Молодая жена 2. Счастья много не бывает.

Лучше быть сумасшедшим и ловить на себе опасливые взгляды окружающих, чем думать, что ты лучше всех. Не надо ставить себя выше остальных и выставлять это напоказ. Это всегда очень жалко выглядит. Дэвид Лашапель. Никлаус Майклсон. Утро начинается, как всегда. Слева от меня спит Анабель, накрывшись одеялом по макушку. Только её присутствие сбоку от меня напрягает и вызывает раздражение, которое мне становиться труднее подавливать день ото дня. Звонит телефон, и жена что-то заворчав встает с постели, чтобы выключить будильник. Я, не сдержав недовольного стона, поворачиваюсь к двери, мысленно собираясь вставать. Молча, без слов, я откидываю теплое одеяло и полностью обнаженный бреду в ванную, даже не стараясь прикрывать привычную утреннюю эрекцию. Включив прохладную воду в душе, я залезаю в душевую кабинку, взяв с полки ментоловый гель для душа. Раньше Анабель обожала его, и я покупал его постоянно. Сейчас Анабель не любит ничего связанного со мной, кроме детей, но привычка покупать чертов гель осталась. Жена вошла в ванную, укутанная в черный шелковый халат. Анабель изменилась, не только внешне, но и внутренне. Даже её глаза из темно-зеленых поменяли цвет на темно-синий, словно соответствуя холоду её души. Невольно вспомнилась моя маленькая Бель, милая и чистосердечная девушка, любившая меня всей своей огромной душой. Она и нынешняя Анабель, - два разных человека. Эта Анабель холодная и злобная, похожая на одичавшую кошку. Анабель заметила мой взгляд в зеркале, недовольно вскинув брови. Я отвел взгляд, просто из-за нежелания смотреть в эти холодные, недовольные глаза, и повернулся к ней спиной. Жена почистила зубы, и вышла из ванной, откуда послышался оживленный голос моего сына, Энтони. Эти два маленьких ангелочка, - Энтони и Николь, смысл всей моей жизни. Именно они стали теми, кто не дает моим демонам полностью поглотить меня. Ради них я был готов грызть землю зубами, лишь бы они были счастливы. Раньше, я так же любил Анабель, но теперь она для меня просто женщина, которой я был благодарен за двоих прекрасных детей, и никем больше. По сути, я сам виноват в том, что она стала такой. Я сделал её холодной своим безразличием к ней. Я делал вид, что разлюбил её, вел себя, как животное, лишь бы обезопасить её от своей темной стороны, которая раз на раз выходила наружу. Если бы не те события, год назад, сейчас бы все было хорошо. Flashback Я неспеша шел по Таймс-Скверу, в отличии от всех людей, которые неслись в разные направления с бешенной скоростью. Два часа дня, в Нью-Йорке час пик, а я свободен. Внезапно, инвесторы перенесли встречу, и я остался один в ресторане. Я отпустил водителя и решил прогуляться, просто так, от скуки. Анабель не смогла присоединиться ко мне, поэтому я шел в гордом одиночестве. Я рассматривал витрины магазинов, присматривая какой-то подарок для детей. В последнее время я очень любил их баловать, несмотря на запреты Бель. В одно мгновение, мне показалось, будто я увидел призрака. Из кофейного магазина, где Бель любила покупать кофе домой, вышел человек, которого я уже более семи лет считал погибшим. Да что там считал? Я собственноручно позаботился о том, чтобы он умер. Тайлер Локвуд остановился в дверях магазина, испуганно глядя на меня. Бумажный пакет выпал из рук «призрака», образуя на асфальте крупицы кофейных зёрен. Казалось, я смотрю парню в глаза целую вечность, хотя на самом деле прошло лишь мгновение. Голову терзали миллиарды вопросов. Если жив Локвуд, то значит ли это, что выжила Кэролайн? Воспоминание о белокуром ангеле терзало душу, болью отображаясь на мне. Я сделал шаг навстречу Локвуду, и парень испуганно попятился