***
Месяц назад: POV: Адриан Я буквально сходил с ума, когда Маринетт бегала передо мной как фурия, собирая вещи. Всего неделю назад я привел её в свою квартиру, но было ощущение, что её вещей здесь было намного больше, чем моих. Я не мог понять, что за сюрприз приготовила она и Аля, но это казалось важным. Мари остановилась напротив меня, оценивая взглядом. — Почему ты не одет? — спросила она, наклоняя голову в бок. — Потому что я хочу, чтобы ты видела моё тело каждую секунду своего существования. — сказал я с ухмылкой. Мне некого было стесняться. Я любил ходить по квартире голым, как бы Нино и Ким не пугались, заходя ко мне в гости. Тем более я знал, что моё тело это смесь Джейсона Момоа и Зака Эфрона. О чем тут может идти речь? — Я безмерно люблю твоё тело, но нам стоит поторопиться. Мы выходим через три минуты — сказала она почти заумно. Ауч. Я рывком притянул её к себе за талию, заставив взвизгнуть. Она уперлась руками в мою грудь и я завладел её губами. Как и всегда, они были сладкими на вкус. Я томно поцеловал её. Она пыталась вырваться, чтобы прервать это наслаждение, но я прикусил её губу и через время она сдалась. Её руки обхватили мою шею, а бедра прислонились к моему жаждущему члену. Я продолжал жадно целовать её, когда моя рука потянулась к краю её юбки. Благо она была короткая. Задернув её до неприличия высоко, я прислонил её к стене и Маринетт обхватила меня ногами за талию, прижимаясь спиной к холодному бетону. Мои руки скользнули к её трусикам, отодвинув их в сторону, когда я обнаружил её мокрой. — Черт — прорычал я, снова целуя её губы. Я начал вырисовывать круги на её клиторе. Медленно, но жадно. Вскоре я вошел одним пальцем в её жаждущую плоть и Маринетт выгнулась в стоне, прикрыв глаза. Я добавил второй палец, трахая её. Моё сердце колотилось от такого момента безмерной похоти. Наблюдая за своими пальцами как завороженный, я почувствовал безумную пульсацию в члене. — Блять, Адриан, я близко — практически злобно прошептала она, повиснув на моей руке. Я вытащил пальцы и Маринетт распахнула глаза в явном недоумении. Я продолжил рисовать круги на её клиторе. Когда Маринетт толкнула меня под зад одной ногой, ближе прижимая мою эрекцию к её промежности, я понял этот намек. Мне не терпелось также как и ей. Отодвинув руку так, что её вход был без преград, я толкнулся в неё и мы оба громко застонали. Рукой я крутил её клитор, впиваясь в неё снова и снова. Она прикрыла глаза, снова простонав во всё горло. Я мог поспорить с дьяволом, но это был самый лучший звук на планете. Через пару минут Мари содрогнулась и я сильнее прижал её к стене, чтобы она не упала в экстазе. — Вот так, принцесса — сказал я, еле сдерживаясь. Ещё один толчок — Хорошо — простонал я и упал с того же обрыва. — Тебе нет прощения за то, что находишь мои слабости в самый неподходящий момент, но это было чертовски прекрасно, правда — сказала Мари, облизывая пересохшие губы. Её прическа уже не была такой идеальной. Волосы выбивались с низкого пучка, но это делало её ещё более привлекательной. Я снова поцеловал её, но она легко оттолкнула меня, проскальзывая в ванну.***
Через десять минут мы уже были в квартире Нино. Он заработал достаточно, чтобы купить собственную квартиру прямо под моим этажом. Хоть он и оставался в квартире родителей большее время, это помещение было всегда убрано и ухожено. Мы с Маринетт зашли в квартиру, где уже находились наши друзья. Нино с Алей поприветствовали нас объятиями с порога. Мари протянула Але какой-то подарочный пакет, которого я не замечал ранее и они вместе удалились на кухню. Ко мне подлетела Хлоя, явно счастливая. Она обняла меня, хоть это было и не в её стиле, по крайней мере по отношению ко мне. — Я не уверена рада ли я видеть тебя, но то, что вы оба привезли мне Кима - радует — сказала она, одаряя ухмылкой Кима, сидящего на диване и попивающего очередной алкогольный напиток. — Теперь он снова будет моим телохранителем — она закатила глаза — Как только выйдет из похмелья — пробормотала она, садясь за большой круглый стол, где уже стояли разные блюда. Ким натянуто улыбнулся ей и