⏳ ⏳ ⏳
Хосок метался рыбкой-мечехвостом по своей квартире, так и сяк приводя её в состояние сексуальной готовности: в душе повесил свежие полотенца, на кухне разложил складные стулья и протёр пыль, в гостиной на диване непринуждённо раскидал подушечки, а в спальне припрятал тяжёлую артиллерию: презервативы и детское масло, которое очень помогает некоторому процессу идти более гладко и менее болезненно. Но вероятнее всего сегодня дело не дойдёт до этого, потому что Тэхён выглядит таким культурным, изящным — к парням этого типа нужно плавно подбираться. Сам Хо, когда на него с определённого угла зрения смотрит симпатичный парень, сразу показывает свой ответ, он не любит ходить вокруг да около — жизнь коротка! И симпатия иногда мимолётна, её нужно удержать и дать проявиться. А как это сделать? По-разному: можно подмигнуть, облизать многозначительно губы, а после подойти ближе и угостить выпивкой — да по настроению! Если бы Тэ остался вчера на ужин и на ночёвку, процесс можно было бы запустить гораздо быстрее, ведь он был такой приятно-хмельной, податливый. Но что-то не сработало, где-то Чон пережал или недожал. Сегодня разговор начнётся очень плавно. И так же плавно Хо постарается его направить в нужное русло. Он чувствует, что его сексуальность ярче, агрессивнее, проявленнее — ах, он легко может себе представить, как наклоняет стонущего Тэхёна! Как он его… М-м-м! Мгновенно отзывается в паху эта сладкая картинка. Но надо себя сдерживать: спешка в данном конкретном случае — не помощник. Ровно в шесть вечера раздаётся звонок в дверь. А вот пунктуальность Хосоку не очень нравится — она словно синоним скованности. Но если это самая напрягающая черта у Тэхёна, то он просто чёртов идеал! Всё остальное в нём это сплошной оргазм для глаз, носа и ушей. — Привет, — Хо красиво открывает дверь и так эффектно опирается на косяк, как классные парни в американских боевиках. — Привет, — умопомрачительно улыбается Ким. Улыбка у Хо тоже не подкачала, что он и продемонстрировал своему гостю, молча отходя с дороги, приглашая войти. «Да, в конце двадцатого не все парни скрывали свои сексуальные предпочтения. Или этот смельчак просто весь по жизни безрассудный», — а какие ещё выводы могут появиться у Тэ? Сегодня Тэхён купил себе настоящие ливайсы на болтах — это классика и неиссякаемая прелесть! Мокасины, белые носки и облегающая футболка «Fruit of the loom» очень удачно подчёркивают ансамбль. А очки «Montana» это вообще где-то за гранью фантастики. Ради этих очков стоило изобрести Машину, ей-богу! Они как влитые держатся на его волосах, подчёркивая открытый квадратный лоб. — Хоби, всё в порядке? — усмехается Тэ зависшему парню. — А? Да-да… — дяде это расскажи, Чон Хосок, а не Тэхёну, который всё понял по твоему взгляду, чётко и ясно направленному на губы и на грядущие перспективы сегодняшнего вечера. Тэ и сам не против продолжения, ведь его сексуальная жизнь в институте не может похвастаться регулярностью или разнообразием. Надо кстати, заполнить эту брешь по возвращении. — Я войду, Хо? — низкий хрипловатый голос продолжает возбуждать в сознании Хосока совсем другие ассоциации. — Эм-м, конечно, — трёт он лоб, старательно прогоняя ведущую мысль «Господь милостивый! Как же удержаться-то? Войдёт он…» — Не знал, что взять к ужину, так что на свой риск купил мяса, — идёт на кухню Тэ. А Хосок чуть не капает слюной от зрелища округлых ягодиц в джинсе. — Оно ж дохрена сто́ит! Зачем ты тратишься? — суетится Хо, всё-таки