У нашей дружбы запах карамели

Гвен распахнула дверь. На пороге стоял менеджер из хозяйственного магазина с чемоданом инструментов в левой руке. Девчонка лениво посмотрела на него и пригласила в дом. Альберт заглянул ей за плечо и неопределенно мотнул головой. — Стой. А где твой папа? — Наверное забыл о вас. Или пьёт в баре со своими друзьями. Или и то и то. Альберт отступил на шаг, поправляя одной рукой ворот старой куртки. — Я не могу заходить без его ведома. — Зайдите уже и разберитесь с трубами, а то будете ездить так до скончания времён. — Гвен торопливо перебила, но через секунду застенчиво улыбнулась и пригласила его жестом войти. Альберт сначала топтался на пороге, но всё же прошёл внутрь. — Вам чай или кофе? Блэйк ушла на кухню, чтобы поставить чайник. — Ты каждому незнакомцу предлагаешь чай или кофе? Мягко спросил он, снимая куртку поверх чёрной рубашки и вешая на крючок. На другом же крючке висела жёлтая ветровка, скорее всего, её, и синяя куртка Финни, в которой он держал рыжего котёнка. На ней даже остались шерстинки животного. Пока младшая не видела, Альберт бережно убрал их и заботливо пригладил ткань. — Нет, только тем, кто отвечает вопросом на вопрос. Мужчина подскочил на месте от её внезапного появления позади и рассмеялся, обнажая острые зубы. Гвен стояла подпирая спиной косяк двери. Его лоб на мгновение прочертил линии морщин, но Альберт тут же расплылся в игривой улыбке. — Не следует верить каждому, золотце. Вдруг я тот самый маньяк и сейчас тебя украду. — Он поднял руку и изобразил когти, скрючивая длинный пальцы. Потом рыкнул и клацнул зубами, приговаривая. — Я страшный монстр, желающий украсть тебя из постели и спрятать в тёмном, тёмном шкафу. Бу! Ему удалось рассмешить девчушку. Гвен шутливо ударила кулаком ему в живот, на что он театрально согнулся, хватаясь за диафрагму. — Нет, он похищает только мальчиков. Да и ваша внешность не подходит. — Почему это? Столь весёлым тоном спросил Альберт. Ему нравилось, что Блэйк его нисколечко не подозревала. Она закатила глаза и взяла табурет, чтобы достать чай и кофе с верхней полки. — Маньяки страшные, толстые, с кривыми зубами, у них на голове моль плешь проела. Альберт вновь усмехнулся, но уже с долькой стиснения. Взрослый поставил чемодан с инструментами на пол и принялся открывать защёлки. — Ошибаешься. Они могут быть как Пол Ньюман или Грегори Пек. Никогда не знаешь, что скрывается за внешней красотой. — Мужчина дёрнул головой, сгоняя со лба волосы и поставил руки в боки. — Показывай, где нужен ремонт. Стоявшая на стуле Гвен с банкой кофе и чайными пакетиками, прижатыми к животу, побаивались спрыгивать вниз. От столь малой высоты у неё закружилась голова. Альберт нехотя потопал к ней и взял всё добро из её рук. Положив шуршащие пакетики на стол, он краем глаза заметил, что она всё ещё стояла на стуле, не решаясь спускаться. — Зачем залезла на табуретку если боишься высоты? — Чтоб вы спросили. Недовольно спарировала та. Он вопросительно наклонил голову. — Ты будешь прыгать или подать руку? — Можно ногу. Мужчина лениво пожал плечами от её столь глупых передразниваний. — А можно вообще не помогать и посмеяться над тобой. Улыбка чеширского кота, расползалась по его не молодому лицу. Гвен сначала надула губы, но потом скорчила умильную рожицу, пытаясь разжалобить его. — Ладно, хорошо, дайте руку. Блэйк вытянула ладонь, но он так и не двинулся к ней. — А волшебное слово? Он приподнял уголок рта вверх. Гвен нехотя выдавила из себя. — Пожалуйста... После её поражённого бурчания, Ал помог ей слезть и отвесил неглубокий поклон. — Всегда к вашим услугам, если попросите вежливо. Открыв дверцу под раковиной, Альберт скользнул