***
— Мистер Кристиан! Мистер Кристиан! — донесся до мужчины женский голос, как только он покинул Большой Зал. — Sì, signora? — обернулся он и увидел перед собой директора Шармбатона. — Я конечно прошу простить мне мою бестактность, но что это за проход по ковровой дорожке Вы, вместе со своими студентами, только что устроили? — кажется мадам была очень раздражена, но Моррети даже не понял, что такого случилось. — А что такого произошло, signora? Мы ведь просто пришли на завтрак, разве это кому-то помешало? — Что такого произошло? Вам действительно не ясно? Тогда позвольте я вам объясню! После этого вашего нарушения преподавательской этики мои девочки только и делают, что ведут разговоры о вас и ваших студентах! — ещё немного и она готова была закричать. — Простите, но я не вижу проблемы. Да и о каком нарушении вы говорите? Мы действительно всего лишь дошли до своих столов, — Кристиану переставал нравится этот диалог. — Ах не видите? Вместо того, чтобы тратить всё своё время на подготовку к турниру, головы моих воспитанниц забиты вашим, простите, полуголым торсом! — Моим полуголым торсом? У меня к Вам возник немного нескромный вопрос: как Вы это поняли? В жизни не поверю, что так они всё вам рассказывают... И пока мадам Максим пыталась осмыслить сказанные Моррети слова последний быстро покинул место событий и двинулся в сторону небольшой комнаты, временно выделенной расщедрившимся Дамблдором его студентам. Петляя по длинным коридорам Хогвартса, мужчина напевал что-то на привычном итальянском языке. Он обожал свою страну и не понимал, что такого все его родственники нашли в этих краях. В через чур дождливой стране, с её вечными тучами, ветрами и туманами. Всё здесь было Кристиану чужим, пугающим, неизведанным и мертвенно-хлодным. Он не чувствовал себя здесь действительно желанным гостем и уже в тысячный раз пожалел, что повёз с собой любимых студентов. "Всё было бы куда проще, если бы мы как обычно не принимали участие в турнире. Я ведь мог отказать Августе" — сам с собой говорил он. Мужчина осознавал, совершил ошибку, возможно, одну из самых больших за все то время, что он является директором Маджианта. Но было уже поздно. Ничего, к его большому сожалению, не вернуть. Но и думать об этом тоже было нельзя, подобные мысли убивали весь настрой Кристиана и учеников на победу, а потому мужчина слабо мотнул головой, заставляя их покинуть его.***
Именно сегодня уроки дались Элинор особо тяжело, впрочем, как и доброй половине обитателей Хогвартса. Последнее занятие, сдвоенное с гриффиндорцами и ученицами Шармбатона, по инициативе близнецов Уизли было решено прогулять. По коридорам школы разносились громкие шаги и смех, кажется, все забыли о возможности попасться кому-нибудь из учителей. — Свобода! — радостно голосил Фред, когда они всей компанией выбежали во двор. Взяв в руки немного жёлтых листьев с земли Уизли бросил их в Джорджа, но он увернулся и сам, подобрав охапку опавших «снарядов», начал кидать их во всех окружающих. — Ну держись! — воскликнула Пэнси, прячась за кучей листвы, из которых она соорудила себе крепость. Вдруг с криками в укрытие девушки залетел Джордж, сразу поднимая руки: — Свои! — Какие ещё свои? Ты — мой самый страшный враг! — Может быть в жизни это так, но сейчас твоя подружка и мой брат сговорились против нас. Мы должны выйти победителями в этой войне, милая! Доверься мне! — жалобно, но быстро поговорил рыжий. — Договорились, — воинственно ответила ему Паркинсон, собираясь нанести атаку на неожиданных противников. — Вот это моя слизеринка! С этой фразы началась самая настоящая бойня, сопровождающаяся криками, победоносным смехом и летающей туда-сюда разноцветной листвой. Элинор и Фред «стреляли» без разбора с двух сторон дерева за котором прятались. Но вдруг после очередного обстрела в убежище их