Чаша весов

— Ну, так о чём ты хотел поговорить? — неуверенно присаживаясь на стул, без особого энтузиазма произносит Йылдыз. Ладно, к Селин он возвращаться вроде не собирался, но ситуацию это не улучшало от слова совсем, ведь Болат не выглядел как человек, который, в принципе, мог влюбиться после одного секса, тем более в девушку, совершенно неподходящую ему по статусу. Женщина нервно постукивает пальцами по столу, из-за всех сил стараясь не выдать глазами то, что она очень боится услышать три несчастных слова: «Наше сотрудничество закончено». — О нас. — слегка неуверенно протягивает мужчина, скрещивая руки в замок и напряжённо потирая подушечками пальцев кожу на тыльной стороне ладони. По правде говоря, парень даже уверен не был в том, что есть вообще какие-то «они», ведь с Эдой они об этом совершенно не говорили, но ему так хотелось верить в то, что в тот вечер они вдвоём погрузились в высокие чувства, которым не смогли сопротивляться, перейдя запретную черту. Ему хотелось верить в то, что он для неё стал действительно кем-то большим, нежели просто человеком, задолжавшим ей несколько тысяч долларов. Ему хотелось верить в то, что она вспоминает его имя перед сном с той же лаской, что он её. Ему хотелось верить в то, что будет не так больно, если она отвергнет его после той жертвы, на которую он решился пойти ради неё. — О нас? — почти шёпотом спрашивает шатенка, словно боясь, что ослышалась. Он действительно что-то чувствует ко мне? Да… Нет, это исключено. Я не его человек. Наверное, «мы», «нам» пришёл конец, ведь по сути наши отношения никогда не носили официального характера — только фиктивный, может он просто решил более мягко подступить к тому, что пора прощаться. Очевидно же, что ему на нервы действует моя безгранично и невероятно любимая бабушка, которая, не удивлюсь, создаёт ему множество проблем и уменьшает его власть в офисе, поэтому проще всего решить проблему с Семихой это… это избавиться от меня. С другой стороны, что я ожидала, когда влюблялась в эгоистичного и самовлюблённого бизнесмена, который ничего кроме купюр не видит? Ожидала красивую сказку про принцесс, а попала в суровую реальность, где стала очередным именем в его списке, чьё лицо он даже потом не вспомнит… прекрасно… — Я хотел поговорить с тобой на тему того, — медленно говорит он, обдумывая каждое своё слово, — что происходит в наших взаимоотношениях? Меня лично совершенно не устраивает то, что происходит на данный момент. Я считаю, эта неопределённость и незаконченность совсем нам не подходит, я бы предпочёл поставить точку в том, что протекает в нашем общении сейчас, дабы была возможность двигаться дальше, как бы с чистого листа, без этого бреда, — хмыкает парень, обводя глазами один круг в воздухе. — Не думаю, что тебе самой приятно думать о том, что ты подписала договор о помолвке. Нет, нет, нет… я готова была поклясться, что отдала бы что угодно, лишь бы он наконец замолчал, закрыл свой рот и перестал нести эту чушь. Это какой-то сюр, не иначе, потому что он только что поставил крест на всём, что мне было дорого! Этому Роботу серьёзно хватило наглости назвать то, что мы прожили вместе «бредом»? Да он буквально назвал меня и моё присутствие в его жизни чем-то сумасшедшим и не вписывающимся в его рамки нормального! И кто он после этого? Бесчувственный, бесчеловечный, бездушный… любимый… Йылдыз только хотела привести ему тысячу и один пример, почему тот путь, который они преодолели вместе, стоит хотя бы того, чтобы не носить на себе клеймо «бред», как в глазах мелькнул ещё один знакомый силуэт — Йылдырым, которая уверенно направляясь в сторону их столика, как всегда, улыбаясь своей мерзкой улыбочкой. Пожалуй, Болату даже повезло, что пришла Семиха, ибо теперь будет с кем делить злость разгневанной шатенки, которая еле