Ночной бариста

Феликс не помнил, в какой именно момент его задница очутилась на тумбе рядом с кассовым аппаратом, но сейчас его это и не особо волновало. Он лишь радовался тому, что его смена подходила к концу, а снаружи помещения красовалась табличка «Закрыто». И оно правда было закрыто для всех посетителей, кроме одного. От беспорядочных мыслей отвлекали чужие тёплые руки, что бессовестно пытались пробраться под вязаный свитер молодого человека. — К-как... – вырвалось начало вопроса изо рта Феликса, но усилившаяся хватка на талии заставила его шумно вдохнуть и проглотить остаток фразы. Пока одна рука продолжала сжимать напряженное под одеждой тело, вторая смогла-таки задрать край свитера и проскользнуть чуть выше, пальцами очерчивая слегка выпирающие рёбра. Такое действие не осталось без внимания, тут же откликаясь мурашками вдоль позвоночника. Контакт разгоряченной кожи с чуть менее теплыми пальцами заставил блондина прогнуться в спине, сильнее прижимаясь к телу незнакомца, и тихо проскулить себе под нос. — Мм? – вопросительно протянул брюнет напротив и, ухмыляясь, продолжил. — Что такое? Тем временем ловкие руки уже подобрались к одному из затвердевших сосков веснушчатого, сжимая между указательным и средним пальцами, немного прокручивая. Это чистой воды пытка, подумал про себя Феликс. Парень был не в силах собрать мысли в кучу и продолжить свой вопрос, особенно когда в районе ключиц чувствовалось распаляющее дыхание, а копна тёмных волос щекотала челюсть. — Как тебя з-зовут? – почти без запинки прошептал Ли, а затем застыл, боясь упустить ответ из-за отдающегося в ушах стука сердца. Его маленькие ладошки все сильнее хватались за столешницу по бокам от разведенных бёдер. Светловолосому было необходимо держаться хоть за что-то, пресекая на корню любое желание вцепиться в широкие плечи и придвинуться к тёплому телу настолько, насколько это было возможно. В противовес этим действиям, стройные бёдра неумолимо ёрзали по поверхности тумбы в попытке найти столь необходимое сопротивление в области ноющего паха. Блондин постепенно принимал своё поражение перед лицом неприкрытой похоти, что витала в воздухе кофейни. Его самообладание трещало по швам. — Для тебя это сейчас так важно, Феликс? – делая акцент на имени, с усмешкой спросил тот, поднимая голову и смотря прямиком на бариста. Незнакомец намеренно выделил имя, давая понять, что он уже в курсе как зовут парня, сидящего напротив. Ответная реакция не заставила себя долго ждать и тут же отразилась недоумением в широко раскрытых глазах Ли. — Откуда ты.. Чужая рука, что дразнила чувствительный сосок, быстро переметнулась к губам блондина и ладонью заткнула его рот, вновь не давая закончить вопрос. Парню на тумбе оставалось лишь млеть от таких неожиданных прикосновений и ещё больше извиваться в предвкушении. Ли определенно нравилась и дико возбуждала такая самовольность со стороны молодого человека. Ещё бы, ведь Феликс раньше не славился тем, что без всякого возмущения даёт разложить себя прямо на рабочем месте и соблазнять до потери пульса. Темноволосый внимательно посмотрел в глаза напротив, а затем медленно перевёл загадочный взгляд куда-то в область груди бариста. Тот проследил за действием и увидел свой именной бейдж, что ещё каким-то чудом держался на свитере парня, учитывая весь хаос, что вытворяли чужие руки с его телом. И ведь это было только начало. Ли все ещё пытался строить из себя недотрогу, сопротивляющегося всему происходящему, когда на самом деле мысленно отчаянно желал почувствовать чужой язык во рту, вытрахивающий из него всё святое. Уста Феликса все ещё были накрыты рукой незнакомца, поэтому он, совершенно не стесняясь, просунул горячий язык сквозь сомкнутые губы и облизнул ладонь, оставляя мокрый след. Милый бариста всё же решил позволить себе небольшую шалость и выпустить на волю свою дикую натуру, но лишь на эту ночь. Молодой человек напротив прерывисто выдохнул от ощущения влажного касания и переместил ладонь на шею светловолосого, поглаживая бледную кожу большим пальцем, второй рукой спускаясь с талии на чужие ягодицы, плотно обтянутые джинсами. — Так...нечестно, ты заранее знал, как меня зовут. — Да? А, по-моему, нечестно было раздевать меня взглядом, пока я пил кофе, и при этом облизывать свои блядские губы, – с напором прошептал брюнет, буквально прорычав последние слова. — Так что, думаю, мы квиты, малыш. Феликс мысленно сжался от такого прозвища и тут же прикусил нижнюю губу, когда почувствовал сильный толчок между бёдер. Темноволосый размеренно двигал тазом, потираясь о выпирающее возбуждение блондина, не забывая томно дышать в такт движениям. Ли чувствовал себя марионеткой в руках профессионального кукловода, что умело контролировал его тело. Хватка на шее усилилась, как и давление между ног, и в следующую секунду чужие пухлые губы встретились с клубничными губами парня. Не скрывая долгожданного удовольствия, бариста громко простонал в поцелуй, приоткрывая рот и пропуская язык брюнета. Терпение иссякло, поэтому Феликс плюнул на свою выдержку, отпуская несчастный бортик столешницы, и тут же притянул незнакомца за шею обеими руками, буквально впечатывая в себя. Их языки сплелись в жарком танце, пытаясь насытиться друг другом. Ли мазнул по нижней губе темноволосого, немного прикусывая, а затем снова облизывая, извиняясь дразня. Пульс зашкаливал, и