устремил свой пустой взгляд в телевизор. Аля с Маринетт вышли с кухни и попросили всех нас собраться за столом. Даже Ким поднялся со своего места на диване и уселся на стул, чуть не упав. Мы все посмотрели в его сторону, но он отмахнулся. Маринетт заняла место рядом со мной, устремив взгляд на Алю. Что-то мне подсказывало, что у них есть секрет, который мне не понравится. Я положил руку на бедро Маринетт, но она не отреагировала. Я в замешательстве посмотрел на неё, а потом на Алю — Я собрала вас здесь для одного заявления… — сказала Аля неуверенным голосом — Вы скорее всего будете в шоке, но я бы… — она не успела закончить, как её перебил Ким — Ты беременна? — усмехнулся он. Его голос был груб и я не узнавал своего друга. — Заткнись, Ким — твердо сказал Нино — Плюсую, завали — Хлоя сильно пихнула его в бок и тот снова развалился на стуле. Всё снова перевели взгляд на Алю. В её глазах бушевали разные эмоции — Я хочу сделать вам подарки — пробормотала она, ставя перед нами коробочки, перевязанные лентами — Подарки? — я вскинул бровь, саркастично посмотрев на подругу. Она не любила дарить подарки. — Открывай — прошептала Мари и в её глазах я мог видеть волнение. Я открыл коробочку, но прежде чем понять что там находится, я услышал возгласы Нино — Ты правда беременна? — его глаза в очках казались ещё более большими. Я устремил взгляд на него. Аля кивнула тысячу раз и начала плакать. Пиздец. Нино схватил её, прокружив вокруг себя. Потом поставил и упал перед ней на колени, прижимаясь к её животу. Я мог слышать только радостные крики Маринетт. Всё остальное было затуманено шоком. Я перевёл взгляд в свою коробку. Там красовался чепчик и записка «Ты станешь дядей» Я взял записку в руки и тупо уставился на неё. Я никогда не нянчился с детьми. Для меня общение с ними было чем-то далеким. Теперь, осознав, что я стану дядей-крестным, мне захотелось воплотить все желания этого будущего ребенка. Я сразу же представил как буду держать его на руках, как буду гоняться за ним когда он немного подрастет, как мы будем играть и как он будет приходить ко мне за советом, когда станет старше. На моё лицо натянулась дурацкая ухмылка. Мари сжала моё предплечье, улыбаясь. Я улыбнулся ей в ответ и прошептал: — Я стану дядей — мой голос дрогнул. Это было похоже на вопрос, но всё же утверждение — А я тетей — сказала она и и я увидел в её глазах намёк на слёзы. Я поцеловал её и отстранился, снова уставившись на записку. Я понимал, что для нас всех это был бы новый этап, но Аля…черт, она сама ещё ребёнок. Как она может стать мамой? А Нино? Он убивает людей и работает в сфере наркотиков. Как он станет отцом, не раскрывая этого? Улыбка сползла с моего лица и я как всегда начал продумывать худшие варианты. Этого требовала моя работа, но часто я переносил это действие и в жизнь. Мои мысли перемешались и я закрыл глаза. — Адриан… — донесся тихий голос. Я почувствовал нежное прикосновение руки к моему затылку — Адриан — уже более громко сказала Маринетт и я открыл глаза — Всё в порядке? — спросила она взволнованно пальцами перебирая мои волосы на затылке — Да…я просто задумался… это не важно — сказал я, улыбнувшись. Я мог сказать, что Маринетт мне не поверила, но всё же отодвинулась. Я увидел как все озадачено смотрят на меня — Аль, ты уже знаешь кто это будет? — спросил я. Аля засмеялась — У меня сейчас только девятая неделя, а пол ребенка можно узнать только в 19 недель, поэтому нет, я не знаю — она улыбнулась — Что насчет твоей мамы? Она бы выгнала тебя из дома, если ты сказала бы ей о беременности — Я ей не говорила и пока что говорить не собираюсь. Она узнала о Нино всего две недели назад и я больше не хочу чувствовать себя плохо из-за неё — твёрдо сказала Аля. Я кивнул. — А твои родители, Нино? Они будут рады пополнению? — спросил я — Адриан, хватит — прошептала Маринетт, сжимая моё плечо — Что это за допрос? — Не думаю, что это будет касаться моих родителей. Это наша с Алей жизнь и мы в праве сами решать хотим мы ребенка или нет — Не думаю, что это был долгожданный ребёнок — сказал я фыркнув, но пожалел о своих словах в ту же