***
У Порчая плавятся мозги. Они уже почти все вытекли и у него не осталось даже парочки целых мозговых клеток, чтобы думать. Его милый, добрый, чертовски горячий и немного избалованный бойфренд является частью крупнейшей мафиозной группировки в Таиланде. Он третий сын, чертов принц, перед которым кланяется весь подпольный мир: и не только он, но и грёбанная полиция, потому что большая ее часть куплена его семьей. Но нет, это еще не все. Брат Порчая — телохранитель брата Кима и был им все это время, уверяя Чая в том, что работает барменом на маленьком острове. Порчай намерен прибить его, когда увидит. Но сейчас он пообещал Киму держать это абсолютно ото всех в тайне, так как отец не давал ему разрешения делиться этой информацией. — Я рассказываю это тебе, потому что на протяжении последних нескольких недель я причинял тебе боль, отталкивая, и я так больше не могу. Но при этом я не хочу заниматься с тобой сексом и заводить серьезные отношения, продолжая лгать. Я не хочу, чтобы ты отдался мне, а потом узнал правду и пожалел о том, что подарил мне свое сердце. Вот почему я говорю все это. Для того, чтобы у тебя был шанс… Шанс уйти, пока не поздно. Так что у тебя есть выбор. У меня его никогда не было, но ты можешь уйти. Пока я еще могу отпустить тебя. Говоря это, Ким старался выглядеть равнодушным, но не мог Порчай не заметить его грустный взгляд и легкую дрожь в руках. Лишить Порчая девственности, солгав о себе, для Кима было непростительно. Но даже если бы тот трахнул Чая в первую ночь, которую они провели вместе, то последний бы не пожалел об этом. Что уж говорить теперь, когда он по уши влюблен в него. Правда его шокировала, да, но это не то, что могло бы оттолкнуть Порчая. Он рос среди насилия. Он видел, своего дядю битым столько раз, что даже не сосчитать, коллекторы громили их дом из-за него, а Порш участвовал в боях без правил, ради денег ему на учебу. Он давно знает, что мир не делится на черное и белое, нет абсолютного добра и зла. — Значит, все это время, пока я практически вешался на тебя против твоей воли, ты пытался быть джентльменом? — уточняет он ни с того ни с сего, после того как они закончили свой разговор о мафии. Ким смотрит на него, допивая второй бокал вина. — Я был не против, — поправляет его он, закатывая глаза. — Ты же знаешь, что я девственник, потому что я хранил себя ради своей первой настоящей любви, верно? — спрашивает он его, приподнимая бровь, — Глупо было думать, что я отреагирую как-то иначе на все эти твои мафиозные штучки, так что, даже если бы ты трахнул меня, прежде чем все рассказать, я бы не разозлился. — Я начинаю скучать по Порчаю, который был слишком застенчив, чтобы дерзить мне, — произносит Ким, улыбаясь, — Ну, я не хотел рисковать и причинять тебе боль. — Но причинил, так как я чувствовал себя недостойным траха с тобой. В какой-то момент я даже подумал, что ты можешь быть асексуалом. Ким не может не рассмеяться с этого, выглядя искренне удивленным. — Неужели, ты не чувствовал мой твердый член, пока ты терся о меня своей милой маленькой попкой на диване? — он приподнял бровь, слегка ухмыляясь, когда щеки Порчая тут же начали краснеть, — Ну вот, я рад, что все еще имею хоть какую-то власть над тобой. Румянец Порчая предательски начинает расползаться на лицо и шею. — Да, вот только ты все равно ничего не делал! — восклицает он, опуская голову. Ким усмехается. — Ладно, для ясности, поясню, я нахожу тебя очень даже ебабельным, детка, — заявляет он низким, слегка хрипловатым голосом, глядя ему прямо в глаза, — И я обещаю больше не отталкивать тебя. Это, пожалуй, самый толстый намек из когда-либо услышанных Порчаем. — Даже сейчас? — спрашивает он, просто чтобы удостовериться, что правильно его понял. Не хотелось бы умирать от очередного отказа в процессе прелюдий. Потому что возможность выдалась идеальная. На улице уже темень, а единственный свет, который освещает балкон исходит из гостиной. Они разговаривали