Rag, Tag and Bobtail

Барт припарковался на Вечнозеленой аллее у своего дома, что выглядел практически точно так же, как и семь лет назад, разве что облицовка кое-где потрескалась. Когда ребята выбрались из машины, на Барта налетело темное пятно, и уперлось лапами ему прямо в грудь, издав громкий лай. — Эй, Маленький Помощник Санты, — улыбнулся парень, потрепав свою собаку по голове. Пес отчаянно завилял хвостом, и вывалил язык наружу, попытавшись лизнуть его в лицо. Затем ребята поспешили в дом. Как они и ожидали, мать накрыла в столовой, где уже собрались остальные члены семьи. — Где вы пропадали? — из прохода в коридор высунулась мать. Она так и не изменила своей привычке носить зеленые платья. — Ну, мы же уже здесь, — пожал плечами Барт, подходя к ней, и целуя в щеку. Мардж тут же забыла о своем возмущении. Он протиснулся к столу, где Гомер уже что-то впаривал Мэгги про сегодняшнее телешоу, пока мама обнималась с дочерью. Парень услышал тихий шепот, видимо, мама спрашивала, как прошел ее день, но Лиза от нее отмахнулась. Ужин прошел спокойно и легко: сестры сплетничали, а отец рассказывал смешной случай с работы, где он вновь чуть не подорвал станцию. Мама уже устала переживать по этому поводу, ворча о том, что Корпорация Бернса (его бизнес за эти несколько лет успел поглотить большинство предприятий) могла бы уже давно перейти на другие источники энергии. Когда все поели, и Барт уже поднялся с места, Гомер вдруг остановил его. — Сын, не поможешь мне кое с чем в саду? — спросил он, посмотрев на него своими большими, слегка выпуклыми глазами. — Но я хотел уйти… — засомневался парень. — Куда это? — тут же вскинула голову мать. Барт не решился сказать, что он пойдет на вечеринку, в конце концов, ему все еще не было восемнадцати. — Да погулять хотел… ладно, с чем нужно помочь? — быстро сдался он. Отец повел его в сад, и Барт досадливо простонал. Гомер опять раздолбал гриль, и ему нужно было срочно все починить и вот прямо сегодня, потому что приближались выходные, а к ним собирались прийти его друзья с работы. Сбегав сначала домой, Барт позвонил Милхаусу на домашний, сообщив, что задержится, и тот сказал, что попросит другого приятеля его подвезти. Решив, что многого он не пропустит, и вечеринке в любом случае нужно раскачаться, Барт закатал рукава, и вместе с отцом они принялись ремонтировать гриль, убив на это занятие около часа. — Что, на вечеринку небось идешь, а? — спросил его Гомер, прикручивая последнюю гайку. Он глянул на притихшего сына, и понимающе хмыкнул. — Да брось, я же все вижу. Иди, сынок, в свое время я тоже любил тусоваться. Правда, меня особо не приглашали, но это не потому что я был непопулярным, нет. Я просто устраивал беспорядки, то есть балагурил. Отец выпрямился, и принялся оттирать руки какой-то тряпкой. — Но я надеюсь, ты себя хорошо ведешь? — спросил он лукаво. — Конечно, — невозмутимо кивнул Барт, и, сделав ангельское личико, широко улыбнулся отцу на все «двадцать восемь». — Да-а, прошли времена, когда ты хулиганил запросто так, — задумчиво покачал головой Гомер. — Знаешь, я ведь хотел, чтобы ты стал мировым судьей, но я же вижу, что душа у тебя к другому лежит. Ты не стесняйся, бери от жизни все. Я вот застрял на своей станции, потому что дети появились, и вас нужно было прокормить. А я мечтал заниматься музыкой. Нет, ты не подумай, я очень счастлив. В детстве Барт не задумывался о том, откуда берутся деньги, и теперь ему было больно от мысли, что Гомер променял мечту на стабильную, но мало оплачиваемую работу. Мистер Бернс до сих пор был жив-здоров, и явно не собирался отбрасывать копыта. Отец воровато оглянулся в сторону дома, и, вытащив бумажник, высунул оттуда презерватив. Словно наркодиллер, он быстро сунул его Барту в руку. Тот покраснел. — Пап, ты чего?! — воскликнул он, словно ужаленный. — Бери! — настаивал тот. — Рано тебе пока детей заводить, послушай папку-то. И вот еще возьми… — Гомер протянул сыну пятидолларовую купюру. — Сводишь свою девушку в пиццерию, ну, или цветы ей купишь. — Да не нужно… — принялся отнекиваться парень, но отец настойчиво сунул ему деньги в другую