секунду — Адриан, как я уже и сказал, мы сами в праве решать, оставлять этого ребенка или нет. Ни я ни Аля не способны на детоубийство, поэтому этот ребёнок будет. И он будет жить в любви. А если ты переживаешь за свою долгожданность, советую тебе держать свой член в штанах — сказал Нино, почти грубо Я хотел встать, но Маринетт схватила меня за руку удерживая. — Агрест — прошипела она и мои глаза нашли её. Как бы мне не хотелось сейчас наказать Нино за свои слова, я понимал, что ничем хорошим это не закончится. Я выдохнул и улыбнулся им. — Это ваше дело. Ты прав. Я просто переживаю за вас и ребёнка — сказал я. Аля улыбнулась и Нино тоже, казалось, расслабился. Я действительно переживал за них, но больше всего переживал за то, что этот ребёнок внесет явные коррективы в жизнь всех нас, а меня это не совсем устраивало. Ким с грохотом упал на пол, от того, что катался на стуле и мы все посмотрели на него. Он вскочил с места в боевой хватке, перепрыгивая с ноги на ногу, и пнул стул, как будто тот лично оскорбил его. Я закатил глаза и все посмеялись. Напряжение было снято и мы с друзьями продолжили разговор в обычной манере.***
— Скажи мне что это было, Агрест — прошипела Маринетт, как только мы сели в машину. Я вздохнул, потому что не хотел обсуждать свои мысли с кем-то. — Я не хочу объяснять, Мари. Это было импульсивно — сказал я, заводя машину — Это было безумно импульсивно и глупо, согласна — Я не хочу чтобы этот ребёнок помешал нам. Я знаю какая ответственность будет лежать на Нино и на Але. И мне это не подходит. — Тебе не подходит? — она иронично засмеялась — А кто тебя спрашивал? Ты надумал себе планов про ваше будущее? Но я могу тебе сказать, что будущее переменчиво, Адриан. Ты не можешь знать что случиться в следующую минуту. Это чертова жизнь и у неё есть своя судьба на каждого человека. — сказала Маринетт и я мог слышать раздражение в её голосе. Я фыркнул — То, что они не умеют пользоваться контрацепцией - не судьба — Какое тебе дело до их контрацепции? Может Аля хотела забеременеть. — Никто не хочет забеременеть в 18 лет. — Хочет. — Нет. Чаще всего это просто получается случайно — Поверь мне, нет. — твердо сказала Маринетт и я снова фыркнул, а потом повернулся к ней с недоверчивым взглядом, на секунду отвлекаясь от дороги — Ты же не…. — я устремил на неё взгляд и она нахмурилась — Блять, нет, Агрест! Я не беременна — сказала она и облегчение затопило меня. Маринетт не могла этого не заметить, поэтому устремила свой взгляд в окно — Ты не понимаешь… — прошептала она — Я пытаюсь донести до тебя, что ребёнок это дар. Нельзя относиться к нему как к плану. — Я не отношусь к этому ребенку как к плану — сказал я, закатив глаза и сильнее вцепившись в руль — Забудь, ладно? Дети - цветы жизни. Я рад за Нино и Алю — сказал я. Это правда. И то, что я бы заботился об этом ребенке как о собственном - тоже правда. Но в какой-то степени я всё ещё не хотел принимать это. Может это была настолько шокирующая новость, что мне стоило переварить её. — Я понимаю, но…Просто….я подумала…Что если я когда-нибудь забеременею? Ты будешь также с опаской относиться к нашему ребенку? — спросила она тихим голосом, который пугал меня больше всего Я никогда не задумывался о собственных детях. Никогда не думал о более крепкой связи с девушкой, хотя иногда обдумывал какими были бы мы с Маринетт в браке. Но всё же ребёнок для меня был чем-то что я хотел осуществить к сорока годам, не ранее. И исключительно для продолжения рода. — Мари, — я остановился на светофоре и схватил её за обе щеки, притягивая ближе, пока наши лбы не соприкоснулись — Я люблю тебя. Пока что я хочу отдавать всю свою любовь одной тебе. Возможно сейчас я и не хочу детей, но мы обязательно обдумаем это позже. Хорошо? — Хорошо — сказала она таким же тихим голосом — И я тоже люблю тебя — я притянул её ближе, для поцелуя и она расслабилась Я довез её домой, а сам направился в спортзал. Мне стоило вытрясти всё дерьмо из себя.***
