История не нашей жизни

Осень 2016 года

Отношения Юнги и Чимина порой напоминали качели, о которых впоследствии Мин напишет песню. Сегодня между ними царил покой и гармония, а уже на следующий день холодность, вплоть до полного отчуждения. Оба, конечно же, не были святыми, но чаще всего инициатором ссор становился именно Шуга. Страдая от депрессии, он часто замыкался в себе. Но дело было не только в этом. С самого начала парень сомневался абсолютно во всем. В себе, в Чимине, в серьёзности их отношений и так далее. Особенно сильно подливал масло в огонь фансервис. Рэпер всей душой его ненавидел. Даже больше, чем изматывающие многочасовые тренировки, чем сон по 3-4 часа в день и бесконечные съёмки в неудобных костюмах. Всё это меркло в сравнении с тем, что он чувствовал, когда приходилось заниматься фансервисом. По сути, Юнги не был против такого взаимодействия между мемберами и сам всегда старался подыграть, где необходимо, прикоснуться, когда это к месту и прочее. Но он был абсолютно, совершенно точно против, когда этим занимался младший. В его голове что-то перемыкало, стоило увидеть Чимина в деле. Каждый раз его душу затапливало такой сильной ревностью, что было страшно в ней захлебнуться. Природное обаяние, милое личико, идеальное тело. Всё это вокалист использовал просто на двести процентов. И использовал довольно успешно, надо сказать. Фанатам особенно нравилось смотреть на его «заигрывания» с Чонгуком. В такие моменты на них волком смотрели сразу две пары глаз: Юнги и Тэхён. Но вмешиваться непозволительно, по крайней мере в открытую. После подобных спектаклей приходилось подолгу себя успокаивать, чтобы не сорваться на юношу или не начать снова курить. Чимин всегда безошибочно улавливал изменения его настроения и каждый раз, проскальзывая ночью в студию, сначала словами, потом губами и, наконец, руками доказывал свою любовь и преданность. Пак никогда не отступал, даже если сначала его пытались вытолкать за дверь. Он всегда добивался прощения таким способом, никакие возражения не принимались. Они уже успели отлично изучить тела друг друга, чтобы точно знать, как лучше всего доставить удовольствие партнёру. Юнги с первого раза смог найти заветную точку внутри тела младшего и очень хорошо поднаторел, делая массаж простаты. Чимин тоже пытался, но длины его пальчиков не хватало для этого занятия. Им нравилось вместе открывать новые горизонты в сексе, не бояться пробовать, даже если что-то сразу не получалось. Все эти знания, доступные только им, делали процесс захватывающим и разнообразным, а оргазм мощным и ярким, до чёрных точек перед глазами. Чимин больше всего любил оральный секс и не стеснялся о нём просить, так как чувствовал себя в этих отношениях комфортно и в безопасности. Любил руководить процессом, подсказывая и направляя для получения максимального удовольствия. Юнги просто сходил с ума, когда младший, сидя на нём сверху и глядя прямо в глаза, обхватывал его член и начинал водить по нему рукой вверх и вниз. От таких откровенных ласк старший каждый раз плавился, словно масло на солнце. Естественной смазки, которая выделялась от столь нехитрых манипуляций, всегда оказывалось недостаточно. Если под рукой не было тюбика с прозрачным гелем, Чимин проводил языком по всей длине своей ладони и снова принимался за дело, доводя до экстаза. Вот и сегодня ночью маленькие шаловливые ручки быстро проникли под свободную кофту и принялись ласкать розовые соски, срывая с губ первый стон. — Я очень сильно по тебе скучал. — Чимин покрывал его шею короткими поцелуями, пока по собственному телу жадно шарили чужие руки. — Вижу. — Ухмыльнулся старший. За что тут же получил лёгкий укус в плечо. — Ой, а теперь поцелуй. — Желание тут же исполнили. — Может…сегодня попробуем проникающий секс? Чимин замер, а затем опустил глаза в пол и быстро убрал руки из-под его одежды. Они хотели перевести сексуальную жизнь на новый уровень, но младший откровенно боялся. Не потому, что не доверял, он точно знал, что Мин его не обидит и не причинит вреда, скорее виной тому был психологический барьер. — Эй, посмотри на меня. Ну же. — Ласково произнёс Юнги. Вокалист нехотя поднял взгляд. — Я буду очень осторожен и сначала хорошо тебя подготовлю, как мы это делали раньше. — Юнги, я боюсь. У нас завтра важная репетиция. Что я скажу хореографу, если от каждого движения буду чувствовать дискомфорт и не смогу правильно двигаться? Пожалуй, для Юнги