north

— Уф. Было 1:45, и за последний час Минги фыркнул это пренебрежительное «уф» по крайней мере три раза. Сонхва сочувствовал им, правда. Они застряли в тишине в гостиной, все семеро ждали, пока главный альфа придёт домой после долгого рабочего дня. Незнание точного часа его возвращения напрягало. Кроме того, гостиная была полна сюрпризов. Сонхва заполнил большой кофейный столик всеми любимыми закусками альфы, от куриных шашлыков до мяса на гриле, закусками из магазина и, конечно же, большим праздничным тортом, усыпанным незажженными свечами. На обеденном столе стояли стопки коробок с переделанной одеждой, аккуратно перевязанной лентами. Рядом с коробками Уён, Минги и Юнхо купили альфе пару бутылок его любимого алкоголя — немного карамельно-розового ликера, на вкус совсем не похожего на алкоголь, и всего наподобие клубничного десерта — с оговоркой, что он опасно крепкий. Сонхва оторвался от карточной игры, в которую он играл с Уёном, Чонхо и Ёсаном, и обратил внимание на Минги. — Да, Минги-а. — Ты должен был просто попросить его вернуться домой пораньше. Он бы, наверное, тебя послушался. Сонхва проигнорировал мягкое презрительное фырканье Уёна, потому что, по крайней мере, это не было громким презрительным фырканьем. — Ну… я собирался. Но он всегда так нервничает, когда я прошу его вернуться пораньше. — объяснил он, изучая свои карты и выкладывая одну на общую стопку в середине зала. — И, подумав об этом… не было бы более трогательно, если бы мы подождали его, вместо того, чтобы заставлять его менять свое расписание для нас? — Но это его собственный день рождения. Он должен захотеть прийти… — заметил Ёсан, хотя его тон был смиренным — это не было новым откровением, как мало заботился альфа о себе. — Думаю, он оценит этот жест. Я сказал всем попытаться вздремнуть пораньше, так как долго будем ждать. Да, Минги? Минги взял картофельные чипсы из общей миски (одна из немногих закусок, к которым ему было позволено прикасаться) и медленно впился зубами в них, чтобы не ответить. — Но что, если он никогда не вернется домой? — Сан катался по полу босыми ногами и в футболке Universal Studios, толкая бедро Сонхва, бедро Ёсана и все, что попадалось ему на пути. Ёсан положил руку Сану на грудь, чтобы остановить его инерцию, и Сан притворился, что его рука весит столько же, сколько Молот Тора, стиснув зубы и застонав, когда вырвался и толкал ее, на самом деле почти не оказывая давления. Ёсан закатил глаза и «отпустил» маленькую рыбку, чтобы та катилась по ковру, где он хотел, слишком скучающий, голодный и рассеянный, чтобы играть с ними в игры. — В какое время мы должны все отменить… — нерешительно начал Ёсан. Он не хотел предсказывать гибель, но если бы они знали, сколько ещё ждать, наверное, могло бы помочь. — Иногда он действительно не приходит домой всю ночь… — неохотно напомнил Юнхо, глядя на Сонхва в поисках руководства. Сонхва приоткрыл губы, чтобы ответить, но именно тогда все услышали, как шины захрустели на подъездной дорожке снаружи. Все они замерли, а затем разом хаотично начали двигаться, отключая свет и находя укрытия, пытаясь зажечь свечи зажигалкой, которая не хотела работать, а пальцы не переставали дрожать от панического возбуждения. К тому времени, когда Хонджун вошел в парадную дверь, в замешательстве бормоча о том, почему свет, который обычно оставляли для него включенным, был выключен, они замолчали и ждали. Они услышали, как рука альфы шарит по стене в поисках выключателя. Когда он щелкнул по ней, они напали на него из засады, Минги и Уён кричали, как будто это был какой-то страшный розыгрыш, Ёсан хлопал в тишине, Чонхо возглавлял припев с днем рождения, полный оперных импровизаций, для которых Юнхо исполнил импровизированную хореографию, Сан прыгал, чтобы обнять альфу. Его едва поймали одной рукой, и Сонхва осторожно помог омеге слезть, прежде