Неделя спустя: Все мои протесты в тот день, когда мы узнали о беременности Али, были забыты. Или, по крайней мере, мы просто не вспоминали это. Аля продолжала хвастаться Маринетт как быстро растет её живот. Хотя я этого не замечал. На работе Нино беременность Али пока никак не отразилась, но я не верил, что это будет вечно. Ким вышел из запоя и снова стал телохранителем Хлои, а я продолжал свою жизнь как и обычно. Пока в один день мне не поступил звонок. — Адриан, — прорычал голос отца. — У мамы был приступ...обнаружили рак. — сказал он. Десять секунд молчания. — Что? — я даже не был уверен, что мой голос было слышно. Я не был уверен услышал я то, что должен был или мне послышалось…Маринетт кинула на меня обеспокоенный взгляд. Она читала мою книгу, какой-то роман, лежа рядом со мной и мы собирались лечь спать, но звонок отца выбил меня из колеи. — Едь к нам домой. Ты ей нужен. — сказал отец и его голос дрогнул в конце. Он положил трубку и я ошарашено уставился в пустоту, всё ещё держа телефон возле уха. — Адриан… — прошептала Мари, садясь напротив меня — У тебя ужасно пугающее выражение лица. Кто это был? — спросила она с беспокойством, но я уже не мог ничего разобрать. Мне надо ехать к маме. Сейчас. POV: Маринетт Адриан вскочил с кровати и начал собираться. Я пыталась достучаться до него, спросить, куда он едет и почему не отвечает мне, но он был в прострации. Я была рада, что сегодня был день, когда я ночевала у него. Мы хорошо провели эти выходные, но этот звонок явно выбил почву из под его ног. Когда Адриан уже спускался по лестнице вниз, я поняла, что всё ещё не знаю куда он едет. Вскочив с кровати, я схватила первые попавшиеся штаны и худи, натянув их на свой красивый пеньюар. Я выбежала в холл и увидела как Адриан стоит возле двери. Он ждал меня. — Адриан? — я окликнула его, подойдя ближе. Он повернулся и таким же обеспокоены взглядом посмотрел на меня. Я нервно сглотнула. Это был единственный взгляд, который я не могла понять. — Что случилось? — снова спросила я, надеясь на хоть какой-нибудь ответ. Но снова молчание. Он протянул мне руку и вывел в лифт. Там мы тоже не говорили. Сели в машину и уехали. Я всю дорогу смотрела на него, в надежде найти хоть какой-то признак того, что случилось, но его выражение лица было невозможно прочесть. Он сжимал мою руку и, казалось, не слышал ничего вокруг. Когда мы доехали до дома Агрестов, во мне всё перевернулось. Неужели что-то случилось с родителями? Мы вышли с машины и Адриан буквально взлетел по ступенькам к дому. Я побежала по ним и зашла в дом через секунду после Адриана. Он вошел в комнату тети Эмили на второй этаж и я качнулась на месте. Тете Эмили плохо? Я поднялась по лестнице и вошла в комнату, но остановилась в проеме, увидев Адриана. Он встал на колени рядом с кроватью мамы. Я не видела тетю Эмили за ним. Я перевела взгляд на Габриэля, который сидел в кресле в углу комнаты и массировал виски. Его очки спали на кончик носа, а сам он выглядел бледным. Впервые мне захотелось обнять его. — Мама… — прохрипел Адриан. Я сдвинулась с места и подошла к кровати. Мои глаза наполнились слезами, а с груди вышел сдавленный хрип — Господи — прошептала я. Тётя Эмили лежала неподвижно. Она была безумно бледная. Её щеки впали, грудь практически не вздымалась, а глаза были закрыты. Я упала на колени рядом с Адрианом. Он притянул меня к себе одной рукой, а второй держал тети Эмили за руку. Я всхлипывала и прижималась к груди Адриана, искоса смотря на Эмили и не веря своим глазам. Габриэль подошел сзади и уложил руки на наши с Адрианом плечи. — Что с ней? — прошептала я между рыданиями — Рак. Последняя стадия. — сказал Габриэль своим холодным голосом. Я зажмурилась. Слова эхом отдавались у меня в голове. — Как скоро она уйдет от нас? — спросил Адриан. Как он мог думать о таком?? Он прислонился щекой к моей макушке, поглаживая меня по спине. Но это, черт возьми, не помогало. — Счёт вышел на недели — сказал Габриэль и моё сердце упало. Я снова потеряю маму. Навсегда. Адриан кивнул и мы продолжили сидеть так молча. Вскоре, от легкого покачивания на руках Адриана, я, кажется, уснула, потому что почувствовала мягкое место под собой. Я распахнула глаза. Сегодня я ни за что не усну. Моё зрение