вся кровь притекала лишь к твердеющему в штанах члену, заставляя голову кружиться от переизбытка чувств. Откровенная похоть, неутолимое желание, отголоски неловкости и смущения – всё это смешалось воедино, сводя с ума обоих. Блондин продолжал скулить в поцелуй, в перерывах глотая воздух. Парень напротив не выдержал пытки столь сладкими звуками и, оторвавшись от манящих уст, приблизился к уху, покрытому всё теми же веснушками цвета карамели, и прошептал: — Хёнджин. Ли, который пытался привести в норму сбившееся дыхание и отвлечься от ноющего чувства внизу живота, сперва не уловил смысл услышанного. Он попытался отодвинуться и взглядом передать свое замешательство, но ощущение мокрого прикосновения языка к собственной ушной раковине заставило его окаменеть. — Что? – вышло довольно хрипло. — Хван Хёнджин. Именно это имя ты будешь стонать, когда будешь кончать подо мной, Феликс. Фраза, прозвучавшая, как гром среди ясного неба в тихой ночной кофейне, окончательно выбила весь воздух из лёгких, а требовательный укус на мочке заставил парня тихо проскулить. Взбудораженное подсознание тут же начало подбрасывать яркие картинки в голову бариста, где он содрогается от накрывающего его оргазма, пока чужой член выбивает из него несвязные звуки вперемешку с именем на губах. Младший витал в фантазиях до тех пор, пока не ощутил болезненный укус на своей шее, а следом - приятное тянущее чувство. Хёнджин втягивал гладкую кожу поверх пульсирующей венки, вырисовывая языком влажные узоры, известные только ему. Руки сжимали упругие ягодицы, в штанах становилось неприлично тесно, а боксёры намокали с каждой секундой всё больше, но никто из двух парней не собирался прерывать столь сладкие мучения, желая растянуть момент. Давление чужих губ на шее усиливалось, заставляя блондина сильнее вжиматься в крепкое тело напротив. Старший отлип от Феликса с громким чмокающим звуком, зависая взглядом на тонкой ниточке блестящей в темноте слюны, что тянулась от его губ к багровеющему пятну. В глазах читалось неприкрытое упоение от вида следа, что так правильно приживался на изящной шее младшего. Для Хвана всё выглядело так, будто бы сама судьба велела этим двоим пересечься и восполнить недостающие детали. Миниатюрное тело блондина в своих объятиях, его руки, укутанные в просторный вязаный свитер, что так отчаянно хватались за плечи, дрожащий от всхлипов голос, и, конечно же, его чертовски соблазнительные бёдра, идеально сжимающие талию брюнета – всё это ощущалось настолько естественно, что заставляло задуматься: «как же я жил раньше?». Они словно потерянные кусочки пазла, что нашли друг друга и вместе теперь образовывали полноценную картину. Хёнджин ещё раз прошелся языком по свежему засосу, как бы запечатывая результат и кивая самому себе в знак одобрения. Перед чёрными как смоль глазами неоновой бегущей строкой мелькало лишь одно слово: «моё». Старший всерьёз намеревался присвоить себе милого бариста именно этой ночью, и именно на этом прилавке, и ничто не могло помешать его планам. Собственническая натура Хвана горела адским пламенем, желая беспрекословного подчинения и повиновения со стороны младшего, и ей было совершенно наплевать на место, где это случится. Наоборот, осознание того, что на следующий день люди будут буднично сидеть в этой кофейне и заниматься своими делами, даже не подозревая о том, что происходило здесь в свете вечерних фонарей, ещё больше распаляло внутреннего зверя брюнета. Такие размышления заставили парня утробно зарычать и ещё раз толкнуться возбуждённым членом куда-то во внутреннюю часть бедра блондина. — М..ха…, – Феликс хныкал сквозь сжатые зубы, что прикусывали кожу, покрытую тканью на собственном плече, ощущая накатывающие волны приближающейся разрядки от бесконечных фрикций. — Ух ты, какие мы чувствительные, – очарованно рассудил Хван, — Прости, малыш, но я не дам тебе так просто кончить. Не сегодня, – и с этими словами он отодвинулся тазом на максимально безопасное расстояние, игнорируя собственную эрекцию, ведь сейчас главной задачей было свести с ума именно парня напротив, даже в ущерб себе. Темноволосый продолжил свою игру, возвращая одну руку с упругой задницы вперёд, пальцами пробираясь за край джинсов, при этом легонько царапая напряжённый живот младшего, спускаясь всё ниже. Одновременно с этим он обхватил челюсть Ли второй рукой, освобождая истерзанный свитер из плена цепких зубок, и повернул лицом к себе. Их губы чуть было вновь не соединились, однако неожиданная просьба, брошенная между шумными вдохами, заставила Хёнджина замереть буквально в сантиметре от веснушчатого лица. — Хватит, – блондин не нашел в себе сил вновь встретиться с чужим омутом бездонных глаз, поэтому решил сосредоточить своё внимание на пунцовых губах напротив. Тем временем, ресницы его подрагивали, отбрасывая тень на пылающие щёки. — Хочешь, чтобы я прекратил? – с замершей уже на кромке боксёров рукой, серьёзно спросил старший, подавляя в голосе нотки настороженности, ведь он бы всё равно заполучил желаемое, даже если для этого пришлось бы превратиться в самого Асмодея и сломить мальчишку окончательно. — Хватит дразнить меня, Хёнджин, – закончил свою мысль младший. Имя, слетевшее с чужих уст прямо в губы брюнета, опалило его затуманенное сознание, растекаясь эйфорией по всему телу, заставляя налитый кровью орган болезненно дёрнуться