⏳ ⏳ ⏳
Сегодняшний выходной — не для всех. Глава координационного совета, который прекрасно осведомлён, что для спонсируемого им коллектива учёных он Хувед (надо же, норвежский! Оригиналы… Но вполне неплохо), рассматривает из окон углового кабинета в западном крыле института прекрасный вид на закатное море. Беззвучно передвигаются по дорожкам перед зданием, сидят на лужайке, беседуют на лавочках сотрудники — разные люди разных национальностей и вер, собравшиеся здесь, чтобы осуществить, наконец, его мечту. И они это сделали! Хувед точно так же замирал перед монитором, когда гибкий корейский парень касался красивым пальцем фиолетового кристаллика. Он готов был сесть в самолёт и сорваться, чтобы лично обнять этого гения внимательности, но сдержался, вспомнив анекдот — «никуда я не поплыву, мне и отсюда всё прекрасно видно». Сдержался он, однако, по другой причине. Ведь он не открывает свою личность. Узнают — замучаешься автографы раздавать. Слишком узнаваемая внешность… Как косметологи ни старались скрыть и исправить ущерб, им это до конца не удалось. Тот неудовлетворённый коллега-психопат (а ведь был такой талантливый парень! Где его переклинило?) сделал своё дело от всей своей больной души. Шрам по диагонали лица стягивает, не давая нормально улыбаться или подмигивать. Фотографируется Хувед только «рабочей» левой стороной лица. Он не слишком комплексует, но всё же некрасиво. Ну, объективно. Хотя некоторые девушки и парни как раз на это небольшое уродство — скажем так, да? — западают и возбуждаются. Этих извращённых любителей, которые текут на его шрам, он старается избегать. Хувед достиг таких высот власти, таких бизнес-объёмов, таких высоких строк Forbеs, что иногда становилось грустно — а дальше-то что? И тут — как рождественский подарок — оказалось, что его деньги могут быть пущены в пока спорный проект по созданию машины времени. «Машина времени»… Любимая книжка детства! Как мгновенно выстрелили праздничными шутихами в памяти мальчишеские грёзы «а что, если бы в машине времени…», в которых он находил своё пристанище и развлечение. Ну представьте себе: опередить время и посмотреть на сто лет вперёд или вернуться и узнать что-то такое в древней истории, что невозможно найти ни в одной энциклопедии; или отправиться на два дня вперёд и узнать замысел коварного задиры, обижавшего его в младших классах… Об этом можно было фантазировать часами. Что он, собственно, и делал. Да-а, машина времени была его любимицей среди несбывшихся мечт. «Ха-ха-ха! Какие ещё записи Эйнштейна?.. Сказочки для малышей на ночь!.. Фантастика!.. Ты что, совсем нюх потерял?!» — это так, лишь пара фраз его друзей, акул бизнеса, которые он пропускал мимо ушей, улыбаясь тихо и счастливо от предвкушения. Ведь деньги уже перестали быть главным: в его банковских ячейках и оборотах они самовоспроизводятся. Но ощущение приближения чуда, ожидания сбывающейся мечты детства — это то, ради чего стоит жить и смотреть на мир глазами человека, разменявшего седьмой десяток. Внимательно изучив предмет исследования, обновив в оперативке знания по СТО и по временеподобным векторам пространства Минковского, мужчина понял: с сегодняшними парадоксами науки и уровнем технологий всё может получиться. Ведь может? И получится! Да-а! Илон Маск, его приятель-бесстыдник, вон что нафантазировал — и у него всё получается! Главное, мечтать нужно обоснованно. Важно ведь начать, ввязаться в драку. Он и ввязался. Благо, что в молодости имел обширнейший опыт драк — во всех возможных вариациях этого слова. ⏳ И вот его мечта совсем рядом. Бьющееся в груди восторженное сердце — здоровое, всё проверено! — и