руку. — Ладно, спасибо. Не то, чтобы на пятерку можно было разгуляться, может, ему бы их и хватило, когда ему было лет десять, но Барт не хотел быть неблагодарным. — А зачем ты презервативы в кошельке носишь? — с подозрением спросил он отца, внутренне надеясь, что у того нет на стороне любовницы. Гомер невозмутимо сунул кошелек в задний карман синих брюк, даже не заметив угрозы в голосе сына. — Дак нам же где угодно может с мамой твоей захотеть заняться… — Стоп! — воскликнул Барт, прижав руки к ушам, так что с одной стороны хрустнула упаковка презерватива, а с другой купюра. — …и четвертого я не потяну, так что.… Эй, ты чего уши зажал? — Ничего! Просто не хочу этого слышать! — возмутился парень, и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, поспешил в дом. Гомер понимающе хмыкнул, и медленно побрел внутрь, чтобы хлебнуть холодненького пивка Дафф после столь продуктивного дня. Тем временем Барт вбежал вверх по лестнице, чтобы принять душ и переодеться, и вот она — свобода. Пообещав матери не «гулять допоздна», он резво выехал на дорогу, глянув на дом через зеркало заднего вида. Ему показалось, что в отдалении мелькнули фары какого-то автомобиля. Странно, их улица была более-менее тихой, и в это время никто особо никуда не разъезжал. Дом Гарри Джонса можно было заприметить издалека. Его родители были достаточно богатыми, чтобы выделить своему сыну отдельное жилище, чем тот беззастенчиво пользовался, постоянно закатывая вечеринки. Можно сказать, что Гарри был самым популярным, и в то же время неконфликтным парнем во всей школе. Многие очевидно пользовались его положением, но тому, похоже, было на это абсолютно наплевать. О Гарри знали и в других школах, а иногда у него в гостях появлялись даже студенты из колледжа, что придавало парню вес и авторитет. А еще он мог достать самую отменную траву, и даже кое-какие таблетки. Припарковавшись в отдалении, потому что вся проезжая часть была забита автомобилями, Барт спокойно прикурил, и медленно направился к дому, где уже вовсю грохотала музыка. Соседи уже давно сдались вызывать полицию, и несколько рядом стоящих домов пустовали, и риелторы все никак не могли продать жилплощадь, потому что репутация в этом районе была подпорчена. Улицу даже негласно называли «тусовочной», что, скорее всего, войдет в историю. Барт протиснулся через главный вход дома, возле которого толпились ребята разной масти, и зашел внутрь. Там творился хаос: все лампочки уже как год назад были заменены на красные для фотопроявки, отчего комнаты заливал темно-бордовый цвет; по углам примостились стробо-лампы, а на потолке — диско шар; и также мощные колонки последнего поколения огибали комнату по кругу. То тут, то там уже сосались парочки, на диванах дымили кальяном, и все, абсолютно все поверхности были заставлены красными пластиковыми стаканчиками и коробками от пиццы. Сбоку у стены стояло десять кег пива, и возле одной уже вовсю скандировали футболисты, держа своего товарища в десять рук вверх тормашками. Мускулистые ноги, туго обтянутые в форменные штаны, почти что доставали ступнями до потолка. Барт скользнул по ним взглядом, слегка заехав глазами по внушительному бугорку на паху. В этом не было ничего странного, обычное сравнивание с собой, парни в душевой часто пялились друг на друга без подтекста, и даже мерились членами. Пацанские штуки, совсем обыденные. Спортсмены наконец-то опустили своего друга на пол, и тот, тряхнув отросшими каштановыми волосами, издал громкий боевой клич, высоко подняв вверх кулаки, и Барт вдруг узнал в нем Нельсона. Судя по тому, что он, и его команда были в форме, тренер решил загонять их в первый же день, и ребята не успели переодеться перед вечеринкой. Нельсон повернул голову в сторону, и тут же заметил Барта. На его лице заиграла широкая улыбка. — Йоу! Иди сюда! Симпсон подошел, и, даже не спрашивая, десятки рук тут же подхватили его, и перевернули вниз головой. — Да я только пришел! — хохотал он, отбиваясь от трубки, что ему пытались просунуть в рот. — Вот именно! Тебе штрафной! — веселился Нельсон, придерживая его за бедра. — Пей! Пей! Пей! — вновь принялись