в уже и так тесных штанах. — Позволь теперь мне сделать тебе приятно, – промурлыкал Ли, осмелившись уже на прямой зрительный контакт. Именно после этой фразы Хван заметил внезапно вспыхнувший огонёк чего-то недоброго в лукавом взгляде Феликса. Не успев ничего ответить, темноволосый почувствовал резкий толчок в районе груди, и не удержав равновесия под таким напором, отшатнулся на несколько шагов назад, врезаясь поясницей в столешницу с различным кофейным оборудованием позади себя, упираясь ладонями с двух сторон, ровно так же, как это делал младший минутами ранее. Хёнджин не сдержал скептической ухмылки и уже собирался бросить какую-то колкость, но отчётливый треск собственной рубашки заставил парня остаться стоять с открытым ртом из-за столь внезапной смены поведения милого бариста. Миниатюрные кисти отчаянно хватались за края чёрной рубашки, не заботясь о её сохранности, продолжая рвать ткань в разные стороны, проворно спускаясь вниз. Учащённое дыхание молодых людей теперь сопровождалось барабанным стуком, скачущих по паркету пуговиц, что рассыпались под ногами. Дойдя до низа несчастной рубашки, Ли снова взметнул руки куда-то к груди и одним порывистым движением скинул хлопковую ткань с широких плеч, оставляя её болтаться на локтях брюнета. Феликс отступил на шаг назад, оценивая проделанную работу, скользя голодным взглядом сверху вниз. Его взору предстала изумительная картина: Хван вальяжно опирался крепкими руками на мраморную поверхность, высунув язык из уголка рта и медленно водя им по верхней губе, его глаза искрились неподдельным интересом, желая узнать, что же будет дальше; младшему захотелось взвыть от вида обнаженной и в меру подкаченной груди, что размеренно вздымалась от глубоких вдохов, так и хотелось прильнуть губами к аккуратным соскам и поочередно втягивать их в горячий рот, выбивая чужие низкие стоны, параллельно очерчивая подушечками пальцев выраженные линии пресса на поджаром животе; последней каплей стали длинные стройные ноги, облаченные в узкие джинсы, что не скрывали откровенно выпирающий стояк внушительных размеров. Колени младшего пробило дрожью, поэтому он в любой момент мог рухнуть на пол прямо перед величественным видом старшего. Ли сжал кулаки, впиваясь короткими ногтями в ладони, пытаясь сосредоточиться и унять стучащий в висках пульс. Момент, и вот он снова оказывается возле брюнета и, не теряя ни секунды, накрывает ладонью чужую промежность, заставляя парня со свистом втянуть воздух. Попытки блондина расстегнуть мешающий ремень свободной рукой не увенчались успехом, поскольку быстро сориентировавшийся Хван перехватил тонкое запястье, вынуждая того остановиться. Хёнджин не собирался так просто давать младшему то, что он хочет, стараясь следовать своему плану, но чужие губы на собственной ключице вновь выбили его из строя. Горячий язык прошёлся вдоль косточки, спускаясь к яремной ямке у основания шеи. Рука, всё это время ласкающая возбуждение старшего, зарылась в темные пряди на голове, слегка оттягивая. — Сукин сын, – не сдержался брюнет, ослабляя хватку на руке Феликса. Тот воспользовался секундной слабостью парня и наконец расстегнул застёжку, громко ударяя бляшкой ремня о столешницу, запуская руку в боксёры. Ли облегченно выдохнул, чего нельзя было сказать о парне напротив, и обернул ладонь вокруг жаркой плоти, истекающей естественной смазкой, спускаясь к основанию, получая протяжное низкое мычание в ответ. — А ещё что-то про мою чувствительность говорил, – сострил младший, ухмыляясь. Он и правда не знал, на что нарывается такими действиями, наивно полагав, что взял ситуацию под свой контроль в то время, как Хван лишь позволял ему временно вести в этой игре, придерживая всю страсть, что нарастала у него в груди при виде пошлых взглядов блондина. — Поработай-ка языком для другого дела, малыш, – дерзко выдал старший, срывая темно-синий берет, что все это время маячил перед глазами, с головы веснушчатого, и откидывая его куда-то в сторону. Теперь брюнет запустил длинные пальцы в прическу Ли, растрепывая залаченные волосы и притягивая для поцелуя. Хотя на этот раз происходящее нельзя было назвать поцелуем, потому что Хёнджин буквально вгрызался в губы напротив, наклоняя голову и пропуская язык ещё глубже. Рука, державшая запястье Феликса вновь сжалась, задавая темп движениям Ли по твёрдому члену, размазывая сочащийся из головки предэякулят. Мокрый язык проходился по ряду ровных зубов младшего, периодически проталкиваясь дальше вылизывая верхнее нёбо, подразнивая. Параллельно с этим темноволосый почувствовал усилившуюся хватку вокруг основания своего возбуждения, расценивая это как месть. Такое ребячество позабавило Хвана, поэтому он самодовольно фыркнул в тёплые губы и отпустил чужую руку, давая блондину свободу действий, а сам продолжил ласкать чужой рот, захватывая нижнюю губу. Младший стонал в поцелуй так откровенно, будто бы именно его член сейчас стимулировали, заставляя орган дёргаться от каждого прикосновения и наливаться кровью всё сильнее. На самом же деле, это был лишь язык брюнета в своём рту, что доводил Феликса до края. Блондин позорно сводил бёдра вместе, пытаясь унять болезненные ощущения в паху от одной лишь мысли о Хване внутри себя. Представление о том, как старший наваливается на него сверху и медленно входит в тугую задницу, растягивая стенки, сводило парня с