небрежным взглядом по старым ржавым трубам и тяжело вздохнул. Вплёл пальцы в непослушные пряди, завязывая их резинкой в хвостик. — Пакля изо льна лучше всего, а фум лента тут, как видишь, не помогла. Твой отец зря её купил, сейчас будем отматывать. — Он посмотрел на Гвен. Удивление на её лице было таким красноречивым, что Альберт не выдержал и по-доброму рассмеялся. — Понимаешь, тут давление большое, лента она... она как скотч. Как дешёвый и плохой скотч. А если тут всё намотать скотчем, то рано или поздно он сойдёт и трубы вновь будут течь. Ей было очень интересно слушать, и Ал с удовольствием рассказывал, как лучше поступить. Он объяснял как можно доходчиво. Попутно рассказывал какие-то забавные истории из его опыта работы. Вспомнил своей первый вызов на дом. Гвен стала рыться у него в чемоданчике и спрашивать, для чего нужен каждый из инструментов. Взрослый с радостью пояснял ей. Альберт после стольких лет говорил и говорил, потому что раньше никто не мог его выслушать или поинтересоваться даже его работой. Мужчина не мог остановиться, а Гвен всё слушала и вникала. Единственные взрослые, которые с ней пересекались - преподаватели в школе и мама Сьюзи. Они все считали её грубиянкой и задирой. Смотрели на неё с брезгливостью, раздражённо. И хотя после смерти матери и недавней пропажи брата их кислые морды пропали, в глазах всегда читались досада вкупе с жалостью и возмущением. Альберт общался с ней по-другому ни как с ребёнком, а как со взрослой, как с равным себе человеком. Когда он закончил починку, то засунул одну руку в карман, устало качнулся и принялся пить уже давно остывший кофе. — Признаться я удивлен, что ты так всё быстро схватываешь на лету. Считай, что ты уже нашла работу в моём магазине. Гвен неопределённо фыркнула. — Знаете, эту полу-отвисшую челюсть на вашей физиономии можно считать как подколку. Альберт, опёршись о кухонную тумбочку, пил бодрящий напиток и ухмыляясь, тихо посмеивался. Заметив свои руки в грязном налёте он поинтересовался. — Я воспользуюсь уборной? Идя по дому, он рассматривал его, подмечая детали. На потолках были трещины, стыки обоев были грязные и засаленные, а полы скрипели при каждом шаге. Дому не помешал бы ремонт. Ал остановился возле нужной, как ему казалось, двери. Открыв её, он зашёл внутрь. Похититель не сомневался - это комната Финни. Мужчина заметил на прикроватном столике столь знакомый нож. Ал быстро положил его в карман, будто это трофей в его коллекцию. Он всё не уходил. Рассматривал его игрушечные ракеты, книги, фантики от конфет и фотографии. Мужчина не заметил, как сзади подошла Гвен. — Что вы тут, чёрт возьми, делаете? Отпираться было бы глупо. Альберт медленно развернулся к ней и произнёс. — Воздержитесь от своих грязных, инсинуальческих мыслей, юная леди. Моё любопытство просто взяло вверх, и я извиняюсь. — Взрослый быстро взял себя в руки и продолжил низким мелодичным голосом. — У меня самого есть брат, но его жизнь сберегла от подобного. Наверное это тяжело... — Он посмотрел на неё очень пристально и как будто с пониманием. — Каждый день проходить мимо комнаты Финна, где его нет. Гвен всё глядела на него, и удивление на её лице сменилось тоской от этих слов. Блэйк, конечно, сильная, да вот только не железная. Она нынче привыкла по ночам пересматривать их совместные фото с Финни и плакать в подушку. У Альберта что-то ёкнуло в груди от её понурого вида. Эмоциональная связь с другими людьми оказывает столь странное воздействие. Похититель наблюдал далеко не со стороны за чужим горем. Он был инициатором её страдания. Равнодушию в его чёрной душе сейчас не было место. Его лицо не выражало никаких эмоций, но глаза стали такими