***
Там был свет. Он был везде, но глаза от него никак не болели и не уставали. Из света возникла темная фигура высокой худосочной женщины. — Кэтти, — произнесла незнакомка. — Так все-таки Вы… женщина? — с невыразимым восхищением произнесла девушка по имени Кэтти. — В глазах смотрящего, — спокойно ответила та. — Я умерла? — восхищение быстро сменилось у Кэтти отчаянием. Ее большие выразительные глаза вмиг опустели. — Это легко исправить, — невесело улыбнулась высокая женщина и позвала Кэтти за собой. — Если за всю твою жизнь окажется, что хоть кто-то похвалил тебя или сделал тебе комплимент, то ты останешься в живых и я отпущу тебя. «Проще простого!» — подумала Кэтти. Женщина лишь слегка усмехнулась.***
Они шли долго. Казалось, что прошла целая вечность. Каждый обрывок воспоминания у умирающей Кэтти выглядел буквально, как игра в кукольном домике. Здесь она помогает младшим братишкам с домашним заданием несмотря на то, что у нее самой не ладилось с предметами в школе. Но ее матери, уснувшей на кресле после выпитого «виноградного сока», было попросту все равно. Она не сказала ни слова хорошего своей дочери. Здесь она ходит ежедневно в яковитскую церковь и непрестанно молится о здравии своих родных. Ни одна из сестер ее в упор не замечает, кроме Сесилии, однако и та пришла просто поговорить о Смотрящем, ведь Кэтти — хорошая, безотказная собеседница. Она каждый день ходила к больным, немощным и старикам от яковитской церкви в качестве волонтерки. Она носила им пропитание, одежду, лекарства — все то, что необходимо было им в их тяжелом состоянии. Но и они ничего не понимали и принимали ее помощь как должное. Кэтти заплакала.***
— К сожалению, Кэтти, — с нарочитым сочувствием произнесла высокая женщина. — Я не понимаю уже ничего, — вздохнула девушка. — Кэтти, ты знаешь, что такое Прототипы? — Впервые слышу, — недоверчиво произнесла Кэтти. — Что это? — Кто это, — строго поправила женщина. — Вот такой вопрос правильный. Прототип — по-простому, твое альтер-эго, но совершенно противоположное твоему характеру. Он есть у многих, не все об этом знают. — Не понимаю… — У Вас в Плезантвью таких много. Очень много. Например, ты же знаешь сестер Кальенте? — Да, моя мать работала на них, — неуверенно ответила Кэтти. — Дина — Прототип Нины. — Они разве не сестры? — с удивлением в голосе спросила Кэтти. — И да, и нет. Видишь ли, на стадии формирования Нины развился Прототип Дины. Для тебя это сложно, наверное… Прототип не имеет души. Он живет жизнью своего, если можно так сказать, хозяина. Прототип перенимает у него внешность, повадки, однако живет он более удачно и, как бы это сказать… не делает тех же ошибок. — А мои мама и тетя… — Тоже, — подтвердила женщина и отвернулась. — Анжела — прототип твоей матери, Лилит… — Ох, Смотрящий… ой, Смотрящая, — схватилась за голову Кэтти. — Сколько информации. Зачем Вы мне об этом рассказали? Зачем мне знать об этих Ваших Прототипах? — Потому что вместо тебя мы поселим в городе твоего Прототипа, — женщина повернулась к Кэтти лицом и недобро улыбнулась в ответ. — Но я не хочу… — А кто тебя хоть раз спрашивал о чем-то, мышка? — зло рассмеялась женщина и свет для Кэтти потух навсегда…***
Из пруда, окрашенного в кровавый цвет, вылезла «Кэтти» с ярко-красными кудрявыми волосами. В руках ее блестел ножичек, а на лице застыла недобрая, зловещая ухмылка. — Неудачница! — весело произнесла «Кэтти» №2. Мимо нее к водоему проплыла на воздухе Костлявая, оставляя за собой черный дымовой шлейф. Мрачный Жнец неодобрительно и устало наклонил голову, вытащив из-под своего темно-серого капюшона наушники, в которых играла песня группы Стикс, и позвонил в некрофон.