Игры Хаоса

      — Дин, — с улыбкой произнёс ангел, взглянув на парня. — Я так рад, что ты жив! И счастлив вернуться к тебе и Сэму, — он как-то неловко обернулся в сторону младшего Винчестера и кивнул ему. — Привет, Сэм.       — Привет, Кас, дружище! — расплылся тот в широченной ответной улыбке.       — Кас, я тоже счастлив, что ты вернулся, — Дин искренне улыбнулся, но тут же перевёл взгляд на существо, которое всё ещё было так близко к ним и буквально излучало неизвестную им троим энергетику.        Кастиэль одновременно пребывал в состоянии безграничного счастья от того, что он снова на Земле, рядом с Дином и Сэмом, и что Дин спасён — жив и здоров. Но также он был обеспокоен тем, как это всё разрешилось. А точнее тем существом, которое стояло сейчас напротив него и внимательно смотрело, изучало его кроваво-красными, обрамлёнными в пышную рамку чёрных ресниц глазами. Она смотрела так, что и Винчестеры, и Кас стояли практически неподвижно и ждали, сами не зная чего, то ли знака свыше, то ли момента, когда эта кукла хотя бы разок, наконец–то, моргнёт.        Но она не моргнула, в один момент она просто слегка склонила голову набок и удивила их всех, потому что она — улыбнулась. Причём улыбка у неё была совершенно нормальная, естественная и настолько милая и обаятельная, что вся эта фарфоровость куда-то исчезла. И она как по волшебству превратилась в настоящую, просто весьма необычную внешне и невероятно очаровательную девушку.        «Что она вообще такое?» — думал Кас, когда рассматривал эту девушку, за мгновение до того, как она улыбнулась.        Его глаза перебегали с одной детали на другую. Он осмотрел её длинные, заострённые уши, красные полоски на коже, рога, выглядывающие из-под белых, как снег, локонов волос. Он даже подметил идеальность её тонких ровных пальцев рук. Но самое интересное для него было даже не внешность этого облика, потому что это была лишь созданная оболочка, в которой содержалась энергия, с которой Кастиэль ни разу не сталкивался до сих пор. Красная, искристая, будто бы молния или ток по ощущению и по частоте вибрации, которую ангелы могли ощущать. Он прощупывал её волновые колебания и рассматривал цветовой спектр, и тут вдруг она склонила голову и улыбнулась. Но не просто улыбнулась, а так, что внутри у Кастиэля что-то всколыхнулось. Что это было?        — У тебя хорошо получается сканировать и анализировать поток, не так ли? — спросила она, продолжая улыбаться самой милой улыбкой, а Кас слегка опешил. — Ты что, удивлён? Я ощутила, разумеется, как ты меня прощупываешь, это немного щекотно даже.        — Я просто… — начал было он попытку объясниться.        — О, нет, — она остановила его жестом руки. — Не нужно. Я ничего не скрываю ведь, если бы хотела, ты бы ничего не увидел. Ты можешь спросить, а я отвечу. Всё предельно просто. Но только не здесь, потому что я хочу говорить наедине.        И в тот же момент Кастиэль и девушка оказались на Луне. Прямо перед собой ангел увидел восхитительный большой Земной шар, окружённый тёмным пространством космоса. Ещё дальше, справа от Земли, ярким жёлто-оранжевым пятном горело Солнце. Их окружал безжизненный, серый, с лёгким кремовым оттенком пейзаж Луны. В отдалении, то там, то здесь, поверхность была усыпана маленькими и большими кратерами. И везде, всюду мерцали звёзды, и это было такое восхитительное зрелище. Ангел любовался видом, а девушка любовалась ангелом. Белокурая всё ещё слегка улыбалась, будто бы её забавляет что-то. Они какое-то время молчали, но потом она тихо сказала:        — Теперь спрашивай.        — О чём мне тебя спрашивать? — Кас повернул голову, и его удивительные голубые глаза обратились к её лицу.        — А что ты пытался понять, когда прощупывал мою энергию? Вот то и спроси.        — Я не встречал ничего похожего прежде, что это за энергия течёт в тебе?        — Я думаю, тебя впечатлит услышанное, — начала отвечать она. — Но сначала моё имя, это второе, ибо первого я уже не помню, зовут меня Архиделон. Это короткая версия. А теперь я хочу спросить, что ты чувствуешь, когда сканируешь мою энергию? Мне интересно, как ты это ощущаешь.        — Она странная, — Кас задумался, подбирая слова для более точного описания. — Текучая, колкая, но не как энергия высоких частот, а как электричество, вроде того, только это всё равно не даёт полного описания. Она будто бы…        — Пульсирует?        — Да, именно. И такого свойства я ещё не встречал.        — Потому что здесь этого нет. Больше нет, — сказала она и посмотрела на Кастиэля, выжидая его реакцию.        — Почему её больше нет здесь? — удивился ангел и стал с интересом смотреть на собеседницу.        — Потому что из неё создано всё, она трасформировалась во все остальные виды энергии, породила их.        — Но это же… — догадка Кастиэля потрясла его.        — Да, — сказала она и ухмыльнулась. — Мне миллиарды лет, я есть первородный Хаос, Кастиэль. То, что было до света и тьмы, до вашего Создателя. Тем не менее, он сделал то, чего я сделать не могу, и я восхищаюсь.        — Это просто невероятно, — воскликнул Кас, с таким ошеломлением глядя на неё. — Но… КАК? Если этого больше нет, если хаос породил свет и тьму, то откуда взялась ты?!        — О, это интересная, но долгая история, — начала Архиделон. — Ты готов слушать? — Кастиэль кивнул, и она заговорила вновь. — Много-много миллиардов лет назад была лишь пустота — материя, в которой зародился хаос. Хаос являлся самим процессом формирования, когда материя видоизменяется, превращаясь во что-то, и распадается обратно. Хаос был импульсом, движущей силой, и эта сила была хаотичной, беспорядочной. И так продолжалось долго, очень долго. Материя формировала что-то и разрушала, снова и снова, пока не подчинила себе хаос. Она использовала его силу, чтобы разделить себя на свет и тьму.        Свет был одновременно порядком, стремящимся создавать. Тьма же заключила в себе видоизменённый элемент хаоса, её естество раз за разом поглощало всё то, что было упорядочено. И тогда свет заточил тьму, чтобы обуздать, но использовал её как материал для того, чтобы ткать миры. Хотя это уже другая история. Я являюсь небольшой частью того первородного хаоса. Мне каким-то образом удалось осознать себя и отделить от общей массы.        Были ещё другие, после меня. Они последовали примеру. Некоторые, отделяясь, забирали гораздо больше энергии себе и становились сильнее, чем я. Но всегда они относились ко мне с почтением впоследствии, потому что именно я показала им пример. И вот, мы, самостоятельные, обладающие сознанием части хаоса, наблюдали за тем, что будет дальше. Когда создавались свет и тьма, мы были в стороне и наблюдали. Для нас — совсем юных созданий, это было таким интересным событием.        Я и мои братья, и сёстры просто были там, когда была пленена тьма и рождались миры. Несмотря на то, что мы были созданы из одной и той же энергии, я была другой. Они, наверное, до сих пор не смогли понять, что порядок должен существовать, что разрушение должно лишь балансировать с ним на тонкой грани, запуская круговорот создание-разрушение, жизнь и смерть. Они и я, мы — энергия, создающая эти колебания. Но они почему-то всегда жаждали лишь поглощать, и поглощать, как тот первородный хаос, преобразованный пустотой, как та тьма, пленённая светом. Они не хотели понимать, они считали участие в процессе создания баланса ничтожной мелочью, ерундой. Их обуревала жадность и желание поглощать всё больше и больше. Я напрасно тратила время в попытках объяснить, научить их.        