Солнце на холсте

      — Убери от неё свои руки, Гриммджо! — отталкивает Улькиорра приятеля, обнимая девушку. — Рукия, сестра моя, ты приехала. Я рад, что с тобой всё хорошо.       — Брат, как же мы давно не виделись! — сжимает Рукия в объятиях Улькиорру, сдерживая слёзы. — Благодаря тебе и Гриммджо меня эвакуировали из этого ада.       — Рукия, ты похорошела, стала совсем взрослой женщиной, — ластится Гриммджо к ней.       — Гриммджо, ты тоже красавчик, где твоя Нелл? — подмигивает Рукия, сводная сестра Улькиорры по отцу, Айзену Соске, нагулявшую её от одной из иноземок. Само собой разумеется, после победы Каракуры над Уэко Мундо, Рукию забрали как жертву, пленницу, которую держала против воли проигравшая сторона, поселили в прибежище для мигрантов, якобы спасая. Долго не мог Улькиорра отыскать Рукию, поэтому попросил в письме Гриммджо, известного по всей Каракуре торговца, подключить свои связи и отыскать сестрёнку. И это ему удалось, даже удалось выкрасть и доставить к себе в поместье.       — Он за другими юбками бегает, — через ехидную улыбку прыскает Улькиорра.       — Она не обращает на меня внимания… Ты, должно быть, устала с дороги, идём, отведу тебя в твои покои.       — Я бы очень хотела с ней встретиться, — воодушевлённо улыбается девушка, обнимая Улькиорру на прощание. — Братик мой любимый, нам о многом нужно поговорить. Я так скучала по тебе!       — Поговорим завтра. Отдохни, Рукия, — целует её в лоб Улькиорра.       Шиффер отправился в свою комнату. Но глаз он этой ночью не сомкнул. Он думал то о вновь обретенной сестре, то о вновь увиденной Орихиме. Вспоминал, как она держала под руку того, кто чуть не лишил его жизни; как она проливала слёзы под веселую мелодию; как он прилюдно оскорбил её предпочтения; как он не достоин и мизинца этой женщины. Подытожив, Улькиорра пришел к выводу, что теперь он обязан убить Ичиго Куросаки не столь из-за проигрыша их страны в войне, а из-за своего проигрыша на любовном фронте. Устранить соперника, выкрасть женщину и вместе с Рукией уехать, исчезнуть, раствориться в отведенном им никогда. Да, так и будет. С этими благими молитвами Шиффер заснул.       По утру, проснувшись, Улькиорра спустился в обеденную, где уже завтракали Гриммджо и Рукия.       — Доброе утро, братик! Присаживайся, отведай с нами, очень вкусно, — набитым ртом чавкала Кучики.       — Благодарю, но я не голоден, — присел художник рядом с близкими. — Нам нужно определить план наших дальнейших действий. После убийства Куросаки Ичиго мы с тобой, Рукия, уедем далеко отсюда, а ты, Гриммджо, поможешь нам сбежать. Если пожелаешь, можешь взять Нелл и поехать с нами.       — Нелл не согласится, она слишком сильно привязалась к Каракуре. Я останусь с ней, Улькиорра. Но не сомневайся, я вам помогу, — отложил столовые приборы в сторону Джагерджак, вытирая платком губы.       — Необходимо инсценировать несчастный случай. Думаю, так будет лучше. Таким образом, никто не заподозрит ни нас, ни тебя, — хлопнул Улькиорра товарища по плечу. — Какие есть предложения?       — Можно устроить обвал строительных работ, на рынке. Там реконструируют одно из зданий.       — Можно попробовать! — подхватила идею Рукия. — Но как туда его выманить?       — Предоставьте это дело мне, — уверенно стукнул Шиффер по столу кулаком.       — Шиффер, а как же она? — сщурил свой взор Джагерджак.       — О ком речь? — недоумевала Рукия, переведя взгляд на брата.       — Это уже не твоё дело, Гриммджо. Готовься к завтрашней диверсии. Организуешь ярмарку творцов на рыночной площади, я туда его приведу, — встал изо стола художник, отправившись к выходу.       — Ты умом двинулся! Как, по-твоему, я должен это сделать?!       Но Улькиорра проигнорировал вопрос собрата, перед выходом добавив:       — И раздобудь мне картины, чтобы на моего авторства походили. У меня готовых своих здесь нет, — с этими словами Улькиорра захлопнул входную дверь.       — О ком вы говорили, Гриммджо? — непонимающе спрашивала у него Рукия, когда Улькиорра покинул дом. — О Нелл?       — Если бы… — глубоко выдохнул торговец.       Улькиорра уже дошёл до поместья семьи Куросаки. Дверь ему отварила прислуга.       — Здравствуйте, в чём дело, Господин?       — Мне необходимо поговорить с Куросаки Ичиго.       — Проходите в приёмную, подождите его здесь.       Улькиорра выжидающе остался наедине со своими мыслями, продумывая каждое слово, которое он скажет Ичиго.       — Признаюсь, Вы застали меня врасплох Вашим неожиданным визитом. Чем Вам обязан? — вошёл в приёмную Куросаки.       — Хотел принести Вам свои извинения за своё неподобающее поведение, — протянул Шиффер руку вошедшему. — Я был излишне груб вчера.       — Вот как… Неожиданно, Вы меня приятно удивили. Право, не стоило, вы вчера перепили и вспылили, дружище! — пожал Ичиго руку Улькиорре.       — В качестве извинений я хотел бы завтра пригласить Вас на творческое сборище, которое будет проходить на площади рынка. Соберутся местные поэты, певцы, художники, я тоже собираюсь выставить свои работы.       — Я далек от искусства, — увиливал от странного предложения встречи Куросаки.       — Я желаю познакомить Вас со своей сестрой. Она, как и Вы, владеет военным искусством синигами.       — У Вас есть сестра да ещё владеющая техникой синигами?! — опешил главнокомандующий армией.       — Мы приходимся сводными друг другу. Она родиной давеча с Ваших земель. Гриммджо тоже придет.       — Интересно, — потирал подбородок Ичиго. — Полагаю, что вечерняя прогулка пойдет мне на пользу.       — Тогда встретимся завтра перед входом у рынка, — прощался Улькиорра с ненавистным ему Куросаки.       Вернувшись в поместье Гриммджо, воодушевленный завтрашней победой, Улькиорра поднялся к себе в комнату, расположенную на втором этаже. Подойдя ближе к двери, он опешал, увидев, что та отварена настежь. Улькиорра стремглав ринулся внутрь комнаты.       — Что ты здесь делаешь?! — возмущенно обратился художник к сестре, у которой хватило дерзости войти без дозволения в его покои.       — Не хочешь объясниться, Улькиорра, кто эта девушка? — указывала Рукия на портрет девушки, нарисованный во всю стену.       — Рукия, ты ничего не знаешь…       — Гриммджо мне всё рассказал! Ты полюбил жену того, кого намереваешься убить! Ты не сможешь, Улькиорра, ты сорвешь все дело.       — Она не помешает притворить задуманное.       — Улькиорра, брат мой, у тебя не поднимется рука… — провела ладонью Рукия по лицу брата, положив её на груди. — У тебя слишком доброе сердце.       — Я не остановлюсь ни перед чем! Как ты не понимаешь? Теперь у меня ещё больше поводов избавиться от Куросаки, — отстранял он девичью ладонь от себя.       — Надеюсь, так и будет, и ты не дрогнешь в последний момент, — открыла лежащую на столе папку с рисунками девушка. — На всех рисунках она. Одна она. На каких-то портретах нет глаз, на каких-то неправильное лицо. Через рисунки ты пытался вспомнить её черты, не так ли? А здесь, — указывала девушка на разрисованную стену, — здесь она настоящая, после того, как увидел вновь, я права? Она красивая. Ты бы прикрыл тканью для приличия, вдруг кто посторонний зайдет к тебе в комнату и увидит, — обратилась с наставлением к брату перед уходом.       Наступил вечер следующего дня. Улькиорра раньше назначенного времени пришел ко входу перед рынком. Художник нервно ходил из стороны в сторону, хрустя пальцами, молясь, что их план удастся. Неожиданно сзади раздался мужской голос.       — Господин Шиффер! — Улькиорра обернулся и от увиденной картины провалился в пропасть ужаса, сердце рвотой подступило к горлу. Хотелось вытошнить все чувства, хотелось убежать и пропасть без вести, хотелось самому провалиться в бездну и никогда из неё не выбраться. Перед его взором оказался Куросаки Ичиго вместе со своей женой, с его Орихиме, с возлюбленной художника.       — Мистер Шиффер, с Вами всё в порядке? Вы резко побледнели, — взволнованно обратилась Орихиме к нему.       — Да… Бла… благодарю за заботу, Госпожа Куросаки. Всё в порядке. Не думал, что Вы тоже почтите своим присутствием, — изо всех сил пытался подавить дрожь в голосе Улькиорра.       — Я посчитал, что моей жене полезна будет вечерняя прогулка, — поцеловал Ичиго руку женщины. — Ваша сестра ждет нас на площади? Идемте?       — Д-да, идём, — нервно сглотнул Улькиорра и пошел следом за семейной четой.       