north

Сонхва понятия не имел, когда у него снова появится возможность поговорить с Хонджуном, чтобы пытаться извиниться и исправить отношения. Но он никогда бы не подумал, что случай разбудит его всего через пару часов после того, как альфа ушёл из дома. Сонхва вздрогнул в постели от звука гудящего телефона и ревущей музыки. На всякий случай он увеличил громкость телефона, но сомневался, что получит какое-либо сообщение. Минги раздраженно застонал рядом с ним, переминаясь переворачиваясь на месте. Сонхва ободряюще сжал его руку и взял трубку, предварительно выйдя в холл. — Хонджун? — Сонхва? — Он сразу понял, что альфа либо плачет, либо пьян, либо и то, и другое. Он мог слышать басовый ритм, приглушенный на заднем плане. — Да? — Он крепче сжал трубку, как будто это приглушило бы фоновый шум. — О, хорошо. Это ты. Я… я… мне жаль. Очень жаль. Я ничего такого не имел в виду. Был просто разочарован, потому что… рубашка… хотел, чтобы ты… — Голос альфы продолжал приглушаться. Сонхва терпеливо ждал, давая ему время сказать свою бессвязную фразу. — Я понимал, что даже не имел этого в виду. Это глупо. Хотя… даже когда эти слова прозвучали, я понимал. Типа: «Хонджун, что ты вообще говоришь? Ты чертов лжец!» Понимаешь? — Он замолчал, всхлипывая. — Мне тоже жаль, Хонджун. Я знаю, должно быть трудно… Что? Говорить с ним? Разделить с ним увлечения? Быть с ним в близких отношениях? Но он не успел закончить мысль. — Нет! Нет, нет, нет. — Тяжелый, дрожащий вздох. — Ты хорош таким, какой ты есть. Идеальный. Даже если… даже если ты не можешь… — Еще один вдох. — Н-не важно. Я больше никогда не попрошу тебя сделать что-либо. Обещаю. Так что, пожалуйста, Сонхва, не уходи. Сонхва чуть ли не рассмеялся. Несмотря на гипнерос, он обнаружил, что все еще может пожалеть альфу, и ему было жаль, что Хонджун думал, что он так легко встанет и уйдет. — Я не собирался уходить. Ты сказал, что мне не нужно уходить. Наступила тишина, которая почти переросла в неловкость, пока Хонджун не сказал: — Так, ты все еще дома? — Да. Я никуда не ухожу. — Черт. Спасибо. Сонхва ухмыльнулся в трубку. — Ты собираешься вернуться домой, альфа? Я подожду тебя. — Ага. Иду. — Возьми машину. Мы можем забрать твою позже. — Пффф. Я знаю, знаю. — Ладно, я просто проверяю. — Сонхва? — Да? — Я думаю, что наверное, люблю тебя, так что не слушай меня. Сонхва замер, тень улыбки коснулась его губ. — Ага. Я знаю. -------------------- Сонхва сидел в кухне, грея руки вокруг кружки дымящегося кофе. Не уверенный, сколько времени Хонджуну понадобится, чтобы вернуться домой, он хотел что-то, что помогло бы ему сохранять бдительность. Он не просидел там долго, когда вошел Минги, его гигантская неуклюжая тень прошагала по коридору и пробралась на стул рядом с ним. — Хён, что ты здесь делаешь? — Альфа выглядел так, будто собирался снова уснуть в любую секунду, даже если это означало, что он рухнет лицом на стол. — Просто жду Хонджуна. — А, он скоро придёт? — Минги оживился, почесывая волосы. — Ага. Но ты вернись в постель. — Там холодно. — Тогда включи обогреватель. — Нет, — игриво надулся альфа, затем протянул руку к кофеварке. — Хочу кофе. Хорошо пахнет. Сонхва мгновение просто смотрел на него, прежде чем покачать головой и весело фыркнуть. Трудно поверить, что альфа, который был таким непредсказуемым и тревожным, мог иметь такие милые моменты, как этот. Он вздохнул, соскользнул с барного стула и подошёл, чтобы взять кружку и налить немного. После этого они некоторое время спокойно болтали, Минги рассказал ему о микстейпе, который Хонджун помогал ему продюсировать. Это был проект мечты, который он хотел закончить в прошлом году, но все, что с ним случилось, задержало все. Сонхва любил слушать, как он объясняет тексты некоторых из своих любимых треков и рассказывает, откуда он черпал вдохновение для них. Он даже начал немного спойлерить, читая одну часть, но альфа все еще казался немного сонным и внезапно оборвался на середине, бормоча себе под нос: — Ох, подожди, не могу вспомнить, что дальше. Сонхва нравилось, как Минги не казался смущенным такими вещами, он просто плыл по течению жизни и смеялся над этим, сверкая зубами в заразительной ухмылке. Наконец они услышали, как на подъездной дорожке остановилась машина, оставившая их драгоценный «груз». Сонхва пошел включить свет на крыльце и стал смотреть в дверном проеме, обнимая себя от холода, не зная, чего ожидать от состояния альфы. Но Хонджун хрустел по подъездной дорожке достаточно уверенными шагами, изо рта шёл пар. Он заметил Сонхва и застенчиво поднял руку. Между слегка помятым беретом и толстым шарфом, намотанным до самого носа, Сонхва едва мог разглядеть что-то большее, чем его глаза. — Добро пожаловать домой, — сказал он, когда альфа подошел к нему. — Ты не должен приветствовать меня, — сказал Хонджун. — Я мудак. — Ну… я считаю тебя своим мудаком. —.