доставая сковороду для внезапного мяса и выставляя тарелки на стол. «Вообще забей: ваши сегодняшние цены с нашими доходами через тридцать лет несоизмеримы, детка…» — Всё нормально, у меня есть сбережения, Хо, — и ободряюще похлопал его по плечу. Хоби, наконец, почти смог вернуть себе лицо человека разумного, а не похотливого озабоченца. Даже улыбнулся. — Садись, Тэ, а то я веду себя не как радушный хозяин, а как бедный родственник. Ты охуенно выглядишь, я немного потерялся, — говорит он одну десятую правды. — Спасибо, — мягко склоняет голову Тэхён в элегантном благодарном жесте. «Просто пиздец. Он вообще хоть что-то делает некрасиво?» — мучается Хо, пытаясь отвлекаться на аппетитно шипящие в сковороде кусочки грудинки. — Как я говорил, — переворачивает он мясо, — наш начальник ждёт тебя на собеседование. Бери завтра свои бумажки — рекомендации там всякие, пейпер про образование — и приходи в 9 утра к проходной. Я тебя встречу, проведу куда надо. Гуд? — Ес, — насколько Тэхён понял, мода на английские словечки начала набирать обороты как раз в эти годы. — Та-а-ак, зацени обжарку! — хвастается Хо. — Гуд джоб! — заценяет Ким. ⏳ — Ох, я бы всё-таки прогулялся, Тэ… До отвала нажраться мяса — это, конечно, прикольно, но я не хочу стать жирным неповоротливым боровом к тридцати годам. Давай растрясём это дело? — На тренажёре? — Пф! — прыскает Хо. — Прикольные у тебя шутки! Это у вас в Тэгу все такие? — Эттеншн! Ит воз э джоук! — Тэ быстренько поддерживает версию Хоби, не заостряя внимание на своём проколе. Вот с этими мелочами, получается, сложнее всего справляться. — Ай андестэнд! — показывает «ok» Хосок. — Пошли в парк, не на аэробику же сейчас идти! Быстрый шаг спасёт твою шикарную задницу от тлена и запустения, — допивает он остаток пива из бутылки. — Я за. Мне нравится моя задница, не хочу её испортить в расцвете лет, — продолжает предложенную линию Тэ. — Мне тоже нравится твоя задница, — вот теперь правда, но прикрытая для верности шутливым тоном. Ну да. — Лет’с гоу, бро! — Кто? — не понял Хосок. — В смысле «брат», — улыбается Тэ. «Что? Опять не туда? Надо обморозиться, чтоб не попадаться вот так через слово». — Слушай! У вас в провинции так круто базарят! Мне нужно завести вокабуляр для твоих словечек! — восхищён Хоби. — Да пожалуйста! Я не жадный, — разрешает Тэхён, но всё-таки собирается следить за этим самым базаром. — Ща, я джинсы только натяну, и идём, бро. — Давай, бро. Натягивай, — смотрит на Хоби исподлобья игриво и добавляет: — У нас в Тэгу это слово означает совсем другое. М? — У нас тоже, Тэхён-а… Это я кокетничаю, м? — Угу. «Интересно, все новые слова вот так берутся? От десанта из будущего? Фьюче из хиэ?» ⏳ — … Ты понимаешь, что Корея сейчас стоит на пороге? — как их беседа с электроники свернула на политику, Тэхён не заметил. — Нам нужно выступить единым фронтом, чтобы донести нашу программу до правительства! И если мы, образованная городская молодёжь, останемся в стороне от жизни своей страны, то не видать нам достойного будущего! — горячо, но тихо вещал Хоби, гоняя по дорожкам полутёмного парка. — И как ты видишь этот единый фронт? — как же это возбуждает! Ведь Тэхён изучал по истории этот период, который прямо перед выборами первого гражданского президента привёл к массовым беспорядкам 1987 года. А Хосок — вот он, настоящий левый радикал! Только надо поизящнее выкрутиться и не вписаться в какое-нибудь тайное революционное общество… Окажись здесь Юнги, точно бы