оппонентов подозрительно стало тихо ни Пэнси, ни Джордж почему-то не нанесли ответный удар, но и не подали сигнал о капитуляции. Это насторожило команду Уизли–Блэк и они задумались, как бы проверить, что же у них там такого произошло. Но вдруг со стороны противоположной команды послышались шаги и Элинор, из любопытства, выглянула, чтобы посмотреть. Это и стало главной ошибкой, ведь Пэнси её заметила и сразу же бросила в неё несколько сухих листьев, попав точно в цель: — Минус один! — воскликнула она и все наконец увидели, причину неожиданной тишины в их компании. Ведь в сторону дерева бежал Джордж Уизли, на плечах котрого, подняв одну руку в воздух, сидела никто иная как Пэнси Паркинсон. Фред с Элинор с громкими возгласами понеслись прочь от них, но всё равно умудрились попасть под огромный обстрел от леди Паркинсон. — Стойте! Стойте! Мы сдаёмся! Сдаёмся! — заверещала Элинор. — Испугались, хорьки? — устрашающе ответил ей остановившийся Джордж. — Пощадим их? Как думаешь? — спросила Пэнси. — Пощадим, в обмен на готовое домашнее задание по Трансфигурации. — Мы согласны! — быстро решил за двоих Фред. — Мы выиграли! — Джордж побежал в сторону огромной кучи сухих листьев, покрутившись пару раз на месяц. Все его действия сопровождались смехом Пэнси, вдруг он остановился и с размаху прыгнул в листву. — Эй! Ты с ума сошёл? Я же тяжёлая! — возмущённо сказала ему Паркинсон, пытаясь выбраться. — Враньё! Ты словно пёрышко, надо последить за твоим питанием за ужином. — Идиот! — Оу, ты права принцесса, это я! — Посторонись! – прервал их диалог Фред, падая следом за ними, рядом сразу же приземлилась ещё и Блэк. Вдруг над ними пролетела сова и Паркинсон, снова начав ворочаться, наконец выбралась из под Джорджа и, извинившись, следя взглядом за птицей, отправилась в здание Хогвартса. Через пару минут туда же ушёл и Джордж. — Куда они оба убежали? – озадаченно поинтресовалась Эли. — Понятия не имею – спокойно ответил ей оставшийся из близнецов и расслабленно откинулся назад, зарываясь в тёплую листву. Шевелюра его гармонично сочиталась с этим временем года в целом. — У тебя такие яркие волосы! — восхищённо проговорила девушка, накручивая на палец прядь и без того кудрявых каштановых волос. — Я всегда хотел покрасить их в какой-нибудь другой цвет. Знаешь, когда у тебя в семье все такие «яркие» хочется хоть немного индивидуальности. Особенно при наличии ещё и близнеца, — тяжело вздохнул и объяснился парень. — Я всегда хотела жить в большой семье, ну или хотя бы полной. У меня есть мама и Майкл, но понимаешь, мне кажется, что если бы у нас был отец, то всё было бы куда лучше. Может быть мне кто-то объяснил как правильно жить. Может быть всё было бы спокойнее, — во время своего монолога Блэк встала с кучи и отошла на пару шагов. Уизли, мысленно поблагодарив друзей за их неожиданное бегство, подошёл к ней и крепко обнял. Это нельзя было назвать бережными или успокаивающими объятьями. Они были собственническими, но Эли не обращала на это внимание и обхватила его талию руками в ответ. В их душе снова лето, лето в октябре.***
Темнокожий подросток нарезал уже не первый круг по одному из этажей Хогвартса. Он совершенно не умел ориентироваться на местности, хотя обожал путешествовать, решая эту ситуацию простым способом: не путешствуя в одиночку. Но сейчас Блейз решил немного прогуляться и привести мысли в порядок. Завтра станет известно имя чемпиона от Маджианта и это очень настораживало. Пускай Забини был далек от предсказаний, но зато являлся реалистом и умом понимал: с их везучестью в турнире будет участвовать либо он сам, либо кто-то из его близких друзей. Какой вариант хуже надо было подумать. С одной стороны, это безусловно слава на всю оставшуюся жизнь, с другой, никто не знает доживешь ли ты вообще до конца турнира. Блейз бы не хотел