назад, толкнув зазевавшуюся женщину. Женщина выругалась, и оттолкнула тело Локвуда. Парень продолжал смотреть на меня, не отрывая испуганного взгляда. - Клаус! – раздался сзади женский вопль. Я инстинктивно обернулся назад, навстречу мне неслась Хейли, с трудом лавируя на высоких шпильках своих безусловно дорогих туфель. Когда я обернулся, то Локвуда уже и не было. - Какого черта, Хейли? – раздраженно спросил я, доставая из кармана брюк телефон. Набрав знакомый номер Картера, бывшего военного, который сейчас работал в ФБР. Когда-то, еще когда Картер начинал подниматься по своей карьерной лестнице, я сильно выручил его, спасши его от попадания за решетку, и теперь он постоянно помогал мне. - Никлаус Майклсон, мой старый друг, чем могу помочь? – раздался в трубке удивленно-радостный голос. Я звонил Картеру очень редко, когда ситуация выходила из под контроля. - И тебе не хворать, Картер. Как на счет совместного обеда сегодня, за которым мы обсудим мою проблему и твои решения этой проблемы? – спросил я, откровенно игнорируя девушку позади меня, которая явно желала моего внимания. - Ты же знаешь, Клаус, что я тебе не откажу. Встретимся на старом месте? - До встречи. – коротко ответил я, и пошел дальше, оставив позади себя, явно не ожидавшую такого, Хейли. End Flashback Позавтракав, я отправился на работу, даже не обмолвившись и словом с женой. В офисе сейчас был завал после недавнего ремонта, и со всем этим предстояло разбираться мне. Элайджа вновь уехал вместе с Кэтрин и их ребенком отдыхать куда-то в Европу, и забыл даже звонить мне. С трудным рабочим днем мне помогал разбираться мой любимый бурбон, без которого я не представлял и дня. Бекка говорила, что я спиваюсь, но мне было плевать, что там она говорит, пускай лучше смотрит за Донаваном, которого я стал часто замечать в баре у Кола. Весь этот год я упорно продолжал искать Локвуда, используя все свои доступные связи, но эта псина словно сквозь землю провалился. Честно, я даже не знал, что я бы сделал с ним, если бы нашел его, но мне нужно было увидеть его. И сегодня, когда я увидел на экране своего телефона имя Картера, я подумал, что мне представиться такая возможность. - Майклсон. – коротко ответил я, повернувшись к огромному окну, открывавшему вид на Нью-Йорк. - Мы нашли его, только теперь это Макс Абверсон. – в трубке раздался голос Картера, и я удовлетворенно улыбнулся. Больше мне ничего не нужно было, я даже представил, как я буду возвращать прежнюю Анабель, не боясь, что Локвуд причинит ей вред. - Где он? - На складе, в океанских доках. Через полчаса я заберу тебя. – ответил Картер, и отключился. Все эти полчаса я был словно на иголках, мои руки трусило, и разум был затуманен туманом. Из-за этого я не ответил Анабель на её сообщение, где она предупредила, что мы пойдем к моей сестре, которая вернулась из медового месяца, счет которым я уже потерял. Я вылетел на улицу, не в силах больше сидеть в кабинете и ждать. Люди оглядывались на меня, нервно ходящего по кругу. Черт, в последний раз я так волновался, когда Анабель рожала Энтони и Николь. Наконец, спустя десять минут я увидел знакомую машину Картера. Я почти бегом направился к черному Ауди, открывая заднюю дверцу. В салоне сидел Картер и еще один незнакомый мне человек. Мы довольно таки быстро добрались к докам, что немало меня радовало. Я все еще лелеял надежду быстро справиться с Локвудом и пойти со своей семьей к Бекке на ужин. Картер завел меня в какой-то склад, противно воняющий рыбой. На стуле посредине склада сидело тело, с мешком на голове. Все было почти как в фильме – заложник, привязанный к стулу веревкой, и лампа над его головой, тускло освещающая комнату. - Снимите с него