всего несколько часов до контрольного эксперимента. Все инструкции и действия он знает назубок. Припозднившиеся учёные, чей рабочий день уже закончился, но которым не запретишь заниматься любимым делом, один за другим покидают здание в направлении жилого крыла. Этаж за этажом, начиная с верхнего, обходят свои владения служащие охраны. Институт погружается в темноту. Скоро в здании останутся лишь два освещённых окна: одно — в недосягаемом угловом кабинете, а второе — собственно в каморке охраны. Подвальные этажи лабораторий с ограниченным доступом находятся вне ведения кого бы то ни было. Они перекрываются автоматически в 22:00 и становятся неприступным бункером. Для всех, кроме. Лишь один путь может привести на третий подземный этаж, куда после успешного запуска была перемещена Машина — через шахту лифта из личного кабинета главного координатора проекта. И только на его сетчатку и одновременный отпечаток комбинации его пальцев, которую знает лишь он, сработает разблокировка двери в зал Машины времени. Хувед некоторое время уже планировал сегодняшний эксперимент. Ему важно испробовать на собственной шкуре движение по шкале времени. И через час он спустится к Машине. А пока он старается успокоить мысли, насмотреться на красоту за окном… Ведь никаких гарантий успеха у него нет. ⏳ Его взгляд привлекают двое молодых людей, идущих по мощёной дорожке к пирсу. Они являют собой какую-то несочетаемую солянку: один одет и причёсан чрезвычайно модно — прямо-таки квинтэссенция стиля нью-диско, а второй… Второй… Мгновенный спазм в горле, выбивающий слёзы воспоминаний: второй парень был словно светлый образ молодости и счастья! Эти навсегда любимые струящиеся, скрыто-мужественные очертания широких штанин и короткого пиджака, подчёркивающие пластику и одновременно озорную молодую силу. О, как же он был счастлив тогда!.. Кто бы ни был этот парень, он вызвал в душе воспоминания, которые навсегда запечатлены на картах памяти с грифом «счастье и любовь». Тогда ему было всего тридцать два года, и те странные девяностые годы — Шестая республика, когда был избран первый гражданский президент, и первая «корейская волна». Ах, как они тогда гордились своей музыкой и своими чересчур наивными дорамами! А первые мобильники Samsung! Ого! Это же казалось нереальной сказкой! Да, воспоминания о тех временах в сердце каждого корейца. А особенно в его сердце, ведь именно тогда он, начинающий инженер цифровых технологий, вообще не представлял, куда всё это дело идёт. Но верил точно, что всё сложится. Так, собственно, оно и получилось — он попал в нужную струю в нужное время. Да вообще он вовремя родился! В самом начале не сложно становиться первым. Опять же, если ты на нужном месте. А он был именно там, где три корейские звезды засветились ярко и сверхново! В девяносто девятом они сделали всех! Молодость… Счастье… Надежда! И любовь… Его любимый был старше на два года. Хён. Милый хён. Который так и не поверил, что любовь друга — это важно, это правильно, это сильно и искренне до сбитого дыхания даже от простых дружеских объятий. И когда хён чётко и так больно объяснил, что ни о каких отношениях между ними не может быть даже речи, младший со всей своей неудовлетворённой страстью с головой погрузился в дивный новый цифровой мир, потрясая своих работодателей неожиданными и свежими идеями, стройно и необходимо встраивающимися в реалии конца XX века. Где его хён сейчас? Ведь ему вообще уже шестьдесят четыре, да? Хён с женой уехал в Штаты, убедив себя, что в Корее не сможет добиться успеха. Да, его картины не продавались, галеристы не выстраивались к нему в очередь. Но и оттуда, из-за