чем тот полностью упал. — С днем рождения, Хонджун, — искренне пожелал он альфе. — Ох, вау, что это… Сонхва знал, что альфа заботится обо всех них. Он знал, что в нем очень много любви, эмоций, которыми он никогда полностью не делился и, возможно, никогда не сможет поделиться. Но, тем не менее, Сонхва был удивлен, как быстро глаза Хонджуна затуманились, когда он увидел их всех. Юнхо спас его от нахлынувших эмоций, с которыми он боролся, приблизившись с праздничным тортом, который практически горел свечами — двадцать пять, по одной на каждый год. — Лучше поторопись и задуй свечи, хён, или это сделает Уён, — сказал Минги, положив руку на плечо Хонджуна, не обращая внимания на Ву, высунувшего язык. Хонджун закрыл глаза, потратив целую секунду на размышления (о своем желании?), а затем кивнул сам себе, задув свечи, все за разом. — Всем спасибо… — неловко пробормотал он, сбросив ботинки и куртку и устроившись поудобнее возле фальшиво потрескивающего электрического камина, пытаясь избавиться от зимнего холода снаружи. — Вам действительно не нужно было этого делать. Уже так поздно… Он протер глаза, словно напоминая о собственной усталости, но улыбка, которой он одарил всех, излучала нежность. — Вы хоть что-нибудь ели? — поинтересовался он, заметив неоткрытые подносы с едой, занимающие место на кофейном столике. — Конечно нет. Ты не можешь есть без короля-именинника, — как ни в чем не бывало сказал Чонхо. Сонхва сел рядом с ним, легонько сжав альфу за талию. — Ты можешь немного поесть и открыть подарки? Не слишком устал? — спросил он, пока остальные занимались сервировкой всей еды и наливанием напитков, хватая тарелки, палочки для еды и множество салфеток, зная, какую реакцию они получат от Сонхва, если устроят беспорядок на полу. Хонджун кивнул, найдя руку Сонхва и сжав ее. — Это действительно приятно. Я не ожидал… Сонхва щелкнул языком. — Ты знал, что они всегда хотели отпраздновать твой день рождения? Я слышал, ты усложнял их задачу. Хонджун глухо рассмеялся, кивнув головой. — Ага… — Он даже не пытался отрицать, просто выглядел виноватым. Сонхва энергично потёр его спину. — Но ты здесь, сейчас. Мы были не против подождать. И у нас есть несколько сюрпризов. -------------------- В то время как всем было любопытно посмотреть на реакцию своего альфы на их переделанные подарки, Сан был больше всех взволнован. Он буквально дрожал от своих попыток быть терпеливым, пока альфа ел курицу и говядину с рисом и кимчи и принимал винный бокал, доверху наполненный клубничным ликером. Он был хорошим мальчиком, ожидая, пока альфа поставит свою недоеденную тарелку с едой на журнальный столик, прежде чем подойти к стопке подарков на обеденном столе и вытащить свой. — Хён! Вот! Я сделал это на твой день рождения! Он передал коробку, а затем встал на колени рядом с ним, положив руку на колено альфы, стремясь как можно ближе наблюдать за его реакцией. Сонхва весело, но болезненно улыбнувшись, откинул волосы омеги назад. — Дай ему время перевести дыхание, Сан-и. Однако все их внимание было сосредоточено на Хонджуне — всем им была интересна первая реакция альфы на их самодельные подарки. Хонджун развязал ленту и открыл крышку, медленно вытягивая куртку. — О…? — Сначала это выглядела как обычная потертая джинсовая куртка, пока он не развернул ее и не показал переднюю часть со вздохом замешательства. — Сан-и… ты… сделал это? Он разложил куртку на коленях, обводя пальцем края крыльев бабочки. — Да, разве не красиво? Красиво, да? Скажи, что это красиво… — игриво пропел Сан, обняв альфу за шею и уткнувшись носом в его щеку. — Да… это красиво… Они не могли прочитать выражение лица альфы, который склонил голову и осматривал работу омеги, но когда они услышали всхлип, Юнхо вскочил с места. — Ааа, ЧП! Хён, ты не можешь этого делать, ты испортишь все настроение! Юнхо оказался рядом с ним с еще одной