ввязался в историческую авантюру. — А так! В новой конституции, конечно, много чего хорошего прописано, но и этого мало! Вот смотри, — останавливается Чон и эмоционально рубит ночной воздух на куски ребром тонкой ладони, — я сейчас буду говорить протокольно, но ты потерпи. В вашем Тэгу, наверное, всё спокойнее, чем в столице… «Стабильный экономический рост… политический курс правительства… студенческие группировки… общий рост благосостояния… президент Рейган… договорённость с Советами… мы сможем поднять волну…» — строчками из учебника истории звучали сейчас слова настоящего живого человека из прошлого, верящего в будущее своей страны и готового защищать свои убеждения. А Тэхён, выхватывая слухом обрывки этих фраз, любуется огнём в глазах парня, его увлечённостью, его разрумянившимся эмоциональным лицом… Никогда такого не видел. Это и есть революционер? Он, конечно, безбашенный смельчак! — Ты чего на меня так смотришь? — осёкся Хоби, заметив восторженный взгляд Тэ. Ким даже ответить не смог, с восхищённой улыбкой глядя на Хо. — Да блять… — совсем тихо произносит Хосок и через мгновение впивается в губы Тэхёна горячим злым поцелуем. Тэ опешил, ведь его восторг был совсем другого свойства. Но поздно невинным прикидываться — и он отвечает, погружая свой язык в рот левого радикала… Голоса на соседней аллее быстро привели их в чувство. Хо отпрянул, тяжело дыша и страстно прожигая взглядом, позволяя и партнёру отдышаться. — Ну ты даёшь, бро, — замечает Тэхён, — в тебе смелости на пятерых. — Я хочу тебя, — тихо и насквозь произносит Хоби, не отрывая взгляда. — Я вижу, — тоже не отводит глаз Тэ. — И? — Надо купить лубрикант. — Что? — совсем не понял Хо. — Ну-у, смазку… — У меня есть. Джонсонз бейби, е? — страсть в глазах Хосока сейчас совершенно аполитичная, но очень убедительная. — Е, — улыбается Тэхён.⏳ ⏳ ⏳
Ну и хорошо, что всё разрешилось взаимной дрочкой. Во-первых, Тэ не готовился к аналу сегодня, во-вторых, не был уверен, что подготовился Хосок, в-третьих, надо было успеть до одиннадцати вечера выбраться из квартиры Хо. До мотеля идти недолго — около получаса — но всё-таки лучше появляться там до полуночи, чтобы не вызывать недовольства регистраторши и её последующих подозрений. Тэхён взял с собой две любимые стимулирующие игрушки, которые могли бы скрасить его напряжение. Так что он вполне удовлетворён произошедшим на диване в гостиной. А если почувствует желание ещё себя приласкать, то вибратор тайваньского производства 2024 года выпуска вполне справится с задачей. А вот про Хоби этого не скажешь. Он с таким жаром выцеловывал шею и грудь Тэ, чуть не порвал на нём футболку, наверняка сломал ноготь-другой в борьбе с болтами тэхёновых джинсов, что стало абсолютно очевидно — его возбуждение и сексуальный темперамент совсем ненадолго затихли. Вот, буквально, чтобы стереть с дивана кухонной губкой следы их быстрой взаимопомощи. Да-а-а, сейчас бы лениво потянуться за пачкой влажных салфеток, а не вот это влажное неудобство нести до ванной… ⏳ Выйдя из душа лишь в полотенце, обёрнутом вокруг бёдер, Тэхён врезался в сложно читаемый взгляд Хосока. — Тебе не понравилось? — спрашивает тот. — С чего ты взял, Хо? Всё в порядке, — улыбается Тэ. Хосок надувает губы, показывая свои сомнения. Но что тут скажешь? Химия между людьми… Или она есть, или её нет. Но сдаваться Чон не намерен, потому что Тэхён уж слишком будоражит его воображение, от такого стимулятора непросто отказаться. Хочется получше