стать «избранным», остаются Тео и Малфой. На то, чтобы это был не Нотт молится, мулат уверен, весь Маджиант, во главе с Драко. А вот сам блондин подходил лучше их всех, да и шансов не сдохнуть у него, объективно, было больше. Забини и дальше бы размышлял о тяжёлой итальянской доли, если бы не подумал, что вообще-то гуляет уже сорок, вместо обещанных пяти, минут. Только собравшись спросить у кого-нибудь из прохожих студентов где он, собственно, находится, как из-за какого-то угла выбежал испуганный маленький мальчик, размахивая руками и что-то пытаясь сказать окружающим, но последним, кажется коренным обитателям школы, было на него совершенно наплевать. Паренек, видимо отчаившись, уже было готов был расплакаться от переполняющих его чувств, и здесь сердце Блейза не выдержало. Он шаркующей походкой дошёл до ребенка и положив руки тому на плечи спросил: — Тихо, mio amico, что у тебя случилось? — итальянский акцент очень пробивался в речи мулата. — Я.., — мальчик тяжело вздохнул, пытаясь взять себя в руки и посмотрев в глаза собеседнику взволнованно продолжил, — Там, в угловом коридоре, девочка... Девочка лежит на полу и не отвечает... Она мне не отвечает! Вдруг, вдруг она.., — он постоянно сбивался, но речь закончил. — Так, signor, отставить панику! Веди меня в этот свой коридор, посмотрим, на эту девочку. И они действительно направились в том же направлении, откуда недавно выбегал мальчик. Как оказалось он был первокурсником Колином Криви, а этаж на котором они находились был как раз над комнатами, радушно выделенным студентам из Италии. Через некоторое время они оказались в нужном месте и Блейз на секунду застыл, а потом со всех ног кинулся к лежащей на полу девушке. — Моретти, твою ж мать! — Забини упал на колени перед ней, рукой смахивая цветные пряди с лица. Колин поражённо стоял рядом, пока мулат перевернул незнакомку на спину и шупал пульс. Забини поднес пальцы к шее и, удостоверившись что всё в порядке, начал расталкивать лежащую. Вскоре у него получилось, девушка открыла глаза и сразу начала щурится, но немного проморгавшись, снова посмотрела на парня перед собой. — Блейз? — тяжело проговорила она, — Ты чего здесь? — Кьяра, — почти успокоился Забини, — Мимо проходил, — отмахнулся он и, окинув девушку изучающим взглядом, дополнил, — Паршиво выглядишь. И в своем замечании был прав. Волосы, покрашенные в разные цвета, спутались, карьи глаза покраснели, под глазами синяки, длинные стрелки «поплыли». Вместо формы, но уже привычно, странная футболка с надписями и широкие джинсы. А ещё от неё несло алкоголем, что в прочем, тоже не новость. — Я знаю, помоги мне встать, голова болит жутко, отец довёл. Забини лишь возмущенно фыркнул, но руку подал и позволил опираться на себя. Криви поражённо уставился на эту сцену. Вдруг в коридоре помимо этих троих показалась рыжая копна волос и здесь уже удивился мулат, а Кьяра было по прежнему всё равно, она сильно ежилась от холода и смотрела в пол, пытаясь не упасть. — Мерлина мне в Морганы! — отпрыгнула от неожиданности обладательница ярко-рыжих локонов. — Если скажешь, что твоя фамилия Уизли я не удивлюсь, — выдохнул Забини, хотя привирал и уже думал как увести отсюда замерзающую Моретти. — Повезло, ведь шокировать тебя я не собиралась. Джинни Уизли, а вы скорее всего из Маджианта, я права? Можешь не отвечать. Что-то оделись вы не по погоде– она понятливо хмыкнула, стянула с себя коричневатую, явно не новую рубашку и, оставшись в водолазке, накинула на плечи Кьяре. — Не стоило.., — хотел было отказаться мулат. — Не неси чушь, неси свою подружку. Вернешь потом, я здесь не далеко ошиваюсь, по этому же коридору только в обратную сторону, — Джинни отошла от них на пару шагов, приблизилась к замершему Колину и взяв его за руку толкнула на выход. — Насмотрелся уже! Не уснешь ещё ночью, давай дуй в свою комнату, — Уизли взяла за руку мальчика и последний раз повернулась, – Иди уже, итальянец! Забини поражённо уставился в след этой особе и тяжело сглотнул, в мыслях помолившись на Кристиана, а потом вспомнил про Кьяру в своих руках и наконец оторвал засыпающую девушку от стену, направившись по удаче в сторону комнат.***