подарочной коробкой и салфеткой для случайных слез. — Вот, открой подарок Минги! Он точно заставит тебя смеяться! —… ЙА! Под протестующий крик Минги они начали переносить все коробки и снова наполнили бокал альфы доверху и веселились, наблюдая, как он открывает каждую, смеясь над шутками о том, какая ситуация потребует от него надеть что-нибудь из этого. Сонхва мог сказать, что альфа полюбил все их подарки и смотрел на каждый так, будто они были более дорогими, чем те, которые он сделал бы своими руками. После этого все они наелись и напились, и сразу после этого начали ложиться на различные поверхности в доме. Сонхва накрыл Уёна и Сана одеялом, оставив их лежать на диване и тихо похрапывать. Чонхо смотрел какую-то ночную программу по телевизору с выключенным звуком, боясь пошевелиться из-за того, как уснул Ёсан. Голова омеги покоилась на его плече, линия его шеи открылась, а тонкие светлые волосы были собраны в хвост. В этот момент Сонхва мог видеть, как студент-художник был бы очарован, нарисовав его. Тем не менее, он вопросительно поднял бровь на Чонхо, задаваясь вопросом, не нужна ли ему помощь, но макнэ только улыбнулся и покачал головой, более чем довольный тем, что был подушкой для нежного омеги. Это были четверо из всех, кто уже устроился на ночь. Но где были остальные трое? Сонхва понял, что потерял след остальных, и отправился на их поиски. Комната Юнхо была пуста, как и его с Минги. Он пошел в конец коридора, к двери слева. Хонджуна. Он поднял руку, чтобы постучать, но вместо этого услышал тихий удар и вздох. Он бесшумно толкнул дверь, вошел и посмотрел в сторону кровати Хонджуна. Вот где они были. Он нашел их. В настоящее время три альфы в пьяном виде стаскивали друг с друга одежду и душили голову альфы поцелуями на день рождения. Сонхва не мог не думать, что Хонджун выглядит таким милым, счастливо ошеломленным и раскрасневшимся, прислонившись спиной к голой груди Юнхо. Главный альфа выпил четыре или пять больших стаканов крепкого напитка, о чем он, без сомнения, позже пожалеет. Он не жалел об этом сейчас, когда Юнхо мягко укусил его за горло, а Минги уговорил его поднять голову, чтобы поцеловать его в губы, большие руки скользили по его обнаженной груди и животу, поглаживая его сквозь штаны, которые они еще не сняли. Хонджун красиво выгибался из-за их прикосновений, позволяя им добраться до него больше, стягивая штаны и нижнее белье и оставляя его обнаженным и возбужденным. Сонхва прикусил нижнюю губу, яркие и волнующие воспоминания вернулись к нему при виде Хонджуна и Минги, а что касается Юнхо, то у него появились совершенно новые образы, которые совсем не вызывали недовольства. Три альфы так хорошо знали тела друг друга. Им не нужно было ничего говорить. Достаточно лишь пристального, горячего взгляда. Сонхва, очарованный, смотрел, как Минги встал и взял смазку из ящика, вернувшись как раз в тот момент, когда Хонджун скользнул на локти и колени, а Юнхо мягко уговорил его голову опуститься между его ног, бедра возбуждённо дернулись к нему, неглубоко трахая его в горло. Тело Юнхо было красивым. Тело спортсмена. Так красиво раскраснелся, точно так же, как его щеки, когда он спит. Его мальчишеское выражение исчезло, и теперь в нем было что-то совершенно другое, от голодного сосредоточения в его глазах до того, как его язык облизывал зубы, когда голова его альфы покачивалась на его члене. Минги вернулся, сосредоточенно прищурившись, встал на колени позади Хонджуна и выдавил непристойное количество смазки прямо между ягодиц альфы, заставив того застонать от этого ощущения. Минги долго втирал смазку, прежде чем погрузить палец, отчего Сонхва захотелось кивнуть в знак одобрения. Он был обеспокоен и заинтригован тем, как маленький рост их главного альфы сможет принять что-то такое большое, как член Минги, в свою задницу. — Ннгх, хён, продолжай так