распробовать! — Ну, может, показалось… — старается Хо не нагнетать. Для убедительности щёлкает кнопкой двух-кассетного магнитофона SONY и, чуть прищурившись, рассматривает Тэхёна под вступление какой-то древней музыки. Между прочим, приятное звучание, ритм такой пульсирующий. Тэ прислушивается — ведь музыка много расскажет о времени. «You're in the army now, Oh-oo-oh you're in the army now…» — поёт мужской голос. — Классная музыка! — искренне замечает Тэхён. — Кто это поёт? — Врё-о-ошь… — в изумлении разводит руки Хоби. — Ты не знаешь эту песню?! Блять… Вот как с этим быть?! Надо однозначно тщательнее готовиться! Ведь можно все эти нюансы просчитать, когда собираешься в экспедицию. Конечно, ссылаться на свою провинциальность удобно, но можно ведь и облажаться! А вдруг конкретно эту песню знают в каждой деревне в Океании?! — Ну, может… Я джаз люблю, я его чаще слушаю! — зачёт, может вполне сойти за объяснение. — Ох, бро, что в тебе такое неуловимо странное, словно ты немного инопланетянин, — ещё пристальнее всматривается Хоби. — Мне это часто говорят, — отвечает Тэхён абсолютную правду — он об этом от всех своих знакомых слышал. И что? Изуродоваться, что ли? — Ты, скорее всего, пиздец талантливый, ведь все гении такие с лёгкой м-м-м… ебанцой, да? — тоже старается найти объяснения Хосок. — Так я завтра в девять жду тебя возле Samsung'a. — Да, я непременно буду! — убеждён Тэ. Что ему может помешать? — Я тоже буду, — говорит Хо. Эх, всё-таки очень нравится ему этот красавчик с золотистым оттенком кожи. Тэхён подмигивает парню и сбрасывает полотенце, пританцовывая под следующую композицию — тоже красивая музыка. Женский голос с изящным надрывом вытягивает «Take my breath away" — тютелька в тютельку подходит для стриптиза наоборот, который затеял Тэ. И он мудро не интересуется, кто это поёт: отвлекает своими сексуальными повиливаниями и увиливает от правды. — Блять, Тэ! — восклицает Хо, с жаром глядя на изящный изгиб мужской спины. — На твоей планете есть ещё такие как ты? — Нет, — твёрдо отвечает инопланетянин, — я один такой. И медленно поднимает вверх по стройным ногам свои джинсы — трусы пострадали, так что сегодня джинса будет сидеть на голой заднице. — Точно? И Хосок это спросил для того, чтоб что-то сказать, потому что понимает: парень, который даже белые носки может надеть так эстетично, что хочется их снять и облизать каждый палец на ухоженной ноге… Блять! Он опять набрасывается на Тэхёна, пока тот полураздет. И снова ласкает его лицо, вновь целует, прикрыв глаза, опять наслаждаясь вкусом и свежестью… Тэхён очарован такой искренностью, но. Старается аккуратно и необидно показать, что сейчас поцелуи с продолжением не входят в его планы. Удалось. Хосок, явно не чувствуя ответа, останавливается и, упершись лбом в переносицу так возбуждающего его красавца, медленно проводит ладонями от его шеи через грудь к талии. Восстанавливает дыхание и говорит тихо: — Ты всё-таки какой-то слишком охуенный… — Возможно… — тоже шепчет Тэ. — Хоби, мне нужно идти. Подай мне футболочку, пожалуйста, — просит он. — Да, — изо всех сил держит себя в руках Хо. — Спасибо. Мне ж надо успеть попасть в отель, поспать пару часов, найти документы… — Это был «Статус Кво», — говорит Хосок. — Где?.. — сердце Тэхёна оторвалось и упало. Как Хо мог узнать?! Он тоже из будущего?! Ведь Тэхён чемодан с возвращающим модулем «Status Quo» спрятал самым хитрым и тщательным образом! — Песня, про которую ты спросил. Её поёт группа из Британии, называются «Status Quo», — как-то печально объясняет Хоби. — Бля-а-ать… — шепчет Тэ, чувствуя безмерное облегчение и слушая, как сердце переползает снова в грудную клетку. — Что? — теперь Хо удивлён выражением лица Тэхёна. — Точно, это же они, — молниеносно выкручивается тот, — как я мог забыть? Спасибо! — и со всего своего счастья чмокает Хосока в губы. И Хо опять взлетает, широко расправив крылья…⏳ ⏳ ⏳