океана, не прилетело вестей о семейной паре знаменитых художников-корейцев. А потерялись они, судя по всему, навсегда. Стоп-стоп-стоп, дорогуша… А ведь всё! Сама суть понятия «навсегда» может сегодня и закончиться. Если всё пройдёт так, как он придумал, то все «навсегды» для него перестанут быть такими окончательными. Оп! ⏳ На тёмном рабочем столе ярко выделяются аккуратно заполненные слогами листы А4 с письмами самому себе. Самому себе из будущего. Один лист — в карман, второй остаётся на столе. Самый главный парадокс путешествий во времени он крепко уяснил: ни в коем случае не встречаться с собой! Никогда! Даже если очень интересно! Даже если… Та блять, никаких «если»! Ни при каких условиях. Всё. То есть, расчёт должен строиться на том, что его (прошлого) не будет в кабинете, когда он (сейчашний) станет в прошлом читать письмо. Но именно оно будет доказательством того, что он смог попасть туда. Два часа назад он выходил из кабинета: старательно гулял, в очередной раз всё обдумывая, и рассматривал прекрасные пейзажи с крыши здания. Вернулся к себе и свалился в кресло, унимая дрожь. Господи, мозги могут разъехаться лишь от этого планирования: избегать самого себя самим собой! Но, слава Б-гу, с мозгами у него всегда было всё в порядке — он сочетал в своём черепе железную логику и ум творца… Успокоившись, откупорил бутылочку ледниковой воды и сделал несколько щедрых глотков. Так. Планирование — одна из его сильных сторон. Всё просчитал. Оставляет на столе телефон — а то испортится ещё… Сворачивает вчетверо нужный лист и кладёт в карман брюк. Ещё раз проверяет надпись на внутренней стороне предплечья: «Зайди в комнату отдыха, я войду через 10 минут! Когда услышишь, что я зашёл, через две минуты выходи — я сижу в камере и не смотрю на тебя. Уходи из зала и читай записку из кармана. Всё.». Фиг сотрёшь этот перманентный маркер. Вперёд! 22:00. Спуск на девять этажей. 22:11. Левый глаз широко открыть к верхнему сканеру и три пальца — указательный и средний левой руки, а между ними большой правой — приложить к нижнему. На «раз-два-три» — дверь с приглашающим шипением отъезжает влево. 22:13. Он входит в зал, громко прокашливается и говорит: «Я вошёл, рыбка!» — так его называла мама, только она. Ох, какая ты красивая, моя девочка… На дисплее он вводит нужные цифры с точной датой и временем. Входит в камеру перемещений, в кресле сворачивается в позе эмбриона — словно капсулируется. Удобно. Ему надо просидеть здесь до старта. Это часть плана. 22:20. Господь всемогущий, страшно, однако… Словно первый полёт в космос! И как тот русский Гагарин набрался смелости? Жестоко… Но до «полёта» ещё около сорока минут. Есть время осмотреться и расслабиться. В своём кабинете ему нужно оказаться не раньше 22:00, чтоб не столкнуться с собой в собственном лифте. У него будет чуть меньше часа для того, чтобы сделать всё правильно, чтобы он мог сам себе поверить. Ох, смелый парень! Терять почти нечего. Если его размажет красивой кляксой по полям времени, то он, безусловно, ничего об этом не узнает. Но и эту возможность не стоит сбрасывать со счетов. Все указания даны Ннубии, она дама исполнительная. С ней договорено: если шеф не звонит, как обычно, в 9:30 утра на её номер, то она пускает в ход все документы из запечатанного конверта. Никакой цифры, только добрые хрустящие бумаги! Ой! А здешним учёным ведь тоже что-то надо сказать! А если действительно он не выдержит перемещения, надо ж этих физиков предупредить! Вот, не подумал… Он встаёт из кресла и, конечно же, находит на столе большой блокнот для записи наблюдений. Аккуратным почерком на английском языке кто-то в