Защитный рефлекс

      Бакуго жмурится. За окном только-только светало, его простую белую комнату заливал розовый свет, птицы за окном тихо щебетали. Сегодня учебный день, а значит ему нужно подняться рано, чтобы успеть почистить зубы, умыться, сделать зарядку, поесть нормальный завтрак и проверить рюкзак. Одноклассники часто жалуются, что школа это Ад, бубнят под нос свои глупые пожелания и проклинают ни в чём неповинного учителя, когда тот выставляет соответствующую их работе оценку. Но он не какой-то чёртов статист, что будет жаловаться и ныть на всё подряд!       Ноги касаются мягкого коврика. Поубивав микробов во рту зубной щеткой, Бакуго быстро спускается вниз. Старая карга уже накрыла на завтрак, смотря новости по телевизору об очередном злодее, уничтожившим улицу. Блондин фыркает. Когда он станет героем, такого дерьма будет намного меньше.       – Доброе утро,– Бакуго садится за своё место, неспешно черпая рис и смешивая его с острым карри.       – Доброе. Мы сегодня с отцом задержимся допоздна,– Мицуки поворачивается к нему лицом и пугающе ухмыляется.– Постарайся не взорвать дом к чертям, сопляк.       – Я не идиот, чтобы использовать причуду дома, старая ведьма.       – Я не старая!... Просто в возрасте...       Бакуго успешно пропускает мимо ушей гневное ворчание матери, доедает завтрак и одевается в школьную форму. Оставляет верхние пуговицы растёгнутыми, пиджак закидывает на плечо и выбегает на улицу. Редкие статисты шли на работу, в основном все взрослые. Мало кто из подростков его возраста поднимался так рано. Но как минимум один точно был.       Позади слышится тихое шарканье. Резкий разворот головы и Деку застывает на месте, нервно перебирая лямки своей сумки.       – Пошёл к чёрту, Деку,– не дожидаясь ответа, Бакуго продолжает шествие в школу.       – Но м-м-мне туда же, куда и тебе!– слышится нервный голосок ("обман,"– думает Бакуго) позади.– Кацчан!       – Не зови меня так, ботаник,– безучастно рычит блондин и ускоряет шаг.       От Деку это его не избавит, но так он быстрее доберется до класса, а значит сможет отсесть от ботаника подальше. У него было на удивление хорошее настроение – не хотелось его портить неприятными разговорами. Шаги позади становятся тише, но Бакуго всё равно чувствовал буравящий взгляд.       Это началось ещё очень и очень давно, и он не был уверен, возможно ли сделать с этим хоть что-нибудь. Каждое утро, с того самого момента как они пошли в школу, Деку поднимался в тоже самое время, что и он, и выходил точно также, следуя по пятам. Сколько бы он не менял своё расписание, попутно раздражая Старую Ведьму, ботаник, рано или поздно, неизменно увязывался за ним. Когда ему было десять, он впервые заметил, что из соседнего дома за ним наблюдают. Смотрят тем самым взглядом, что разрушил старую дружбу.       Ядовитый взгляд с широкими, чёрными как уголь, зрачками. Он смотрел в ответ на этот взгляд пять полных секунд, прежде чем обругаться всеми известными словами, показать убедительный и красноречивый жест средним пальцем, закрыть окно шторами и скатиться по стене вниз, пряча лицо в коленях.       Школа не встречает его ничем новым. В такое ранее время суток она практически пуста, не считая особо усердных зануд, неудачников, которым не повезло, и учителей. Деку всё ещё за его спиной. Он игнорирует это, надевая сменную обувь и шаркая в класс.       Сегодня должна начаться подготовка к годовым тестам, а ещё планируется консультация профориентации. Бакуго не нуждается в этом, в отличии от статистов – он прекрасно знает, куда собирается идти.       С самого детства, стоило лишь ему увидеть с какой благодарностью и уважением люди смотрят на героев, Бакуго решил, что станет героем Номер Один, как Всемогущий. Понимая всю серьёзность этой работы, с детства он тренировался, падал, стискивал зубы и продолжал. Улучшал собственную причуду, учился и стал лучшим по успеваемости в школе, соблюдал строгий график подъема и отбоя, прекрасно осознавая важность баланса отдыха и работы. Бакуго обязан стать лучшим, ведь так все говорили с детства. А самый лучший герой учился в элитной Академии Юэй, – значит, и ему там самое место.       Это то, что он без зазрений совести мог поведать окружающим. Он им точно не расскажет, что Кацуки радуется невозможности поступить в Юэй будучи беспричудным. Что означает полную свободу от Деку. Впервые за много лет, он не будет встречать ядовитый взгляд с широкими зрачками. Впервые он сможет спать с открытым окном и дверью без страха. Впервые у него появятся друзья. Конечно, за последним годы ботаник успокоился, видимо, приняв неизбежность ситуации – рядом с территорией Академии есть общежитие для тех, кому неудобно ездить из дома – но это мало меняет изоляцию Кацуки от социальной жизни.       