Если вдруг Тэхёну казалось немного сложным почти всё время себя контролировать в разговорах с Хосоком, то вот теперь на него навалился total-conrol: просто от и до. После того, как он переступил порог КБ «Samsung», ему приходилось отслеживать чуть ли не ритм дыхания. Когда почти все парни из конструкторского отдела шли «на перекур» — это было действительно сборище настоящих курильщиков с настоящими сигаретами в пальцах, которые совершенно не чувствовали дурноты в творческих головах. А вот Тэхён жил эти десять-пятнадцать минут на выдохе, стараясь всеми способами не попасть в «курилку» — у него пятна перед глазами стояли с непривычки от этой вони. Какое счастье, что Хоби не курил! Как только Тэ улавливал хоть какой-нибудь намёк на то, что сейчас ребята потянутся к пресловутой «курилке», он быстро должен был придумывать демарш: «О! Хоби, давно хотел тебя спросить! Помоги мне вот с этой хренью разобраться!» или «Отлично! Как раз кофе хотел выпить!» — и на подольше сбегал в столовую, делая вид, что собирается пить ту бурду, которую называли растворимым кофе. А девушки! Мгновенно запеленговали новенького красавчика, и самые смелые подходили к нему примерно с такими же фразами, с которыми он уворачивался от перекуров: «Ах, Тэхён-и, помоги мне разобраться — что-то дискета не открывается» или «О! Ты кофе берёшь? Возьми и мне, только послаще!» — и глазками так хлоп-хлоп. Он очень боялся, что поддавшись на чары какой-нибудь красотки, в порыве страсти сделает с ней что-то, что в ХХ веке ещё не знали. Сексуальная практика Кореи конца восьмидесятых никогда его особо не занимала — ему как-то интереснее было смотреть на европейские откровения тех времён, благо, что итальянские и немецкие фильмы поставляли материал: несколько наивно, но познавательно. После своего недо-секса с Хоби он понял, что в будущем люди научились приносить друг другу более разнообразные и изощрённые удовольствия в постели. И что было очень неудобно — слова для обозначения некоторых процессов звучали совершенно иначе. А выяснять это эмпирическим путём со смелыми девицами, которые даже не поймут, если им сказать «сядь мне на лицо» или «хочу тебя трахать» — так себе удовольствие. Точно посчитают его извращенцем. Римминг в те времена явно был сферой фантастического разврата. Как и открытая демонстрация своих гомосексуальных интересов — об этом Тэхёну рассказал ещё господин Чон, спасибо старшему товарищу! Но самым невыносимым было смотреть и кивать, глядя на допотопные программы, которыми оперировали гордые программисты, сидя за своими пузатыми, вызывающими музейный трепет аппаратами. То ещё испытание было поверить, что флешек — никаких! — ещё нет. Жесть… 3,5-дюймовые дискеты выглядели такими трогательными, как трудолюбивые пчёлки, собирающие и передающие капельки информационного нектара. Тэхён утащил себе такую пустую — любит он антикварные вещи. И слово-то какое — «дискета»! К вечеру голова раскалывалась от напряжения. Но это и было главное задание Хуведа. Именно на работе в этом КБ ему надлежало хорошо разобраться