Карточный долг

— Ты же не думал всерьез, что я стану ревновать тебя к жене? — Окделл опрокинул в себя остатки Слезы из бокала и отставил его. — Кажется, она все поняла. — Ей же хуже, — пожал плечами Рокэ. — Или лучше. Я не знаю. Я сам ничего не понимаю, а она вдруг во всем разобралась? — Ты слишком явно показываешь свое неравнодушие. — Что поделать, я к тебе неравнодушен. Боль ушла, но вместе с этим тело стало мягким и расслабленным, словно Рокэ перебрал с вином. Вместо того чтобы поставить излеченную ногу на пол, он закинул Ричарду на колени и вторую. — Тем хуже для нас обоих, полагаю? — спросил Окделл. — Вот как? Рокэ пробрал смех. Как сложно было говорить с Ричардом, когда тот в кои-то веки смотрел на него, как на равного. Тот всегда сам все решал и выдавал Рокэ простые и легкие ответы. Вот так они сделают сегодня, потом перелет, а потом у них будет интересный и зажигательный секс, в котором Ричард тоже придумает все сам. Теперь же Ричард спрашивал его: «Чего же ты хочешь?» — и у Рокэ не было готового ответа. — Думаю, нам нужно поговорить, — выдавил он из себя. — Обсудить наши чувства? — судя по тону, Ричард передразнил приобщенную к йоге и правильному питанию сестру. Но потом посерьезнел: — Полагаешь, там осталась какая-то недосказанность? — Помнится, я сказал много лишнего на эмоциях. — Я плохо помню, что там было, — чуть виновато признался Ричард. — Не исключаю, что тоже был к тебе неласков. — Так просто? — Что же тут простого? Это было… сколько? Пять лет назад? Семь? Это не имеет никакого значения здесь и сейчас. «Для меня имеет», — хотел сказать Рокэ. Он хотел получить свое «прости» даже спустя все это время. Но… Ричард, выходит, даже не помнил, что там случилось. Он не смог бы попросить прощения, даже если бы хотел. Он и не хотел. Это же Ричард Окделл. — Скучал по мне хоть немного эти годы? — вместо этого спросил Рокэ. — Совру, если скажу, что часто тебя вспоминал. — Не часто, — Ричард усмехнулся. — Ты знаешь, обычно я остаюсь в хороших отношениях со своими бывшими, мы встречаемся, общаемся, поздравляем друг друга с праздниками. Ты мой большой провал в этом смысле. — Мне этого было бы мало, ты же знаешь. — Да, — Ричард потянулся и заправил ему прядь за ухо. Рокэ почувствовал, как розовеют скулы. — Ты тот еще собственник. У нас с тобой не получится быть друзьями, верно? — А ты хочешь со мной дружить? Они оба рассмеялись, и было в этом смехе много горечи. — Ты отрастил не только зубки, но и мозги, Рокэ, — сказал Ричард. — Совру, если скажу, что не рад. Тебе это дорого стоило, но ты и правда стал другим человеком. И да, дружить я с тобой не хочу. — Но и отношений у нас с тобой не выйдет? — закончил за него Рокэ. — Я не могу дать тебе то, что ты хочешь, а на меньшее ты не согласишься сам. На этом они закончили пять лет назад. Именно от этого Рокэ сбежал в Алвасете. Но это было пять лет назад — с другим Рокэ. — Пожалуй, тебе будет интересно узнать, что этот мир вокруг тебя не вертится, Ричард Окделл, — сказал он, улыбаясь. Ричард отшатнулся, видно, что-то было в лицо у Рокэ такое, что смотреть на него было неприятно. — Ты говоришь, что что-то можешь дать мне, а что-то нет. Но ты понятия не имеешь, что тебе могу дать я. И что могу взять. — Полагаешь, ты можешь меня чем-то заинтересовать? — Да. Кроме того, что у меня между ног. Во взгляде у того промелькнула нежность. — Полагаешь, это будет мне интересно? — Иначе бы ты не приехал. Продолжил бы трахать свою девочку с синими глазами или нашел бы себе нового мальчика. Пил бы их эмоции и никому ничего не обещал. Кто-то уходил бы от тебя сам, как Марсель. Кого-то бы ты прогонял, как вышло со мной. Но ты приехал сюда, потому что… — …люблю тебя? Не слишком ли самонадеянно, Рокэ? Рокэ посмотрел на него — сильного и красивого, со своей яркой нездешней энергетикой, и улыбнулся. Марсель был прав в том, что Ричард никогда не был человеком. Только стихией, явлением природы. Глупо просить о любви ветер или гору. Лучше планировать на нем, расправив крылья, или смотреть на мир, взобравшись на вершину. Милый мальчик с золотистыми локонами понял это в восемнадцать — до Рокэ дошло в двадцать пять. — Ты приехал сюда, потому что тебе скучно жить, — закончил он. — И ты сам не знаешь, что с этим делать. Он не знал, откуда вдруг пришли эти слова. Как он понял это про них двоих. Рокэ было холодно в этом мире — ни родной дом, ни южное солнце, ни семья его не грели. А Ричарду было скучно, и ничего не могло разогнать эту скуку. Даже юные и несчастные детки, так нуждающиеся в спасении. Может, дело было именно в том, что Рокэ не умел греть в ответ, а Ричард сам не желал быть спасенным? — Думаешь, можешь исправить это? Вытаскивать тебя из передряг — сомнительное развлечение. Авария, тюрьма, тот сон в ночь перед освобождением. Почудилось или нет?