В итоге я ушла. Я не знаю, что было с ними после. Но я стала путешествовать по мирам, которые создавал свет, и я хотела исследовать, становиться чем-то большим, чем просто хаос, обладающий сознанием. Я не знала, какие есть миры, очень надолго задерживалась в каждом из тех, в который попадала, в желании перенять всё, что только смогу. Ваш мир такой невообразимый. Настолько здесь широк и разнообразен спектр, здесь столько всего… но самое невообразимое — это люди! Я попробовала воссоздать в точности и подобии человеческое тело для себя. Мне кажется, мне удалось. Я воспроизвела в себе все органы. Я могу видеть и слышать, в точности, как это делают люди. У меня есть обоняние и тактильные ощущения. Это так здорово. Но ведь люди ещё способны чувствовать, у них есть то, чего никогда я ещё не знала — эмоции. Возможно, имея тело в точности, как у людей, я смогу испытывать эмоции.        Знаешь, как меня поразило то, что я увидела, попав на Землю? Этот… амбар? Трупы хищников. И мёртвый человек в объятиях брата. И он плачет, он испытывает то, что я нестерпимо хочу понять. И мне хочется понять, что заставило Дина пожертвовать собой ради спасения кого-то другого. Я вернула его, потому что он удивительный и ценный для меня. Я хочу понять его. Не на словах, а гораздо, гораздо глубже понять. Не знаю смогу ли я, но я буду пытаться.        Она замолчала и обратила взор на планету Земля, её глаза казались мечтательными. Кастиэль же смотрел на неё с интересом, своим рассказом она поразила его. Он поверил ей, каждому слову. Несмотря на то, насколько невероятным был её рассказ.        — Я могу понять твоё желание изучить и понять этот мир и в особенности людей, — сказал ей Кас. — Но почему ты решила говорить со мной, ведь я не человек?        — Потому что у нас есть нечто общее, Кастиэль, — ответила девушка, всё ещё глядя на Земной шар. — Ты чужой для мира людей, и ты прошёл впечатляющий путь в познании и понимании человека…        — Откуда ты…        — Знаю? — прервала она его вопрос. — Всё просто. Попав в этот мир, я первым делом проникла в его информационное поле и узнала всё, что хранит в себе память этого места. Я знаю историю этой планеты. В том числе о тебе и Дине, и Сэме, но это лишь… как сухое, ничем не окрашенное описание событий. Ты стал настолько близок с Дином, что пожертвовал собой ради его спасения. А он попросил меня вернуть тебя обратно. Ваша с ним связь для меня любопытна, как и сам Дин, как и ты. Ты — существо, научившееся невероятному, тому, что люди называют любовь. Я тоже хочу научиться; заботиться, переживать, сочувствовать, жертвовать, любить.        — Я верю, что у тебя получится, — сказал Кастиэль, и она обернулась к нему, чтобы заглянуть ему в глаза. — Если у меня получилось, то и у тебя получится. С тех пор как я сошёл с небес на Землю, я начал сближаться с Дином, Сэмом и другими людьми. И они, но в особенности Дин, бесповоротно меняли меня. Я сам хотел измениться. Я хотел понять, каким я хочу быть, и я понял, что я хочу оберегать этот хрупкий и удивительный мир. Но любовь к Дину сделала этого человека для меня особенным, настолько — что я всё готов был отдать, даже этот мир, ради его спасения. И всё равно насколько неправильным это будет. Это чувство, оно сильное и опасное, которое может толкнуть на безумные и страшные поступки. Я впервые чувствовал такое, и это сильно повлияло и изменило моё отношение к людям. Они такие слабые и хрупкие телом, но каким мощным и невероятным может быть то, что есть у них внутри — это их душа.        — Для этого мне придётся задержаться здесь, с вами, — подытожила Архиделон. — Надеюсь, я не буду докучать вам троим. Я могу быть даже полезна.        — Главное, будь осторожна, потому что твоя сила может…        — Я прекрасно знаю, на что способна, — перебила она его. — Ты можешь быть спокоен.        — Когда мы можем вернуться назад? — спросил Кастиэль.        — Сэм и Дин ещё долго будут заняты, а потом…        — А потом долго ехать обратно домой, — продолжил Кас. — Мы можем подождать их у них дома.        — Хорошо, — согласилась она и тут же переместила их в главный зал убежища Хранителей Знаний. — Здесь такая интересная обстановка, — сказала Архиделон, осматривая всё вокруг.        — Да, это весьма необычное место, — подтвердил ангел. — Мне здесь нравится.        — Ну, — она перестала оглядываться и повернулась к Кастиэлю. — Чем теперь займёмся?        — Я не знаю, лично я смотрю нетфликс, когда мне больше нечем заняться, — ответил он.        — Что такое этот нетфликс? — пару раз мигнув большими непонимающими глазками, спросила она.        — Пойдём, я покажу тебе, — сказал Кас, развернулся и направился куда-то вглубь бункера, а Архиделон последовала за ним.        Два неземных существа, одно могущественнее и древнее другого, просто сидели в комнате на кровати и смотрели телевизор. Что здесь может быть необычного, правда? Интересно, что бы сказал Дин, если бы увидел, что они без спроса зашли в его комнату, смотрят его телевизор и сидят на его кровати?        Но он не видел, в данный момент он и Сэм ехали по шоссе на чёрной импале, намереваясь поскорее вернуться домой. Дин сидел за рулем, а за окном была глубокая тёмная ночь.        — Дин, — вдруг сказал Сэм, посмотрев на брата. — Ты устал, давай я поведу?        — Ты тоже устал, — начал протестовать Винчестер. — Так что захлопнись и вздремни.        — Что с тобой? Ты какой-то нервный?        — Со мной всё прекрасно, меня не так давно великолепно подлатали, чёрт, да у меня даже колено перестало скрипеть, мне будто снова двадцать! Класс!        — Почему я слышу сарказм в твоём голосе, Дин, — Сэму уже не нравилось поведение брата. — Ты что, злишься на меня?        — О, нет, я не злюсь, — но его интонация говорила об обратном. — Ты мне скажи вот что, я ведь говорил тебе не пытаться меня вернуть?        — Дин я не пытался, она сама появилась и я…        — И ты что, Сэм? — перебил его Дин. — Что ты сделал, просто взял и согласился? Ты ведь даже не знаешь, что она такое, Сэм!        — Она сказала, что всё равно бы тебя вернула, неважно согласился бы я или нет.        — Но ты ведь согласился!        — Дин, я… — Сэм отвернулся, чтобы скрыть навернувшиеся слёзы. — Ты умер на моих глазах, и я был разбит, раздавлен! И тут она… я знаю, что ты просил меня, но я не смог сказать ей нет, я просто не смог! А ты бы смог, Дин? Если бы это был я, ты бы смог отказаться?        — Ты прав, прости, — смягчился вдруг Дин. — Но теперь она просто взяла и утащила Каса куда-то! Собирается жить рядом с нами, я даже не представляю, чем это всё может для нас кончиться, Сэм.        — Ты волнуешься за Каса? — спросил Сэм.        — Конечно, я волнуюсь, — Дин сильнее сжал руль. — Он наедине с этим монстром. Чёрт его знает, что она с ним может сделать.        — Это может показаться тебе странным, Дин, — Сэм говорил осторожно, подбирая слова. — Но… несмотря на её могущество, я не ощутил от неё никакой опасности. Мне кажется, она честна с нами, и она действительно хочет…        — Хочет что? Посмотреть, как живут примитивные разумные обезьянки?! Боже, ты такой наивный, Сэм. Я поверю во что угодно, но только не вот в это!        — Думаешь, такой, как она, нечему учиться у таких, как мы?        — Думаю, это всё чушь, полная чушь! Могущественное существо путешествует, познавая миры. Бред!        — Помнится, ты и ангелов считал бредом, Дин, — сказал на это Сэм. — А теперь один из них для тебя как член семьи.        — Да, и он сейчас где-то там, с этой подозрительной девкой.        — Боже, это что? — Сэм растянул широченную улыбку. — Это ревность я слышу в твоём голосе?        — Какая ревность? — разозлился брат. — Он мне что, жена?! Всё, с меня хватит, Сэм. Заткнись и спи, через пару часов меня сменишь.        После этих слов в машине повисла тишина. Дин вёл импалу, пристально глядя вперёд, а Сэм, поёжившись в пассажирском сидении, немного сполз вниз, устраиваясь удобнее для сна. Он закрыл глаза и понемногу начал засыпать.