светлыми, такими прозрачными. Внутри бушевало пламя ярости в купе с сожалением. Он не мог понять, почему ему жаль младшую Блэйк. — Я так хочу, чтобы он вернулся. — Сестра переживала всё настолько стойко, насколько могла, но рано или поздно человек ломается изнутри. — Даже Иисус не помогает. — И не поможет. — Гвен обдало холодом, от того с какой лёгкостью взрослый произнёс столь резкое заявление. Он осёкся. — П-прости, мысли вслух. Ал нервно отбивал пальцами ритм какой то песни по бедру, чтобы успокоить нервы, а потом снял резинку с волос и надел на правую руку, где не было браслета. Гвен обхватив собственные плечи, тихо произнесла. — Отец как будто забыл о нём... Альберт не глядя на неё, снова не выдержал и отвесил едкий комментарий. — Глаза не видят - сердце не болит, да? — В синем потоке его радужек словно мелькала обида. Гвен почувствовала, как что-то в ней отчаянно рвётся к человеку, которого она видела дважды. Младшая сестра разглядывала его лицо без стеснения. Ей показалось, что в его глазах была боль. Словно оба хранили внутри одинаковое горе. Оно было не ясное, но ей казалось, что они столь схожи в своих несчастьях. Гвен подошла и руками обвила чужую талию. Он замер на мгновение и посмотрел на неё сверху вниз, прежде чем неуверенно приобнять одной рукой. Это было неожиданно. Альберт молчал. В больном мозгу была сумятица. Его почему-то окутал страх. В голову словно вбивали сотню гвоздей одновременно. Мужчина задрожал. Через мгновение Гвен услышала, как он откашлялся, а когда подняла голову, то поклялась, что увидела остатки слёз на его серых ресницах. Ал сбивчиво прошептал. — С-солнце садится, мне пора. Он отстранился, похлопал её по плечу и пулей пошёл на кухню. Принялся молча, в попыхах, собирать инструменты обратно в чемодан. — Вы бы отдали жизнь за брата? Ал снова дёрнулся от её тихого появления позади, удивляясь тому, что он не слышал её топот. Он слабо потирал пальцами переносицу в усталом жесте. — Если бы меня об этом спросили лет десять назад, то я бы сразу сказал, что "да". Но сейчас... не знаю. — Альберт уже хотел покинуть дом, как в голову пришла мысль. — Дай ручку и листочек. Гвен открыла ящик и вручила, то что он просил. — Вот! Ал написал свой домашний номер телефона. — Стационарный телефон у нас в магазине пока ещё не работает, если что-то будет не так, то звони. Когда он вышел из дома, на улице уже смеркалось. *** Приехав домой, Альберт не застал Макса и был этому весьма рад. Воздух в доме был горячим и влажным, но несмотря на это, его белые зубы стучали. Ледяной пот градом стекал по ключицам и яремной ямке возле шеи, а его большие жилистые руки дрожали. Волнение. Нет, не за себя. За Гвен. Оно было не ясным, но ощущалось придельно отчётливо. Он решил игнорировать его. Похититель умылся, привёл себя в порядок, проведал мальчишек, принёс еду и удалился быстрее обычного. Зайдя на кухню, достал из кармана ножик и покрутил в руке. Он не знал, что делать дальше. Ему на минуту стало противно от своих действий, от своих мыслей. От жары в доме Альберт расстигнул тёмно-синюю толстовку. Веки тяжёлели. Недостаток сна последнее время сказался на его лице. Чёрные круги под глазами и бледность. Он устал. Так чертовски сильно устал, что заснул на стульчике в кухне, так и не закрыв дверь в подвале на ключ. *** Телефон зазвонил вновь. Открыв глаза в привычном помещении, Финни сразу подскочил на ноги. — У вас мало времени... Мальчик во сне говорил то же самое, что если это знак? — П-привет, а ты кто я тебя не помню? Послышался грустный тихий смешок. — Никто не помнит... я говорю у вас мало времени... он уснул, а дверь открыта. Не уж то возможность сбежать? — Это точно? — Он