ума. Вернувшись в реальность, бариста лениво втянул чужой язык в рот, посасывая, и отпрянул с неприлично громким чмоком. Его веснушчатые щёки пылали, а подбородок блестел от слюны. Ладонь постепенно замедлялась, сводя скользящие движения по эрегированному стволу к минимуму. Ли поднёс руку, что была испачкана в вязкой прозрачной жидкости, к своей нижней губе и мазнул по ней большим пальцем, а затем провёл языком, пробуя на вкус. Парень напротив лишь продолжал смотреть с затуманенными от похоти глазами на все выходки блондина. Напоследок бариста потянулся вперёд и почти невесомо коснулся чужих уст, передавая остатки беспорядка, что он устроил. Хёнджину уже не терпелось поставить младшего на колени и вытрахать его умелый рот, толкаясь головкой члена в узкую глотку, однако светловолосый вновь решил поиграться и испытать нервы молодого человека. Феликс начал медленно спускаться вниз, целуя сначала в челюсть, затем в плечо, доходя до желанных сосков. Он слегка прикусил затвердевший участок кожи, оттягивая, срывая приглушенный стон с пухлых губ, и дальше продолжил вести свою импровизированную дорожку из поцелуев прямиком к гладко выбритому лобку. Хван закусил губу почти до крови, откидывая голову назад. В это время Ли пускал искры из глаз, сидя между его чуть расставленных ног и смотря на открывшуюся длинную шею старшего. При каждом глотке чужой кадык перекатывался под гладкой кожей, а длинные тёмные пряди красиво струились вниз, в некоторых местах прилипая к лицу парня от высокой температуры тела. Блондин аккуратно коснулся кончика пульсирующего органа языком, ожидая пока Хёнджин вновь на него посмотрит. К счастью, долго ждать не пришлось, и уже в следующую секунду его пронзили чёрные, как сама ночь глаза, а на губах прослеживался дикий оскал. Под таким пристальным взглядом младший обхватил основание плотного члена рукой, образуя кольцо, немного сдавливая и приподнимая орган вверх так, что тот упирался в напряжённые мышцы живота Хвана, а второй вцепился в бедро парня, обтянутое джинсой. Не разрывая зрительный контакт, Феликс приблизился к мошонке и дотронулся горячим языком, начав медленно вести им вверх вдоль внешней стороны члена, стараясь обводить все выступающие венки. Дойдя до середины чужого возбуждения, блондин спрятал язык во рту, накапливая слюну и вновь прикоснулся к подрагивающей плоти, обильно смачивая и продолжая свой путь к ярко розовой головке, что никак не прекращала обтекать выделяющейся жидкостью. — Может, возьмешь полностью? – стараясь не выдавать своего нетерпения, спросил Хван. Бариста игриво поднял одну бровь, пока чувствительный кончик ствола покоился на его расслабленном языке, и почти не отстраняясь прошептал прямо в уретру, обдавая горячим воздухом: — Заставь меня. Хвана подбросило от слов младшего и ощущения его языка, ласкающего кожу. Кровь бурлила в венах, больше походя на раскалённую лаву. Поведение Феликса не могло не радовать. Парень принял правила его игры, полностью отдаваясь во власть брюнета, желая, чтобы им управляли. Старший неуклюже качнул бёдрами вперёд, проходясь головкой по мокрым губам, пытаясь проникнуть в рот без посторонней помощи, однако его член лишь мазнул по чужой щеке, усеянной созвездиями, размазывая слюну вместе со смазкой. Тогда он крепко схватился за блондинистые волосы на затылке, второй рукой продолжая держаться за холодное покрытие позади, и надавил, насаживая приоткрытый ротик младшего почти до упора. Узкие стенки горла судорожно сжимались, плотно обхватывая большой член. Темноволосый издал стон, похожий на рык, проталкиваясь ещё глубже. Разгорячённая полость принимала его так радушно, будто бы была создана только для того, чтобы обхватывать чужую твёрдую плоть. Нос Ли почти упирался в лобок. Парень старался подавлять рвотные позывы, сжимая руку на упругом бедре и максимально расслабляя горло, чтобы доставить как можно больше удовольствия своему хозяину. Бариста сделал глотательное движение, заставляя и без того тесные стенки сжаться сильнее вокруг налитой кровью головки, а затем издал приглушённый стон, посылая вибрацию по всему стволу, вызывая табун мурашек по телу старшего. — Ах..бля-ять, – на выдохе тягуче взвыл Хван и оттянул затылок парня назад, вытаскивая пульсирующий орган, истекающий вязкими соками. Феликс облизнулся, разрывая тонкую нить слюны, что связывала его рот с крупным членом, и снова вобрал его в рот, качая головой. Затылок вновь оказался в плену цепких пальцев, что задавали размеренный ритм. Расстегнутая рубашка на локтях брюнета колыхалась в такт динамичным движениям руки на макушке работника кофейни. Ли продолжал поступательные движения туда-сюда, периодически втягивая щёки для более тесного контакта. Его горло саднило, но это не мешало ему умело водить языком по скользкому стволу и благодарно мычать. Когда младший стал набирать скорость и помогать себе рукой, стимулируя солоноватую от предэякулята плоть, Хёнджин почти рывком отстранил голову блондина, что пытался довести его до края. Хван не хотел такой быстрой разрядки, желая излиться в Ли непосредственно входя сзади. Было грязно, мокро, пошло, но до жути приятно. Стекающая прямиком на светлый свитер слюна, будоражила сознание. Брюнет наслаждался видом задыхающегося парня в ногах, что вытирал свои мокрые щёки от выступивших на глазах слёз. По нему и не скажешь, что он был напуган столь звериным