***
Все получили хорошие оценки, но Аркаша не смог смириться со своей четвёркой, поэтому попросил у Александра Андреевича ещё одну возможность. Ему недопустимо так учиться! За ним везде ходят люди Павла Петровича, они обязательно доложат дяде об успеваемости Кирсанова-младшего. Остановившись у своего шкафчика, Аркадий помахал рукой Обломову и Мышкину, которые срочно поспешили в столовую, а потом остановил рукой задумчивого Алексея и добродушно ему улыбнулся. — Эй, мечтатель! — Кирсанов открыл шкафчик и ткнул товарища пальцем в плечо. Молчалин прижимал к себе учебник и смотрел в одну точку. Куда-то в сторону кабинета философии. — Опять задумался… Ну, Лёша! — недовольно надулся Аркаша и закатил глаза, сложив руки на груди. В последнее время друзья кудрявого юноши начали замечать, что его отношения с профессором весьма…изменились. Однако никто не решался смущать Алёшку глупыми расспросами, по типу: «Что ты чувствуешь к Александру Андреевичу?», «Веснушка, ты точно не влюблён?». Все прекрасно видели, как сияют глаза Молчалина, когда мимо проходит улыбающийся филолог, как из зрачков студента выскакивают сердечки, а дыхание учащается… От Печорина, который заметил ребят в коридоре, это тоже было не скрыть. — Ну, что? — молодой человек приблизился к одногруппникам, поправляя свои растрепавшиеся от ветра волосы. За время зачёта Григорий успел выйти во двор и покурить, но сильный ветер испортил его причёску, чем немного подпортил настроение. Печорин вплотную подошёл к Молчалину, который, услышав знакомый голос, сразу же очнулся и повернул голову в сторону Гриши. — Отсосал ему? Ухмыльнувшись, красавец прислонился спиной к чужому шкафчику и вздёрнул бровь, ожидая ответа от заикающегося Алёшки. Парень был совершенно шокирован, чуть не выронил учебник по литературе из рук, но всё же произнёс: — Ч-что прости? Я не понял… — Молчалин сейчас ничего не соображал. Его буквально насильно вытащили из собственных мыслей, а тут ещё давний знакомый говорит загадками! Хотя, по-моему, его русоволосый друг осознал, что Печорин подколол Алексея. Кирсанов тяжело вздохнул и открыл свой шкафчик, чтобы положить внутрь две тетради. — Перестань, кудряшка, — Печорин махнул рукой, — так и скажи, что тебе нравится наш профессор Чацкий! Молчалин поджал губы и плотнее прижал к груди учебник. Нахмурившись, он опустил взгляд, а спиной почувствовал, что Аркадий напрягся, посмотрев на них, выглядывая из-за железной дверцы. Григорий читал людей, как открытую книгу: спорить с ним при таком условии — себе дороже… — Отстань, пожалуйста. Не буду отвечать. Белокурый закатил глаза и приобнял кудрявого студента, прижав к себе. Печорин гладил Алёшу по предплечью и хищно улыбался. К счастью или сожалению, Григорий слыл в народе эмоциональным вампиром, это было ясно по его манере общения и поведения. Однако Аркадий, например, считал усатого выскочку всего лишь невоспитанным человеком, которому при рождении мозг из черепной коробочки вынули. Но это не так важно… Если Печорин эмоциональный вампир, значит, без новой порции энергии он не уйдёт. — Ах, — посмеялся Григорий, оглядывая одногруппников с плотоядной улыбкой на лице, — мелкий, все и так уже знают, что ты неровно дышишь к профессору! Печорин повысил голос. Проходящие мимо студенты оборачивались на собеседников, а кто-то и вовсе останавливался. Молчалин вжался спиной в железный шкафчик и зажмурился. Он запаниковал и судорожно зашептал в сторону белокурого филолога: — На меня все смотрят… Какой стыд, прошу… — юношеские губы задрожали, а ладошки соединились в умоляющем жесте, — не говори так громко! Но Григорий Александрович лишь развернулся к заинтересованной публике и указал рукой на Алёшку. Кирсанов сжал кулак и свёл брови, приближаясь к Печорину сзади. — Друзья! Оказывается, в нынешнее время не обязательно готовиться к зачетам и экзаменам! — восклицает парень и оглядывает толпу. — Достаточно просто нравиться «сексуальному преподавателю»! Студенты недовольно загалдели, поддерживая слова Гриши пронзительным смехом, а вот Молчалин закусил губу, слушая