Я проснулся от настырно звонящего телефона. Точнее, настырным был Марк, а телефон был чем-то вроде гонца. М-да уж.
Подняв трубку, я выслушал гневную тираду о том, что я мудак, не слышу телефон, проебал ленты и еще много чего интересного и удивительного. В конце, бросив короткое: «Я скоро приеду», Марк отключился, а я еще тупо глядел в стену минут пять, пока до меня не дошел смысл его слов. Велс решил навестить мою бренную татуированную тушку? Ох, не к добру это.
Похоже, что вчерашнее гулянье под дождем дало о себе знать в не лучшей форме. Я простудился. Нехило так, но, все же, не настолько сильно, как бывало обычно. Поднявшись с кровати, я прополз на кухню и заварил себе крепкий чай. Мне было лень даже умываться. Точнее, это было малость сложно из-за ломоты в костях, от температуры, которую я чувствовал каждой клеточкой тела. Насморка и кашля не было, была только гребаная температура. А может, это и не из-за дождя? Может, нервное?
После вчерашнего мне очень не хочется возвращаться на учебу, а точнее на курсы испанского языка. Боже, какой кошмар! Линдси — родственница Уэя. Того самого Уэя, который разбил меня пять лет назад. Мне хочется умереть, и чтобы все забыли меня, как страшный сон.
Но разве это возможно? Нет, я не про смерть, а про такое странное совпадение. Оно не просто странное, оно даже мистическое! Черт, Фрэнк, ты сходишь с ума.
Из мыслей меня вывел звонок в дверь моей квартирки. Пока я доплелся до входа, Велс чуть не выбил дверь. И откуда у этого гея столько напора и желания помочь мне?
— Айеро, ты, сволочь! — первое, что я услышал, едва ему открыл двери. Марк влетел в мою квартиру и, скинув кеды, поплелся на кухню. — О, чай, то, что надо!
Брюнет схватил мой чай, который я только-только заварил. Я не успел произнести и звука, как он сделал огромный глоток и зажмурился.
— Горячий очень, — парень высунул язык наружу и помахал перед ним рукой, остужая. Идиот.
— Марк, какого хрена? Что происходит? Почему ты орешь на меня, врываешься ко мне и, сука, поставь мой чай! — не выдержал я.
— Был твой, стал мой, — хихикнул Велс и отпил еще. Я закатил глаза, скрестив руки на груди.
— Что. Тебе. Нужно?
Марк отставил кружку, оперся об стол и скрестил руки на груди. Он внимательно осмотрел меня, прищурился и спросил:
— Ты вчера задержался после испанского. А сегодня не пришел на учебу. Могу я полагать, что это как-то связано? — вот же черт!
— Допустим, — я отвел взгляд, хотя не стоило этого делать.
— Я вчера уехал не сразу. Еще примерно пятнадцать минут я стоял на парковке около универа и болтал по телефону. Так вот, там уже почти никого не было и знаешь, кто приехал? — я молчал. — Тот парень, который с Баллато. И, буквально, через пять-семь минут после того, как он вошел в здание, ты вылетел через главный вход и даже не слышал, как я звал тебя. А сейчас я вижу, как тебя бьет мелкая дрожь. Горячий чай, который ты себе сделал дает мне понять, что ты заболел. Ты попал вчера под дождь и явно не сразу оказался дома. Ну и, конечно, твои разбитые кулаки, — Марк закончил свой монолог и сел на стул. — Ты можешь доверять мне.
Я удивленно разглядывал его. Как этот человек смог все выстроить в одну цепочку? Как? Я был удивлен, причем очень. А он внимательный. И это меня порадовало. Неужели мне попался нормальный друг, а не какой-то идиот?
— Марк, я… я не могу, — выдохнул я, садясь на стул напротив друга.
— Можешь, просто ты боишься. Айеро, ты должен выговориться, иначе так загнешься, поверь мне, — Велс посмотрел в мои глаза, всем своим видом показывая, что он готов принять любую правду, которую я скажу ему, готов поддержать. Я был ему благодарен, но как я мог рассказать такое?
— Нет, и не проси, это слишком тяжело для меня, — я опустил взгляд в пол.
— Я тебя придушу сейчас, — вспыхнул брюнет и встал из-за стола. Он решил заварить еще чаю. Я наблюдал за ним и отмечал про себя, какой все-таки Марк замечательный человек. Если бы не те дружеские отношения, которые у нас сложились, я бы даже попробовал с ним встречаться. Почему нет? Какая разница, какого пола твой избранник.
Внезапно раздался резкий металлический звук. Я посмотрел на пол и увидел ложку. Медленно переведя взгляд на Марка, я вскочил и подбежал к нему. Велс упирался руками в столешницу и дрожал.
— Велс? Эй, ты чего? Что случилось? — я посмотрел в его лицо. Он уставился в одну точку и не моргал. Его руки были напряжены, но его тело била мелкая дрожь.
