в презерватив. Сквозь шум стучащего в ушах собственного учащённого сердцебиения он услышал протяжный стон Чонгука и содрогнулся, почувствовав, как его чувствительный член сжимают пульсирующие стенки. С трудом приподнявшись, чувствуя с непривычки дрожь, кажется, каждой мышцей своего тела, он снял и выбросил презерватив, упал на кровать, приложил руку к сердцу и с лёгким умирающим стоном проворчал: — У меня тахикардия, я скоро умру. — Это просто секс, Тэ, — посмеялся Чонгук и чмокнул его в кончик носа, — а тебе тридцать семь, а не семьдесят три. Вытершись салфетками, они обнялись и безмятежно отдыхали. Неожиданно на прикроватной тумбочке зазвонил телефон. Чонгук перелез через Тэхёна и потянулся к нему. — Это твой, — сказал Чон, протягивая средство связи Киму, — Чимин звонит. — Да, Чимин, что-то случилось? — спросил Тэхён немного устало, принимая звонок. — Привет, пап, — ответили ему бодрым голосом, — ничего не случилось, просто я уже пришёл домой и думаю вот, мне ужин готовить на двоих или ты сегодня домой не вернёшься? — Я? Сегодня? — Ким посмотрел на лежащего рядом Чонгука, и так ему не хотелось уходить от него в ближайшее… никогда, но он ответил, — да, наверное, приду… — А, погоди, — прервал его сын, — не, продуктов хватит только на одного, так что, жду тебя завтра к обеду, пройдёшь через магазин. — Да? — потерянно спросил отец, припоминая, что продуктов дома оставалось достаточно, но радуясь внутри, что не придётся вставать прямо сейчас. — Хорошо, куплю завтра что-нибудь. — Ой, пап, — послышалось чересчур взволнованное и озабоченное с той стороны звонка, — надеюсь, я не отвлёк тебя от секса с Чонгуком? — Нет, не отвлёк, — на автомате ответил Тэхён, а потом, услышав заливистый хохот, опомнился, — стоп, что?! — Что? — старательно пытаясь перестать смеяться, эхом ответил сын. — Надо будет обсудить твоё отношение к старшим… — начал строго отец, но рука Чонгука на его бедре сильно отвлекала, — как-нибудь… — Ага, — бросил Чимин перед тем, как отключиться. — Я без ума от твоего сына, ты знаешь? — прошептал на ухо Тэхёну Чон, слышавший весь разговор. *** Чимин был счастлив, потому что ему сообщили о том, что он будет принимать участие в концерте, посвященном кружкам школы — вокальному, инструментальному и танцевальному. Выбрав песню, он целыми днями репетировал её, в чём ему помогал, в частности, и его караоке-микрофон. Чем ближе был день выступления, тем больше он волновался. Старшеклассник, отвечающий за этот концерт, Соджун, сообщил всем, кто был в списке выступающих, что он будет рассылать их родителям приглашения, так как участников слишком много, и для лишних зрителей мест в зале не хватит. Чимин, конечно, попросил два, тот ответил, что посмотрит данные в его личном деле и пошлёт на электронную почту. Не акцентируя на этом внимания, парень продолжил репетировать. Утром в день концерта, попрощавшись с папой, он сказал, что, действительно, счастлив тому, что ему представилась возможность выступить на сцене. Но сейчас, выглядывая в зал из-за кулис, он чувствовал, что мир рушится, земля уходит из-под ног, а воздух превращается в обжигающий пепел. И причина этому была одна — рядом с его отцом сидела самая ненавистная женщина в его жизни — его мать — и о чём-то мило с ним болтала. — Какого чёрта, Соджун?! — чуть ли не завопил Чимин, кое-как сдерживая свой гнев. — Что не так? — удивился тот. — Я просил два приглашения для отца. — Ты не уточнял, для кого, сказал просто «два». Я посмотрел в твоём личном деле, там были данные твоих родителей. В чём проблема: два родителя — два приглашения. — Да в моём личном деле данные матери стоят только для экстренного случая, там даже пометка есть. Я не хотел приглашать мать, я хотел… ладно, забей. Чимин резко отвернулся от него, и хотел скрыться