Трое людей двинулись к площади рынка. Улькиорра шёл позади супружеской пары, и умирал внутри, но уже по-настоящему. Сердце у художника обливалось кровью, он нёс над головой любимой косу смерти, которую должен сам замахнуть, лишив женского тела красоты рыжих волос. Они уже подходили к тому самому суженному проходу, который необходимо пройти, чтобы попасть на рыночную площадь, в котором должен будет произойти обвал, меж стен которых должен погибнуть Куросаки Ичиго. Улькиорра бросил взгляд наверх и узрел двое человек на крыше здания, которые уже готовы были инсценировать обвал. Ещё чуть-чуть и чета Куросаки окажется прямо под ними.       — Орихиме! — не выдержав, вскрикнул Шиффер, подбегая к ней.       — В чём де… — не дав женщине договорить, Улькиорра схватил её за руку, пытаясь вырвать её из хватки мужа. Посмотрев вверх, художник увидел полетевшие на него и их камни. Поняв, что нет другого выхода, не думая, Шиффер оттолкнул их обоих в сторону, сам угодив под обвал.       — Господин Шиффер! — вскрикнул Куросаки, подбежав к лежащему Улькиорре, принявшись разбирать камни, придавливающие ноги его спасителя. Орихиме в ужасе кинулась к лежащему, обхватив его лицо руками.       — Вы меня слышите, Улькиорра?! — Орихимие сглатывает, чувствуя, как от страха за жизнь художника руки и ноги наливаются свинцом.       — Д-да… всё в порядке… — протянул Шиффер, стиснув зубы от боли. — Главное, что с Вами всё в порядке, Орихиме.       — Вам повезло, что Вы целиком не попали под обвал, иначе убились бы! — помогал подняться герою Ичиго. — Вы спасли нам жизнь! Теперь я Ваш должник. Просите всё, что хотите! — жал он руку тому.       — Позвольте мне Вам помочь, — взяла Орихиме под плечо прихрамывающего Улькиорру, помогая идти. Уже во второй раз он оказался настолько близок к женщине, утыкаясь носом в шелковистые рыжие волосы, вдыхая аромат абрикоса.       Так они дошли до площади.       — Какой кошмар! Улькиорра! Что случилось?! — увидев этих троих, подбежала к ним Рукия.       — Всё хорошо, Рукия, — убрал он руку с женского плеча, гордо выпрямляясь. — Позвольте представить, это моя сестра, Рукия Кучики, — обратился он к Ичиго.       — Ваш брат — герой! — приветственно целовал Куросаки руку Кучики. — Он спас нам жизнь! Представляете, произошёл обвал, а Господин Шиффер оттолкнул нас, сам угодя под камнепад.       — Вот как, — с укором взглянула Рукия на брата, изогнув бровь дугой. — Действительно, герой. Думает не о себе, а о других, — взяв под руку Шиффера, ущипнула его изо всех сил, шепотом обращаясь сквозь оскал. — Ничто тебя не остановит, ты говорил.       — Так вышло… — немного отвел Улькиорра сестру в сторону, дабы не возникло свидетелей у их разговора.       — Она не остановит, твои слова?! Эта девчонка всё испортила!       — Тише, не волнуйся, Рукия, я всё улажу… А сейчас ты возьми на себя Ичиго.       — С ума сошёл?! Хочешь, чтобы я его развлекала, пока ты с ней забавляться будешь?       — Идемте я покажу Вам свои картины, — обратился Улькиорра к супружеской паре, проигнорировав вопросы сестры, проходя мимо неё.       Вся компания подошла к стенду с картинами, подле которого стоял Гриммджо с Нелл.       — Господин Куросаки?! — не ожидал он увидеть в живых своего врага. — Улькиорра, почему ты весь в пыли?! — дивился торговец, с опаской косясь на товарища, опасаясь правоты своих дум.       — Гриммджо, перед тобой стоит герой! Он спас семью Куросаки от обвала, сам чуть не погибнув! — иронично пояснила Рукия.       Челюсть Гриммджо едва не отвалилась от услышанных слов.       — Какого…       — Нелл, как мы с тобой давно не виделись, — перебила Рукия никогда не умеющего держать рот за зубами Гриммджо. — Джагерджак много говорил о тебе, — приблизилась Рукия к Гриммджо, ущипнув его, чтобы тот не выдал себя. — Всё замуж взять хочет.       — Рукия! — взвизгнул Гриммджо. Все расценили подобную реакцию торговца на женитьбу, а не на боль.       — И я скучала! И по Улькиорре, и по тебе, — обняла Нелл их обоих.       — Позволь представить тебе Орихиме Куросаки, супругу господина Ичиго, — обратился Улькиорра к Нелл. — Её чудотворные руки исцелили мою боль после этого ужасного камнепада.       — Орихиме, много о Вас наслышана. Слухи не врут: Вы, правда, красавица, настоящая муза для художников, — обняла Нелл женщину, подмигивая Улькиорре.       — Право, что Вы, мне не сравниться с Вами, — отнекивалась Орихиме от комплементов.       — Девушки, будет вам любезностями обмениваться, — перебил женский лепет Ичиго. — Лучше взгляните на работы нашего героя! Орихиме, посмотри.       Орихиме бросила взгляд на лежащие картины, молча тщательно сканируя каждую. Попутно Улькиорра сам взглянул на «свои» работы, приходя в немой ужас.       — Гриммджо, — тихо тот обратился к товарищу, пока остальные рассматривали картины, — что за убожество? И это, по-твоему, похоже на мои работы?       — Да ну?! Ты ещё смеешь меня в чём-то обвинять? Ты прошляпил весь план, Шиффер! — схватил Гриммджо за воротник художника, едва сдерживаясь, чтобы не вдать ему, смиряя того укоризненным взглядом.       — Не привлекай внимание. Я исправлю свою ошибку, — невольно шипя, признал свою вину Улькиорра, схватив Гриммджо за шею.       — Хэй, ребята, вы что сцепились друг в друга? — увидел их перепалку Ичиго.       — Они всегда вздорят, не обращайте внимания, — пыталась разрядить обстановку Рукия, переводя внимание. — Как Вам картины моего брата, Господин Ичиго? Красивые, правда? — взяла девушка под руку Куросаки, подмигивая.       — Ещё как! — восторженно вскрикнул Ичиго. — Я бы попросил, чтобы Вы обращались ко мне без всех этих формальностей. Просто Ичиго.       — Как пожелаете, Господин Ичиго.       — Ичиго!       — Ичиго, — повторила за ним Рукия.       — Мне Ваш брат сказал, что Вы владеете искусством синигами. Неужели это правда? — до сих не мог поверить он в это.       — Хотите лично убедиться? Предлагаю Вам спарринг, Ичиго. Прямо здесь и сейчас!       — Рукия, Вы с ума сошли! Как прямо здесь?! — растерялся Куросаки, облизнув пересохшие губы.       — Очень просто! Или великий полководец испугался проиграть девушке? — ехидно улыбнулась Кучики.       — Вот ещё! — снимал с себя пиджак полководец, передавая своей жене. — Сами напросились. Я не посмотрю, что Вы женщина.       — Ичиго, может, не стоит? — тихо обратилась Орихиме к мужу, сжимая пиджак изо всех сил.       — Ну уж нет, Орихиме, я докажу этой девчонке, что она ничего не знает о синигами, — Ичиго вместе с Рукией отправились к центру площади для соревнования.       «Рукия молодец» — восхищался про себя художник мастерскими уловками сестры. Поняв, что они с Гриммджо лишние, Нелл предложила тому пойти и посмотреть на тех двоих, таким образом, оставив Улькиорру наедине с возлюбленной.       — Рукия ещё такой ребёнок, — решил первым нарушить молчание Улькиорра. — Не придавайте значения им, Орихиме.       — У них общие увлечения, у нас с Вами — свои точки соприкосновения, выражающиеся в искусстве, — положительно кивнула головой Орихиме, даря кроткую улыбку художнику, скорее всего, из вежливости.       — И что Вы скажите про это искусство? — указал Шиффер на «свои» картины.       — Это не Вы, не Ваша душа в этих картинах, — опечалено сказала женщина. — Здесь Вы ненастоящий, — Улькиорра был поражён, насколько Женщина тонко и глубоко приметила отсутствие его авторства, хоть об этом она и не подозревала. — У любой картины есть душа: душа того, кто её написал, и души тех, кто взирал на неё. Искусство берет свои краски из души.       — Хотите увидеть мою душу? — приблизился Шиффер к Орихиме, едва губами касаясь её ушка. — Хотите увидеть моё искусство?       Орихиме со страхом вздохнула, еле сдерживая голосовые связки от едва не вырвавшегося стона.       — Вы боитесь меня, Орихиме? — с вожделеющим трепетом произнёс Шиффер её имя, которое, как пуля, вылетевшая из его уст, вибрато ударилось о женскую кожу, резонансом сконцентрировавшись внизу живота, из которого готовы были вылететь бабочки.       — Нет… — шепотом ответила она, закусывая нижнюю губу. — Не боюсь… Я Вас не боюсь, Улькиорра.       — Идемте со мной, — протянул художник руку Орихиме, с надеждой глядя в её глаза. — Не волнуйтесь, я Вам кое-что покажу.       — Как же остальные?..       — Им всё равно не до нас, — кивнул художник головой в сторону сражавшихся, около которых собралась толпа зрителей.       Колеблясь, разрываясь сомнениями, женщина медленно возложила свою руку в мужскую ладонь, которая её крепко сжала. Улькиорра побежал, потянув Орихиме за собой, не размыкая рук. Вот и оборвались нити, разорвались с хлопком, оглушительным терском, хрустом, похожим на перелом костей. Нервы, вместе с хрупкой надеждой, что теплилась в груди Улькиорры. Он в ней по уши. Орихиме в нём по горло.