напором старшего, наоборот, бариста блаженно прикрыл глаза, распластавшись на полу, опускаясь задницей между согнутых в коленях ног и опираясь на руки. Его грудь часто вздымалась, светлый верх униформы уже перестал быть таким воздушным, прилипая к вспотевшему телу, а каменный стояк упирался в брюки, образовывая бугорок. Парень не на шутку завёлся от удушающего чувства в своей глотке, а также от звуков, слетающих с чужих покусанных губ. — Хороший мальчик, – похвалил того Хёнджин, заставляя чужой член болезненно дёрнуться в узких штанах. Феликс вымученно усмехнулся, обнажая ряд белоснежных зубов, и запрокидывая голову назад. Ему необходимо было передохнуть от такой чувственной встряски, потому что в какой-то момент парень был близок к тому, чтобы кончить прямо в трусы без какой-либо стимуляции. Блондин ждал пока наваждение в промежности хоть немного спадёт, возвращая ему трезвый рассудок, но у старшего, судя по всему, были на него иные планы. Ли почувствовал, как чужие мускулистые руки резко подхватили его под рёбра, поднимая на ноги, как безвольную куклу. Следующим, что он ощутил, был покалывающий озноб по всему телу, потому что оказался без своего тёплого одеяния. Хван стянул влажный свитер с худощавого торса младшего, обнажая его веснушчатую грудь. Брюнет на секунду задержал дыхание, восхищаясь красотой чужого тела, скользя взглядом по карамельным созвездиям. Интересно, они такие же сладкие на вкус? Хотелось прикоснуться, провести рукой, облизать, но вместо этого он подхватил плохо соображающего парня под ягодицы, и одним движением поменял их местами, оборачиваясь вокруг своей оси и впечатывая хрупкое тело в мраморное покрытие, вновь пристраиваясь между чужих бёдер, только в этот раз уже с расстегнутой ширинкой. Феликс ухватился за плечи Хёнджина, покорно утыкаясь холодным носом тому в шею, медленно вдыхая приятный аромат цитруса, стараясь удержаться, пока тот беспорядочно размахивал руками, скидывая со стола мешающие предметы, чтобы удобнее усадить младшего. Вилки, ложки, стаканчики и прочие принадлежности – всё с грохотом падало на пол, разлетаясь по полу кофейни, отдаваясь в ушах металлическим звоном. Темноволосый беспредельничал до тех пор, пока не задел ладонью что-то холодное. Одной рукой он потянулся к обнаруженной вещице, а второй придерживал бариста за тонкую талию, периодически сжимая пальцы, оставляя еле заметные следы на коже. Хёнджин подозрительно замер, вчитываясь в надпись на лакированной поверхности. Феликс напрягся, не понимая причины заминки, поэтому проследил за взглядом брюнета, отрываясь от приятно пахнущей шеи, поворачивая голову себе за плечо. — Зачем тебе, эм-м…взбитые сливки? – настороженно поинтересовался Ли, бегая взглядом между баллончиком и загадочными глазами Хвана, не предвещая ничего хорошего. Во всяком случае, для себя уж точно. — Проголодался, – прозвучало чересчур заговорщически, — А ты? Брюнет встряхнул алюминиевую упаковку, при этом хитро улыбаясь. Он сразу же продумал дальнейший ход развития событий, как только та попалась ему на глаза. Рука, что покоилась на талии светловолосого, спустилась к кромке штанов, проникая под пояс. Феликс судорожно выдохнул, не веря, что его ноющему всё это время возбуждению наконец уделят внимание. На подкорке сознания парень надеялся на то, что старший не будет мучить его и сразу же приступит к делу. На удивление, именно это и произошло. Хёнджин без какого-либо промедления ловко обхватил основание аккуратного члена, что обильно истекал естественными выделениями, своей крупной ладонью и пару раз провёл рукой вверх-вниз, оттягивая крайнюю кожу, обнажая чувствительную головку младшего. Тот метался из стороны в сторону, пытаясь найти себе место и не кончить от одного лишь прикосновения брюнета к своей изнывающей плоти. Феликс немного приподнялся, спуская с бёдер штаны вместе с бельём, которое лишний раз надавливало на его эрегированный ствол, полностью выставляя напоказ орган, обрамлённый чужой рукой. Губы непроизвольно поджались, попадая в плен острых зубов, что тут же в них вонзились. Парень уж было закатил глаза, но щелчок открывающегося колпачка вернул его рассеянное внимание прямиком на старшего. — Высунь язык, Феликс, – послышался приказной тон, доносящийся до ушей будто бы через толщу воды. Ли тут же повиновался, следя за приближающейся рукой, сжимающей сливки. Он выжидающе сидел, неосознанно подмахивая тазом навстречу медленным движениям на своем члене. Брюнет надавил на пластмассовый клапан, выдавливая небольшую порцию крема на язык бариста. Белая масса оказалась слегка прохладной, вызывая мелкую дрожь вдоль хрупкой шеи, — Замри. Момент, и Ли ощутил контрастирующий жар на том же месте, где секунду назад растекались взбитые сливки. Хван провёл своим горячим языком по языку Феликса, одним движением слизывая сладость, глотая. Блондин рвано простонал прямо в рот старшего, наклоняясь вперёд, желая насладиться приятным теплом чужого языка. Хёнджин наклонил голову, давая младшему возможность проскользнуть внутрь между приоткрытых губ. Их языки вновь пылко сплелись, лаская внутреннюю сторону щёк, гоняя остатки кремового вкуса в попытке насытиться таким дурманящим мозг сочетанием. Как только Хван отпрянул, Ли тут же схватился за чужую кисть с баллоном, притягивая к себе: — Можно теперь я? – тихо спросил бариста с плещущейся мольбой на дне кофейных