нём пишет всякие методичные фразы, а на полях — мелкие рисуночки и небольшие вкрапления родного хангыля. Наверняка, журнал ведёт тот внимательный кореец — Ким Тэхён, который с длинными пальцами. Хувед так и не увидел парня, благодаря которому процесс пошёл. Ну, если всё срастётся, то познакомится непременно! Координатор проекта, как хулиган, открывает чистый лист в чужом блокноте и быстро пишет на корейском: Дорогой Ким Тэхён! Прости, но я без спроса покатаюсь на твоей машинке. Важно: если ты читаешь эту записку, то вам ни в коем случае нельзя экспериментировать с людьми. Продолжайте с книгами Эйнштейна, с мышами там, с тараканами. Серьёзно — если я не забрал этот листок, значит я не вернулся. Понял меня? Ваш Хувед ;) Рядом с предыдущей записью на руке коротко пишет «Тэхён», чтоб не забыть в случае удачи вырвать ненужную записку. Мужчина опять устраивается в кресле. Проверяет дату и время, где он бы очень хотел оказаться живой и здоровый. Всё. Пора. 22:58. Пуск, блять… Удачи, бро! 23:00 =>22:00 ⏳ … Описать? Если в нескольких словах, то он почувствовал себя воздухом. Или скорее — облаком. Ну, чем-то газообразным и словно распылённым, однако сохраняющим форму. По времени? О-о-ох… Это вне времени. Ощущение своей облачности ещё с ним. Но он же видит свои ноги в брюках, свои руки. Просто — рраз! — и что-то произошло. Совсем немного давит в голове, словно не выспался — не сильнее. Боится себя поздравить, но ведь одна треть плана удалась! Он жив и в своих мозгах. Быстро выходит из камеры перемещений и заходит в комнату отдыха. Для верности закрывается там. А то вдруг… Надпись на руке читает для проформы, потому что всё помнит. Но не повредит перечитать. Особенно вот эта фраза сейчас, когда всё произошло на самом деле, его пугает до космического холода в мозгу: «…когда услышишь, что я зашёл, выходи — я сижу в камере и не смотрю на тебя». Жу-у-у-ть… И тут он действительно слышит, как открывается дверь и его собственный голос произносит: «Кхм, кхм! Я вошёл, рыбка!», после чего резко сдавливает всё тело, словно он оказался под толщей воды. Что это?! Мистический страх, что через стенку он сам рядом с собой? Или что-то с пространством, которое всё же искривляется? Но сейчас не время об этом думать. Важно, чтобы всё получилось — и тогда путешествия во времени станут реальностью! Всё равно страшно… Но нужно выходить. Он выходит и как можно тише и по самой дальней стене проходит в коридор. Не взглянув на себя, который не смотрит на себя, свернувшись калачиком в камере. Есть! Он совершенно целый оказывается у лифта, который ждёт его внизу. Всё в порядке, кабинет на месте. На столе записка, содержание которой ему хорошо известно — четыре раза переписывал своей рукой. Здравствуй, я! Не знаю, что показывают твои часы, так что лучше посмотри на настенные и внимательно следи за временем. Объясняю на тот случай, если вдруг что-нибудь сдвигается в сознании или памяти. Не забудь! Когда ты выйдешь из камеры в 22:00, сразу иди в комнату отдыха. И сиди там, пока я не войду, примерно до 22:15. Я сяду в камеру и закроюсь там. Ты проходишь мимо и, блять, даже не смотришь сам на себя! Поднимайся на лифте в кабинет, читай, пиши. Тебе нужно попасть к Машине не раньше 23:00 по настенным часам, потому что раньше там ещё буду я. То есть ты прошлый. Ты спустишься, повторив мои действия, а я буду в комнате отдыха. Чтобы мы не застряли в петле и не ходили бесконечно друг за другом — один в камере, другой в кабинете — тебе нужно выставить время 00:00, чтобы ты опять оказался на час впереди меня. А я просто проживу этот час, подожду в комнате отдыха, пока ты всё сделаешь, и пойду