по-быстрому, но врезался в кого-то. Подняв глаза, которые уже покраснели от злости, он думал, что сейчас сорвётся на первом встречном, но в момент стушевался, когда понял, кто перед ним. — Прости, Юнги, я тебя не заметил, — сказал он почти спокойным голосом и постарался как можно более незаметно уйти куда-нибудь, чтобы прийти в себя. Его разрывали диаметрально противоположные чувства — с одной стороны, он был счастлив, что отец смог в эту пятницу вырваться с работы пораньше, чтобы посмотреть его первое выступление, но, с другой стороны, он был зол на мать, которая посмела прийти на его концерт. Он всеми силами старался думать только о хорошем, убрать дрожь и ком злости, подступивший к горлу, чтобы эта ситуация не испортила его настрой перед выступлением, но у него это получалось неважно. *** Тем временем, в зале было тоже «весело». Ким-старший был шокирован не меньше Чимина, когда увидел, что на месте, рядом с тем, которое было указано на его приглашении, сидела и нагло улыбалась его бывшая жена. — Какого чёрта ты пришла сюда, Суён? — вполголоса возмущался Тэхён, чтобы другие родители его не слышали. — Мне пришло приглашение, — пожала плечами как ни в чём не бывало его бывшая жена. — Очевидно же, что это была ошибка, — фыркнул он, а та лишь усмехнулась тому, как они в этом с Чимином похожи, — могла бы позвонить и уточнить. — Я решила посмотреть, чем там может похвастаться Минни. — «Минни»? — усмехнулся Ким, — ты не видела его пять лет, какое право ты имеешь называть его этим детским прозвищем? Ты вообще знаешь, сколько ему лет? — Ну, это очень просто считается, мне тридцать семь, значит ему семнадцать, — важно ответила она. — «Считается»? — не сдержался и посмеялся в голос Тэхён. — Тебе, чтобы знать, сколько сыну лет, нужно считать? О чём с тобой разговаривать вообще? Тэхён махнул рукой и отвернулся в другую сторону, не желая продолжать разговор с бывшей женой. Как она вообще посмела прийти сюда? Она и знать не знала, что сын поёт, и смотреть ей на это не нужно. Тем более Чимин явно её увидит и будет недоволен. Лишь бы она вообще его настрой на выступление не сбила. Было бы гораздо лучше, если бы она позвонила и хотя бы спросила, что это за концерт такой. Тэхён бы тогда её убедил не приходить, а отдать приглашение ему, тогда Чонгук пришёл бы посмотреть на первое выступление своего младшего. Для Чонгука это важнее. Тот весь день сегодня был на нервах и всё переживал, как же споёт со сцены Чимин, а перед тем, как Тэхён уехал с работы, пожелал ему удачи и попросил поддержать парня за него. Ему было так до ужаса неудобно перед Чонгуком и так стыдно перед Чимином за то, что не смог предотвратить эту неприятную ситуацию. Если бы он только знал об этом заранее, но Чимин не говорил, что приглашения должно быть два. Тогда бы он хотя бы что-то заподозрил. Оставалось только надеяться на то, что Чимина это не выбьет из колеи. Тем временем, концерт начался, и на сцену выходили, чередуясь между собой, певцы, танцоры и музыканты. Когда объявили одного из учеников, Тэхён напряг память и попытался вспомнить, где он уже слышал это имя. И он вспомнил. На сцену вышел старшеклассник, Мин Юнги, тот самый, в которого безнадёжно влюбился его сын. Парень подошёл к роялю и начал играть. А он был довольно талантливым мальчиком. Тэхён внимательно смотрел на него и не мог понять, что Чимину в нём понравилось — обычный школьник. Он был невысокого роста, худощавого телосложения, а волосы его были выжжены в яркий блонд. Если бы не образ, в котором он сейчас сидел за роялем, он бы даже подумал, что мальчишка — местный хулиган. Но, в любом случае, раз он понравился его сыну, значит, было за что. Его чувства он не собирался подвергать сомнению, тем более, после того, как перевёл взгляд за сцену и заметил