и понять, как действовали и куда направляли свои изыскания программисты конца восьмидесятых. Для чего? Это господин Чон объяснил довольно туманно. Но исторические изыскания — сфера новая, поэтому Тэхён просто вёл себя, как археолог, который аккуратно, не повреждая хрупкую старину своими движениями из просвещённого будущего, очищал артефакты от пыли десятилетий. Ну, примерно так он себе представлял своё задание. Кропотливо и методично по вечерам он записывал своей новенькой шариковой ручкой в красивый блокнот, купленный в канцелярском магазине, поглядывая на настоящие часы фирмы Seiko, все подробности своего рабочего дня. Что с этими отчётами будет делать его босс — не так важно. Главное сделать работу хорошо. А ещё главнее — насытится атмосферой и стилем так любимого им времени. С этим Тэхён справлялся очень хорошо. Хонде! Здесь всё было в таком концентрированном виде: модная молодежь, музыка, дискотеки, бары, уличные художники. Поэтому, закончив записи своих отчётов, Тэ одевался модно, брызгался купленным парфюмом One Man Show, в котором ему особенно нравились базовые ноты кокоса, ванили и кедра. Он словно надевал на себя этот одеколон, именно аромат превращал его в модного молодого парня конца восьмидесятых. Волшебный аромат! К тому же вопросы парфюмерной моды он с удовольствием исследовал в своём проекте. И уверен, что он бы влюбился в аромат Joop! pour homme, но их создадут только в 1988. А что? Надо будет выпросить у шефа командировку к этому времени. Точно! Сделать себе такой парфюмерный подарок. Как сейчас Тэ помнит описание этого шедевра в своей работе: «Безумно популярные мужские духи в конце 80-х и начале 90-х после крепких шипровых и фужерных. Joop Pour Homme открыли новую эпоху — мужских телесных, сладких ароматов, вызывающих эффект афродизиака. Именно с Юп Хомм началась мода на фруктовые фужеры». Читаешь и хочется секса! Кстати о сексе… Хосок уже пару раз намекал на поужинать у него дома, но Тэ ссылался на головную боль и уклонялся. Хо, конечно, симпатичный, но Тэхён не блядь какая-нибудь, чтобы вот так использовать парня. Гуляя по уютному, лишённому пока эпических небоскрёбов Сеулу, Тэхён наслаждается тёплым августовским воздухом, покупает уличную еду, рассматривает людей. На площади так много интересного! Светло, как днём. Ярко, шумно, радостно… Он останавливается послушать трио уличных музыкантов, которые очень талантливо перепевают песни The Beatles. Прекрасно! Тэ с удовольствием положил мелкую купюру в раскрытый чехол от гитары, и уже разжав руку, запоздало заметил, что на бархатном дне лежат лишь металлические деньги. Благодарно поклонившийся ему певец тоже заметил появившуюся бумажку и почти испуганным взглядом стрельнул в щедрого красивого парня. Тэхён сделал вид, что так и надо, и поспешил отойти. Уличные художники здесь выставляют свои готовые картины, умелой рукой быстро выполняют карикатуры и романтически-окрашенные портреты симпатичных девушек, некоторые прямо здесь рисуют красиво отражённые в фонтане ночные огни. Тэ остановился за спиной у двух парней, которые на расстоянии в метр уселись на раскладных стульях и словно соревновались — переговаривались, смеялись и быстро наносили пастельными мелками нужные штрихи. Очень красиво! — Гук-и! Я тебя сделаю! Я почти закончил! А ты кончил? — со смехом обратился один художник к другому. — Ты? Меня? Х-ха! Я лучший, деточка! Спрячь свой маленький мелок и не смеши меня! Быстро кончить — это не по-взрослому! … И