Оттащив Моретти в пристанище итальянев и с чистой совестью передав пятнадцатилетню бунтарку в руки других девчонок с Дэмэнтэ, мулат передал Тео не ждать его и ушёл возвращать предмет одежды новой знакомой. Блейз смутно перебирал в голове факты, которыми делились с ним близнецы Уизли или Элинор касаемо этой девочки. В голове всплывала только новости о том, что она недавно поступила на первый курс, а так и не скажешь. Забини держал в руках свой пиджак и рубашку девушки, пытаясь вспомнить дорогу до нужного места. Каким-то неизвестным всем образом Блейз даже не заблудился и почти подошёл к нужному закутку. «Ну не то чтобы прямо неизвестным всем.. Почти всем, Ноттик бы знал. Он же гадалка! А если Тео знал, то был в курсе и Драко, а если они оба в курсе, то удивились бы точно. Ну и спасли бы, если что»–думал парень, заворачивая в нужный коридор. Он машинально окинул взглядом место, на котором какое-то время назад лежала Кьяра, как тут же остановился и поражённо уставился: у той же самой стены, в точно такой же позе, что и девушка, лежал, судя по сильному запаху, пьяный в хлам Кристиан Моретти. — Да у вас это семейное что-ли? — застонал мулат, второй раз за день опускаясь перед членами этой семьи на колени. В момент когда Блейз пытался привести в чувство обожаемого директора с другой стороны коридора лёгкой походкой вышла рыжая девочка–первокурсница. Увидев Забини в том же самом положении она остановилась, а потом улыбнулась и подошла ближе. — Всё это похоже на хреновый спектакль! Сначала дочь, потом отец, — обреченно высказался Уизли парень и продолжил тем же тоном, — Блейз Забини. Маджиант, ты права. — Ого, это была его дочь? Они вообще не похожи, да и я бы не дала вашему директору больше тридцати. — Дочь. Ему уже за сорок, выглядит молодо, кровь вашего директора пьет видимо. Больше они не сказали друг-другу не слова. Блейз наконец-то поднял на ноги Кристиана и, смотря на девочку, с напускным раздражением произнёс: — Почему когда мне так нужны твои высокие братья есть только ты? — Потому что я твоя карма, — не осталась в долгу Уизли, перебирая в голове всех своих братьев. — О Домна, где я так согрешил, — хотел было закончить на этом мулат, но почему-то остановился и добавил, — Что теперь вынужден перетаскивать на своём горбу всю эту семейку? — то ли Забини побоялся обидеть сестру новых друзей своей изначальной фразой, то ли просто сошёл с ума? Об этом наверное не знает даже Теодор. Наконец подняв Моретти и закинув его руку себе на плечо, он уже было двинулся в приемную сторону выхода, как вдруг резко вспомнил истинную цель своего визита и облакатив мужчину на стену, быстро подбежал к девушке и вернул ей рубашку, особо не глядя на то, что делает. Вернулся обратно, подхватил директора и быстрым, на сколько это было возможно шагом, ушел, слушая пьяный лепет Кристиана состоящий из: «она меня ненавидит», «зачем я вообще приехал сюда», «с Августой ей было бы лучше», «я ужасный отец!». Блейз молчал и ожидал неминуемого: разговора с директором. Кажется ему не было дело до стоящей в шоке в том же коридоре Джинни Уизли, держащей в руках мужской пиджак.***