собственное сердцебиение. Григорий посмотрел на Лёшу и с расстановкой произнёс, поведя языком по пересохшим губам: — Правда, Молчалин?.. Через секунду тот же Алёшка был вынужден удивлённо распахнуть глаза и зажать рот рукой, после того, как разъярённый Аркадий Кирсанов с покрасневшими ушами зарядил наглому однокурснику смачную пощёчину. Кто-то в толпе студентов шокировано ахнул, когда Печорин замолчал и отшатнулся. Блондин замер, приложив тыльную сторону ладони к своей щеке. Перед ним вырос Аркадий, прожигающий Григория взглядом, чья красная рука тряслась и пульсировала от сильного удара. — Ты… — Гриша медленно поднимает голову, чтобы разглядеть того, кто посмел поднять на него руку посреди университетского коридора. На глазах у всех! Печорин метнул испепеляющий взгляд на публику, и те поспешили скрыться, — понимаешь, что сделал?.. Конечно, Аркаша всё понимает! Он встаёт на носочки и хмурится, тыча пальцем провокатору в грудь. Алексей Молчалин наблюдал за своим другом с широко раскрытым ртом, как за каким-то незнакомцем. Впервые в жизни филолог видит Кирсанова таким: дерзким, смелым и решительным. В добавок ко всему Аркадий подбирал правильные слова, поэтому сейчас Печорин находился не в выигрышном положении. — А ты думал, что я промолчу? — сын бизнесмена сложил руки на груди и хмыкнул. Он всё ещё пронзительно смотрел на Гришу. — Или ты надеялся, что позорные оскорбления смогут и дальше вылетать из твоего вонючего рта? У Алёшки чуть не вывалились глазные яблоки. Он в шоке переводил взгляд с Аркаши на Гришу, но не смел встревать в словесную перепалку. Такая реакция Аркадия Николаевича на злую шутку белокурого студента была для всех нонсенсом. Особенно для Печорина, который привык, что все ему должны и обязаны. — У-у… — хохотнул Григорий, облокачиваясь на железный шкафчик. Поведение Аркадия его не на шутку разозлило, но первокурсник привык сначала подвергать своего оппонента потенциальной депрессии, прежде чем открыто угрожать. — Вот это да-а! Протянул Гриша и быстро достиг Аркашу, что тот даже вздрогнул от неожиданности. Печорин наклонился к его ушку и хищно улыбнулся, шепча Кирсанову о том, что не ожидал, что у вечно молчаливого добряка курса появится голос. — Ты говорить, оказывается, умеешь… От взрослого и хриплого шёпота, ощущаемого в области ушной раковины, русоволосый судорожно сглотнул слюну, впиваясь ногтями в свою ладонь. Григорий ждал ответа, переодически дотрагиваясь пальцами до лба юноши и убирая пару непослушных прядок. Кирсанов не позволил повторить действие, перехватив руку Печорина, сжав чужое запястье. Он дёрнул одногруппника за руку и процедил, когда тот автоматически наклонился к его лицу: — Представь себе! А знаешь, что могут сделать мои ребята? — хмыкнул Аркадий, кивнув в сторону своих телохранителей, которые стояли недалеко. Все были в тёмных очках кроме Петра, и выглядели весьма устрашающе. — У них давно кулаки чешутся на твоё смазливое личико… Съязвил русый, прикусив губу. Григорий несколько раз оглянулся на охранников Аркаши, а потом отдёрнул свою кисть. Продолжать этот бессмысленный диалог у Григория Александровича не оставалось никакого желания. Сюда собираются студенты, чтобы поглазеть на замешательство самого богатого парня университета, поэтому нужно было поставить обидчика на место. — Ты смелый малыш, Аркашенька… — ухмыльнулся Печорин, обойдя Аркадия. Он положил руки русоволосому на плечи и снова наклонился к покрасневшему ушку Кирсанова. Однако говорить тише Гриша не стал. Пусть все услышат, что ждёт аристократское отродье за такую выходку, — Вошёл в клетку к разъярённому тигру… — Григорий немного поднял брови, проведя четырьмя пальцами по шее Аркадия, с довольством наблюдая за тем, как тело юноши покрывается мурашками. Студент облизнулся и после короткой паузы выдохнул: — но вот незадача!.. — шепчет Гриша, — дверца-то захлопнулась… Печорин спокойно хлопает парня по плечу и уходит. К тому моменту, как Григорий дошёл до Базарова, сидевшего на подоконнике с учебным пособием по анатомии, Молчалин уже успел переварить произошедший конфликт между одногруппниками.***