скандировать парни, и Барт сдался. Хлебнув, по меньшей мере, пол литра пива, Симпсон, наконец, поперхнулся, и его отпустили, перед этим тряхнув его за голову, чтобы у него мозги совсем спутались. Пошатываясь, и борясь с желанием тут же отрыгнуть содержимое желудка, он поплелся за Нельсоном к диванам. Там уже сидел Милхаус, и, потягивая кальян, пытался заигрывать с какой-то худенькой и светловолосой девочкой. Ну как, заигрывать: он вновь кичился своими мускулами. — Милс, ты же сказал, что никотин плохо влияет на рост мышц, и ты больше не куришь, — подколол его Барт, плюхнувшись рядом, и тот с раздражением на него зыркнул, когда девочка, уличив момент, куда-то тут же упорхнула. — У меня почти получилось вообще-то! — воскликнул он. — Эй! Нельсон отобрал у него трубку, и глубоко затянулся, затем передав ее Барту. Ван Хутен быстро успокоился. — Ты где был? — спросил он примирительно. — Отцу помогал, пришлось задержаться. Нельсон, вы что, прямо с тренировки? Шатен тряхнул волосами. — Ага, тренер Максвелл заставил отработать почти все приемы, боялся, что за лето мы потеряли форму. Мы решили сразу же поехать на вечеринку. — И даже душ не приняли? — поморщился Милс. Нельсон рассмеялся, и, подняв руку вверх, попытался пихнуть в свою подмышку лицо брюнета. Тот забарахтался, забыв, что он теперь обладает силой, чтобы постоять за себя. Видимо, психологические барьеры не позволяли ему этого сделать, и внутри он все так же ощущал себя хилым и щуплым. — Да не воняю я! Нельсон отпустил Ван Хутена, и раскинул руки на спинке дивана по обе стороны от своих друзей. Барт неосознанно вдохнул, отметив, что тот был прав: от Нельсона хоть и пахло по́том, но не резким и неприятным, а таким, мужским, особым запахом, вперемешку с жестким одеколоном. В горле внезапно пересохло, и он огляделся. На соседнее кресло завалилась парочка, и девчонка, оседлав своего кавалера сверху, принялась страстно целовать его. Троица друзей заворожено уставилась на бесплатное представление. — А Линдси никто не видел? — спросил Барт, прочистив горло. — Что, думаешь тебе, наконец, перепадет? — хрипло спросил его Нельсон, не сводя глаз с извивающейся девушки на коленях счастливчика в кресле, и слегка поправил свой член в штанах. Барт зачем-то вновь посмотрел ему в пах. — Я не думаю, я знаю, — пробормотал он, отводя взгляд. Линдси, горячая брюнетка с оформившимся телом и большой грудью, чирлидерша, и часть свиты королевы школы славилась тем, что практически никому не отказывала. Нет, она не давала направо и налево, но если добиться ее расположения, то точно можно было дойти до третьей базы, а может даже и до четвертой. Барт давно грезил о ней в своих самых смелых эротических фантазиях. — Тогда поспеши, я видел, как Майк Вебер к ней уже лезет, — меланхолично ответил Милхаус. Ему не нравилась ни большая грудь, ни брюнетки, а такие, субтильные блондинки, больше смахивающие на малолеток. Барт тут же поднялся, чтобы начистить морду этому Майку, совсем забыв о том, что тот был капитаном футбольной команды, чуть ли не вдвое больше любого парня в школе, но у него закружилась голова, и к его счастью, он завалился обратно. — Бля-я… я пять минуточек посижу еще. Парочка с кресла уже удалилась наверх, и Нельсон с завистью проследил за ними взглядом. Барт решил спросить его кое о чем. — Слушай, как там твои девочки то? — Они не мои, — буркнул тот, нахмурившись. — Да, ты так и не рассказал! — воскликнул Милс, повернувшись к ним в пол оборота. — Ты прямо с обеими что ли? — Да, прямо с обеими. Милс завистливо выдохнул, широко распахнув глаза. Шерри и Терри давно перевелись в другую школу, и Манц намекал, что летом, сразу же после их восемнадцатилетия, между ними кое-что произошло, но он не вдавался в подробности до этого дня. — Заняться сексом с близняшками, вау, — мечтательно простонал Ван Хуттен, запрокинув голову на спинку дивана. Барт с беспокойством оглядел приятеля, который совсем не выглядел как счастливчик, сорвавший двойной джек-пот. — А что произошло-то? — участливо спросил он. Нельсон наклонился вперед, и, устроив локти на своих коленях, устало потер лицо широкими мозолистыми