рассеялось, но потом остановилось на Адриане. Мы были в его комнате. Я схватила его за руку и он повернулся ко мне. Его лицо выглядело уставшим, но моё точно было не лучше. — Тебе лучше поспать, Мари — сказал он своим самым глубоким и уставшим голосом. — Я не буду спать — твёрдо сказала я — Маринетт — взмолился он, но я только подсела на кровати ближе. Он сел на край и я забралась к нему на колени. — Тебе надо уснуть. Я разберусь со всем этим — сказал он, но я покачала головой и крепко обняла его. Он вздохнул и прижал меня ближе. Мы находились в таком положении более десяти минут, просто слушая дыхание друг друга, потому что у нас обоих не было слов, чтобы выразить свои эмоции. — Она проснется завтра? — наконец решила спросить я — Да. Сейчас действует обезболивающее со снотворным, чтобы притупить боль. — сказал Адриан бесстрастным голосом. — Я хочу с ней поговорить — пробормотала я — Конечно. Мы с ней обязательно поговорим завтра. А сейчас, позволь мне уложить тебя спать, принцесса — сказал он и снова взяв меня на руки, уложил в кровать. На этот раз я не сопротивлялась — Ты не останешься со мной? — мои глаза начали закрываться, но я не хотела засыпать одна. В последнее время, когда я спала одна, кошмары возвращались. И только с Адрианом я чувствовала себя спокойно. Он посмотрел на меня, но был явно слишком уставшим, чтобы огорчать меня, поэтому лег рядом, прижав меня к себе и позволил мне устроиться на нём как на подушке. Я вдохнула его невероятно приятный запах и быстро уснула.***
Утром я проснулась без Адриана, но сейчас меня это не волновало. Я подошла к комнате тети Эмили и услышала сдавленный крик. Я подошла ещё ближе, зависнув в дверях. Эмили скривилась от боли лежа на своей кровати, но улыбнулась, увидев меня. — Ты здесь — пробормотала она. Её голос чертовски изменился. Я села на её кровать, не зная как помочь. Она казалась такой слабой, но я знала, что это не так. Она указала мне на наполненный шприц, лежащий на тумбочке. Я взяла его в руки, не зная что делать, но Эмили выхватила его у меня, зубами открыла колпачок и уколола себя в живот. Я вздрогнула, потому что не выносила уколы. — Ты в порядке? — спросила она устало. Кажется, боль постепенно покидала её. — Из-за уколов — добавила она. Эмили знала мою непереносимость, поэтому переживала. — Я в порядке — подтвердила я, хотя сама подавила тошноту. — Вы как? Господи, Эмили, если это последняя стадия, почему вы не сказали нам раньше? — взмолилась я — Я узнала об этом год назад… — тихо сказала она — Год?!? — мои глаза расширились. Как она могла скрывать свою болезнь целый год?? — Послушай, Мари — сказала она, тяжело сглатывая и беря мою руку. — Да, перед самым Новым годом в прошлом году я узнала об этом. Проходила анализы, чтобы забеременеть, но оказалось, что это невозможно — она грустно улыбнулась. Я даже не знала что она хотела забеременеть — Когда мне сказали диагноз, я не поверила. Они вынесли приговор. Рак желудка мало изучен, поэтому они не обнаружили его на ранних стадиях. И даже тогда не известно смогли бы они сделать что-то… — она вздохнула — Я не хотела чтобы вы знали, потому что то, что происходит сейчас, неслось бы целый год. Думаешь я желаю плохого своему мужу и детям? — на её глаза навернулись слёзы, как и на мои собственные — Мы бы решили это… — прохрипела я, хотя практически не слышала своего голоса — Мари… — она хотела сказать что-то, но её тело резко окаменело, а глаза стали закрываться — Это лекарство, прости — прохрипела она. Я укрыла её и села, глядя в пустоту. Я не могла поверить. Это казалось невозможным. Почему у нас забирают людей, которых мы так любим?***
