Я не любил испанский язык: Colorea mi mundo

Глава перезалита, из-за тупости автора, который куда-то дел большой и важный кусок. Пы.Сы. простите меня грешного ^^ День за днем, неделя за неделей. Время идет, совершенно ни о чем не думая. Я, в принципе, тоже ни о чем не думаю, хотя нет, вру. Мои мысли почти постоянно занимает наша преподавательница по испанскому языку. Нет, я не влюбился, но и не могу сказать, что за странное влечение и интерес у меня к ней. Однако я пытаюсь это выяснить всеми силами, которые могу и хочу приложить к этому. А еще, я могу с уверенностью сказать, что у меня есть друг. Велс оказался не просто хорошим парнем, с которым можно общаться на учебе, он оказался человеком, на которого можно положиться. Он заметил мое выпавшее из реальности состояние почти сразу, как мы уехали в тот день по домам. По дороге Марк спросил, все ли со мной в порядке и заявил, что беспокоится. Мне стало приятно, потому что никто почти никогда обо мне не беспокоился, кроме мамы. К сожалению, я рос без отца. Он погиб в авиакатастрофе, едва мне стукнуло пять лет. Он был пилотом, но в тот роковой день была нелетная погода, однако, ему приказали лететь. Что-то пошло не так, и самолет упал в нескольких километрах от пункта назначения. Никто не выжил. Все что я помню, это то, что безумно любил отца, что у нас была счастливая семья. Была… Так вот, Велс стал вторым человеком, который за столь долгое время вдруг стал беспокоиться обо мне. Я попытался соврать и сказать, что все нормально, однако брюнет заявил, что его не обмануть и он по глазам видит, что меня что-то грызет. Но я не сознавался. Пять дней я стойко держался под натиском голубых пронзительных глаз моего одногруппника, пока не сдался и не признался, что меня беспокоит мисс Баллато. Велс сразу понял, что это не то, о чем могли бы подумать остальные. Он видел, что она вызывала какое-то хмурое выражение у меня на лице и задумчивый взгляд. Я впадал в ступор и начинал думать, что не так? Ответ пришел спустя некоторое время. Прошло полтора месяца с того момента, как начались курсы по испанскому. Как я и говорил, я не старался. Совсем. Линдси это заметила и однажды попросила меня задержаться после занятия. Устало закатив глаза, тяжело вздохнув, я всем своим видом показывал, как не рад этому. Однако девушка сделала вид, что не заметила. Я сел на первую парту перед ее столом и уставился в ее карие глаза, в которых всегда была задорная искринка. — Фрэнки, скажи мне честно. Ты не занимаешься языком, потому что я тебе неприятна? — она оценивающе посмотрела на меня. — Что? Нет-нет, вы тут совсем не при чем, — я помотал головой и усмехнулся. Откинувшись на спинку стула, я прикусил нижнюю губу, устремив взгляд в пол. — Тут дело в другом. Один человек давно отбил у меня тягу и любовь к этому языку. — Что же такого случилось? — Простите, но это слишком личное, — я посмотрел на нее, так резко произнеся эти слова, что девушка невольно отодвинулась назад. — Извини, я не знала, — она невинно захлопала длинными ресницами и улыбнулась. Было в этом что-то знакомое. — Но так не может продолжаться дальше. Ты обязан заниматься, эти курсы не просто так, оценка за них влияет на рейтинг и… — Мисс Баллато, я все это знаю. Я признателен Вам, что Вы так хотите помочь, однако это нереально, так как я просто ненавижу испанский язык и чисто из принципа не буду его учить, — жестко ответил я, сверля ее взглядом. — No digas que no* — тихо произнесла Баллато, на что я быстро среагировал. — Usted no lo arregles**, — ответил я, на что брюнетка самодовольно улыбнулась и приблизилась ко мне, положив руки на стол, чуть наклонившись вперед. — Но ты же знаешь этот язык, не может быть, чтобы ты его ненавидел настолько сильно. Пускай сейчас так, но когда-то было что-то такое, благодаря чему ты просто обожал испанский, раз сейчас легко ответил мне. — Я никогда не любил испанский язык, — выдохнул я, мысленно вернувшись в тот ужасный день, — но мне нравилась одна его составляющая… — Какая? — Линдси еще сильнее нагнулась ко мне, однако я оставался бесстрастным к ее горящим глазам и какому-то безумному выражению лица. — А вот это я уже не могу сказать, — я встал со своего места и поднял с пола сумку, отряхнув ее от пыли. — Айеро, почему ты боишься? Клянусь, я никому не скажу. Может, я смогу тебе помочь! У тебя хорошие знания, ты мог бы столько сделать! — Линдси вскочила со своего места и подошла ко мне, заглядывая в мои глаза. Я опять отметил, что в ней что-то не так. Уж больно это «нечто» давило на меня. — Кто Вы такая? — тихо спросил я. — Что? —она недоуменно посмотрела на меня, сбитая с толку. — Вы упорно давите на мою память и мысли, но я не могу понять — почему? Чем Вы так цепляете мое внимание? Что с Вами не так? — мои вопросы заставляли ее глаза расширяться сильнее. Она сделала шаг назад. — Айеро, не пугай меня, — Баллато уперлась в стол и испуганно уставилась на меня. — Я не пугаю, я лишь хочу понять, что с Вами не так? — я внимательно рассматривал ее, в моем мозгу лихорадочно метались предположения, сменяя