ладонями. — У нас было втроем пару раз, пока те не потребовали, чтобы я выбрал одну из них, — сказал он глухо, но так как они сидели практически вплотную, его можно было расслышать сквозь шум музыки и гам подростков. — А когда я не смог этого сделать, то обе бросили меня. Барт хлопнул того по спине, слегка задержав на месте руку. Он отметил про себя, что Нельсон был очень горячим, в смысле, температура его тела казалась теплее, чем обычно. — Да ладно, значит не судьба, — сказал блондин таким тоном, словно он уже нюхнул пороху на своем веку. Манц бросил на него недовольный взгляд, говорящий, мол, а где он еще найдет на все согласных близняшек. Сказать по правде, Барт ему завидовал. Это как же, удовлетворить сразу обеих? А в том, что Нельсон уж точно их удовлетворил, он не сомневался, раз у них это продолжалось некоторое время, и раз девушки даже боролись за его абсолютное внимание. Барт сам мог кончить за минуту, и все благодаря буйным гормонам. Когда одна девушка устроила ему петтинг, ему пришлось думать о чем-то отстраненном, чтобы не опозориться, но все равно не удалось: слишком долго его не трогали так. А когда другая делала ему минет, он слишком громко пыхтел, делая дыхательное упражнение, о котором вычитал в одном журнале. Оно должно было ему помочь отвлечься, чтобы не излиться в ту же секунду в теплый и влажный рот, но ему все равно не удалось продержаться, из-за чего та девушка рассмеялась ему в лицо, и он снова упустил шанс на секс. Ему до сих пор никто и не дал толком, о чем Барт не распространялся даже с друзьями, соврав, что у него была кое-какая девчонка год назад, и «вы ее не знаете, она из другой школы». А вот у Нельсона до Шерри и Терри было много пассий, от недельных отношений до разовых свиданий, всегда оканчивающихся успешно на заднем сидении его пикапа. Барт отвлекся, и не заметил, что к ним подошел Гарри Джонс. Тот был низкорослым, тощим и темноволосым, и совсем не приметным внешне, и если бы не его репутация, то его никто бы и не заметил. Гарри обходил гостей, здороваясь с каждым, и налаживая связи, к чему у него был особый талант. Когда с рукопожатиями было покончено, тот спросил: — А что это вы тут сидите, и сосете жалкий кальян? Наверху передают бонг по кругу. Кстати, Нельсон, я достал. Манц кивнул ему, и поднялся на ноги. — Вы идете? — спросил он, глянув на парней, и те с готовностью последовали за ним и Гарри на второй этаж. Там было потише, но из многочисленных закрытых комнат доносились приглушенные ахи и охи. Вся эта обстановка будоражила Барта, посылая волны возбуждения по всему его телу, концентрируясь в паху. Они, наконец, добрались до комнаты, освобожденной от «траходрома», как выразился Гарри, и где на полу на подушках по кругу уже сидели какие-то ребята. Те подвинулись, чтобы все четверо вошедших могли тоже сесть, и Барту первым протянули бонг. Он затянулся, и передал колбу дальше. Оглядев присутствующих, Барт узнал некоторых ребят, но большинство из них были незнакомыми, видимо, из другой школы. Продолжая блуждать взглядом по лицам, он внезапно наткнулся на пухловатого парня с русыми волосами, зачесанными набок, в рубашке-поло и бежевых классических брюках. Это был Мартин Принс, который перевелся в элитную частную школу еще в средних классах. Барт ткнул Нельсона в бок, кивком указав на старого знакомого. Мартин перевел взгляд, и тоже узнал их. Его глаза немного расширились, и загорелись интересом. Пока Милхаус накуривался, ребята разговаривали с Гарри, а затем тот подал знак Нельсону, и они вместе куда-то удалились. На освободившееся место тут же пересел Мартин. — Привет, как дела? Давно не виделись, — его голос был таким же высоким. — Привет, да нормально, — пожал плечами Барт. Больше сказать было нечего, потому что они практически не общались после того как их пути разошлись, и Барт не знал, как поддержать разговор. Принса, похоже, это совсем не смущало. Он заинтересованно посмотрел на его серьгу в ухе. — Нельсон кажется другим, — хмыкнул он. — Вы теперь дружите? — Да, многое изменилось, как ты ушел, — кивнул Барт. — А остальные одноклассники? — Без понятия, большинство