Прошло уже две недели. Я жила в доме Агрестов и моя жизнь превратилась в кошмар. Каждый день я ездила в колледж, потом возвращалась в дом, по пути забегая в аптеку за лекарствами. Потом я встречала врачей, не могла выносить крики боли тети Эмили. После этого я и она ели, хоть и не очень много. Просто потому что надо было. А когда она засыпала, я находилась в её комнате, где уже воняло больницей и делала задания с колледжа. Ночью, когда Габриэль и Адриан возвращались домой, Адриан чаще всего выносил меня на руках в нашу комнату, потому что я засыпала в кресле. Сегодня настал выходной, но он не отличался от предыдущих дней, наполненных теми же кошмарами. Я сидела в гостиной, когда услышала нескончаемый крик тети Эмили. Это был самый ужасный звук в моей жизни. Мне так хотелось ей помочь. Перенять боль на себя или как-либо поспособствовать тому, чтобы это всё быстрее закончилось для неё. Но я не могла. За последние несколько химиотерапий, её волосы испарились. Теперь она была лысее Сесилио. Я почувствовала облегчение, когда крики прекратились. Врач вышел из комнаты и я подошла к ней — Что там? — спросила я. Она посмотрела на меня, прекрасно понимая о чём я говорю — Она очень болезненно переносит терапии. Это действительно может сказаться на её нервной системе. Но если мы не будем продолжать делать эти процедуры, она будет мучиться. Очень сильно. После каждого промывания я даю ей лекарства, чтобы она уснула, но… — она вздохнула, когда я вздрогнула — Извините. Но я должна быть с вами честна. Лучше покончить с этим до того, как она не будет способна даже говорить. Она не выживет в любом случае, но лучше вы сделаете это безболезненно, чем она будет покидать мир медленно и мучительно — сказала она и я отшатнулась. Она предлагала мне убить свою вторую мать?? Словно увидев мой гнев, она продолжила — Есть препараты, которые дают безболезненную смерть. Если вы надумаете, я привезу его. Поверьте, я бы помогла всем, но не могу ничего больше, чем давать ей поддерживающую дозу. — сказала она, прикоснувшись к моему плечу, подбадривая. Я слегка улыбнулась ей, но она знала что это было не искренне. В моих глазах читались боль и страх. Она ушла, а я прокручивала в голове эти слова целый день. Утром я снова проснулась в постеле одна. Я не могла отрицать, что Адриан вообще не спал. После того, как мы узнали о болезни тети Эмили, он отдыхал максимум час-два в день, потому что заботился за мамой, держал свой бизнес под строгим началом, ездил за лекарствами, опровергал все дурацкие слухи и вызывал лучших врачей. Смирится с тем, что рано или поздно Эмили нас покинет, не удавалось никому. Никому, кроме самой Эмили и, как не странно, меня. На часах было около часу дня. Я снова уснула под утро, потому что носила тете Эмили таблетки, а потом вызывала врача для капельницы. Я перевела взгляд на окно, выходящее в сад, но как и в последние недели, погода не менялась с дождя на солнце. Я вскочила с кровати и наткнулась на зеркало. В эти дни я выглядела особенно неважно. Ужаснувшись своему отражению, я пошла в ванну. Только сейчас я заметила, что в душе идет вода. Я проскользнула в ванну и застыла при виде Адриана. Черт, он был невероятно горяч. Его глаза распахнулись и встретились с моими. Он устало улыбнулся мне и протянул руку. Я стянула с себя одежду и не колеблясь вошла в кабинку. Пару минут Адриан просто смотрел на моё тело, закрывая своим телом струи воды, но потом потянул меня так, что я оказалась прямо под водой. Мы смотрели друг другу в глаза, пока Адриан не протянул руку ко мне, начав массировать мою голову нежными движениями. Он знал как мне нужен был отдых. Я тихо простонала, прикрыв глаза, а Адриан в свою очередь впился своей нарастающей эрекцией прямо мне в живот. Он поцеловал меня. Нежно, почти невесомо. И я не знала радоваться этому или нет. Я обхватила его шею руками и он, подхватив меня под зад, притянул ближе к стене. По нам струями стекал горячий душ, но тело Адриана, казалось, обжигало меня сильнее. Моё сердце заколотилось в груди, когда Адриан приподнял меня и медленно, практически мучительно, вошел во всю длину. Я громко ахнула, не переживая о шумоизоляции. Мои ногти вцепились в его плечи и он слегка улыбнулся, не волнуясь о красных следах, которые точно останутся завтра. Он толкался в меня также медленно, когда эмоции завладели мной. Я заплакала. Ещё никогда Адриан не был таким грустно нежным в сексе. Практически полностью он вышел и снова вошел также медленно. Я всхлипнула и Адриан поднял на меня глаза. Он знал мои эмоции. Он знал, что я устала от этого. Он знал как мне больно. У него были такие же эмоции, но он держал их глубоко в себе, продолжая просто смотреть в глаза, толкаясь в меня. — Я так хочу, чтобы всё было хорошо — прошептала я, практически задыхаясь от слёз — Будет — сказал он и снова поцеловал мои губы. Потом щеки, веки, нос и подбородок. Соленые дорожки скатывались по моим щекам, но их смывал душ. Снова он вошел в меня и на этот раз я содрогнулась, потерявшись в эмоциях, а Адриан за мной. Вскоре мы оба молча стояли под душем просто обнимаясь. Все эмоции вышли с меня в этот раз. И я твёрдо решила, что пора положить этому конец. Нам всем это нужно.***