спать. Сейчас закончу и поставлю подпись. Как обычно, когда заканчиваю документы. Ты после моей-своей подписи допиши что-нибудь зелёным карандашом, чтоб я понял, что ты был здесь и у меня-меня всё получилось. Удачи тебе! =подпись= P.S. Я надеюсь, что я жив. Стараясь ничего не нарушить в положении вещей в своём прошлом — читал же про «эффект бабочки» — рассматривает всё то же закатное море, подходит к столу и садится в своё кресло. Задумывается ненадолго и пишет зелёным карандашом: Ты жив. Я жив. У меня получилось. Я слышал, как ты сказал «я вошёл, рыбка» — это было страшно и круто. Мы ж так не договаривались. И я честно не смотрел на тебя-себя — ведь это было ещё страшнее. Сейчас 22:45. Мне скоро возвращаться. =подпись= P.S. Карандашом неудобно подписываться. ⏳ Вот теперь он точно знает, что такое дежавю. Абсолютно точно он здесь был час назад, он это чувствует глазами, ногами, руками. Потирает шею и чуть задевает пальцами шрам — он это делал час назад. Волосы касаются воротника водолазки — он чувствовал это час назад. Так же он прикладывал пальцы и приближал левый глаз к сканерам — дежавее и представить сложно! Входит в зал Машины и само собою говорит: «Кхм, кхм! Я вошёл, рыбка!», не задумываясь. Но на этом рипит надо прервать: он набирает на дисплее число и время — 00:00. Zero o'clock. — Всё, расходимся, — говорит он тихо и сворачивается в кресле, нажимая на фиолетовый кристалл. ⏳ Выйдя из камеры, мужчина внимательно прислушивается к себе: ощущение, будто он не просто не выспался, а беспробудно пил всю ночь. Настенные часы показывают 00:02. Действительно пора спать. А как? После такого вообще спится?⏳ ⏳ ⏳
9:15 утра. Бодрый, чуть невыспавшийся Тэхён, тихонько напевает под нос речёвку числа «пи», которую он специально для себя придумал, запоминая последовательность до двенадцатого знака после запятой. Зачем? Просто так. Под своё озорное бормотание «четырнадцать — пятнадцать, девяносто два — шестьдесят пя-а-ать, тридцать пять, восемьдесят девять, семьдесят девять, тридцать два-а-а…» он спускается на третий подвальный этаж, приветствуя коллег с важным лицом. То, что губы в этот момент напевают песенку — не важно. А глаза-то умные, брови чуть сдвинуты — учёный! Сегодня начало новой рабочей недели, на которую назначены эксперименты с живыми существами. Если тела подопытных животных — среди них тараканы и кольчатые черви, рассаженные по отдельным коробочкам — никак не пострадают в процессе временных перемещений, то следующими будут две белые мышки. Он усаживается за свой стол, где, будучи главным техником, записывает ежедневно какие-то обязательные слова типа даты, состояние аппаратуры, планируемые действия и проведённые эксперименты. Подвигает поближе блокнот… … и роняет свои глаза на стол. «Дорогой Ким Тэхён! Прости, но я без спроса покатаюсь на твоей машинке. Если ты читаешь…» ⏳ 9:17 утра. Разбитый, невыспавшийся главный координатор проекта заходит в ванную комнату, дверь в которую ведёт из его кабинета, и разрывая рот в зевке, заходит в душевую кабину. Вчера не было сил — он вырубился на диване, не раздеваясь. Сейчас у него есть десять минут перед звонком своей верной помощнице. Он щедро наливает на мочалку гель для душа и собирается максимально стереть свои вчерашние записи на руке. И чуть не роняет свои глаза в душевой поддон — ближе всего с сгибу локтя, под другим углом к остальным заметкам синим цветом шариковой ручки написано «Тэхён». Сука… Тэхён! Как он мог забыть?! Бля-а-ать!!! Ведь парень сейчас прочтёт его записку и поднимет панику! Мужчина голышом выскакивает из ванной и хватает телефон. Лихорадочно набирает номер Ннубии и орёт ей: — Детка! Умоляю тебя! Как можно скорее найди мне номер Ким Тэхёна! Он главный техник Машины! Жду через секунду! — Доброе утро, господ… — Потом, потом! Это вопрос существования всего проекта! Скорее! — и сбрасывает, чтобы не мешать искать номер Кима. Через 4 секунды приходит смс с номером парня. Ещё четыре секунды уходят на попадание пальцами не по тем цифрам и, наконец, на том конце коммуникационного канала раздаётся низкий, мягкий, испуганный голос: — Алло? — Тэхён, это ты? — к чёрту приличные жесты. — Д-да, с кем я?.. — Это Хувед. — Кто?! — вскрикивает парень. — Кто слышал. Ты прочитал? — П-прочитал… И вы же… вы написали… — Забудь всё, парень! Забудь! Ты не должен был это читать! — Но я прочитал, — чуть начинает приходить в себя Тэхён. — Ты кому-то об этом сказал? — очень надеется, что нет. — Ещё нет. Я сидел в шоке. — Ты ещё в шоке? — Уже нет. Вернее, я опять в шоке… От того, что с вами говорю… — Так. Так-так-так… — быстро генерирует решение мужчина. — Мы сейчас же должны с тобой поговорить. Немедленно. Очень, — с нажимом говорит главный, — прошу тебя никому не говорить про мою записку. Вырви её из журнала и положи в карман. Я тебе всё постараюсь объяснить. Но ни с кем! Слышишь? Ни с кем не обсуждай, куда ты сейчас идёшь. — А куда я иду? — Ах, да… Ты идёшь к лифтам и поднимаешься на шестой этаж крыла «F», это самое западное угловое. Когда будешь там, позвони мне, я скажу, куда идти. — Понял вас, господин… Э-э… — замялся главный техник. — Хувед. Нормальное имя. Так и зови. — Хорошо, господин… Хувед. — Молодец, жду. Даже одного шока, пережитого сегодня утром, для Тэхёна было бы вполне достаточно. На этом можно было бы остановиться. Но второй шок — он говорил вот этим языком с самым главным! И вот этим ухом слушал, что ему надо сделать и куда идти. А-а-а! Он отрывает лист из своего большого блокнота, аккуратно складывает его (он даже бумажки от шоколадок и конфет складывает аккуратно перед тем, как выбросить: вот не может просто скомкать — пробовал, не получается) и кладёт в карман широких своих брюк. Снимает лабораторный халат, поправляет бежевую водолазку. Господибожемой, ведь это как на приём к английской королеве сходить! Он, не до конца веря в происходящее, направляется к лифтам, по дороге здороваясь с коллегами. ⏳ Координатор и спонсор проекта всё-таки принимает душ, приводит себя в относительный порядок, одевается несколько свободнее, чем обычно для приёма посетителей, и закрывает лицо чёрной многоразовой маской с клапаном. Волосы вместо обычного аккуратного пробора старается разлохматить, чтобы чёлка доходила почти до бровей, а не была зализана гелем назад. Остаётся доволен — не надо парню знать, с кем он имеет дело. Хотя, такие ботаны могут и не знать его в лицо. Они что, Forbs просматривают за утренним кофе? И скорее всего не смотрят новости, где его имя или фото мелькают, наверное, через два дня на третий. Так что может и прокатить. О, а вот и звонок телефона. — Тэхён? — Да, господин, я здесь, на 6-F. — Хорошо. Тебе нужно попасть в кабинет 682. Сразу после оранжереи, сориентируешься? Не клади трубку. — Конечно. Я иду, господин, — слышны звуки шагов, — я прохожу оранжерею, — опять шаги — оранжерея довольно большая, — кабинет 680, и… 682. Я на месте. — Заходи. Хувед специально встал у окна, чтобы посетитель оказался как можно дальше от него. Открывается дверь и входит молодой высокий кореец. — Это ты?! — не удерживает искреннего возгласа удивления мужчина. — Я? Да, я — Ким Тэхён. Вы же… меня… — Тэ мелко кивает и кланяется, переживая третий шок за сегодня. Потому что в голосе самого большого его босса звучало… Да, восхищение.⏳ ⏳ ⏳