держится, чтобы не устроить сцену в ресторане, на глазах посторонних людей. — Как вовремя! — громко хлопая в ладоши, радостно восклицает Эда, — мне есть что сказать! Вам двоим! Серкан в полном непонимание переводит взгляд на пришедшую женщину, которая должна была приехать в ресторан только через полчаса, но, видимо, та быстро догадалась о том, что парень захочет сначала поговорить с Йылдыз с глазу на глаз, поэтому и заявилась сюда раньше положенного. Мужчина взволнованно поправляет воротник своей белоснежной рубашки, абсолютно теряя предположения того, что будет происходить далее, а ведь происходить что-то явно будет, и, судя по лицам дам, что-то масштабное. — Дорогая, — слащаво ухмыляясь, приторно протягивает Йылдырым, — я с удовольствием послушаю то, что ты скажешь мне, но, давай, сначала внесём ясность в это дело, хорошо? — садясь на стул, она обращается уже к кареглазому, — Серкан, нам нужно с тобой обсудить один маленький вопросик, поэтому я предлагаю начать с него. — Без проблем, давайте обсудим то, что Вас тревожит, а после мы вернёмся к теме разговора с Эдой, — возвращает голосу полную неэмоциональность, предпочитая надеть привычную маску безразличия к ситуации. Шатенка нервно усмехается, с тяжёлым вздохом закатывая глаза, дабы всем своим видом показать то, что таким раскладом событий она совершенно недовольно и её абсолютно не устраивает такой порядок, в конце концов, вряд-ли бы Семиха смогла сказать что-то важнее заключения Серкана, за которое он ещё должен выслушать сотню предъяв от кареглазки. — Много времени это не займёт, у меня всего одно маленькое предложение, — легко произносит Йылдырым, доставая из сумки папку с документами. — Я с удовольствием выслушаю Вас, — натягивая на лицо фальшивое счастье, миролюбиво отвечает он. Конечно, сейчас вы ещё поговорите о работе целый час, я успею два раза поесть и сотню раз заскучать от нудности этой бумажной волокиты, классно придумали! Надеюсь, в следующий раз меня на таких мероприятиях не будет. — Вот и славненько, — открывая нужную ей страницу, кивает бабушка Йылдыз, — я хотела предложить нам наконец разойтись по обоюдно. Ни мне, ни тебе это сотрудничество на благо не идёт, поэтому я бы хотела попросить тебя уволить мою внучку и забыть о её существование, думаю, ты и сам понимаешь, что пара из вас не выйдет, — разводя руки в стороны, женщина громко усмехается, — вы, как огонь и вода, как рай и ад, как белый и чёрный, в общем, суть одна — вам нельзя пересекаться. — Что…? — срывается удивлённый стон с губ Эды. — Что взамен? — почти в один голос с девчонкой говорит Болат, желая услышать свою награду. Взамен… как мило с его стороны… он буквально готов обменять меня на деньги или новых сотрудников, да, возможно, с экономической точки зрения это и верно, ведь я даже университет не закончила и не являюсь гениальным ландшафтным дизайнером, от которого бы точно не отказался art life, но это же так… так отвратительно. Этот грёбанный Болат сам отнял у меня возможность получить высшее образование, поэтому это целиком и полностью его вина в том, что я никем не стала! Я его просто ненавижу! О, Аллах, я ещё могла думать о каких-то отношениях с ним, с человеком, который пользуется другими и плюёт на их души. Впервые соглашусь со своей бабушкой, так как тут она бесспорно права — мы с ним не пара, и для его же блага, нам лучше больше не встречаться после этого ресторана, иначе кого-то будет ждать несколько пощёчин. — Ох, мне нравится твой настрой, — довольно улыбается Йылдырым, наблюдая в шоколадных глазах внучки чистую злость и ненависть к сидящего рядом с ней мужчине, — если ты выберешь Эду, то я лишу тебя всего твоего имущества, но, думаю, ты мальчик не глупый и понимаешь, что бессмысленно терять то, что создавалось таким упорным трудом ради девушки, с которой у