— Аркаша… — аккуратно произнёс он, дотронувшись до щеки друга ладонью. Кирсанов будто заледенел: парень не двигался и смотрел в одну точку (Печорин ушёл как раз в ту сторону), а язык его онемел, поэтому русый ничего не ответил Алексею, даже когда тот подёргал его за рукав брендового пиджака. — Ты что сделал?.. Будто по щелчку пальца Аркадий очнулся, а потом возмущённо повернулся к кудрявому товарищу. — А разве не видно? — Аркадий Николаевич фыркнул и сложил руки на груди. — Спас тебя от позора, друг мой драгоценный! Разве ты мне не скажешь «спасибо»? Алёшка поджал губы и попросил Кирсанова уйти в другое место. Они закрыли свои шкафчики и направились в гардеробную. Молчалин был благодарен Аркадию за то, что тот не позволил Грише обежать его дальше, но после слов Печорина ему стало по-настоящему страшно. — Что ты! Спасибо тебе, солнце! Просто…это же Григорий, он может навредить тебе! — испуганно тараторил юноша, спускаясь вместе с русоволосым по лестнице. — Раньше Гриша не был таким злопамятным, а сейчас я не могу сказать наверняка… Кирсанов пожал плечами. Ну, не боялся он этой «занозы в заднице»! Потому что было преимущество. — Он не навредит мне, Алёшка! Не сможет! — улыбнулся парень, остановившись перед раздевалкой, где висели их вещи. Он хотел сходить в магазин за продуктами и проводить Молчалина до дома. Пока кудрявый одевался, Кирсанов поправлял воротник пальто и пытался идеально завязать бежевый пояс. — Ради него никто и пальцем не пошевелит… — от этих слов товарища, Молчалин невольно оскорбился и повернул на Аркашу обиженную мордашку: надутые щёчки и губы выдавали его недовольство. Молчалин же с детства дружил с Гришей, но тот изменился не в лучшую сторону, однако Лёша всегда мечтал вернуть былые времена… — а у меня друзья есть! Ради меня даже сам Илюша Обломов с дивана поднимется! Посмотрев друг на друга, Аркадий и Алексей залились звонким смехом, а потом обнялись и покинули гардероб.***
В мужском туалете пахло сигаретным дымом. Базаров с Печориным сидели на полу, прижавшись спинами к тёплой батарее. Четверокурсник иногда посмеивался, поглядывал на филолога и стряхивал пальцем пепел на расстеленный рядом тетрадный лист. Григорий задумчиво чиркал зажигалкой, всматриваясь в переодически появлявшийся огонёк. — Хватит ржать! — цокнул Гриша, ткнув локтем биолога в левый бок. Евгений не сразу прекратил смеяться над товарищем, которого буквально уничтожил миловидный Аркаша Кирсанов. Удивительно и очень смешно. — Весь университет видел, как он тебя за яйца взял, — подмигнул Базаров и снова закурил. Этот юноша с карими глазами всё больше и больше начинает интересовать двадцатиоднолетнего медика. — Да, — подтвердил Печорин, не скрывая своего удивления, — выёбываться начал. Кстати, Базарову наоборот понравилась выходка Аркадия: — Ну, признай, — снова хмыкнул Женя и потушил сигарету, — это достойно уважения. Давно надо было. Григорий закатил глаза и всучил Евгению зажигалку, который являлся её законным владельцем. Он так не считал, конечно же. — Ты на чьей стороне? — свёл брови белокурый и встал с пола, отряхнув брюки. Евгений ничего ему не ответил, потому что не принимал ни чью сторону. Эта ситуация его позабавила, вот и всё! — Ладно, не важно, — фыркнул Печорин и горделиво вскинул подбородок. — Я хочу, чтобы все здесь считались со мной, понимаешь? На улице пошёл дождь. Такая погода будет, наверное, ещё несколько дней. Бурю предсказывали давно, но Женя думал, что её источником станет не его оскорблённый знакомый, а обыкновенный циклон. Вздохнув, Базаров тоже поднялся с пола, выбросив скомканный листик с пеплом в мусорное ведро. — И что ты намерен делать? Гриша хитро сверкнул глазами и прикусил губу. — Алёшке навредить не могу, хотя я не одобряю его пререканий! — дружбу с этим светлым, милым, но «глупеньким» человечком хотелось беречь в глубине души, поэтому осквернять единственное светлое чувство Григорий не решился. Но кое-что он сможет сделать, чтобы спасти свою репутацию: — Аркадий ответит за двоих.