делать со своим языком… — Юнхо первым нарушил тишину рычанием, его прекрасно сложенная грудь вздымалась, когда Хонджун без устали отсасывал ему, заставляя Сонхва задуматься, откуда у него столько времени и пространства, чтобы дышать. Минги наблюдал за ними обоими, медленно растягивая альфу пальцем. Его свободная рука была крепко прижата к собственному члену, словно пытаясь удержать его от слишком быстрого потеря контроля. Но он внезапно сменил хватку, потянувшись под телом Хонджуна, чтобы взять его член, когда он ввёл другой палец, отвлекая его удовольствием. Хонджун издал пронзительный стон и откинулся на руку Минги, одним движением опускаясь на его пальцы до сустава. Минги зашипел, но наградил его скручивающим рывком его члена, отчего Хонджун чуть не согнулся пополам. Хонджун перестал сосать Юнхо, когда Минги медленно сводил его с ума грубыми ударами пальцев и твердыми, длинными движениями на его члене, рискуя уже довести его до грани. — Минги, таким образом ты так рано закончишь веселье для Хонджун-хёна, — промурлыкал Юнхо. — Ни за что. Он не может кончить, пока полностью не возьмет мой член. Верно, хён? — Минги ухмыльнулся, осторожно дернув Хонджуна за волосы. — Каждый дюйм. — Черт, — простонал Хонджун, жадно раскачиваясь назад, его член сочился влажным потоком предэякулята на простыни. — Быстрее. Он заглянул через плечо, когда Минги взобрался на него, упираясь коленом в кровать, поднимая бедра Хонджуна еще выше, а затем медленно и глубоко погружаясь в него, не останавливаясь, даже когда альфа издал мучительный стон, который не был полностью от удовольствия. — Замолчи. Тебе это нравится, не так ли, Хонджун? Глаза Юнхо заблестели, когда он посмотрел на Минги. — О, яджа-тайм? — Он радостно удивился внезапному переключению Минги на столь неформальное общение с их альфой. Хонджун зарычал на них обоих через плечо, его радужки пылали. На лице Сонхва отражались война эмоций. Его рот скривился в испуганной ухмылке, глаза были широко раскрыты, а пальцы прижались к его губам, чтобы сдержать любой случайный звук. Вдобавок к тому, что он видел и слышал до сих пор, он едва мог принять вид силуэта члена Минги, исчезающего в заднице, которая, хотя и была приятно пухлой и круглой, была маленькой. Ему казалось, что он наблюдает за магическим трюком. Но, к его удивлению, альфа снова зарычал и откинулся на член Минги, открыв рот в дикой ухмылке экстаза. — Ах, черт. Никогда не привыкну, какой ты тугой, Джун, — прошипел Минги, откинув голову назад. Его рука скользнула по основанию позвоночника альфы и прошла весь путь до его затылка, пальцы сомкнулись на его шее и крепко держали. Юнхо удобно откинулся на спину, приподняв бедра на подушке и притянув голову Джуна вниз, между своими бедрами, сильно потянув его за волосы, вынуждая руку Минги отпустить их альфу. В этом положении Юнхо оперся одной пяткой на спину Хонджуна, как будто тот был не более чем подставкой для ног. Что бы он ни планировал сделать с другой ногой, Минги схватил его за лодыжку и поднес ко рту для поцелуя (из-за гибких конечностей танцора растягивание выглядело таким легким), все время глядя на Юнхо. Юнхо хихикнул и отдернул ногу, когда подразнили чувствительное место. Так, их жизнь не была полностью лишена секса и привязанности все это время. Это был танец, который исполнялся много раз раньше. Это хорошо. Сонхва предположил, что с его стороны было напрасно удивляться этому открытию. Но это имело смысл, на самом деле. Ни Сан, ни Ёсан, ни Чонхо не казались теми, кто прыгает в постель из-за минутной прихоти, если вообще когда-либо. Но альфы должны были найти, где удовлетворить свои потребности. Почему не у друг друга? — Хён, другой хён наблюдает за нами. Что нам делать? Связать его? Сонхва моргнул и напрягся, обнаружив, что Юнхо смотрит прямо на него с веселой улыбкой на губах. Хонджун поднял голову, чтобы заглянуть