ребят либо переехало, либо перевелось в другие школы. Не в такие элитные, как твоя, но все же. Мартин растянул губы в улыбке, не сводя с него взгляда. Его обычно светло-карие глаза сейчас казались черными из-за расширенных от травы зрачков. — Ну да, у нас есть своя форма и все такое, — кивнул он. — Не то, что в начальной школе. — А что ты здесь делаешь? — не утерпел спросить Барт, оглядев разношерстную компанию, что собралась в этой комнате. Бонг уже проделал круг, и кто-то начал возмущаться, что осталось лишь на несколько затяжек. — Гарри Джонс пригласил меня, — важно ответил тот, выпятив вперед грудь. — Ну, меня и пару моих знакомых. Знаешь, я ведь теперь кручусь в кругах будущих политиков и деятелей искусства. Гарри знает, как закидывать удочку, а я позволяю ему это, — он наклонился к Барту поближе, и на него пахнуло каким-то фруктовым и сладким ароматом. — Связи очень важны, особенно если тебе нужно поступить в хороший университет и получить рекомендации. Ты уже знаешь куда пойдешь? Насколько я помню, ты плохо учился. Помнишь, как ты списывал у меня? Мартин звонко рассмеялся, и его мягкий животик затрясся от этого. Девушка справа от Барта предложила курить паровозиком, и все согласились. — Конечно помню, — самодовольно вскинул голову Симпсон. Если этот Принц решил покичиться своим элитным окружением, и попытаться принизить его… — Конечно же, я научился не делать поспешных выводов, тем более основываясь на наблюдениях многолетней давности, — внезапно добавил Мартин, посмотрев на свои ногти. Барт отметил, что они у него как-то блестели, и казались слишком ровными, не то, что у него, или у других парней, что он знал. Как у девочки. — И раз уж Нельсон не кидается на каждого встречного, то кто знает, какие еще сюрпризы меня ожидают? — Я тебя плохо понимаю, — нахмурился Барт, ощущая подступающие волны кайфа, но все же попытался сосредоточиться на разговоре. Мартин захихикал, и возбужденно зашептал: — Знаешь, я мечу в элитное братство в университете, который я уже выбрал. Это даст немыслимые возможности в будущем, но ты не подумай. Туда не принимают только детей родителей с деньгами. Связи. Вот, что важно. Барт уже не понимал, к чему тот клонит — наверное, Мартин просто нашел нового слушателя, чтобы похвастаться. Девушка справа пихнула Симпсона, и наклонила в его сторону голову. Он понял, что должен сделать, и, приблизившись к ней, открыл свой рот рядом с ее губами. Девушка медленно выдохнула в него дым из своих легких, и Барт глубоко вдохнул его. Это было интимно и будоражило нервы. Затем она приблизилась еще, и раз уж она сама ему намекнула, то Барт приложился к ее губам своими. Девушка сдавленно хихикнула, и, высунув язычок, сладко лизнула его в нижнюю губу. Барт с трудом оторвался от поцелуя, когда она сунула ему колбу в руки. Черт, теперь со стояком сидеть при всех. Еще одна затяжка, и ему хватит, подумал Барт, медленно выпуская дым из легких. Он снова вдохнул из бонга, но тут внезапно осознал, что должен был сделать следом. Растерянно глянув влево, он увидел готового ко всему Мартина, что смотрел на него из-под ресниц, неотрывно наблюдая за ним. И куда делся скромный и забитый мальчишка, кичившийся своим интеллектом и деньгами отца? И почему они не сидели мальчик — девочка, например? Какого черта! Мартин уже наклонился к нему, приоткрыв свои губы. В его глазах танцевали чертята. Барт решил плюнуть на все, и, оставив между ними расстояние в пару сантиметров, медленно вдул дым тому в рот. Тот прикрыл глаза, задерживая дым в легких, и словно бы издал какой-то звук, похожий на приглушенное мычание. Или стон. Барт беспомощно глянул на Милхауса, который уже ни на что не обращал внимания, снова пытаясь охмурить очередную блондинку. Он даже не заметил, когда это Мартин успел положить свою руку ему на бедро, осознав это лишь тогда, когда тот начал слабо двигать ею вверх-вниз, поглаживая его. Даже сквозь толстую ткань джинс Барт ощущал прикосновения. Не успел он возмутиться, как кайф накрыл его окончательно, и он лишь пробормотал что-то невразумительное. Бонг прошел дальше, а Мартин ему зачем-то подмигнул, слегка облизав