выглядывающего Чимина, который влюблёнными глазами наблюдал за парнем, безуспешно прячась в драпировке кулисы. Минут через двадцать наступила очередь и самого Чимина, и тот вышел на сцену в своём образе, который ему подобрал педагог. Тэхён внимательно следил за его выступлением и все, пролетевшие, как одно мгновение, пять минут гордо улыбался. Чимин, действительно, прекрасно пел, и голос его лился горным ручьём, заставляя замереть и вслушиваться в каждую ноту. Когда парень поклонился и под аплодисменты ушёл со сцены, голос подала бывшая жена: — Зачем ты отдал его в этот кружок? Пение — для девчонок. — Какое тебе, нахер, дело? — не выбирал слов Тэхён, потому что она умудрилась испортить его прекрасное настроение после услышанной песни. — Над ним наверняка из-за этого издеваются, — пожала та плечами, как будто ей не всё равно. — Смешно. Над ним издеваются из-за того, что у него нет мамы, и что теперь? — усмехнулся тот. — В том, что у него нет мамы, виноват только ты. Ты же подал на развод. — Как будто тебе было до него какое-то дело. Ты даже не пыталась с ним наладить какие-то отношения. Тем временем, концерт незаметно подошёл к концу, и все зрители начали собираться и потихоньку расходиться. — Хорошо, я сейчас попробую наладить с ним отношения, — встала бывшая жена со своего места и подняла бровь, вопросительно глядя на Тэхёна. — Я приглашаю тебя в гости, но только для того, чтобы ты лично убедилась в том, что время давно потеряно, а эта возможность — упущена. Когда они пришли домой к Кимам, Чимина ещё не было, он должен был переодеться после концерта. Тэхён прошёл на кухню и занялся приготовлением лёгкого ужина, а Суён ненавязчиво прогулялась по всем комнатам, осматривая интерьер на предмет каких-нибудь следов присутствия женщины. Ничего не найдя, она удовлетворённо хмыкнула и расслабленно села в кресло. Через полчаса вернулся до сих пор злой Чимин и ошарашенно уставился на мать, удобно устроившуюся в гостиной. — Ты что здесь делаешь? — бросил он, разуваясь. — Пришла пообщаться с тобой, — с деланной улыбкой ответила та. — Не имею на то желания, — отрезал Чимин, уходя в свою комнату, громко хлопнув дверью напоследок. Суён встала с кресла и пошла к его комнате, намереваясь всё же вызвать парня на разговор, но, когда она проходила по коридору, в дверь позвонили. Открыв дверь, она увидела довольно симпатичного молодого человека, улыбка которого моментально сползла с его лица, лишь только он увидел открывшую ему дверь женщину. — Добрый вечер, — со сверкающей улыбкой сказала она, — чем могу помочь? — Здравствуйте. Передайте, пожалуйста, Чимину, что я сожалею, что не смог прийти на концерт, но я всё равно очень горжусь им, — сказал брюнет, выдавливая из себя вежливую улыбку, — и вот, я принёс его любимые пирожные. Суён протянула руку, взяла коробку с пирожными и с недовольным прищуром наблюдала за быстро удаляющимся явно расстроенным парнем. Вернувшись на кухню, она поставила на стол подарок незнакомца и обернулась на голос сына. — Кто приходил? — Приходил парень, — пожав плечами, ответила ему мать, — сказал, что гордится тобой, и передал пирожные. Ты ешь сладкое? Но у тебя же предрасположенность к полноте, я бы на твоём месте не стала. — Так это Чонгук приходил? — не слушал её увещевания Чимин. — Почему не пригласила его зайти? — Он не захотел, — махнула рукой Суён, глядя то на сына, то на бывшего мужа, который сейчас стоял к ней спиной и нервно сжимал кулаки. — Тогда я пойду и верну его, — решительно настроился Чимин, но мать его остановила, положив руку на плечо. — У тебя что, такой взрослый ухажёр? — сделала она свои выводы. — Он же лет на десять тебя старше. И он — парень, чёрт возьми! Перебесись и забудь, это всё бушующие гормоны. Надо жениться и рожать детей. — А потом бросать