Пэнси уже несколько минут гипнотизировала столешницу сидя на ужине в Большом Зале и невпопад кивала на бурную речь Элинор, по правде говоря Паркинсон даже не старалась вслушаться в то, что так яро доказывает ей Блэк, но то и дело в тираде упоминалось имя Фреда. Есть не хотелось, пить не хотелось, говорить с кем-то сейчас, в общем-то, тоже не хотелось. Кажется Элинор было наплевать на состояние подруги, хотя возможно она его даже не замечала. Пэнси вдруг захотелось найти Оливера, чтобы тот помог ей, просто посидел рядом или обнял. Идея показалась девушке вполне себе неплохой, ведь Вуд всё ещё числился её любимым парнем, неужели она не имеет права попросить у него что-то такое? Невесть откуда взявшаяся решимость прибавила Паркинсон сил и она, извинившись перед Элинор, ушла в сторону стола Гриффиндора. Удача была на её стороне и Оливер обнаружился там, рядом с близнецами Уизли и несколькими своими однокурсниками, больше знакомых лиц она не рассмотрела, или не хотела рассмотреть? О том, как в компанию к старшим попали близнецы думать не хотелось тоже. — Оливер! — с напускным спокойствием протянула слизеринка. —Чего тебе? — раздраженно спросил парень, отрывая взгляд от студенток Шармбатона, но Паркинсон не обратила внимание ни на тон, ни на взгляд. — Надо поговорить, родной, — использовав все актёрские способности ухмыльнулась она, — Пошли. Парень тяжело вздохнул, но покорно встал и пошел за девушкой, выйдя за дверь они завернули налево и оказались в какой-то нише, на половину скрытой от чужих глаз. Пэнси прикрыла глаза и начала: — Послушай, ты ведь сейчас не занят? Не мог бы ты постоять пару минут здесь со мной? Я получила письмо из дома и там.. — Занят, – перебил её Вуд, — Не мог бы. Знаешь что? Мне всё равно на то, что у тебя там случилось! Неужели ты не разберешься с этим сама? — он поднял бровь с вызовом и наклонился к самому её уху, — Настоятельно рекомендую самой совсем справиться. Помнишь, что мне не нужна слабая хорошая девочка рядом? — Я не слабая, можешь не переживать. Твоя репутация не пострадает из-за меня–как в бреду проговорила черноволосая. — Она уже пострадала, из-за тебя. Из-за того, что ты вообще подумала попросить у меня помощи! Да ещё и перед всеми друзьями! Не заставляй меня сомневаться в том, что тем вечером ко мне действительно подошла достойная звания моей девушки, а не то нелепое нечто, коим была ты когда призналась мне в любви, — Вуд удовлетворенно хмыкнул и ушёл, оставив Паркинсон в одиночестве. В голове у девушки к сожалению не было пусто, она поддалась воспоминаниям. Флешбек. В Хогвартсе уже во всю царил дух предстоящего Рождества, второкурсница факультета Слизерин Пэнс поддалась всеобщему настроению. Ведь это был её любимый праздник! Ей казалось, что в рождественскую ночь сбываются все самые сокровенные желания и мечты хороших девочек. Как раз к таким и относила себя черноволосая. Она долго набиралась смелости, кружась перед зеркалом в своей комнате в длинном белом платье, этот наряд подарили ей родители на день рождения и она долго упрашивала профессора Дамблдора надеть его вместо школьной формы в последний день перед каникулами. Директор разрешил ей эту маленькую шалость, по большей части из-за хороших оценок, девочка была круглой отличницей и приносила много баллов своему факультету. И вот сейчас Пэнс была несказанно счастлива, заплетая длинные волосы в тугую косу с помощью заклинания. Через несколько минут она подойдет к нему, подойдет и во всем признается. А он обязательно ответит на её чувства взаимно и это будет самая настоящая любовь! С таким настроем девочка, даря всем вокруг свою улыбку, неслась в сторону Большого Зала. — Оливер! — крикнула она. Парень обернулся, окидывая её платье удивленным взглядом. И молча ждал продолжения. — Оливер, — ещё раз повторила она, — Я должна сказать тебе кое-что важное! Ты.. Ты такой красивый! Сильный! Храбрый! Я люблю тебя! — быстро проговорила она, смущенно ожидая реакции. Вуд сначала непонимающе уставился на неё, а потом не сдерживаясь рассмеялся. — И? Чего ты хочешь от меня? — между приступами смеха спросил парень у застывшей рядом слизеринки. — Быть вместе? — совсем растеряно