это был главный, если не сказать, единственный аргумент. Он прекрасно знал, как Чимин требователен к себе в плане вокала и танцев. Если у него что-то перестанет получаться меньше, чем великолепно, он просто съест себя живьём. Они это уже не раз проходили. Но чёрт возьми, Юнги устал ждать. Он любит и хочет доказать это всеми возможными способами. Дав себе в голове подзатыльник за подобные мысли, рэпер попытался сделать понимающее лицо, но всё равно не смог до конца скрыть обиду из-за очередного отказа. Чимин заметил, конечно, но он пока не мог через себя переступить. Поэтому лишь прижался к чужим губам в благодарном поцелуе. Продолжать начатое у них уже не было желания. Пак вышел из студии, тихо прикрыв за собой дверь. А утром Шуга пропал. Телефон нашёлся в комнате, студия закрыта, ключей от машины нет. На уши подняли всех. Репетицию и съёмки отменили. Где искать рэпера, никто не знал. Чимин не понимал, что могло произойти. Он ходил бледный, словно тень, и с трудом смог ответить на вопросы менеджера относительно того, когда и при каких обстоятельствах последний раз видел пропавшего. Пак не заметил, что сильно закусил губу, пока не почувствовал металлический вкус во рту. Он думал о том, что его вчерашние слова или действия как-то спровоцировали Юнги. Ведь он, несомненно, сильно обиделся. Но не могло же это настолько его расстроить? Или всё-таки могло? Последним, кто видел вчера Мина, оказался сосед по комнате в общежитии. Джин рассказал, что ночью слышал, как Юнги вернулся, а затем спокойно лёг спать. На утро кровать оказалась пуста, но было видно, что ночью на ней действительно спали. Мобильный телефон лежал на прикроватной тумбе. В агентстве пытались не допустить, чтобы эта информация попала в руки журналистов. Требовалось избежать огласки любой ценой, ведь репутация группы превыше всего. «Пропажа» обнаружилась сама, когда поздно вечером того же дня в компанию позвонили из полицейского участка. Ещё через пару часов после этого в общежитие зашёл менеджер, а вместе с ним Шуга…на костылях. Все мемберы накинулись на него с вопросами, и только Пак не мог сдвинуться с места, ноги просто отказывались его слушаться. Джин начал суетиться на кухне, разогревая давно остывший ужин для пострадавшего соседа. Доковыляв до дивана и тяжело на него опустившись, Юнги постарался ответить всем сразу: — Я не мог уснуть и решил немного покататься по ночному городу, но попал в аварию. Какая-то тень мелькнула перед машиной, я не успел затормозить и резко свернул в сторону, врезавшись в столб. Телефон остался дома. Вокруг никого, поэтому пришлось ждать, пока мимо проедет какая-нибудь машина и и вызовет помощь. Я повредил ногу, но это просто ушиб. Скоро всё будет в норме. Когда суета вокруг него успокоилась, а с едой было покончено, все начали расходиться по комнатам. Деятельность группы на некоторое время практически остановилась. Для удобства перемещения с костылями Юнги временно переселили в комнату Намджуна, который в тот период жил один, а лидер перебрался к Сокджину. После аварии рэпер оказался под строгим контролем. Утром ему помогали собраться, как правило, это был Джин, который выступал против переезда, потому что хотел лично помогать Мину восстанавливаться. Иногда его заменял Хоби, тот молча помогал, если просили и оставлял в покое, если помощь не требовалась. Намджун сильно нервничал из-за случившегося и больше вредил, чем помогал. Младшие к нему даже не совались, поскольку первая такая попытка чуть не закончилась прищемленным носом Чонгука и громким криком из-за закрытой двери: «Я вам не калека!» Вечером всё повторялось. Да и в течение дня Юнги приходилось не легче. В поле зрения постоянно кто-то находился, что неимоверно его раздражало. На третий день он больше не смог этого выносить и практически с боем отвоевал себе право закрыться в студии хотя бы на несколько часов. И не ради написания музыки, как он кричал через закрытую дверь, но теперь уже Джину, который снова был категорически против, а чтобы посидеть одному в тишине. Через какое-то время в дверь робко постучали. — Джин-хён, если это опять ты, я за себя не ручаюсь. — Юнги поднялся с кресла и, опираясь на костыли, пошёл открывать. На пороге стоял Чимин. Не успев сказать что-либо своему посетителю, Шуга оказался в крепких объятиях. Закрыв дверь и неловко обнимая в ответ, старший улыбнулся. Вот человек, которого он действительно хотел сейчас видеть. Внезапно, плечо стало