Путь в никуда

Какое-то время он падал на дно. Хотя, пожалуй, грамотнее будет это назвать непрерывным бегом по наклонной без возможности остановиться. Уже невпервой разрушалось все к чему он имел отношение: все преследуемые цели рассыпались прахом, любые планы шли наперекосяк, а те что нет, в конце концов, как выяснялось, не стоили потраченных усилий и принесенных во их славу жертв. Люди умирали. Среди всех дорогих ему людей осталась разве что Кейт, и то это означало лишь то, что она скорее всего ещё жива. Было ли это на самом деле так, Константин не знал, ибо порвали они при крайне неприятных обстоятельствах, где даже имело место вышвыривание его вещей из окна в три часа ночи. Кейт да Чес, на этом пожалуй и всё. В такой ситуации он оказывался невпервые, однако легче от этого определённо не становилось. Хотя, да, несомненно, был Чес, которого не то, чтобы можно было назвать лучшим помощником в ситуациях ментального краха, однако, тем не менее, они с Джоном прошли через достаточно многое, и в частности через Нью Касл, что означало, что как-бы сильно они не ссорились, не набивали друг другу лиц и не посылали друг друга самыми последними словами, они все ещё несомненно друг друга ценили. И что один, что второй в случае необходимости сорвутся друг друга спасать. И именно потому, что они друг друга ценили, Константин Чэса не трогал. У того были жена, дочь, и определённо не самое время втягивать своего лучшего друга в очередное дерьмо, потому что видите ли Джону надо. Особенно учитывая то, что сам Константин не верил в то, что хоть что-то во всем мире способно его спасти. То-есть, разумеется Джон будет из кожи вон лезть, чтобы не рухнуть в адскую бездну, но тем не менее в данный момент он предпочёл не ввязывать в это тех, кем дорожил. Сейчас Константин периодически терял контроль над собственной силой, однако в большей степени он терял контроль над своей жизнью. Он стал ещё больше курить, хотя казалось бы — куда больше. И снова начал пить, не выпивать, а конкретно спиваться, не просыхая на протяжении уже действительно долгого времени. И, что иронично, о нем так никто и не спохватился. Едва ли это было удивительно для самого Джона, однако тем не менее весьма мерзко. Конечно, то как он спасал людей, особого уважения не стоило, ибо маг добивался успеха не брезгуя пробиванием пути топором и хождением по горам трупов, однако он и сам жертвовал достаточно многим в ситуациях того требовавших, поэтому с точки зрения справедливости, какого-никакого почтения он определённо был достоин. Однако, в силу отсутствия справедливости как таковой, экзорцист по имени Джон Константин медленно умирал на улицах Лондона. Ему было уже под сорок. И в свои тридцать с лишним, он успел заполучить врагов по всему миру, и плюнуть в лицо дьяволу, причём несколько раз, да. Путь в рай ему определённо не светил. Из-за возраста его состояние во время запоя было куда хуже, чем обычно, да и проблемы с лёгкими давали о себе знать, хотя последние Константин открыто игнорировал. Так и проходили его недели, одна за другой, похожие друг на друга как две капли водки. Пару дней назад он «похоронил» Брендана Финна. Это был ещё один удар под дых. Когда его настолько хуёвило раньше, а маска Джона Константина ломалась по швам, Джон приезжал к Брендану и его жене в Киллини. Они знали его настоящего и с ними он мог почувствовать себя дома, ощутить то, что простонародии именовалось безопасностью. Конечно, они давно не виделись, до недавнего времени. Да, Джон определённо сделал всё, чтобы Брендан ушёл с какой-никакой честью, и в принципе сделал в тех обстоятельствах абсолютно всё, что было в его силах (вновь забыв о собственной безопасности), но если подумать глубже, то его смерти подбила Константина ещё больше. Его мир разбит на мелкие осколки, а возможность смотреть на него через дно бутылки давало уникальную возможность видеть калейдоскоп, вместо жалко лежащих обломков. Он смутно помнил что пил он именно для того чтобы забыть. И допился до такой степени, что забыть все-таки получилось. По крайней мере имена уж точно. А события в его воспоминаниях сейчас представляли собой отборнейший крем суп, поэтому это уже и не имело никакого значения. В итоге он продолжал пить просто по устоявшейся привычке. Впадение в забытие по крайней мере помогало мужчине не сойти с ума, ибо находясь в состоянии где ум как таковой кристально отсутствует, двинуться разумом было весьма проблематично. Дни тянулись, ткань мироздания плелась, Константин снова блевал. Его тошнило достаточно часто, так что это стало нормой, как и периодические харкания кровью. Местами, правда, из-за прогрессирующего рака лёгких ему приходилось периодически выкашливать куски собственных внутренних органов, и какую-то гадость, по консенстенции напоминавшей малиновое желе. Где-то в глубине сознания он осознавал, что затянул с этим. Что надо бы вставать с колен и идти делать работу, ибо черт сам себя не пошлёт, да и демоны в округе сами себя в бездну не изгонят. Вот только, его состояние не позволяло Джону даже слегка подняться из этого болота, поэтому данное фатальное уныние, подобно зыбучему песку затягивало его все в глубже и глубже, намереваясь поглотить с головой и задушить своим мелким песком, заполнив и без того на ладан дышащие лёгкие. В общем шансов выбраться из этой ямы парню мягко говоря не предоставлялось. По крайней мере без посторонней помощи или огромной мотивации по типу очередного конца света. Джон бродил по улицам, когда был в состоянии хотя-бы стоять на ногах, пил дешёвое пойло, спал где придётся и продолжать курить привычный себе и своим лёгким силк кат. Скорее всего так он бы и продолжал гнести существование до тех пор пока рак лёгких не угробил бы его окончательно, однако разразившаяся на земле адская бездна не позволила этому случиться.