ответила она. — Быть вместе? С тобой? Ты себя вообще в зеркало видела? – он опять смеялся, а Пэнси уже готова была заплакать от обиды, — Прости, паинька, но такие как ты мне не нравятся. Ты же змея? Так стань такой же как она, если со мной быть хочешь. А таких как ты и у нас на Гриффе полно. Можешь быть свободна. В этот раз Пэнси ушла сама. Конец флешбека Черноволосая подняла голову, будто боясь, что из глаз хлынут слезы, но это просто старая привычка. Плакать нельзя, она сильная, она со всем справится. После разговора с Оливером легче не стало от слова совсем и, отчаившись, она покинула своё укрытие и двинулась на поиски двоюродного брата. Уж ему то точно можно довериться. Почти подойдя к нужным комнатам Паркинсон увидела как Блейз на пару с Драко Малфоем затаскивают в посещение директора Маджианта, под беготню пытающегося помочь Нотта. "У него и без меня есть чем заняться" — обреченно подумала слизеринка и разозлилась сама на себя. Она выглядела жалко. Быстро развернувшись на пятках девушка уходила прочь, совершенно не зная, что ей дальше делать. В свою спальню возвращаться не было никакого желания, там наверняка уже была Блэк, а позволить ей видеть себя в таком состоянии черноволосая не могла. В голову пришла родная астрономическая башня. Перспектива остаться совсем в одиночестве пугала, но это пережить Пэнси была в состоянии, по крайней мере ей так на мгновение показалось.***
Паркинсон снова стояла на Астрономической башне. Внешне она казалось совершенно обычной, но вот пустой взгляд выдавал девушку с потрохами. Руки дрожали не то от эмоций, не то от холодного ветра. Сколько она так простояла сказать было невозможно. Слизеринка была рассержена, облегчение не пришло к ней, где-то в глубине души снова хотелось объятий, банальных слов о том, что она кому-то нужна, вопросов о том, как прошёл день и прочей романтичной сказки, о которой так мечтали её ровесницы. Оливер бы сказал: детские глупости, мама бы сказала не забивать себе этим голову, а отец бы вообще не разговаривал с ней несколько дней, если бы она осмелилась озвучить свои желания. За самокопаниам девушка вновь не заметила как оказалась в помещении не одна. Услышав за спиной чьи-то шаги Паркинсон резко обернулась. — Привет, — тихо произнёс парень напротив и улыбнулся, осматривая девушку с ног до головы. — Уизли, снова ты? — устало выдохнула черноволосая, хотя, признаться, компания рыжего была чуть ли не самой безопасной во всем замке. — Снова я, — согласно выдал Джордж и встал сбоку от слизеринки, тут же новый порыв ветра проник под одежду и Пэнси бессознательно вздрогнула. Сразу же после этого послышался звук стягивания ткани и вдруг черноволосую укутали во что-то длинное и очень тёплое. Мантия. — Ты совсем дурная что-ли? Давно стоишь? Сильно замерзла? Не отвечай, я и сам вижу, — завалил вопросами Уизли. — Сам ты дурной, идиот. Я только пришла! — возразила она. — Конечно, я так и подумал. Поэтому руки так сильно дрожат. Давай сюда, — парень проигнорировал оскорбление, тон девушки и вытянул из под мантии обе кисти, крепко держась за них своими, пытаясь согреть. — Ты что творишь? — Как это что? Грею тебя! Мозг ты же видимо себе уже отморозила! Не лето, если ты не заметила, надо одеваться по погоде – ворчал рыжий. Паркинсон наблюдал за ним будто через пелену. Ноги почему-то оказались очень тяжёлыми, а руки совсем не чувствовались, но зато ощущалось тепло и усталость в каждой клеточке тела. Слишком много потрясений за сегодня. Даже для неё. Слишком. Вдруг Джордж отпустил одну из ладоней и переместил её на талию, в глаза врезался обеспокоенный взгляд. — Что случилось? Ты на ногах почти не держишься! — он крепко держал Пэнси, за это небезразличие в голосе и глазах хотелось зацепиться, и она поддалась, сделала буквально полшага на встречу и сократила расстояние