друг друга. Одна глупая мысль за другой, и вот в голове жужжит целый рой противных мыслей, которых бы лучше никогда не было. Они не дают мне покоя. Черт, я должен понять, что не так с этой девушкой! — Линдси? — голос вывел меня из ступора, и я повернул голову в сторону двери. С полминуты я разглядывал объект, стоящий в дверях и удивленно смотрящий на меня зелеными пронзительными глазами. Мои глаза расширились, едва я понял, в чем дело. Я перевел взгляд на Баллато и обратно. Как такое возможно? Почему моя жизнь не может быть обычной и спокойной? Почему мне всегда достается какое-то дерьмо, которое я должен разгребать, чтобы успокоиться? Какого, блять, черта? — Фрэнки? — я почувствовал, как кто-то дернул меня за рукав толстовки. Обернувшись, я увидел Линдси. — Ты чего на моего брата уставился? — она недоуменно посмотрела на меня, вздернув бровь. — Я… я… — у меня не было слов. Все, чего мне хотелось, это провалиться под землю. Желательно сразу в Ад, потому что меня даже там не будут так мучить, как сейчас мучает жизнь. — Фрэнк? — я повернулся на голос. В его сторону. Он разглядывал меня с какой-то смесью удивления и… страха. — Да. Здравствуйте, мистер Уэй, — тихо произнес я, наконец. — Вы знакомы? — удивилась брюнетка и бросила взгляд на Уэя. Я же опустил взгляд в пол, представляя, как сейчас пол подо мной сгниет, и я упаду прямо в пасть Дьявола. В черную зловонную пасть, откуда свалюсь в желудок, где буду долго перевариваться в кислоте, изнемогая от боли, не смея кричать и молить о пощаде. Хм, уж лучше туда, честно. — Да, Лин. Мы знакомы, — ответил Уэй. Я нервно усмехнулся и покосился на девушку, которая не понимала, что происходит. Простите, что она сказала? Он ее брат? Вот тут-то до меня и дошло. Я видел в них что-то общее. Скорее всего, она его кузина, потому что сходство едва заметное, однако я, блять, все увижу. За что мне это? почему наши дорожки опять переплелись? Честно, я боялся взглянуть на Уэя. Мне казалось, что он хочет убить меня взглядом. Или сделать что-нибудь похуже. Но куда уж хуже, если я сейчас тут стою и заживо горю от тех воспоминаний, что ужасной холодной, просто ледяной волной накрыли меня, заставляя сердце биться быстрее и неровно дышать. — Я, пожалуй, пойду, — я уже направился к выходу, желая быстро пройти мимо парня и скрыться из его поля зрения, пока я не распался на атомы вязкого черного мертвого вещества. — Фрэнк, ты что же, опять испанский изучаешь? — мой взгляд невольно оторвался от пола. Уэй слабо и устало улыбнулся мне. — Что значит «опять»? — ох, нет. Линдси. Я обернулся к ней, взглядом умоляя замолчать. Но я только сделал хуже себе. Она медленно перевела взгляд с меня на Уэя, и ее улыбка погасла. — Ох, блин… — нервно выдохнула она, ее глаза расширились. Я зажмурился, мечтая, чтобы сейчас произошло хоть что-нибудь. Прошу, умоляю. Пожалуйста. — Фрэнк, тебя же, кажется, Марк ждет? Забыл уже, что он звонил тебе десять минут назад? — я открыл глаза и недоуменно взглянул на Баллато. Она нервно улыбалась. Натянуто так. До меня тут же все дошло. — Ах да. Мне пора. Приятно было повидаться, мистер Уэй. До свидания, — я быстро вылетел из кабинета. Она спасла меня. Но теперь она знает правду. Во всяком случае, похоже, что она догадалась, какая такая «составляющая испанского» мне нравилась. Нет, которую я любил. Которого. Я выбежал на улицу и дрожащими руками достал пачку сигарет. На улице было холодно, начинался дождь. Ветер не позволял мне поджечь сигарету, от чего я тихо ругался, а после кинул несчастную зажигалку. Я был уже за пределами универа. Дождь становился все сильнее, ветер, казалось, мог сбить с ног. А я шел вперед, глотая обиду, ненависть и злобу на весь этот чертов мир и судьбу. Как я ненавижу такое. Как же я все это ненавижу. Я был уже полностью мокрый, когда понял, что иду неизвестно куда. Я оказался на каком-то пустыре, где было грязно и мерзко. Как в моей душе. Обида охватила меня так сильно, что подкосились ноги, и я упал на колени, упираясь руками в землю. Из глаз полились горячие слезы, меня словно разрывало на части гранатой, которую кто-то запихал в самую середину души. Было так больно. Я кричал. Долго и сильно, пока не сорвал голос. К черту всю эту ебаную жизнь. К черту ебаных людей. Все к черту. Просто оставьте меня в покое. Разве я прошу так много? Не помню, что было потом. Но пришел я домой поздно и весь грязный. Я выглядел жалко и униженно. Но ведь, по сути, ничего не произошло? Это только так кажется. Мне всегда говорили, что я еще ребенок. И сейчас во мне бушевала детская обида за то, что случилось пять лет назад. Можно подумать, что я идиот. Может и так, мне абсолютно плевать. Я просто хочу спокойствия. Я не хочу больше видеть этого гребанного Уэя. Но что-то мне подсказывало, что все только начинается. Что я еще не раз увижу его. Впереди много проблем, имя которым «Уэй».

Судьба — как меч, в умелых руках врага зарубит, в неумелых — тебя самого.

* No digas que no — не зарекайся (досл. «не говори нет») ** Usted no lo arregles — Вам ничего не исправить