глаз. Темноволосый был обескуражен таким доверием и искренностью со стороны парня, поэтому не мог отказать, ведь он ещё успеет заполучить своё. Молодой человек лишь кратко кивнул, передавая цилиндр в чужие руки, приоткрывая блестящие от слюны губы, пропуская розовый язык наружу. В следующую же секунду он ощутил прохладное облачко сливок, приятно растекающееся по тёплой поверхности. Блондин аккуратно придвинулся и легко мазнул по крему, не задевая рот. В отличие от старшего, он слизывал постепенно, будто лакая, словно котёнок, размеренно приближаясь к чужому языку, дразнил. Увлекшись такой возбуждающей игрой, что придумал Хван, веснушчатый напрочь позабыл о том, кто здесь вёл, поэтому в наказание получил сильное давление большого пальца чужой руки в районе сочащейся головки, вновь ощущая никуда не девшееся желание, что находилось между его широко разведённых ног. Брюнет обхватил сахарный язык младшего губами, посасывая. Нежные движения сбивали с толку, заставляя Феликса метаться от похотливых мыслей до самых трепетных. Но от последних не осталось и следа, как только Хван, неожиданно рыкнув, со всей силы подался бёдрами вперед, впечатываясь своим подрагивающим членом прямо в мокрую плоть младшего. Ли громко вскрикнул, цепляясь одной рукой за предплечье старшего, роняя баллончик со сливками на столешницу, а второй обвивая чужую шею, зарываясь ладонями в слегка мокрые пряди. Светловолосый дрожал от хаотичных толчков старшего, вновь утыкаясь в чужие ключицы, покусывая кожу, чувствуя, как влажная рука обхватывает их пульсирующие стволы, создавая ещё более тесный контакт. Тугой узел начинал завязываться где-то внизу его живота, грозя в скором времени ослабнуть и накрыть парня мощной волной оргазма. Бариста старался сосредоточиться на горячем члене брюнета, что тёрся о его собственный, чтобы скорее прийти к долгожданной разрядке. Находясь в собственных думах, младший упустил момент, в который Хван успел подхватить банку крема и вновь выдавить небольшую порцию только уже себе на палец. Феликс пришёл в себя только тогда, когда чужая рука обхватила его челюсть, отодвигая от шеи и просовывая большой палец в тёплый рот, размазывая взбитые сливки по губам. — Соси, малыш, – тёмные омуты напротив пылали похотью. Ли бесстыдно взвыл, проглатывая попавшую на язык массу, начиная втягивать палец все глубже. Таявшие на губах сливки стекали по подбородку, смешиваясь со слюной, капали на обнажённую грудь бариста, очерчивая сосок, направляясь вниз. Интенсивные поглаживания от основания к головке обоих органов начали замедляться, срывая с заткнутого рта блондина тихий разочарованный скулёж. Парень был так близок к краю, боясь отключиться прямо на этом столе, если он вскоре не получит желаемое. — Ты хочешь кончить, Феликс? – поддерживая неспешный темп, слащавым тоном спросил брюнет. — Д-да! – задыхаясь промямлил младший, выпуская мокрый палец изо рта. — Уверен? – издевался Хван, почти останавливая фрикции внизу. Ему было плевать на собственное дикое возбуждение, он лишь упивался таким нуждающимся видом бариста, желая слышать его истошные стоны. У блондина не осталось сил на ответ, поэтому он активно закивал, сдерживая громкие всхлипы от столь невыносимой пытки. — Тогда умоляй меня дать тебе кончить, Феликс. Бешенный ритм возобновился, сводя с ума обоих. Скользкий член Хвана тесно прижимался к разгоряченной плоти бариста из-за крепкой хватки широкой ладони брюнета. Из красноватой головки младшего уже вытекали крупные капли предсемени, свидетельствуя о неконтролируемой волне надвигающего оргазма. Хёнджин тут же стёр белую жидкость большим пальцем, ритмично размазывая её по всей длине их тесно прижатых друг к другу органов. Хлюпающие звуки отражались от голых стен кофейни, накаляя до предела температуру воздуха. Ли обреченно закинул голову назад, упираясь стеклянным взглядом в тёмный потолок, открывая и закрывая рот, издавая вымученные хрипы, пока его шею сдавливали чужие худые пальцы. Молодой человек натурально плавился от удушающего давления на своей глотке. — Прошу, – еле слышно соскочила с губ мольба, — П-пожалуйста… Всё, что происходило сейчас, казалось чем-то нереальным. Будто бы Феликс просто перетрудился на вечерней смене и уснул прямо за стойкой, смотря эротические сны с приглядевшимся ему днём посетителем. Но усиливающаяся хватка на своём члене, а также впившиеся в шею пухлые губы, свидетельствовали совершенно об обратном. Ему и вправду сейчас надрачивал безумно сексуальный, совершенно незнакомый посетитель прямо посреди кофейни, выбивая последний воздух из лёгких. — Чёрт, Хёндж…, – вдох, — Хёнджин, умоляю! – осипшим голосом простонал младший, что есть мочи. Скопившиеся в уголках глаз хрустальные капельки слёз буквально кричали о пощаде. Такой покладистый, такой нуждающийся. Хван готов был поклясться, что ещё никогда в своей жизни не видел столь изнывающее от его ласк тело. Оттянув ещё секунд десять, старший оставляет очередную багровую метку на белоснежной коже, шипя прямо в ушко: — Кончай, малыш. Долгожданный взрыв. Из глаз посыпались искры, рот открылся в немом крике, а затем всё резко потемнело, как только миниатюрное тело пробило крупной дрожью, заставляя спину прогибаться. Вязкая белёсая сперма выстрелила из красной головки блондина, пачкая пресс, чужой колом стоящий член и руку, что окольцовывала возбуждения молодых людей. Феликс