На следующий день я снова сидела рядом с тетей Эмили. Последние пару дней она была совсем плоха. Её желудок больше не принимал даже парентеральную еду. Она каждый день твердила, что ей осталось совсем не много. Мне было больно смотреть на то, как медленно и мучительно она умирает. Поэтому я позвонила врачу, чтобы достать морфий. Она привезла его, не прошло и часа. Я ходила по гостиной, сжимая шприц с лекарством в кулаке. Я знала, что так, Эмили обретет свободу. Её душа навсегда будет в части моего сердца. Так было с мамой. Но что если она не согласится? Смогу ли я сделать это без её соглашения? Я услышала открывающуюся входную дверь. Быстро среагировав, я спрятала шприц в карман своей юбки так, чтобы он не выпирал. Я была безумно рада, что мои рефлексы были отработаны на ура, потому что в следующую секунду в гостиную ворвался Габриэль. Его взгляд казался безумным, но он быстро нашел меня глазами, натягивая ту самую маску вежливости на лицо. Он прокашлялся. — Извини, Маринетт. Не думал, что ты здесь. — холодно сказал он, как будто секунду назад не хотел разгромить дверь. — У вас всё в порядке? — спросила я, теребя край своего свитера. — Был у Эмили. Врач сказала ей о лекарстве, от которого можно уйти практически без боли. Я отказался от этого, но ты знаешь Эмили… — он опустил голову смотря в пол. Господи. Впервые он не смотрел в глаза собеседнику, рассчитывая холодным взглядом. Он чувствовал себя настолько не настороженно рядом со мной или он действительно сломался? Я кивнула, самая не зная к чему. В комнату вошел Адриан с нахмуренным взглядом. Я могла догадаться, что Эмили сказала ему то же самое что и Габриэлю. Он громко вздохнул и достав сигару, закурил. Мы втроем просто молча стояли. Никто из нас не смел проронить и слово, но вскоре мы услышали крик тети Эмили. Все дернулись и в этот момент я поняла что должна сделать. — Я схожу — пробормотала я и вышла с комнаты, захлопнув за собой двери. Я сжимала шприц в руке, всё ещё держа его в кармане. Моё сердце бешено колотилось в груди. Я вошла в комнату тети Эмили. Я уже знала что делать. Отдав ей шприц с тумбы, она вколола его, почувствовав облегчение. — Прости, что тебе приходится переживать это, девочка моя — сказала она сквозь слёзы — Я в порядке, тётя Эмили — Я просто хочу чтобы ваша жизнь процветала и дальше. Вы должны двигаться вперед, а не горевать. Ты же знаешь. Когда умерла Сабин — она сглотнула — я говорила тебе не жить этим. Близкие люди уходят рано или поздно, а ты у себя одна и должна прожить остаток своих дней в счастье. — её слова уже было трудно разобрать, ведь она корчилась от боли. — Я помогу вам — сказала я, доставая шприц с кармана — Это то, что помогает уйти безболезненно. Вы будете в сознании пару минут, а потом… — на мои глаза навернулись слёзы, но я пролью их после. Эмили не должна этого видеть. — Ты спасешь меня, принцесса — сказала она. Впервые Эмили назвала меня принцессой. И теперь это напомнило мне смерть мамы. Я посмотрела ей в глаза. Она была уверена в том, что хочет. А может и бредила. Я ничего не могла разобрать. Я сняла колпачок с иглы и медленно ввела её в вену Эмили. Мои руки дрожали, но я сделала укол. — Я позову их — сказала я, когда Эмили кивнула Адриан с Габриэлем прибежали мигом, когда я сказала, что мне показалось, что Эмили скоро покинет нас. Через несколько минут, её глаза закрылись, а из груди вышел сдавленный вздох. Последний вздох. «В самый тяжелый час, я буду рядом.» — последнее, что она сказала, держа нас всех за