эту чертовщину! – приказал Картер двум парням, сидящим за деревянным столом, играющим в карты. Один из парней недовольно встал, снимая мешок с головы Локвуда. Я встретился взглядом с парой темно-карих глаз, горящих ненавистью. Ненавистью ко мне, которая, впрочем, была взаимной. Ухмыльнувшись, я изучал Локвуда глазами, что немало его бесило. Этот парень любил контролировать ситуацию, но при этом он был большим трусом, что я заметил с первых дней нашего сотрудничества. - Ну что, Локвуд, привет. – сказал я, отчего Локвуд закатил глаза, из-подо лба глядя на меня. - Пошел к черту, Клаус. – ответил он, играя из себя обиженного и умирающего. Локвуд по жизни любил ныть и прикидываться обиженным, таким себе типичным парнем из глуши, потерявшимся среди крутых городских парней, несмотря на нехилое денежное состояние отца Тайлера. - Только после того, как отправлю к черту тебя, Локвуд. – сказал я, и уже собирался уходить, попросив Картера прикончить Локвуда. Но слова, прозвучавшие из поганого рта этого засранца заставили меня остановиться. - Кэролайн была жива, Клаус. Она была жива, когда ты выстрелил в бак автомобиля, – шепчет Локвуд, с трудом шевеля засохшими и потрескавшимися губами. Я останавливаюсь, буквально замирая на месте. - Повтори. – говорю я, разворачиваясь к нему. Локвуд усмехается, и смотрит на меня с глубочайшим презрением в темно-карих глазах. Картер отходит, чтобы присесть на один из свободных стульев, поняв, что разговор с Локвудом будет долгим. - Ты виновен в её смерти, Майклсон. Её жизнь и жизнь ребенка на твоей совести. – бормочет Локвуд. Его слова лишь подтверждают все мои сны в течении шести прошедших лет, - это я убил Кэролайн, и не только Кэролайн, но и её ребенка. Я старательно делаю вид, будто слова Локвуда ничего не значат для меня, но внутри бушует буря. Страх, недоверие, стыд, ненависть к самому себе, - все это съедает меня изнутри, подобно лавине, внезапно спускающейся с гор. - Клаус, каково тебе жить и растить двух детей, зная, что ты убил своего первенца и его мать? – ядовито спрашивает Локвуд, уже не глядя мне в глаза, пряча непрошенные слезы от воспоминаний о той, которую мы с ним любили больше своей жизни. Моего первенца? Кэролайн была беременна от меня? Я не верил, ведь в течении месяца до её смерти мы не занимались сексом, в отличии от Локвуда, к которому она постоянно сбегала. - Это невозможно, псина. Ребенок не мог быть моим. – через чур эмоционально говорю я, отчего Локвуд опасливо смотрит на меня. Я пытаюсь вновь вернуть свой самоконтроль, крепко стиснув зубы. - Мы с ней не спали, Клаус. Кэролайн не хотела спать со мной, пока жила с тобой под одной крышей. – эти слова вышибают почву из-под моих ног. Я ненавидел Кэролайн за то, что она спала с Локвудом, а этого не было. Черт, я убил своего ребенка и свой смысл существования. Я ненавидел Локвуда за смерть Кэролайн, а на самом деле это я убил её. - Картер, отпусти его. – говорю я удивленному парню, который подозрительно косясь на меня встает и подходит к Локвуду. – Локвуд, ты знаешь, что в случае чего я тебя найду в любой точке материка. Держись подальше от моей семьи, чертов ты псих! Картер отпускает Локвуда, и тот, слегка пошатываясь, бредет к выходу со склада, не оглядываясь. Я не жалею о своем поступке, - отпустить его было правильной идеей. Он не виновен в том, что я не могу побороть своих внутренних демонов. Но это только сейчас, если же он подойдет хоть на шаг к моим детям или жене, я с удовольствием выпущу пулю ему в лоб. Домой я ехал в полном смятении, а из головы все никак не выходил образ беременной Кэролайн. Если бы я тогда не выстрелил в бак автомобиля, она бы была жива, и я бы нашел способ вернуть