тебя ничего не сложится. Если ты оставишь её в покое, то я отдам тебе все свои акции art life и двадцать пять процентов акций известной датской фирмы «Eskild Hansen Design Studios». — Какое щедрое предложение, — довольно кивает Болат, — но могу ли я попросить Вас сначала подписать документ, который закрепит то, что вы не против того, что всё сказанное ранее было записано на диктофон и, что вы не отказываетесь от своего предложения с акциями? — протягивая лист А4 чуть удивлённой женщине, говорит он, — всего одна подпись. — Ты записываешь разговоры с людьми? — хмурит брови Йылдырым, открывая свою ручку, — умно. — Бизнес это дело не простое, сами понимаете, поэтому лишняя страховка никогда не помешает, — приподнимая уголок губ, спокойно отвечает Серкан. — Понимаю, — толком не вчитываясь в текст, Семиха спешить поставить свою подпись, дабы наконец заключить выгодную ей сделку и избавить свою внучку от этого человека. Эда нервно сжимает своё колено, оставляя на том яркий алый след от собственных пальцев. Не знает, что говорить и что делать после. Слишком сильно хочет высказать им всё, что кипит у неё внутри. Слишком сильно боится увидеть его хладнокровный взгляд и услышать равнодушное: «мы друг другу никто, поэтому наивно было полагать, что мне не будет на тебя плевать.». Каждая идея дальнейшего развития событий теперь кажется ей такой безнадёжной, такой глупой и такой бессмысленной… зачем ей показывать свои эмоции, если эти люди их не достойны? Пусть лучше думают, что она такая же — холодная, невлюблённая, неразбитая. Пусть думают, что у неё внутри ничего не дрожало, пока она слушала их диалог. Пусть будет то, чему судьбой даровано случаться… — Благодарю, — забирая подписанный документ, сдержано кивает мужчина, — боюсь вас огорчить, но мне не нужны ваши деньги, я выбираю сложный путь из сотни попыток и неудач, ведь так велит поступать моё сердце. — Я правильно тебя поняла? — удивлённо тянет женщина, широко раскрывая глаза, — ты готов пожертвовать фирмой? Мальчик, ты, кажется, забываешься… — качая головой, недовольно произносит Йылдырым, — Серкан, подумай хорошо прежде, чем отвечать. Помни, пожалуйста, о том, что я могу дать тебе возможность стать архитектором мирового масштаба, а могу поставить точку на твоей карьере прямо сейчас. Ты уверен, что твоя игра стоит свеч? Ты уверен в том, что Эда тебя любит? Холодный взгляд Болата падает на сидящую напротив него Эду, тихо хмыкает, видя, как нервно девушка ждёт его ответа на один единственный вопрос, который бесстыдно преподнесла мужчине Госпожа Семиха. — Абсолютно уверен.

***

— До сих пор не верю в то, что ты здесь… — мягко проскальзывая подушечками шершавых пальцев по бархатной коже плеча девушки, тихо шепчет он ей на ухо, — так боюсь, что это окажется сном. Она такая нежная лежит под воздушным одеялом в его спальни. Она такая тёплая лежит в его объятиях. Она такая красивая в темноте его дома. Она такая раскрепощённая без одежды. Она такая невинная в его глазах. Она такая счастливая. Она такая влюблённая. Она такая прекрасная, когда его. Она такая, какую он искал всю свою жизнь, и нашёл. Нашёл настоящую фею — творительницу его радости, разрисовавшую его жизнь в сотни, нет, в тысячи разных цветов, которых раньше Серкан почему-то не мог видеть, словно был заточён в тёмной комнате, из которой лишь Эда смогла вывести его к солнечному свету. — А я боюсь, что у тебя теперь будут большие проблемы, моя бабушка ведь не отстанет от нас, — виновато бормочет шатенка, крепче прижимаясь обнажённым телом к его торсу, так, будто парень вот-вот пропадёт. — Любимая, я всё решу, не волнуйся, — целует её в макушку и заботливо обнимает за талию. И не врёт, ведь он действительно решит все проблемы, даже самые сложные, лишь бы она никогда не прекращала радовать его своей улыбкой.