руки. Настал этот тяжелый час, но она ушла. Неделя спустя: Мои слёзы, кажется, закончились, чтобы оплакивать смерть моей второй матери. Похороны — это самое сложное. Я стояла в первых рядах вместе с Адрианом, Габриэлем и отцом. Для всех нас воспроизводилась картинка лета, когда мы хоронили мою мать. Конечно, потому что она была похоронена прямо сбоку от Эмили. Я сглотнула. Эмоции были потеряны. Всё что я чувствовала — это дыхание Адриана над моей макушкой. Прирывистое, тяжелое дыхание. Когда земля покрыла последний кусочек гроба, я повернулась к толпе. Людей было много. Казалось, весь город приехал почтить светлую память Эмили. Все были в черном и только её душа светила в небе ярким солнцем. Я перевела взгляд на Алю, которая плакала, поглаживая свой, уже немного выпирающий животик, потом на Нино, который смотрел в пол, обнимая Алю, вскоре на Хлою, Кима, и всех остальных. Некоторых из людей я даже не знала лично. Мой взгляд остановился на Луке. Он крепко сжал губы и нашел мой взгляд глазами. Моё сердце снова закололо. Я не говорила Луке о болезни Эмили до последнего и оправдывала свой, так называемый переезд тем, что мне нужно было пространство от Сесилио, Фабио и самого Луки. Теперь мне было безумно стыдно. Адриан схватил меня за руку и я посмотрела в его глаза. Суровое выражение лица — маска на людях. Его глаза говорили мне многое. Он любил свою мать, он заботился о ней. Она оставила его. Священник что-то сказал и все выстроились в очередь чтобы положить цветы на могилу.***
К концу похорон могилы было не видно за тем количеством цветов, которое ей принесли. Эмили любили многие. Она находила подход к каждому. Я попрощалась с ней, уходя с Адрианом в самом конце дня, давая Габриэлю одному побыть со своим «ангелом». Так он называл Эмили. Яркая луна светилась в небе, когда мы с Адрианом зашли в дом. Теперь никаких криков боли, не было запаха больницы, только стерильность. Адриан приказал горничной собрать все наши вещи и перевезти их в его пентхаус. Я не понимала для чего мы здесь. Адриан поднялся по лестнице, зависнув у дверей в комнату матери. Я подошла к нему, прильнув щекой к его сильной спине, обнимая его сзади. — Мы должны двигаться дальше, так ведь? — спросила я, хотя эта мысль была ненавистна. Как мы можем двигаться дальше, если у нас забрали часть нашей души? — Это то, чего она бы хотела — прохрипел Адриан. Он вошел в комнату, взяв какой-то конверт. Я не стала спрашивать его о чем-либо и мы просто уехали обратно в пентхаус. Дома мы оба приняли душ и легли в кровать. Сегодня это чувствовалось не так. Опустошение внутри душило, если это вообще было возможно… — Прочитай это — сказал Адриан хриплым голосом в темноте и если быть откровенной, я даже содрогнулась от этого — Что прочитать? — тихо спросила я — Это — он протянул мне конверт, который взял у Эмили в комнате. Я взяла его в руки, села, включив маленький светильник. Развернув конверт, я стала скользить взглядом по тексту. «Дорогой Адриан, я знаю, как тебе было тяжело. Сейчас не лучше, знаю. Я хотела и продолжаю хотеть только самого лучшего для тебя. Верь мне. Ты мой единственный сын. Мой единственный ребёнок. Сколько бы я хотела сказать тебе….научить тебя и помочь. Жаль, что мне отмеряет жить так мало. Кажется, я была ненасытной. Люблю тебя, мой сынок. Всегда любила и буду.Твоя мама.»
На мои глаза навернулись слёзы. Я затаила дыхание, повернувшись к Адриану лицом. Он смотрел в пустоту как и последний месяц. Я выключила свет и легла. У меня больше не находилось слов для успокоения. Адриан пошевелился и забрался на меня. Он лег мне головой на грудь, его крепкие руки обвили мою талию. Я прислушалась. Через пару секунд я почувствовала как на моей футболке образовываются мокрые капли. Мои слёзы жгли глаза, сердце бешено заколотилось. Крик Адриана заглушился тканью моей футболки, но всё ещё он доносился для меня. Я крепче притянула его к себе, обнимая. — Всё в порядке — прошептала я. Ещё один истошный крик. Моя футболка промокла. — Всё в порядке — повторила я. Слёзы уже беспощадно катились по моим щекам. Мы были потеряны. Как вернуть всё обратно?