немного влажным. — Чимина, ты что плачешь? Почему? — Я так испугался. — Ты не против, если мы присядем? Мне пока тяжело стоять. — Конечно! Прости. Чимин забрал у него костыли, отставив их в сторону, потом закинул одну руку к себе на шею и, придерживая за талию, помог добраться до дивана, осторожно опустив туда свою ношу. Он хотел отойти, но Юнги ловко схватил его чуть выше локтя и потянул обратно. — Далеко собрался? Пак замешкался на секунду, но покорно опустился на худые колени. Чтобы не давить всем весом, он придерживался на спинку дивана. Юнги это понял и произнёс с улыбкой: — Не бойся, я не сломаюсь. Иди ко мне, я соскучился. Он отцепил руки парня от несчастной спинки и положил к себе на плечи, а затем прижал ближе и утянул в горячий поцелуй. Младший издал стон прямо в губы. Он тоже скучал. Но не мог подойти, Мин практически никогда не оставался один, а беспокоить ночью не решался. — Привет, — прошептал Юнги, Чимин слегка улыбнулся, расслабляясь. Они соприкоснулись лбами и просто сидели в тишине. Рэпер нежно водил руками по его спине и вдыхал полной грудью спокойствие, что наполняло душу и сердце только в присутствии младшего. — Теперь ты расскажешь, что произошло на самом деле? — Чимин посмотрел ему в глаза, в ожидании ответа. — Я хотел сделать подарок. Ведь у тебя будет день рождения. — Мин виновато опустил голову. — Подарок? Посреди ночи? — Вообще-то, когда я уехал, на часах уже было начало восьмого утра, — начал он оправдываться. — И где же он? Где мой подарок? — Сегодня ещё не тринадцатое октября. — До него осталось семь часов. Чимин хоть и злился на безрассудство старшего, но в тоже время был заинтригован. — Вот когда наступит, тогда и узнаешь. — Чувствуя некую власть в данной ситуации, ответил Шуга. — Хорошо, тогда я ухожу. — Вокалист собрался подняться, но сильные руки вмиг остановили. — Я с тобой ещё не закончил. — Не дав юноше опомниться, Мин вновь его поцеловал. Чимину нравился такой Юнги: властный и требовательный, ему хотелось отдавать всего себя без остатка. Младший весьма ощутимо проехался своим пахом по чужим коленям и застонал от приятных ощущений. — Малыш хочет поиграть? — Нет, сегодня я попробую принять тебя в себе. — Ты уверен? Я не хочу, чтобы ты заставлял себя, если не хочешь. — Мы давно это планируем, и я готовился прежде, чем идти сюда. Юнги, вообще не ожидавший чего-то подобного, немного растерялся. Чимин спустился с его колен и стянул с себя верхнюю часть одежды, затем помог Мину сделать тоже самое. — Приподнимись немного, — Чимин избавился от своих штанов и потянулся к джинсам Юнги, расстёгивая ремень и ширинку вместе с пуговицей. Ребята остались только в нижнем белье. Младший вновь уселся сверху и поцеловал. — Будь нежным, пожалуйста. — Малыш, с моей ногой я вообще мало что смогу сделать. Я полностью в твоей власти. Чимин засмеялся. Он не испытывал неловкости, скорее немного страха перед неизведанным. — Давай тебя подготовим, — Юнги проник под чёрные боксеры, завел руку между ягодиц и…обнаружил пробку. На его удивлённый взгляд, Чимин ещё шире улыбнулся. — Я же сказал, что готовился. — Мне хотелось бы самому это сделать. — Мин Юнги, ты давно видел свой член? Конечно же, тебе придётся, как следует меня растянуть, если ты действительно планируешь сегодня заняться со мной сексом. Они поспешили избавиться от последней одежды. Опираться на больную ногу Юнги не мог, поэтому им оставалась только одна позиция, где Чимин сидит сверху. Откинувшись на спинку дивана, старший посадил его на себя. Они продолжили целоваться, заводясь от этого всё больше. В какой-то момент Юнги снова опустил руку и нащупал пробку, немного оттянул её наружу и вернул обратно с характерным хлюпающим звуком. Младший томно выдохнул и опустил руку на уже хорошо возбуждённый член Мина. — Вытащи пробку и дай мне, затем начинай растягивать. Покорно сделав то, что ему велели, Шуга передал игрушку и осторожно вставил два пальца, следя за реакцией Чимина. Тот кивнул головой, призывая продолжить. А сам в это время собрал смазку с анальной пробки и начал водить по члену старшего. Пальцы вполне свободно двигались внутри тела младшего, поэтому Юнги добавил ещё один и стал их разводить на манер ножниц. Несмотря на собственное возбуждение, причиной которого была ловкая, маленькая ладонь, Юнги не торопился, ему хотелось сделать всё правильно. — Больше не могу, — застонал Чимин, — давай я попробую. Парень достал презерватив и раскатал