схватился свободной рукой за крепкое запястье брюнета на своем горле, пытаясь удержаться в реальном мире после бурной разрядки. Ли обмяк, обессиленно заваливаясь на парня напротив, утыкаясь своим лбом в чужой, прикрывая веки. Хван убрал испачканную в полупрозрачной жидкости руку, поднимая её ко второй, уже нежно обхватывая шею младшего с другой стороны. Их шумное дыхание смешивалось воедино, стараясь прийти в норму. Лёгкое касание к губам заставило бариста широко распахнуть свои глаза и упереть взгляд на трепещущие ресницы напротив. Пухлые губы аккуратно обхватили покусанные уста светловолосого, утягивая в ленивый поцелуй. Горячий язык проходился по свежим ранкам, зализывая. Феликс медленно таял. Оторвавшись от манящего рта, бариста оглядел весь беспорядок, что красовался между двумя телами. Парня прошибло резкое осознание того, что он был единственным, кто смог избавиться от тянущего чувства в паху, разглядывая чужую ярко розовую плоть, что нетерпеливо истекала в смазке и семени. Медленно сглотнув вязкую слюну, младший слез с мраморной поверхности, вставая на всё ещё ватные после оргазма ноги, и развернулся спиной к внезапно затихшему брюнету, заставляя того отпустить тонкую шею. Ли был порядком ниже, поэтому его затылок идеально уместился на плече Хвана, а обнажённые ягодицы как нельзя кстати упёрлись в чужой твёрдый член. Сзади послышалось копошение, а затем приглушенный стук упавшей на пол ткани: темноволосый наконец избавился от болтавшейся на локтях хлопковой рубашки, что всё это время стесняла его движения, открывая вид на свои жилистые предплечья. Бариста почувствовал чужие руки на своих бёдрах, что начали вжимать его тело ещё ближе, проскальзывая вертикально стоящим стволом между упругими половинками. Рядом с карамельным ухом улавливалось тихое мурчание, постепенно переходящее в тяжёлое утробное рычание. Ладони блондина вновь взметнулись к голове брюнета, заводя их назад, вплетаясь короткими пальчиками в растрепанные волосы, массируя кожу на затылке. Младшему требовалось ещё как минимум минут пять для того, чтобы его ослабевшая плоть вновь смогла налиться кровью, поэтому он решил не терять время зря и доставить удовольствие Хёнджину, впечатываясь задницей как можно сильнее. Облокачиваясь спиной на крепкую грудь позади, блондин ощутил стук чужого сердца, отдающий быстрыми толчками сквозь рёбра. И только лишь спустя пару минут парень заметил, что их сердца бились в унисон. Старший продолжал потираться влажным органом, периодически задевая узкий проход Ли, унимая инстинктивные порывы толкнуться внутрь, наконец-то ощущая плотно сжимающие вокруг стенки. Пока Хван боролся с внутренним зверем, его рука беззаботно коснулась чужой головки, стирая маленькую капельку предэякулята, проступившую через уретру, побуждая блондина прогнуться и тихо простонать. Ладони пробирались всё выше, оглаживая худощавый подтянутый живот, собирая почти засохшие следы семени младшего. Одна рука накрыла торчащий сосок, смачивая соками и легонько щипая, а вторая продолжила свой путь ко рту веснушчатого. Феликс с блаженной улыбкой на лице начал ощущать покалывание в собственном твердеющем члене, готовясь к новой порции удовольствия. Он начал скучать по тёплым прикосновениям чужих ладоней к своей эрекции, нетерпеливо ёрзая задом. Тем временем брюнет просунул средний и безымянный пальцы в тёплый рот бариста, вырисовывая круги на чужом языке, и измазывая их в тёплой слюне. Губы податливо сомкнулись вокруг костяшек, пропуская Хёнджина глубже. Как только подушечки пальцев коснулись корня проворного языка, надавливая, старший тут же ощутил, как чужие ягодицы туго сжались вдоль его изнывающего члена, срывая протяжный стон с хвановых губ. Брюнету надоели провоцирующие виляния задом, поэтому он спешно вытащил пальцы из плена горячего рта и направил их к сжимающемуся кольцу мышц блондина. — Будь хорошим мальчиком и наклонись для меня, – тёплый воздух опалил ушную раковину Феликса. Младший тут же отпрянул от жаркого торса, облизывая пересохшие уста, и опустился руками на холодную поверхность, где раньше находилась его задница, расставляя ноги. Хвану открылась захватывающая дух картина: светлая макушка преданно склонялась, обнажая бледную шею и красиво выступающие на ней позвонки; изящный прогиб в спине подчеркивал ярко выраженные ямочки на пояснице, а гладкие полушария скрывали подрагивающую желанную точку, откуда уже сочилась естественная смазка. Пелена похоти вновь застилала глаза брюнета, пуская бурлящую от искушения кровь циркулировать по венам с удвоенной силой. Парень уместил одну ладонь поверх соблазнительных ямочек блондина, второй раздвигая его аппетитные ягодицы. Хёнджин прошёлся кончиком среднего пальца по кругу сжатых мышц, обильно смачивая вход оставшейся на нём слюной Ли. Столь безобидное действие заставило младшего ахнуть от приятных ощущений и податься навстречу, желая как можно скорее принять стройные пальцы в себя. — Такой нетерпеливый, – озвучил собственные мысли брюнет куда-то в воздух. Феликс довольно хмыкнул на прозвучавшее заявление, расценивая его как похвалу, и повернул голову, смотря искрящимися от возбуждения глазами из-за карамельного плеча прямо на брюнета. Вернув ответный взгляд, Хван относительно резко вогнал палец на две фаланги, поглаживая горячие стенки. Напряжение росло, заставляя глаза младшего закатиться, тем самым