Вот такие пироги!

Эмма тяжело вздохнула и развела руками — мол, что поделаешь: — Тут, в нашем городе, все сказочные герои, которым полагается в финале приключений «долго и счастливо». Я пролетаю по полной. Для меня нет подходящей пары. Всех подходящих женихов разобрали. Мэри Маргарет укачивает Лилиан, которая косит карим глазом на старшую сестру и что-то тихо бормочет себе под нос. Ева уже спит и Регина укрывает дочь одеяльцем: — Ты всё-таки подумай о Ниле. Твой бывший теперь фотограф, изменил судьбу, а Голд больше не Тёмный маг. Эмма утомлённо закатывает глаза — ох уж эти мамы! — Я подумаю. Но у Нила давно могла появиться другая зазноба и он сбежал от меня тогда даже не потрудившись объяснить причины своего поведения. Просто исчез с горизонта — даже записки не чиркнул. … — Он её убил, — Нил произносит это совершенно спокойно, даже равнодушно, а Эмма едва не подавилась кофе и уставилась на бывшего круглыми глазами: — Убил?! Свою жену и твою мать? Нил кивает: — Да. Он уже был Тёмным тогда. Это была месть, жестокая месть подлому пирату, который увёл у слабого и хромого, трусливого деревенского ткача красавицу-жену. Ненависть, жажда мести, желание восстановить «справедливость» — всё это проявление Тьмы в душе человека. Как и беспредельный эгоизм. Мать бросила меня и отца и я могу его понять. Над нами в деревне смеялись, издевались. Над отцом, надо мной. Потешались и Тёмный, предшественник отца, понял, что вот оно — бедный ткач, над которым все смеются, издеваются, а он не способен дать обидчикам отпор, такой станет лёгкой добычей, а тут ещё на войну с ограми стали забирать силой даже детей — вырывали прямо из рук матерей, не хватало солдат — отец испугался, что Пророчество сбудется и он потеряет меня навсегда из-за проклятых великанов. Тёмный сам подтолкнул деревенского ткача Румпельштильцхена к убийству — практически отдал Кинжал Румпелю прямо в руки. — Зачем? Почему? — откашливается Эмма. Они сидят в маленькой квартире Нила в Нью-Йорке. — Почему Зосо хотел умереть? — Нил с кривой и грустной усмешкой смотрит в окно. — Тёмный маг не хозяин Тьме, а её слуга, скорее даже раб. Он проклят и обречён на одиночество — да, к отцу приходили за помощью, когда край и к самому Сатане за спасеньем побежишь, но и ненавидели при этом. Белль просто уникум, уникальная женщина, которая не дала отцу сгинуть во Тьме, дойти до полной и окончательной гибели, искренне полюбила Румпеля. Зосо такого человека не нашёл и для предшественника отца жизнь стала тяжким бременем. Он жаждал избавиться от судьбы Тёмного, а единственным верным средством была смерть. — Ужасно… — Эмма передёргивает плечами, её бьёт озноб, греет ладони о чашку. — Тьма жадная тварь, заманивает, затягивает и не желает отпускать, а Тёмный, это сама Тьма во плоти. Тьма питается Светом и Тёмный её, Тьмы, верный слуга и поставщик. — Мне неоднократно повторяли и повторяют, что я всё ещё могу стать величайшим злодеем всех времён, — Эмма зябко ёжится, прячет кисти рук под мышки. — И твой отец предупреждает о том же. — Он знает о чём говорит, — невесело ухмыляется Нил, — кто как не он способен понять. Ладно, как там Генри? — В порядке, — Эмма, наконец, улыбается, заметно расслабилась, — помогает бабушкам с тётушками, у него вроде появилась сердечная привязанность. Ты мог бы почаще звонить и общаться с сыном — он не обо всём будет говорить со мной, а отец выслушает и посоветует чего. Поговорит, как мужчина с мужчиной, даст отцовский совет. Со мной говорить на некоторые темы Генри просто стесняется. Нил ехидно улыбается: — Вот именно, а так ты была бы в курсе, что мы довольно плотно общаемся в последнее время. И у него в школе действительно появилась зазноба и я предупредил НАШЕГО сына о последствиях безответственного поведения и о, тебе хорошо известных, резиновых изделиях, но о которых им уже рассказывали на уроках ОБЖ. — Нас они подвели, — ворчит Эмма. — В результате появился Генри… — Надеюсь, что ты об этом не жалеешь? — хмурится Нил. — Нет, — отрицательно качает головой Эмма, — очень умный и милый мальчик получился. Сын Светлого мага и любимый внук мага Тёмного, который сам стал Светлым. — Ещё кофе? … — И как у вас вышло? — с тяжёлым вздохом спрашивает Снежка. — Я заглянула к Нилу в Нью-Йорк, выпили кофе, поболтали, поговорили о Генри и… — разводит Эмма руками, — так вышло. Опять. — Теперь Нил, как честный человек просто обязан… — строго хмурится Регина. — Отбегался. — Я могу и сама позаботиться о ребёнке, — фыркает Эмма. — Взрослая, самостоятельная женщина. — Поговори в самом начале с Нилом, — говорит Снежка. — Расскажи ему обо всём. Дочку Эмма назвала Кэтрин. Нил присутствовал при родах. Маленького Гидеона сразу познакомили с племянницей, Голд тоже заговорил о свадьбе. Эмма поняла, что всё — она попала… — Они от нас не отстанут. Мои мамочки и твой отец. — А ты разве против свадьбы? — улыбается Нил. — Это так страшно — стать моей женой? Эмма рассеяно пожимает плечами. Мэри Маргарет объявила, что она будет главной и всё. Голубая, Бабуля, Лерой и его приятели присоединились. — Теперь я могу представить маму Белоснежку во главе своей армии на боевом коне, — хмыкнула Эмма — Белоснежка носилась, взмыленная, со сверхзвуковой скоростью по площади с Лилиан в коляске и отдавала команды. Регина сопровождала супругу с Евой на руках. Голубая бесшумно перемещалась между подопечными, Бабуля… — Объявляю вас мужем и женой! — Арчи лопался от важности момента. — Можете поцеловать друг друга! Эмма испытывала только одно чувство — огромного облегчения, что всё, наконец, закончилось: — Больше никогда! Ещё одной свадьбы я просто не переживу… Нил с ироничной ухмылкой покосился на жену, а Кэтрин захихикала.