— Айеро. Ты меня за дурака держишь? — тихо спросил парень.
— Что? — я был совсем сбит с толку и не понимал, о чем он.
— Это все тот парень. Да? Я заметил сходство между ним и Баллато. А ты уже месяц не можешь понять, что с ней не так. А тут вчера он впервые вошел в здание университета, и почти тут же выбегаешь ты, совсем не замечая, что происходит вокруг, — Марк посмотрел в мои глаза, жестко усмехнувшись. — Все дело в этом чертовом парне.
Я отстранился от него. Какого черта? Это мистика какая-то. Нельзя все настолько хорошо понимать. Брюнет вновь встал прямо и посмотрел на меня. Его взгляд ничего не выражал. Меня это пугало, очень пугало.
— Так, все. Хватит. Не лезь. Марк, это не твое дело, — я взмахнул руками, показывая, что больше не хочу разговаривать на эту тему.
— Как знаешь. Но думаешь, мне будет трудно узнать, кто этот парень? — в его глазах сверкнула лихорадочная искра.
— Черт! — я закатил глаза и жестом указал на стул. Мне придется все ему рассказать.
***
Я разглядывал чаинки на дне кружки, в то время, как Марк разглядывал меня. Несколько минут назад я закончил свою историю пятилетней давности, не упустив ничего из виду. Не было смысла скрывать, Велс очень умный, он бы сам все узнал, но лучше уж от меня, чем откуда-либо еще.
— М-да уж, — наконец, заговорил он. Я посмотрел на него, ожидая приговора, — это ужасно, чувак. Тот парень, Уэй, он оказался последним мудаком.
Я рассмеялся. Нет, мне правда было очень смешно. После того, как я выговорился, мне и вправду стало легче! Марк внимательно меня выслушал, не перебивая. Я все рассказал и понял, что нужно было это сделать уже давно, а не тянуть кота за яйца.
— Я знаю, знаю, — смахнув слезы от смеха, пробормотал я.
— Он не должен был просто резко уходить. Он мог бы поговорить с тобой, банально выдав, что ты еще ребенок и не можешь толком понимать, что такое любовь. Да он мог хотя бы сказать, что это неправильно — влюбляться в своего препода. Или, не знаю, что угодно, но только не уходить вот так!
— Да, но сейчас мне плевать, я забыл это уже и… — Велс перебил меня, громко заржав.
— Ты? Забыл? Ха-ха, если бы ты забыл, то не реагировал так на его появление, — тут он был прав.
— Мне просто обидно и все, — я пытался спасти свое положение перед другом.
— Ой, не ври хотя бы себе, Айеро, — Марк достал сигареты и прикурил одну.
— А что ты тогда предлагаешь? — мне было интересно, каково его мнение на этот счет.
В глазах Марка появился нездоровый блеск, он облизнул пересохшие губы и выдохнул серый дым в потолок.
— Поговори с ним?
— Что? Ебанутая идея, Велс. Ой, какая ебанутая. Я лучше пойду единорогов и фей ловить, — я закатил глаза и усмехнулся.
— Подари мне Флору, она самая нормальная среди этих фей.
— Что? — я не понял ни слова.
— Забей, — брюнет потушил сигарету и уставился на меня. — Уэй же, да?
— Да, а что?
— Может, я ошибаюсь, однако, есть в нашей группе один Уэй, — Марк усмехнулся.
— Что? Почему я не слышал? — я удивленно посмотрел на друга.
— Зная тебя, ты, вообще, кроме меня никого не знаешь с нашей группы.
— Верно, — я усмехнулся.
— Его, кажется, Майкл зовут. Странный малый. Необщительный, серый, но, черт, я думаю, он его брат, между ними есть нечто общее. Они решили все теперь тусоваться в нашем универе? — Марк смеялся и активно жестикулировал.
— Майкл, говоришь? Хм, точно не припомню такого, — я нахмурился, но потом решил, что мне абсолютно похуй. Не мое дело, не мое. Забыть, вычеркнуть, разорвать на части и сжечь.
— Знаешь, а с ним можно было бы пообщаться. Я думаю, он такой же фрик-мудак, как и мы, — Велс улыбнулся во все свои тридцать два зуба. Боже, это недобрая улыбка. Это улыбка маньяка-идиота. А, стоп, Марк и так идиот.
Я снова рассмеялся. Все-таки, мне повезло, что Марк стал моим другом. Хотя бы из-за такого времяпрепровождения, когда я совсем перестал думать о Линдси, об Испанском и об Уэе.
Но, все же, внутри меня дрожала какая-то часть души, умолявшая меня что-нибудь сделать. Что-то, о чем я потом не буду жалеть, а буду счастлив. Но я не знал, чего она хотела. И не хотел знать. Я по определению не могу быть счастлив. Совсем.
Чтобы стать счастливым, надо прежде всего осознать, в чем твое счастье, а затем — найти к нему дорогу.
