***
— Доброе утро, Ренгоку-сан, — сказал подошедший к нему Танджиро. — Танджиро, нас подожди! — где-то сзади послышались жалобы Зеницу. Наконец все трое сравнялись неподалеку от Хашира. Тот улыбнулся ещё ярче, чем прежде. — Что ж, я очень рад видеть вас здесь! Давайте же начнем! — произнес пламенный, после чего позвал всех за собой во двор поместья Ренгоку. — Я всех вас переплюну и буду лучшим! — в своей обычной манере заявил Иноске. — Как скажешь, Иноске. Это будет прекрасно, если ты станешь ещё сильней, — мальчик с серьгами Ханафуда только улыбнулся ему в ответ. — Заткнись, Кентеро! И без тебя знаю! — Когда ты уже научишься себя вести? — недовольно буркнул Агацума и продолжил: — Если тебя похвалили, будь добр ответить нормально. — Ребят, не ссорьтесь. Всё же хорошо, ну же... — Пытался успокоить этих двоих Камадо. Но тут весь гул от спора перекрыл звонкий смех жизнерадостного Столпа. Смотря на эту потасовку, смех вырвался самим собой.***
Спустя время все приступили к разминке мышц и подготовке перед физической нагрузкой. Сам Кёджуро для себя отметил, что младшие неплохо поддерживают полную концентрацию дыхания. Все трое сидят по-турецки и глубоко дышат. — Ренгоку-сан, а какой смысл от медитации? — не выдержав, спросил Танджиро. — Начинать лучше всего с минутной медитации. Она настраивает тело на работу и очищает мысли, — разъяснил всё Кёджуро.***
После такой-то подготовки пришло время переходить к физическим упражнениям. — Давайте начнем с малого. Двести приседаний! — Двести?! — от одного только числа Зеницу стало плохо. — Да! Двести! — повторил Ренгоку. Иноске и Танджиро молча приседали, а Зеницу в это время успевал ещё и жаловаться. Стандартный набор упражнений для мечников включает в себя взмахи катаной, подтягивания, отжимания, выпрыгивания, подъем ног, скручивания и бег с катаной. Тренировка продолжалась с утра до самого вечера. Конечно, были перерывы, но в основном на приготовленную Сенджуро для всех еду. Под конец юные мечники еле на ногах стояли. Для Кёджуро же это была привычная тренировка, правда, раненое тело было совсем не радо такому. — Буду ждать вас через два дня! Удачи вам! — Сказал Хашира уходящим... нет, скорее шкандыбающим охотникам на демонов. Иноске и Зеницу уже направились обратно в поместье Бабочки, по дороге о чем-то тихо споря. Ренгоку уже было собирался тоже уйти вглубь двора, но услышал, как его кто-то окликнул. Повернувшись корпусом к источнику звуку, он показал, что внимательно слушает. — Ренгоку-сан! Я просто хотел вас поблагодарить за то, что взяли нас в ученики и тратите на нас своё время, — мальчик со шрамом на лбу согнулся в поклоне. — Что ты, не стоит. Я рад обучать новое поколение мечников! — солнечно улыбнулся ему Хашира. Танджиро тоже улыбнулся в ответ, когда почувствовал, как его гладят по голове. — Вы действительно одаренные мечники, ведь вы прошли усложнённую тренировку, — сообщил ему Столп пламени, после добавив: — Хотя я думаю, что слегка перестарался с нагрузками. Удивление, а после улыбка на лице младшего. Ещё немного потрепав Танджиро по волосам, Кёджуро убрал руку. — Ещё раз спасибо, Ренгоку-сан, но мне уже пора: солнце почти зашло, — показывая на видневшийся край солнца, сказал младший. — Танджиро, как насчёт того, чтобы я тебя провёл? — непонятый взгляд со стороны, и старший быстро продолжил: — Хочу немного прогуляться, заодно и тебя проведу. — Конечно, я не против, Ренгоку-сан! — спохватившись, ответил мальчик с серьгами Ханафуда.***
Шагая по дороге к месту нахождения поместья Бабочки, они говорили на всевозможные темы. Убедившись, что все трое дошли до поместья, Ренгоку чуть ли не передал их в руки Кочо и только после этого успокоился. Возвращаясь к себе домой, Кёджуро думал только об одном... Ещё когда они с Танджиро стояли во дворе поместья Ренгоку и разговаривали, Столп пламени почувствовал на себе прожигающий его насквозь взгляд. Видимо, из-за усталости юный Камадо ничего не ощутил, поэтому никак не отреагировал на это. Пламенный Хашира краем глаза взглянул на дерево, откуда, предположительно, на него смотрели. И этого вполне хватило, чтобы увидеть ярко-жёлтый блеск глаз, в котором, помимо статуса Третьей Высшей Луны, сейчас читалось желание убивать.