прерывая недолгий зрительный контакт, а лицо уткнуться в сложенные на столе руки. Бариста ловил настоящий кайф и сдавленно мычал от ощущения хоть какой-то наполненности. Поступающие движение начали учащаться, а к узкому входу приставили подушечку уже безымянного пальца, что медленно ввинчивался внутрь, растягивая тугое отверстие. Хван был готов позорно кончить уже от одного только вида радушно принимающей его руку задницы, поэтому решил поспешить и как можно скорее разработать блондина для своего пульсирующего члена. Заметив, что фаланги начали замедляться из-за отсутствия достаточного количества смазки, старший приостановился, чуть наклонил голову и, приоткрывая губы, выпустил густую блестящую струйку горячей слюны с высоты собственного роста, прицеливаясь прямо в точку соединения своих пальцев с плотно сжатым кольцом мышц. Вязкая жидкость смочила проход блондина, увеличивая трение. Феликс изнывал от приятных ощущений внутри себя, насаживаясь на так хорошо скользящие пальцы, что периодически раздвигались в стороны на манер ножниц, упираясь в мокрые стенки. В какой-то момент одурманивающая сознание стимуляция исчезла, оставляя после себя лишь судорожно сжимающийся сфинктер. Это означало лишь одно – в любую секунду младший наконец ощутит входящий в него толстый член Хвана. После затяжной тишины Ли приглашающе повилял попкой, полностью ложась голой грудью на холодный мрамор, побуждая вновь возбужденный член дёрнуться. Хёнджин делает глубокий вдох и приставляет ноющую головку ствола к мокрому входу Феликса, второй рукой спускаясь на упругую ягодицу, сжимая до белых следов, что вскоре окрасятся в красный оттенок. Брюнет игриво водит кончиком по кольцу, размазывая сочащийся из уретры предэякулят, наслаждается чужими приглушёнными звуками, а затем грубо проталкивается вперёд, входя до упора, раздвигая дрожащие тёплые стенки, и наваливается всем телом на спину младшего, что громко вскрикивает, переходя на менее звонкие рыдания. Хёнджин замирает на секунду, давая привыкнуть. Блаженство – вот, что чувствуют сейчас молодые люди, наконец соединяясь жаркими телами. Старший гортанно стонет в веснушчатое ухо, начиная наращивать темп, с которым он вколачивается в податливое тело. Пару рваных толчков спустя, парень хватает бариста за шею, припечатывая спиной к груди, и вместе приподнимается, меняя угол проникновения так, что теперь руки Феликса выпрямлены и упираются в столешницу, а набухший член Хвана входит почти что вертикально. Тугие стенки бесконтрольно сокращаются, буквально втягивая в себя чужую плоть. Как только младший ощущает усилившуюся на горле хватку крепкой руки, парень позади входит так глубоко, что с лёгкостью находит простату блондина, продолжая вдалбливаться в заветную точку, прошибая хрупкое тело электрическим током. Шлепки потных тел вперемешку с громкими криками Ли и утробным рычанием Хёнджина разлетаются по ночной кофейне, отражаясь от стен и растворяясь в ночи. Рука старшего продолжает душить тонкую шею, чувствуя перекатывающийся под пальцами кадык бариста. — Каждый раз ты будешь приходить на работу и вспоминать, как я трахал тебя на этом чёртовом столе, Феликс, – дерзкие слова режут слух светловолосого, прошибая его сознание, — Как ты стонал подо мной, грезя о моём члене в своей заднице. А затем идёт больной укус в плечо, усыпанное созвездиями, а размашистые толчки выбивают из блондина всё живое. — Я…я близко. — Только посмей кончить раньше меня, малыш, – тут же угрожающе прилетает Ли, — Сначала я полностью заполню тебя... и только потом ты можешь отпустить себя, понял? – с короткими паузами, задыхаясь от бешеного темпа, приказал Хван. Младший активно закивал головой, соглашаясь с условиями и стараясь как можно дольше сдерживать знакомую ему волну наслаждения, что вновь плескалась на дне его живота. Феликс плотными стенками ощущал вибрирующий внутри себя ствол, нагревающийся от приливающей крови. Тугая задница начала сжиматься в преддверии сбивающего с ног оргазма, свидетельствуя о том, что долго блондин точно не протянет. Но парень ни за что на свете не мог ослушаться старшего, он отчаянно хотел угодить ему, следуя всем его приказам. Именно поэтому блаженная улыбка вновь озарила краснеющее лицо, когда бариста почувствовал последний глубокий рывок, при котором чужая горячая головка вжалась в простату блондина, испуская тягучую струю тёплого семени. Последний громкий всхлип, слетевший с клубничных губ, и Ли тут же обильно кончает без какой-либо стимуляции прямо на светлую поверхность столешницы. Замерев в такой позе, молодые люди шумно дышали, пытаясь унять стучащие сердца. По напряжённым венам струились волны экстаза, перекачивая горячую кровь, что вновь омывала онемевшие мышцы. Темноволосый не спешил вытаскивать обмякшую чувствительную плоть, наслаждаясь ощущением обволакивающих мягких стенок и тёплой жидкости, согревающей его орган. Хёнджин крепко удерживал Феликса от падения, обнимая вокруг талии, а затем нежно провёл языком по чужому вспотевшему загривку, облизывая солоноватую кожу. Постояв так ещё пару минут, брюнет поднимает голову, утыкаясь губами в чужое ушко, продолжает тяжело дышать после бурной разрядки. Затуманенный взгляд поднимается куда-то наверх и, задержав дыхание, темноволосый зовёт: — Малыш… — М-м? – выходит очень сипло. После недолгой паузы Хван продолжает: — А камеры работают? — Блять.