губы. Странно, они у него какие-то красные. Барт посмотрел на свои руки, и рассмеялся. Почему его пальцы похожи на сосиски? И почему их четыре? Разве их не должно быть пять… Кто-то пошутил, и ребята заржали. О нет, теперь это было не остановить. Милхаус хохотал, завалившись на спину, его очки кто-то украл, и теперь декларировал Вейчела Линдзи, прыгая по комнате. Ну, Барт узнал это только благодаря Мартину, что шепнул ему эту информацию на ухо. Отчего-то тот сидел от него совсем близко. — Бизоны, бизоны помчались стадами, владыки прерий, на скалы похожи. И я подхватил: «А-ля-ля, а-ля-ля!» Вопль краснокожих! Вопль краснокожих! — кричал какой-то парень в рубашке поло, и комната вновь взорвалась смехом. — Бизоны, бизоны, тысячи вброд, на запад стремились чрез водоворот! — подхватил кто-то. — А-ля-ля-ля! — Что происходит, — смеялся Барт, утирая слезы. — Что это еще за бред?! Мартин согнулся пополам, держась за живот. — С поэзией ты не знаком, да? Это мои ребята, — выдохнул он, когда перестал смеяться. — Аа, эти, из элитной школы? — хмыкнул Симпсон. — Ну тогда понятно, куда стекаются все сумасшедшие. Мартин, казалось, совсем не обиделся, и лишь внимательно на него уставился. — А ты? Все так же ничем не интересуешься, да? — сострил он. — Ну допустим, поэзия для тебя скучная, но хоть что-нибудь-то здесь есть? — Принц бесцеремонно ткнул Барта в лоб указательным пальцем. Тот резко отпихнул его от себя, ощутив, как уязвлена его гордость. — Я рисую, — зачем-то ляпнул он. Возможно, это из-за травы он хотел себя превознести перед этим снобом хоть немножко. Ведь он совсем не пустое место. Лицо Мартина вытянулось, и в его глазах мелькнуло удовлетворение. И что-то еще. — О. Я помню твои граффити. Как у Багзи. Конечно, тебе недоставало техники, но экспрессия, смелые мазки, цветовое решение, — Мартин задумался. — Покажешь свои рисунки? Если конечно, ты считаешь, что они достойны. Барт замялся. — Эээ… зачем это тебе? — он не мог даже подумать, что кого-то это вообще может заинтересовать. — Так они недостойны? — надавил на него Мартин и картинно вздохнул. — Жаль, а я хотел свести тебя с одним парнем, который знаком с Багзи. — Конечно, они достойны! — вспыхнул Симпсон, но тут до него дошло, что Мартин только что сказал. — Погоди, что?.. Ты знаешь Багзи?! Того самого Багза Банни?! Багзи — самый известный андеграундный художник-экстремист, неповторимый и неуловимый, и никто не знал, ни как его зовут, ни как тот выглядел на самом деле. Его граффити были такими скандальными, что за его поимку в местном отделении полиции висело объявление о награде, словно в каком-то вестерне. Первое время он пририсовывал небезызвестного кролика под своими рисунками, отчего к нему и пристало это имя, что совсем не нравилось компании, которой этот кролик принадлежал, но подростков было уже не остановить — имя Багзи теперь было у всех на слуху. Барт неосознанно наклонился к Мартину поближе, на что тот самодовольно хмыкнул. — Я же сказал, что знаю кое-кого, кто его знает… — уточнил Принц. — Он сам художник, и крутится в этих кругах. Богемные тусовки, все такое. Пивом и травой там не обходятся, разумеется, все же это взрослые люди, — он окинул его внимательным взглядом. — Он учится на факультете искусств при Университете Спрингфилда. Если тебе интересно, я могу замолвить за тебя словечко, только покажи свои эскизы, не хочу дергать человека, если дело того не стоит. Может, он покажет твои рисунки Багзи. — Я… — во рту у Барта пересохло. Если этот сноб говорил правду, и он действительно сможет передать свои рисунки, и даже познакомиться с самым великим и таинственным уличным художником современности… У Барта гулко забилось сердце и задрожали конечности от этой мысли. Он тряхнул головой, пытаясь привести мозги в порядок. — Да, конечно мне интересно! Только я не взял свой альбом с собой… — Ну, значит, тогда в следующий раз, — вкрадчиво прошептал Мартин, наклонившись к его лицу. — Слушай, а ты не хотел бы… Мартин мельком стрельнул взглядом в сторону выхода, словно бы намекая на что-то, но тут в комнату вернулся Нельсон вместе с Гарри, и тот отпрянул от Барта, словно