…ты гордишься тем, что только что сказал? Сонхва пожал плечами, криво улыбнувшись. — Вполне. Хонджун вздохнул, подняв руку и положив ее на грудь Сонхва. — Я действительно не знаю, откуда все это взялось. Мне очень жаль. Сонхва покачал головой. Альфа лгал, но ему не нужно было этого делать. Они оба точно знали, откуда взялись эти чувства. И они были по-своему действительными. — Главное, что ты сейчас здесь. Хоть он и находился в нескольких шагах от тепла в их доме, и хотя Сонхва мог видеть, как альфа начинает дрожать так же сильно, как и раньше, Хонджун не сделал ни малейшего движения, чтобы войти внутрь. — Я… просто… внезапно почувствовал себя таким одиноким, — наконец признался Хонджун. Его рука все еще была на груди Сонхва, дергая его за рубашку, пока продолжал говорить, избегая смотреть ему в глаза. — Я чувствую, что, каким бы внимательным и понимающим ты ни был, всегда будет часть тебя, которой нет рядом со мной. И я ревную. И я не могу не хотеть тебя всего. Сонхва нахмурился. Альфа говорил так, как будто смирился с тем, что говорил, но выглядел так, будто был в одном шаге, чтобы заплакать, и остатки алкоголя, вероятно, не помогали. Сонхва чувствовал запах алкоголя от него, наряду с незнакомой и нежелательной рябью одеколонов и духов, альф и омег, смешанных между собой. Он хорошо помнил эти клубные ароматы. Весело, но как-то мерзко к концу ночи. — В любом случае я понял, что мне повезло — повезло, что я получил хоть столько от Пак Сонхва. — Хонджун превратил кроткое пощипывание кончиков пальцев во внезапный игривый щелчок по груди Сонхва, глаза прищурились в кроткой улыбке. Ты бы не любил меня таким, каким я был раньше. Ты даже не знаешь этого человека. Сонхва хотел сказать, просто чтобы попытаться объяснить свой выбор альфе, но вместо этого все, что он сказал, было: — Заходи, здесь холодно. Ты превратишься в хон-сосульку. — О, нет, это значит, что ты собираешься лизать меня? — Ты действительно думаешь, что тебе так повезёт? Их шутки продолжались, когда они вошли внутрь. Со стороны Сонхва было легкомысленно забыть о Минги. И опасно. Хонджун судорожно сглотнул, когда его тело ударилось о деревянный пол, с него сдернули край шарфа, и он застонал от боли в замешательстве. Сонхва сделал медленный вдох, время замедлилось. У Минги все еще был обмотан край шарфа вокруг кулака. Внезапно он упал на землю, пригнувшись, и приблизился к Хонджуну. — Минги, чт… — попытался Хонджун, затаив дыхание. Минги снова сильно дернул за шарф, прерывая его слова. — Минги… что ты делаешь? — было похоже на то, что вспыльчивый альфа даже не слышал Сонхва. Он снова нетерпеливо потянул за шарф, но Сонхва понял, что теперь он просто пытается его снять, пытается добраться до горла Хонджуна, что-то учуяв. — Детка? — Сонхва пытался уговорить гигантского альфу. Опять же, даже ни капли реакции. Сонхва встретился взглядом с Хонджуном и каким-то образом понял, что они на одной волне, осознавая тонкую линию, по которой они шли. Минги тихо зарычал, притягивая Хонджуна еще ближе, пытаясь уткнуться носом ему в шею. Он сдергивал шарф с такими нетерпеливыми рывками, что каждое движение заставляло Сонхва бояться, что их лидер в конечном итоге пострадает. Хонджун выдержал это не двигаясь, сжав челюсть и отведя глаза в сторону, стараясь не делать никаких движений, слишком противоречащих тому, чего хотел их дикий альфа. Наконец Минги отшвырнул шарф и смог вдоволь вдохнуть в голое горло Хонджуна. Он сделал это с большим интересом. Слишком большим интересом. Именно тогда Хонджун снова встретился взглядом с Сонхва, и на этот раз Сонхва почувствовал, как что-то ледяное застыло у него в груди. Ощущение стало еще холоднее, когда из глубины груди Минги загрохотал глубокий, навязчивый рык. — Мои глупые похотливые друзья… в баре… они кусали меня… игрались… — Хонджун попытался объяснить