повесил замок от моего велика на дверь. Код написан на стене. Справа от тебя... у вас мало времени. Звонок оборвался. Финн впервые почувствовал себя бомбой замедленного действия, в которой скапливались эмоции, страхи и постоянная неуверенность в себе, в своих силах. Он осознал, что нужно действовать и брать ответственность. Пора взрослеть, пора спасаться самим. Не ждать помощи, которая чудесным образом придёт из ниоткуда. Блэйк положил трубку. Без лишних слов, подошёл к стене и пригляделся. — 2 3 3 1 7, запомни цифры. — Он с решимостью в глазах посмотрел на Ареллано, тот лишь молча кивнул. — Мы собираемся бежать отсюда. После его слов последовали объятия от Робина. Столь резкие и сильные, что мальчишки чуть не упали на пол. А потом непродолжительный, полный надежды на будущее поцелуй. Ареллано держался за Блэйка, как за спасательный круг, а может и сам пытался им стать для него. Этот порыв был внезапен для Финна. Общий трепет, в скрывающей двоих друзей в темноте. — На удачу. — Произнёс шепотом Ареллано. — Хотя, на самом деле я боюсь и поэтому... — Он оборвал свои мрачный мысли. — Ладно, пойдём. Плохо ориентируясь в новом пространстве, Блэйк изредка поглядывал на Робина. Ареллано взял его под локоть и повёл за собой по скрипучей лестнице. Пленники тихо открыли дверь и чуть не закричали. В полной темноте на стуле храпел Похититель. Их сердца стучали неистово, вот-вот желая выпрыгнуть. Из-за ночной темноты и недостатка включенных ламп в помещении, друзья так и не смогли разглядеть лица маньяка. Они тихими шажками направились в гостиную. Подойдя к двери, латинос встал на одно колено и пробовал комбинации. Финни решил осмотреться. Маленькие столики захламлены старым барахлом. Везде разбросаны журналы. На столе возле телевизора лежала отвёртка и какой-то белый порошок. Огромная доска, где были какие-то карты и фотографии. Он подошёл ближе. Все пропавшие дети, включая их с Робином. Зачем ему это? Что-то типа коллекции? На тумбе возле софы стояло одинокое фото в бежевой рамочке. Блэйк подошёл ближе. На картинке лохматый черноволосый мальчик, чуть старше самого Финни. Он был одет в пончо не по размеру. Подросток на фото скорчил рожицу и крепко обнял молодого парня с зачёсанными назад русыми волосами. Это и был душегуб, который запер их в сыром подвале. Финни узнал его по столь необычным глазам, которые навсегда останутся в памяти. Молодой человек на фотокарточке выглядел иначе. Красная куртка Харрингтон, белая футболка, босые крупные ступни и грязные джинсы. Финни думалось, что он косил в то время под, столь любимого всеми взрослыми, Джеймса Дина. Эдакий Джим Старк. Блэйк аккуратно взял раму и перевернул. Там была надпись. "Макс и Альберт. Июль 1956 г". Теперь Финн знал примерно, как его зовут. Отходя от комода, он положил фотографию в дешёвой пыльной раме лицевой стороной вниз, чтобы не шуметь. Кудрявый наблюдал, как Робин пыхтел, подбирая комбинации. И поспешил ему помочь. Замок щёлкнул. Мальчишки посмотрели друг на друга, не дыша. От свободы отделяла лишь открытая дверь. Финни услышал звуки, похожие на вой или даже свист. Подумав, что это ветер гулял, он тихонько на мысочках продолжил идти к Робину. Кто-то словно прочитал его мысли. Завывания прекратились, но лишь для того, чтобы преобразоваться в дьявольский, нечеловеческий хохот. Инстинкт самосохранения подсказывал, что нужно бежать отсюда прочь, но ноги будто приросли к земле. — Фи-и-ннн-н-ии... Ро-б-иии-н... Прошипело змеиным голосом из темноты, а подростков прошиб колючий пот. Дикий смех, казалось, что трещали окна. На пороге гостиной появился высокий чёрный силуэт. Ареллано не долго думая, с силой распахнул дверь и та загремела о раму.