ошпаренный. — Ребята, че тухнем опять? Кто танцевать будет? — кликнул Гарри Джонс, и заулюлюкал. Ребята повскакали со своих мест, и Барт тоже встал, слегка покачнувшись, и бросив взгляд на Принца. Милхаус недовольно куксился, когда очередная девушка, воспользовавшись шансом, опять от него упорхнула. — Почему мне так не везет? — воскликнул он. — Не переживай, еще целый год впереди, избавишься ты еще от своей девственности, — хохотнул Нельсон. — Найдется девушка, которая примет от тебя столь застоявшийся подарок. — Эй! Милс принялся что-то кричать, и Мартин, мазнув взглядом по Барту, тенью выскользнул из комнаты. Нельсон отмахнулся от брюнета, и даже извинился, на что Ван Хутен опять быстро успокоился. Затем Манц заговорчески подмигнул Барту, и раз уж комната уже опустела, тихо сказал: — Я все достал. — Отлично, — кивнул Барт, — свою долю я отдам. — Хорошо, — ответил шатен, и повернулся к Милсу, уперев руки в боки. — Так, если ты не скидываешься, то и не получишь ничего! — Да дам я деньги, дам! — заскулил тот. — Только не веселитесь без меня, пожалуйста! — Ладно, не будем, — благосклонно ответил Нельсон, глядя на него свысока. — Ну что, мы, наверное, не сегодня будем? — Не, мне хватило, — покачал головой Барт. Комната и так кружилась. — Давайте на рождественских каникулах? — Мне подходит, — кивнул Манц, и затем они втроем спустились вниз. Тусовка даже и не думала заканчиваться. Пока трава бурлила в крови, ребята принялись беситься и танцевать с девчонками. Нельсон пошел к своей команде, с которой танцевали самые красивые девчонки, и Барт заприметил там Линси. Ох, как же она была хороша! Не решившись к ней лезть, пока рядом стоят спортсмены, Барт, подхватив какую-то девушку, увлек ее в танец. Это была та самая брюнетка, с которой он курил паровозиком. Слегка лаская ее за талию, он двигался с ней под музыку в безумном ритме. Кэйти, как она представилась, совсем развезло — она беспрестанно хихикала, запрокидывая голову назад, потряхивая длинными волосами, и хваталась за бока Барта, иногда игриво прижимаясь к нему. В какой-то момент она прислонилась к нему торсом, и он сполна ощутил ее мягкие округлые груди. Он обнял ее крепче, ощущая небольшую дрожь внутри, но не подавая виду. Они с Нельсоном притворялись альфа самцами, хотя Манцу даже не было нужды этого делать, все и так это знали. Барт ощутил мягкие губы на своей шее, и, не сдержавшись, запрокинул голову назад, открыв больший доступ для манипуляций Кейти. Та поняла намек, и к губам присоединился ее язычок. Он гортанно простонал, но этого все равно бы никто не услышал из-за грохочущей музыки, да и всем было наплевать: каждый занимался тем, чем хочет. Не было каких-то ограничений или рамок, поэтому понять, что Барт стонет, можно было лишь по его приоткрытым губам, что он постоянно облизывал из-за жажды. Стоило до травки выпить воды. Словно зацепившись за эту мысль, парень посмотрел в сторону кухни, прикидывая, есть ли в холодильнике бутылки с водой, или придется напиться из-под крана, как в проходе он заметил Мартина, что стоял, прислонившись к столешнице, и прожигал его взглядом. В его руке был стаканчик с пивом, который тот пил, даже не глядя — все его внимание было обращено на Барта. Или на Кейти? Заметив, что Барт смотрит на него, Мартин даже не смутился, наоборот — как-то странно ему ухмыльнулся. Какое-то непонятное чувство всколыхнулось у Барта в животе, и он отвернулся. Кейти тем временем принялась утягивать его вновь наверх. Стоило им запереться в одной из комнат, как девушка тут же прижалась к Симпсону, и поцеловала его в губы. У Барта снова встал. Кейти сразу поняла это, и ее шаловливая ручка скользнула сначала по его груди, затем по животу, чтобы остановиться на его паху, и все это не разрывая горячего и страстного поцелуя. Барт подмахнул бедрами вперед, и слегка простонал девушке в рот. — Ты такой чувст… вчс… чвствительный… ик! — заплетаясь, пробормотала Кейти и глупо улыбнулась. Барта словно холодной водой окатило, и он, сжав девушку за плечи, резко отстранил ее от себя. — Ну-ка скажи «сиреневенький»! — потребовал он, вглядываясь в ее глаза, уже понимая, что