шепотом, как будто его голос каким-то образом мог обойти Минги и проникнуть только в уши Сонхва. Теперь главный альфа выглядел испуганным. Сонхва подошел, опустившись на колени, чтобы у Минги было преимущество в росте. — Альфа, — промурлыкал он, кладя руку на бедро Минги и успокаивающе массируя его внутренную часть. Альфа замер в напряженном предостережении, его рычание усилилось. Хонджун захныкал. Сонхва взглянул вниз и увидел, как рука Минги сжимает бедро Хонджуна в сокрушительной хватке. Почему его рука выглядела такой большой? Его сердце начало колотиться. Это был страх вне логики. Первобытный животный инстинкт снова предупреждает его. Но он не мог бежать. Двигаясь медленно, осторожно, он пытался немного отвлечь Минги от их главного альфы, прежде чем он поддаться разъяренному волку внутри него. — Минги-а, просто сохраняй спокойствие. Ты уже научился заставить волка отступить. Просто сделай это снова. — Он успокаивал его, скользя прохладными кончиками пальцев вниз по предплечью и к руке, пытаясь уговорить пальцы отпустить Хонджуна. Его губы нашли нижнюю часть челюсти Минги и осыпали его мягкими, затяжными укусами, надеясь, что это понравится его волчьей стороне, которая оценит почтение этого жеста. Так близко от Минги Сонхва чувствовал тот глубокий, темный запах, который не принадлежал этому месту. Он услышал неуверенный стон из горла Хонджуна, но затем почувствовал, как расслабились сухожилия на запястье Минги, где он держал Хонджуна мертвой хваткой. — Вот так, хороший мальчик. Его беспокоило то, как Минги не мог отойти от сгиба шеи Хонджуна. Он беспокоился о том, что тот момент может сломать его шею. — Как ты думаешь, ты когда-нибудь запишешь свой микстейп, если позволишь волку победить? Исключено. — Сонхва откинулся на бедра, задавая ему этот простой вопрос, меняя тактику. Рычание прекратилось. Минги поднял голову, фыркая в его сторону. Сонхва хотел бы сказать, это потому, что Минги действительно его услышал, но он еще не был уверен. Он больше походил на голодного волка, почуявшего что-то вкусненькое. Настолько, что Сонхва почувствовал, что у него двоится в глазах, он сразу увидел призрачные очертания волчьей морды, искривленной в сердитом рычании, но в то же время увидел Минги — но странного Минги, и посмотрел на него так, будто не знал его. Даже его тело было неправильным — его свободная спальная одежда натягивала изгибы долговязых, мощных мускулов и конечностей, которые казались слишком длинными, если смотреть на них слишком долго. Сонхва больше не позволил себе смотреть на руки Минги, он не хотел видеть, какими они стали, способными рвать что-угодно. Он заставил себя смотреть только в его затравленные глаза, когда осторожно потянул его. Если Минги просто отодвинется на несколько дюймов, полностью вытащит когти из другого альфы, тогда он сможет просто заполучить Сонхва. — Я прямо здесь. Почему бы тебе вместо этого не поиграть со мной, а? Ему удалось обхватить бедром одно из бедер Минги, так что он наполовину оказался у него на коленях, лицом к нему. Затем он обнял Минги за плечо, прижимая его еще ближе. Он хотел, чтобы Минги обнял его, чтобы уловил тот бета-аромат, который, казалось, всем нравился и считался успокаивающим. Чтобы это подействовало на него. — Ты не хочешь этого делать, детка, не так ли? Как и несколько раз раньше, он заставлял каждую клетку своего тела излучать больше его сладкого, успокаивающего запаха, чтобы успокоить разъяренного зверя, не зная, что еще делать. Совпадение или нет, Минги отпустил Хонджуна и вместо этого чуть не упал на Сонхва, своим весом швырнув его спиной на пол. Сонхва издал небольшой кашель, когда воздух покинул его легкие. Эти слишком большие руки обхватили его руки и крепко прижали их к полу. Затем тот уткнулся носом в его шею, одержимо проверяя его точно так же, как и Хонджуна, изучая язык запахов на его шее, где железы были ближе всего. По крайней мере, на этот раз он не будет сбит с толку другими внешними запахами. — Правильно, просто расслабься. Это я. Я твой. Здесь только мы. Хонджун вскочил на ноги над ними, пораженно глядя на Сонхва. Тот слегка покачал головой, произнося слово «иди». Хонджун в ответ покачал головой, даже отступив от них. Он знал, что должен уйти, и ненавидел это. «Все в порядке…» Сонхва изо всех сил послал эту мысль Хонджуну, но Минги отвлек его внимание, обхватив