его по всей длине члена Юнги. Он снова сел сверху и аккуратно направил возбуждённую плоть к своему заднему проходу, а затем стал медленно опускаться. Когда головка вошла в его тело, он неожиданно замер, а Юнги запаниковал. — Ты в порядке? Если тебе больно, давай прекратим. — Уймись. Мне нужно немного времени, чтобы привыкнуть. На лбу выступил пот, но он продолжил опускаться. Когда член полностью оказался внутри, оба застонали. — Боже, ты такой узкий. — Рэпер прикрыл глаза, сосредоточившись только на своих ощущениях. — Внутри тебя так горячо. — Очень необычные ощущения. Несмотря на хорошую растяжку, Пак всё равно чувствовал дискомфорт. Юнги это видел и старался пока не шевелиться. — Как ты? — Мин прикоснулся рукой к щеке и нежно провёл вниз до шеи. — Жить буду. — Юноша хотел шутить, чтобы немного снять напряжение. Через некоторое время Чимин смог расслабиться. Держась за плечи Юнги, он приподнялся и медленно опустился. Проделав несколько поступательных движений, младший нашёл для себя комфортный темп и продолжил двигаться. Юнги обхватил своей рукой аккуратный член и начал водить по нему в том же ритме. — Тебе хорошо? — Спросил вокалист. — Малыш, мне очень хорошо, ты даже себе не представляешь. Юнги говорил искренне. Таких ощущений он ещё никогда не испытывал и очень надеялся, что в будущем Чимин сможет наслаждаться их сексом ничуть не меньше. — Ах! — Младший запрокинул голову. Юнги быстро сообразил в чём дело и, переместив руки на его бока, начал сам приподнимать и опускать в чуть более быстром темпе, каждый раз попадая по комочку нервов внутри, заставляя Чимина стонать громче и развязнее. Долго он так не выдержал и кончил первым, опуская голову на плечо старшего. Шуга тем временем, не снижая скорости, продолжал толкаться в расслабленное и такое податливое тело. Он двигался практически самостоятельно, потому младший всё ещё не отошёл от оргазма, пребывая в эйфории, и просто сидел на его бедрах. Сделав ещё несколько фрикций, Юнги тоже кончил в презерватив. — Боже, Чимин, ты потрясающий. — Спасибо за комплимент. Ты тоже. Немного придя в себя, младший потянулся за поцелуем. — Я испачкал тебя. — Сказал он. — Ничего страшного. Салфетки лежат где-то на столе. Пак аккуратно поднялся, освобождая член старшего из своего тела и, встав на ноги, подошёл к рабочему столу. Мин выкинул презерватив в мусорное ведро. Приведя себя в порядок, они оделись и вернулись в общежитие. Пользуясь тем, что Шуга сейчас живёт один, ребята захотели ещё немного времени побыть вдвоём. Юнги прижался грудью к спине Чимина, обнимая его одной рукой и водя носом по волосам. Он снова глубоко вдыхал запах младшего, растворяясь в нём без остатка, влюбляясь ещё сильнее. В какой-то момент рэпер осознал, что вместе со спокойствием, которое ему дарил лежащий рядом человек, он ощущал себя, как дома. Именно так Чимин пах для него, ароматом дома. Но не тем, где родился и вырос, а где чувствуешь себя в безопасности, где тебя ждут и очень любят. Сытые и довольные, оба вскоре уснули. На рассвете Мин вновь проснулся и уставился на младшего, который спокойно посапывал, затем приподнялся на локте и осторожно оставил невесомый поцелуй на самом кончике его носа. — С днём рождения. Чимин сквозь сон лишь вздохнул, наморщив лоб. Юнги не мог налюбоваться. Сердце переполняли нежность и безграничная любовь. Как же страшно осознавать, что это может однажды закончиться… Сегодняшний Чимин смотрел на мирно спящую пару и его сердце сжималось от боли. Рядом тихо появился Лу. Пак, не поворачивая головы, чтобы воспоминание не закончилось, произнёс: — Мы были так счастливы. Зачем ты забрал его у меня? Затем он посмотрел в неестественно-синие глаза Ангела и в следующий миг оказался в пустой танцевальной студии. Несколько минут назад Чимин приехал сюда из дома и, видимо, уснул в своём кабинете, даже не успев переодеться для тренировки, потому что во сне по-прежнему находился в голубой рубашке и тёмных брюках, которые надел сегодня утром перед поездкой на работу. — Ты можешь всё исправить. — Меня не устраивает цена. — Чимин сложил руки на груди и уставился на Ангела. — Мы не можем торговаться. Пойми, речь идёт не только о жизни ваших детей, но и о сохранении баланса во Вселенной. — Знаешь, с каждой нашей встречей ты звучишь всё менее убедительно. — Чимин, послушай… — Мой ответ: «нет». В следующее мгновение блондин открыл глаза. Перед ним стоял Хоби, с беспокойством его разглядывая.