туда, его глаза расширились и остекленели. — Не важно. Я уверен, что ему нравится шоу. Сонхва чуть не закатил глаза, но вместо этого, когда теперь о его присутствии стало известно и, по-видимому, от него отказались, он сел на стул, который Хонджун использовал при продюсировании, и повернул его лицом к ним, закинув одну длинную ногу на другую. — А что здесь может не понравиться? — размышлял он, зажав лицо между большим и указательным пальцами и бесстыдно наблюдая. Хонджун стиснул зубы и схватился за подушку, когда Минги толкнулся в него, все еще ожидая, пока его задница расслабится настолько, чтобы задать ритм. Хонджун, казалось, был в восторге от того, насколько большим был Минги, и вздохнул от удовольствия, когда Минги похвалил его за то, что он смог взять большой член без слов спустя такое долгое время. — Хватит играть только с Минги, — потребовал Юнхо, направляя рот альфы туда, где ему и место, вокруг головки его собственного толстого члена. Хонджун облизывал и сосал его, как эскимо, облизывая губы так, будто не хотел пропустить ни капли его вкуса. — Высунь язык. — приказал Юнхо. Он вздохнул и медленно двигал бедрами, запутавшись руками в волосах Хонджуна, его член скользил туда-сюда по вытянутому языку Хонджуна, пока слюна собиралась и капала вниз. Хонджун больше не мог сдерживаться. Вскоре он уже не мог даже удержаться на ногах, когда Минги использовал остатки смазки, чтобы еще больше размазать себя, и начал грязный, скользящий ритм, загоняя глубоко по яйца в задницу альфы. Юнхо приблизился к Минги, притянув его для удивительно нежного поцелуя, а свободной рукой шлепнул Хонджуна по заднице, оставив после себя отпечаток и слабый стон. Минги приветственно приоткрыл губы, целуя его так, будто хотел, чтобы все его дыхание принадлежало только ему. Сонхва потерялся. Он был пьян, по меньшей мере, от трех стаканов этой тошнотворно сладкой клубничной гадости, голова кружилась. Его член казался набухшим и ограниченным, застрявшим под нижним бельем и штанами. Но он не предпринял никаких действий, чтобы облегчить себя. Больше всего на свете он был очарован ими и не хотел отвлекаться. Он был рад видеть, что узы, которые товарищи по стае уже установили друг с другом, были достаточно прочны для этого: достаточно крепки, чтобы его дерзкий главный альфа мог принять член дикого зверя так глубоко, что он должен был погрузиться в его живот, в то время как его другой альфа оставил светящиеся розовые отпечатки ладоней на его заднице одной рукой, а другой засунул большой палец в рот альфе, поскольку жалкая шлюха не могла даже держать член во рту, он был так безнадежен. (Это были не его слова.) Минги трахал Хонджуна до тех пор, пока главный альфа не вздрогнул и не упал, кончая в настойчивую руку Минги. Вытерев руку о простыни, Минги рухнул в ожидающие объятия Юнхо, толкнув его на кровать и прижимаясь к нему, пока целовал его, выжимая последние несколько толчков, которые его член мог сделать, прежде чем он излился. Юнхо застонал, когда почувствовал, как жар его спермы покрыл его собственный член, теряясь с грубым рычанием, когда крепче обнял Минги. Следующие пару минут все трое ничего не могли сделать, кроме как судорожно задыхаться. Сонхва мог поклясться, что воздух стал тяжёлым от их дыхания… и всего остального. Собравшись с дыханием, Юнхо обвил рукой талию Хонджуна, притягивая его к себе, пока Минги устраивался поудобнее. Сонхва наполовину ожидал, что альфа съежится от внезапных прикосновений после всего, но он свернулся калачиком против большого альфы и положил голову ему на грудь, не открывая глаз, проводя пальцами по подтянутому животу танцора. Сонхва оставил их там, грязных и измученных, погруженных в глубокий сон, который, вероятно, продлится до позднего вечера следующего дня. С днём рождения, Джун-и. Видишь, какие приятные вещи случаются, когда ты приходишь домой?