Парта встречает его идеальным блеском, как и всегда. Блондин раскладывает учебники с тетрадками и, закинув ноги, расслабляется на спинке стула. В затылке неприятный зуд – взгляды Бакуго чувствует даже с закрытыми глазами.       Уроки начинаются и до какого-то момента проходят как обычно. Но на последнем часу заходит их классный учитель. Занятия по ориентации будут длиться около сорока минут, после этого он сможет спокойно погулять с местными восзвалителями задир, не боясь слежки, и отдохнуть.       В коридоре звенит звонок. Бакуго позволяет себе немного подремать, хотя сердце бешено колотиться. Он знал куда пойдет, но другие – нет. Может быть, если бы они поняли, что он не простой хулиган, а начинающий герой, то захотели бы пообщаться...       – Ну всё, класс! Занятия уже начались! Вам уже пора задуматься о своем будущем!– учитель с агрессией ударяет стопкой листов по столу.– Я раздам вам листы, в которых вы можете написать желаемое место работы!... Но я так понимаю, вы все хотите стать героями?       Кацуки почти улыбается, когда все в классе активируют причуды и радостно горлопанят. Почти. Ядовитый взгляд, всё ещё прожигающи его затылок, усмиряет улыбку и превращает её в самодовольный оскал. В какой-то степени, Бакуго гордиться своим инстинктом – превращение страха в уверенность, вальяжность или гнев.       – Да, да, у вас у всех отличные причуды... Но во время занятий их нельзя использовать.       Проходящий мороз по коже заставляет его автоматически открыть рот. Иногда инстинкт играет против своего хозяина.       – Сенсей, попрошу меня под одну гребёнку со всеми не сравнивать!– ноги на парте незаметно дёргаются в дрожи.– Мою причуду не сравнить с этими лузерскими способностями... Моя сила на совсем другом уровне. Так что не надо тут.       – ОПЯТЬ ТЫ СВОЮ ВАРЕЖКУ РАЗВЯЗАЛ, КАЦУКИ!– кричит кто то в толпе недовольных одноклассников.       Кацуки кажется будто кричали одновременно все. Он не смахивает улыбку, а просто раскрывает шире глаза и обругивает недовольных.       – Ох точно, я и забыл, Бакуго собирается поступать в Академию Юэй, верно?– откликается учитель, даже не пытаясь утихомирить шум.       Бакуго запрыгивает на парту – как утопающий, взбирающийся повыше, скалится и смешивает в своих разглагольствованиях настоящие эмоции и просто напуганный трёп. По окончанию этой маленькой речи он даже не помнил, что говорил. Единственное, что он отчётливо слышит: – Кстати говоря, Мидория вроде тоже собирается поступать в Юэй.       И сердце Бакуго падает в ноги, встречается с закопанными в глубине страхами и, кажется, разбивается в дребезги. Он знает, знает, что если ботаник что-то придумал, то он этого добьется. Но это ведь должен был быть конец. Конец преследованиям, взглядам и кражам личных вещей. Начало нового Кацуки. Так почему, почему, почему...       – Заткни пасть, Де-е-е-е-еку-у-у-у!– Бакуго срывается, зажигает взрывы в ладонях и подрывает место бормочущего ботаника.– У тебя не то что слабая причуда!... У тебя её вообще нет! С чего ты думаешь, что можешь стоять со мной вровень, а?!       Бакуго не различает бормотания и нервные тики Деку, даже не старается к ним прислушаться или приглядеться, потому-что видит в зелёных глазах и расширенных зрачках, что это всего-лишь лживая оболочка. Ложь, чтобы ещё больше испугать одноклассников, заставить их думать о нем как о самодовольном маньяке. Не повезло придурку, что общество не любит беспричудных ещё больше злодеев.       – Попытка не пытка, говоришь?! Фиг тебе, а не экзамен!– горло болезненно сжимается от подступающих слёз, превращаясь в хриплое рычание.– Что вообще может такой неудачник как ты?...       Оставшиеся тридцать минут Бакуго слушает пульс, успокаивает себя и сжимает до побелевших костяшек кулаки. Стоит учителю выйти, он поднимается со стула и выхватывает из рук Деку тетрадку для анализа. На этой числится номер тринадцать. Он злиться ещё больше, потому что это – очередная ложь. У гребаного Деку есть как минимум шесть тетрадей о нём.       – Отдай, это мое!– голос ботаника по-настоящему взолнован.       А значит, в ней есть больше информации о причуде Бакуго, теле, голосе, глазах и прочего, на что Деку любит таращиться каждый день недели.       Бакуго зажимает тетрадь меж ладоней – через секунду она вспыхивает и летит в окно. Блондин наседает на Деку, который хоть и дрожит, но все ещё таращиться. Цыканье и от него в классе не остаётся и следа. Нету никакого желания оставаться в комнате с уродом больше нужного.