рукой затылок и уперев колено между ног. Тогда Сонхва узнал, что если кто-то достаточно силен, он может перевернуть вас, просто крепко схватив за шею. Он бы солгал, если бы сказал, что это не больно. Удар коленями по холодному деревянному полу дошел до бедер. Он подавил всхлип боли, на случай, если Хонджун все еще был рядом. — Хён, он очень сильный. — Минги внезапно заговорил над ним, его голос был хриплым, как будто он сдерживал вес рушащейся горы. Балансируя на дрожащем локте, Сонхва попытался оглянуться через плечо, чтобы увидеть своего милого альфу. — Тогда не пытайся победить его, Минги-а. Только не позволяй ему зайти слишком далеко. Не снова. — Хён? — Не позволяй ему кусать. Пусть делает все, что хочет, но не позволяй ему кусать. Ты можешь это сделать, детка. Сонхва чувствовал, как он соскальзывает после этого, так же ясно, как он чувствовал, как с него срывают одежду, и какое-то время он не разговаривал с Минги, которого знал. Даже после их краткого обмена мнениями Сонхва никогда не переставал ожидать, что полный рот бритвенно-подобных зубов вонзится в его кожу, мышцы и кости, и когда этого не произошло, он знал, что он должен благодарить силу воли Минги за его защиту. Его дикий альфа был так силен, что ни разу, даже при легких прикосновениях, его рот не касался его. И, возможно, эта сдержанность еще больше заставила обезуметь волка. Неумолимо холодный пол не оказал Сонхва никакой пользы, поскольку его трахали без подготовки, так, как того хотел «демон» Минги, без предупреждения запихивая в любую позу, которую он хотел. Это не прекратилось, пока он не был полностью грязным изнутри и снаружи. Каждый поток спермы казался целенаправленным, как будто его наказывали, помечали, как будто его тело было границей территории волка, которую он чувствовал, что должен яростно вернуть себе. Сонхва даже не пытался уйти. Он не хотел. Это должно было произойти здесь, с ним. Он может быть всего лишь бета, но он был сильным и выносливым, и хотя он позволил волку использовать себя в качестве фокуса своего гнева, даже был доволен собой, направив этот фокус с Хонджуна на себя, но он не доставит волку удовольствия сломать его в процессе. Он держался до тех пор, пока истощение, наконец, не свалило зверя, оставив Сонхва сбросить его неестественный вес со своего тела и попытаться сориентироваться. Сонхва тоже был истощен. Он дрожал от пальцев ног вверх, его челюсть и задница чувствовали, что они никогда не будут прежними. Он использовал свою мятую рубашку, чтобы вытереть лицо и тело, но даже не чувствовал трения ткани о кожу. Все, что имело значение, это то, что Минги, их Минги, крепко спал в одеяле, которое он стянул с дивана, чтобы подвернуть вокруг себя. И он был хорошим мальчиком и делал то, что просил Сонхва. Он не был уверен, откуда взялся Хонджун. Не был уверен, видел ли он все или только сейчас выполз из безопасности своей спальни, но когда Сонхва попытался встать на свои шатающиеся ноги, альфа внезапно оказался там, чтобы помочь ему встать. — Душ, — он едва мог произнести слово. Сонхва не мог сделать полный вдох без боли, пронизывающей его тело. Он почувствовал, что бледнеет. Ребро кажется «треснуло». Он помнил ту особую боль от несчастного случая во время танцевального клуба, который произошел «целую вечность назад». Вместо этого Хонджун усадил его за обеденный стол. Сонхва схватился за бок, его дыхание стало осторожно маленькими выдохами, как будто само его тело боялось снова вызвать эту вспышку боли. — Нам нужно отвезти тебя в больницу. — Они ничего не могут сделать, — захрипел и покачал головой Сонхва. — И подумай, как… это будет выглядеть… — Меня это не волнует. — Меня волнует. Не хочу… терять никого из вас. — Сонхва! — Хонджун опустился на колени перед ним, держась за колени Сонхва, как за спасательный круг. — Ты заставляешь меня чувствовать себя чертовски бесполезным! — Тссс…. Не буди его. Он же расстроится. Не хочу, чтобы это… было первым, что он увидит. — Просто позаботься о себе, хотя бы раз. Пожалуйста! Сонхва вздохнул, хотя это было больно. Он обхватил подбородок Хонджуна, заставив того поднять взгляд. — Разве ты не понимаешь, альфа? Это и есть компромисс. Это то, что ты получаешь в обмен на недостающую часть меня. — Он смахнул слезы, прилипшие к раскрасневшимся щекам Хонджуна. — Независимо от цены, я позабочусь о вас. Всегда.