та не сможет, потому что ее взгляд блуждал, не в силах ни на чем сосредоточиться. — Сирен… срен… внки! — пролепетала она, и внезапно разозлилась. — Мы будем тра… трахца или нет?.. Барт тяжело вздохнул, силясь не думать о своей проблеме в штанах. Девушка была вусмерть пьяна и обдолбана, а в таком состоянии она вряд ли понимала, что делает. — С кем ты пришла? Ты пришла с подругами? Девушка покачала головой, и нахмурилась. — Не, они-и мня бросьли. — А где ты живешь? — спросил он мягко. — Какое тебе дело? — Отвезу тебя домой. — Не надо! — возмутилась Кейти, отпихнув его руки от себя. — Я н-найду другого парня! Барт вновь вздохнул, и притянул брюнетку к себе. Та начала вырываться. — Тише, я просто предложил поехать к тебе, продолжим тусоваться там. Кейти успокоилась, и подняла на него взгляд. — Правда? — Правда. А теперь. Где ты живешь? Кейти прицепилась к нему, как банный лист, и Барту пришлось обнять ее за плечи, когда они спускались вниз. Еле дождавшись, пока его друзья обратят на него внимание, он кивнул им в сторону выхода, желая убраться подальше от толпы и музыки. — Что происходит? — выгнул бровь Нельсон, когда они вышли на улицу. Он окинул взглядом девушку, и его лицо вмиг стало серьезным. — Ты куда ее тащишь? — К ней домой, она уже не соображает ничего. Не хочу, чтобы этим воспользовались. — Понял, — кивнул Манц, и без лишних слов помог дотащить девушку до машины Барта, усадив ее на заднее сидение. Та завалилась набок, и прикрыла глаза. — Сам довезешь, или мне за тобой последовать? — Не, я справлюсь, — качнул головой блондин, глядя, как к ним семенит шатающийся Милхаус. — Мы уже уходим? — икнул тот, и со стоном прислонился лбом к крыше автомобиля. — Кажется, завтра мне будет очень плохо. — Да, садись, подброшу тебя, — кивнул Барт. — А это еще кто? — поднял брови Ван Хутен, разглядывая девушку, что уже заснула. — Кейти. Отвезу ее домой. — Может, мне придержать ее за голову, чтобы ее не стошнило? — предложил Милс, и его глаза загорелись. — Так! — Барт вспыхнул. — Сел на переднее сиденье, или ищи себе другого таксиста! — Да я просто помочь хотел, Иисусе, — возмутился брюнет, усаживаясь в пассажирское кресло. Барт раздраженно выдохнул через ноздри, и устало потер лицо. — Ты в состоянии сесть за руль? — спросил его Нельсон, подойдя к нему вплотную. Он внезапно обхватил его щеки мозолистыми шероховатыми руками, и поднял его голову на себя, чтобы было удобнее всмотреться в его зрачки в свете уличного фонаря. Запах одеколона Манца густым облаком окутал Барта, и он неосознанно вдохнул его полной грудью. — Да… — прохрипел он, и тут же прочистил горло, когда шатен отпустил его. — Да, я выпил не так много, а скурил всего две затяжки. Он даже почувствовал некое сожаление, когда Нельсон, кивнув, отошел от него к своему пикапу. Милхаус принялся стучать пальцами по стеклу, привлекая к себе внимание. Барт сел в свою тачку, и они поехали искать дом Кейти. Так и не придумав, каким образом лучше поступить: оставить ее у порога или в саду, Барт, все же дотащив уже беспамятное тело с помощью Ван Хутена, позвонил прямо в дверь. В конце концов, если родители девушки ее накажут, ей же будет лучше. Выслушав истерику матери Кейти, и заверив ее в том, что ее дочь осталась неприкосновенной, они быстро ретировались. Визгнув колесами, Барт вырулил машину на середину дороги, потому что отец девушки уже притащил ружье. Под крики Милса, они укатили на безопасное расстояние, а затем облегченно рассмеялись. Он солгал бы, если бы сказал что он достаточно трезвый, чтобы рулить, но к счастью на дорогах никого не было, и он, оставив друга у его дома, без происшествий вернулся на Вечнозеленую аллею. Пройдя знакомый путь от дерева, на котором все так же красовался его домик, он перелез через ветку к своему окну, которое предварительно оставил чуть приоткрытым. Скрипнув рамой, он залез в свою комнату, отбросил кроссовки в сторону, и завалился в свою постель поверх покрывала, даже не раздевшись. Его руки все еще пахли Кейти и ее сладковатым парфюмом. Перевернувшись набок, Барт отстраненно подумал о том, что Мартин, похоже, пользовался женскими духами.