до минимума, отчаянно прижимаясь к парню. От него исходил приятный и такой родной запах, но описать его почему-то не выходило — Я не понимаю, что творю, Джордж. И зачем ты всё это терпишь тоже не понимаю, —потерянно прошептала она, зажмурила глаза и вцепилась ногтями в его свитер, пока теплые руки аккуратно оплетали талию. — Принцесса... — Нет, подожди. Я не понимаю почему ты постоянно таскаешься за мной, почему обнимаешь или издеваешься, почему сейчас слушаешь всё это? Почему ты сейчас стоишь здесь со мной? Зачем я тебе? Зачем тебе это нечто? — она плакала. Первый раз за эти долгих два года плакала. Утыкаясь лбом в грудь Джорджа и не понимая почему всё это происходит с ней. — Принцесса, — он гладил её по волосам, понимая, что сейчас ей это нужно, понимая, что ему сейчас можно, — Ты нужна мне, очень нужна. Всё равно грустная или веселая, злая или спокойная. Ты нужна мне. И ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью. — Я не знаю чего ожидать сама от себя. Мне сейчас хочется чтобы меня пожалели, но завтра я посчитаю это слабостью и буду ненавидеть тебя за то, что пришёл и себя за то, что всё это допустила, — она попыталась посмотреть ему в глаза, собственные застелала пелена слез. Необычно. — Тише, родная, тише, — он снова гладил её по волосам, — Послушай меня очень внимательно. Ты не слабая, твои желания нормальны, их не стоит бояться. Ты заслуживаешь счастья, принцесса. Не обращай внимание на то, что это я, если тебе так будет легче. Расскажи, — он неловко остановился, но заставил себя продолжать, — что случилось? Вуд сделал что-то не так? Он тебя обидел? Паркинсон снова опустила голову и сильнее вжалась в парня, он лишь крепче обнял и это подействовало удивительно успокаивающе. Будто он вытеснял все плохие мысли собой. — Сегодня мне пришло письмо из дома. Отец пишет, что мать устала. На Рождественских каникулах она составит брачный договор, в котором я буду обещана любому чистокровному магу, — осознание собственной беспомощности сдавливало горло, но не сейчас, сейчас она была будто не здесь, в голове царило полное умиротворение,— А потом я подумала попросить помощи у Оливера, мы же любим друг друга? — она спрашивала. Спрашивала у себя и у Джорджа. Почему-то любовь к Вуду ощущалась грязно, от неё хотелось отмыться, слизеринка совсем запуталась в том, что чувствует. — Не знаю, Джордж, я сейчас вспоминаю всё то, что он мне сказал и понимаю, что прав. Оливер прав. Я слабая, никчемная, у меня проблем в жизни навалом и решить их не получается. Но может ли вообще всё это сказать любящий человек? — Принцесса, ты очень сильная, до невозможности, бояться или не справляться с чем-то совершенно нормально. Ты всегда можешь попросить у меня помощи, слышишь? Всё будет хорошо, ты мне веришь? — он не верил сам себе, но должен был ради неё. — Если на утро я тебя оттолкну, прости меня, Джордж, прости. Только не отпускай меня сейчас. Давай постоим так ещё немного? И кто такой парень чтобы ей отказать? Они простояли так какое-то время, пока Пэнси буквально не заснула, убаюканная теплом. Она ненадолго смогла почувствовать себя нужной и последней мыслью перед забытьем стала: "Он пахнет домом" На утро она не поймёт как оказалась в своей комнате, отправится на завтрак, где обязательно столкнется с одним из близнецов, специально ожидающим её, чтобы удостоверится что всё хорошо. Ожидаемо оттолкнет его снова, заранее извинившись и подойдет к Оливеру. Поцелует его в щеку, а потом пойдет к своему столу, где за разговорами с Блейзом и Элинор будет пытаться вспомнить запах и цвет глаз Вуда. И она никогда не узнает, что этот вечер заставил Джорджа окончательно и очень рано повзрослеть. И она будет вспоминать обо всем произошедшем и точно не станет жалеть. Запах дома больше не будет чувствоваться, но она будет знает, что он рядом.