её. Мое воображение рисовало картинки нашей уже невозможной совместной жизни. Свадьба. Такая, как хотела Кэролайн – роскошная, с огромным списком гостей, которые только и делают, что восхваляют мою красавицу-жену. Она действительно была бы красавицей, - в белоснежном пышном платье, с красивенным букетом её любимых роз. Медовый месяц. Где-то на Бали, где Кэролайн демонстрировала всем её немного изменившуюся из-за беременности фигурку, все такую же соблазнительную и любимую мне. Мы бы валялись на пляже, загорая и попивая безалкогольные коктейли с фруктовых соков. Семейная жизнь. Тихая, непринужденная, в отличии от моей жизни с Анабель по контракту. Животик Кэролайн, который бы я постоянно гладил, и собака, спящая у наших с Кэр ног. Мы бы ссорились, выбирая обои в детскую, потому что цвет казался бы моей жене не слишком насыщенным, либо наоборот. Я все это уничтожил сам, всего одним нажатием курка я перечеркнул всю свою жизнь. Я ненавидел себя за это, сильнее, чем когда-либо. Я мельком глянул на часы, когда уже подъезжал к дому. Без пятнадцати девять, Анабель уже наверняка у Бекки. Войдя в дом, я лишь подтвердил свои догадки. Дом был пуст, даже прислуга разошлась по своим комнатам в отдельном доме, построенном для них. Одиночество уже стало для меня привычным, я сам выбрал его для себя. Войдя в гостиную, я налил себе бурбона, после чего я сел в кресло напротив камина, вглядываясь в огонь. Каково было Кэролайн, сгорая заживо в автомобиле? Я с трудом подавил в себе желание сунуть руку в огонь, что бы почувствовать то же самое. Это было бы глупо. Что же я за мудак? Я сам разрушаю свою жизнь, постепенно отталкивая от себя Анабель. Я убил Кэролайн, но я Анабель я причинил намного больше боли и вреда, и сейчас я продолжаю делать это. За своими мыслями я не заметил, как Анабель с детьми вернулась домой. Я бы и не знал, что они дома, если бы эта гарпия не влетела в гостинную. В этот момент я взглянул на Анабель прежним взглядом, которым я смотрел на неё год назад, и понял, что это не та Анабель. Это лишь оболочка моей жены. - Как это понимать, Ник? Я тебе звонила хренову кучу раз и писала смс, а ты не удосужился прийти в гости к своей сестре, которую ты не видел полмесяца? – заорала она скрестив руки на груди. Я никак не отреагировал на её слова, надеясь, что она сейчас уйдет, поэтому молча продолжал пить бурбон. Анабель, не говоря ни слова, подошла и выбила стакан из моих рук. Посудина отлетела в ближайшую стену, разбившись на мелкие осколки. - Ты рехнулась, сука? – заорал я, подскакивая на ноги. Я вел себя, как конченный псих, но Анабель сама вынудила меня, своим поведением « а-ля я мегера». - Я задала тебе вопрос, Майклсон! Неужели тебе так трудно открыть свой сраный рот, и ответить мне? - Сейчас откроешь рот ты, Анабель, только на уровне моей ширинки. Это как раз по твоей части, не так ли?- спросил я, отчего моя жена слегка ахнула, широко раскрыв свои глаза. В них совершенно не было тепла, только холод и ненависть. - Я возьму в рот раскаленный прут, чем твой член, Клаус! После всех тех сук, в которых он перебывал, твой член можно сравнивать с поручнями в общественных местах! - Как же ты меня бесишь, сука! - Пошел к черту, Ник! Вали тогда к одной из своих девиц, а не ложись со мной в одну постель, если я тебе так надоела. – заорала она, разворачиваясь меня одного в гостиной. Я слышал в словах своей жены настоящую обиду, отвергнутой женщины, что значило для меня, что её чувства не остыли, просто она их прячет. Бредя в кабинет, где я сегодня буду ночевать, я для себя решил, что не дам самому себе загробить и эту семью, раз первой я лишился. Я верну любовь своей жены любой ценой, чего бы мне это не стоило.