их, как ты? — со слезами на глазах взорвался Чимин. — Вообще-то, — Тэхён убрал руку бывшей жены с плеча своего сына и встал между ними, — он на тринадцать лет моложе меня. Это мой парень, а не Чимина. Суён несколько секунд ошарашенно смотрела на бывшего мужа с открытым ртом, пытаясь осознать полученную только что информацию, а потом чуть ли не заверещала истерическими нотами: — Да ты больной! — разводила руки в стороны Суён, сама не понимая, что имела этим в виду. — Как тебе вообще можно доверять сына?! — Суд доверил его мне много лет назад! — так же громко ответил ей Тэхён. — Это всё твоё дурное влияние! Глядя на тебя и твои гейские замашки, он пошёл петь, это не дело для мужчины! Ещё, не дай бог, тоже на парней потянет! — Пирожные ему нельзя есть, петь тоже, зато обязательно нужно жениться и завести детей. Не тебе решать, что ему делать, что любить и каким быть! — Я его мать! — Спасибо, что родила его, но за всё остальное я тебя ненавижу! — не сдержался Тэхён, вываливая на неё свои чувства. — Ты вечно портишь всё своим появлением и доводишь Чимина до слёз, а меня до нервного срыва! — Ты сам предложил пожениться, а потом завести ребёнка, я тут ни при чём! Чимин стоял сзади них и зажимал уши руками, даже не пытаясь стирать льющиеся из глаз слёзы. В конце концов, он не выдержал и выбежал из квартиры, подальше от этого скандала. Продолжая ругаться, родители не сразу заметили его исчезновение. Минут через пятнадцать Тэхён вдруг понял, что сына нет за его спиной, махнул рукой на бывшую жену и прошёлся по всем комнатам, убеждаясь, что Чимина нигде не было. Выставив Суён за дверь, он взял со стола любимые пирожные сына, вышел из квартиры и поехал домой к Чонгуку. Он был на девяносто девять процентов уверен, что сын ушёл именно к нему. *** Чонгук сразу понял, что дверь ему открыла мать Чимина, едва увидел её хитрый прищур, так напоминающий чиминов, но он никак не мог взять в толк, что ей нужно было от Кимов. Он знал отношение к ней в их семье и ничего хорошего от этого визита не ждал. Поэтому он почти не удивился, когда примерно через полчаса на его пороге появился Чимин с распухшими от слёз глазами и трясущимися нервно руками. Затянув его в квартиру, он без слов усадил парня на диван и молча обнял, пытаясь успокоить дрожь его едва закончившейся истерики. Оставив его на пять минут, Чон быстро сделал успокаивающий травяной чай и всунул кружку ему в руки. Через несколько минут пришёл и Тэхён. Первое, что он сделал, — бросил быстрый взгляд на порог и, увидев ботинки сына, успокоился. — Как он? — спросил он, разуваясь. — Не очень. — Давай я потом тебе расскажу, пока не будем об этом, — виновато улыбнулся Тэхён, проходя в гостиную, — Чимин-а, прости меня, я не сдержался. Мне жаль, что тебе пришлось выслушивать наши крики… — Пааа… — проскулил тот, протягивая ему руку. Ким-старший поспешил сесть рядом с ним и, убрав пустую кружку на столик, обнял Чимина и положил подбородок на его макушку, тихо шепча ему о том, какой у него хороший, добрый и прекрасный сын, которым он очень гордится. Чонгук молча сел с другой стороны дивана, успокаивающе похлопывая Чимина по колену. Через некоторое время подросток успокоился в руках отца, устроился поудобнее, положив ноги на бёдра Чонгука, и засопел. Убедившись, что парень крепко уснул, Чонгук взял его на руки и перенёс в свою спальню, бережно положив его на кровать и укрыв пледом. А сам он провёл с Тэхёном всю ночь, душевно переговариваясь, сидя в обнимку на диване в гостиной. Послушав подробный рассказ о визите бывшей жены, он тихо радовался внутри тому, что Тэхёну хватило смелости признать его, наконец, своим парнем не только в кругу своих, но и перед кем-то посторонним. И в этот момент он чувствовал безграничную любовь, поселившуюся в его сердце.