вот к вопросу о химии… Тэхён замер, и на десять секунд замерло его дыхание. Этот голос, эти лаково поблёскивающие чёрные волосы, эта спина под чёрной майкой с оторванными рукавами, обнажающая проработанные бицепсы… Чонгук. Тэ чувствует мгновенный отзыв тела — он чутко прислушивается к своим сигналам. И сейчас все его системы тонкими антеннами настроились изучающе на черноволосый затылок и широкую спину, на аккуратную мускулистую задницу, ёрзающую по парусиновому сиденью, выдавая нетерпение хозяина. Действительно, картина Чонгука очень выразительная, меткая — он схватил движение и атмосферу. И он скоро закончит. Кончит… «Быстро кончить — это не по-взрослому»… Тэ прокручивает в голове лишь одну-единственную фразу, сказанную молодым задорным голосом, и ощущает, как болты ливайсов мешают ему спокойно стоять и наблюдать за жизнью Сеула. Он отходит на пару метров назад, чтобы дать возможность себе успокоиться, а парню — дорисовать и выиграть. Ведь очевидно, что это какой-то спор. Через несколько минут Чонгук победно выкрикивает: — Да! Есть! Показывай! — и немного нависает над своим товарищем, который, похваставшись, не успел доработать, а Гук — вот он! Победитель! — Ну подожди немного, — чуть капризно тянет его соперник, — я почти дорисовал, этот фонарик почти как живой, зырь! — Молодец! Но я тебя сделал, ты мне завтра ставишь пиво! Давай собираться, мне нужно к брату успеть. А то он угребёт куда-нибудь на дискотеку, придёт с девушкой, а там я такой спящий красавец… — и всё это так весело, с верой в своё счастье, в свою удачу, в свою жизнь! Слушать его — удовольствие, как от хорошей музыки. Пора. Тэ подходит ближе: — Чон Чонгук, с вещами на выход, — строго говорит ему в спину. Парень в недоумении оборачивается на хриплый мягкий голос, которым не может говорить кто-то, кто «с-вещами-на-выход». — Тэхён… — шепчет он после двухсекундного счастливого шока. — Да, — ласково улыбается Тэ, видя радость в чёрных глазах, — привет. — Привет, — добрым эхом отзывается Гук. Как же хочется его обнять и легко поцеловать в щёку! Но Тэ удерживается. — Я услышал, что ты к Хоби собирался? Прости, я наблюдал, как ты рисуешь. — Подсматривал? — провоцирует Чон-младший. — Запрета нет, — парирует Тэ. — Идём вместе? Мне по пути. — Идё-о-ом? Это почти полтора часа пешком, хён. — Ты спешишь? — слышал ведь, что парень спешит, но обстоятельства несколько изменились, не так ли? — Не очень… — отвечает из-за этих новых обстоятельств Чонгук. — Хэй, Гук-и? — наконец ещё чей-то голос врывается в неожиданно сжавшийся тёплый городской вечер. — Тогда до завтра? — Ох, Фил, прости, я друга встретил, — извиняется перед коллегой Чон. — Да я понял, — ещё бы не понял он. — Аньон! — До завтра! — Чонгук пожимает руку своего товарища, удерживая взгляд на Тэхёне. — Сколько тебе лет, малыш? — спрашивает Тэ. — Через неделю восемнадцать. А тебе сколько? — весело спрашивает Гук. — Гук-и, это всё так… Так относительно… — почему-то Тэхёна резко и болезненно накрыло пониманием, что этому мальчику, который сейчас смотрит на него прекрасными восторженными глазами, в то время, где Тэ реально двадцать три года, станет уже почти шестьдесят. Как это жестоко! От этих мыслей сжало горло и слезы почти брызнули из глаз. — Мне двадцать три, Гук, двадцать три года. Сейчас… — Хё-он, что с тобой? — Чонгук уловил и услышал, как изменилась музыка в голосе старшего. «Это ты мне хён, малыш, я ведь ещё даже не родился… Блять, почему ж так хочется плакать?..»⏳ ⏳ ⏳