примерно пару часов, так что сейчас, должно быть, около десяти вечера. — Особенно сейчас, — отвечает Ким, пожирая взглядом губы Порчая, — Иди ко мне, ангел. Порчай без колебаний садится на него, удобно устраиваясь на коленях своего парня. Это не могло не напомнить ему о том, что не так давно он уже бывал в таком положении, и в этот раз он надеется, что все не закончится как в прошлый. И, наконец, впервые Ким тянется к нему и целует, притягивая их лица друг к другу. Порчаю даже не нужно просчитывать свой следующий шаг, потому что он тут же чувствует язык Кима на своей нижней губе. Он открывает рот, впуская его внутрь, и стонет от ощущения слегка горьковатого привкуса вина, что пил Ким все это время. Он так взволнован, что запускает пальцы в его волосы, пытаясь притянуть к себе еще ближе. Это вызывает зависимость так быстро… Ощущение того, что тебя хотят. Ким стонет, когда Чай тянет его за волосы и начинает посасывать его язык. Это грязно и так сексуально. На задницу Порчая опускаются широкие ладони и сжимают ее, пытаясь притянуть парня еще ближе. Воздух вокруг них разгоряченный, тяжелый, отчего оба начинают слегка потеть. Чай начинает чуть сильнее сосать язык Кима, представляя, что это его член, отчего не может громко не простонать. Пальцы Кима впиваются в него с такой силой, что у него точно останутся синяки. Порчай чувствует твердую эрекцию прямиком под своей задницей и тут же начинает покачивать бедрами. Когда же в легких не остается воздуха вовсе, он отстраняется и начинает покрывать поцелуями шею Кима. — Бля, детка, — бормочет Ким, — Посмотри на себя, тебе так не терпится. Покажи же мне, как сильно ты хочешь мой член. Порчай скулит, довольный тем, что его лицо не видит Ким. А его парень, должно быть, действительно сдерживался прежде. Все грязные фантазии Чая оживают прямо здесь и сейчас, и это божественно. Он возбужден, его член уже подтекает, поэтому он готов немедленно раздеться и заниматься сексом до упаду. Хотя все же он не думает, что они смогут зайти сейчас столь далеко, он слишком нервничает. Он должен решить, чего хочет больше всего в данный момент, даже если это очень трудно. Он кусает кожу Кима на шее и тут же зализывает укус языком, проводя им дорожку до самого уха. — Могу я тебе отсосать? — шепчет он, смущенно, но тем не менее решительно. Ким сжимает его задницу еще сильнее, разводя ладони в сторону, будто пытаясь раскрыть его, что сделать невозможно так как Чай еще в штанах. — Я ни о чем другом и не мечтаю, — говорит он, — Но я думаю, что кое-что все же задолжал тебе, детка. Он толкает Порчая вперед, не оставляя ему другого выбора, кроме как встать на ноги. А затем тут же усаживает его на свое место и встает на колени перед ним, от чего у Чая тут же начинает кружиться голова. Он не переживет эту ночь, — Позволь мне позаботиться о тебе. — Ким, — ошеломленно шепчет Порчай, когда тот дергает за петельку на пуговице, а через секунду тянет за молнию. — Тебе будет приятно, — обещает ему Ким, взгляд его наполнен энтузиазмом, — Давай, чуть ближе двинься. Порчай подчиняется, стараясь не краснеть, от вида того как его твердый член оказывается прямо перед лицом Кима. — Ммм, — гортанно мычит Ким, — Такой влажный и лишь для одного меня. Он проводит большим пальцем по скользкой головке Порчая, заставляя того краснеть и откидывать голову на спинку кресла. Он закрывает глаза, потому что не может смотреть, не может, иначе он кончит в течение десяти секунд. По началу Ким небрежно берет в кулак его член и легонько, на пробу поглаживает его, заставляя Чая чуть не соскользнуть с сидения. Он чувствует всплеск возбуждения где-то в внизу живота, отчего начинает немного ерзать, пытаясь найти более удобное положение, но все мысли в его голове испаряются, когда его член вдруг охватывает жар и влага. Это очень хорошо. Так чертовски хорошо, что невозможно не закатить глаза от удовольствия. — Ким! — чуть ли не кричит он, кладя руку ему на затылок. Он знает, что долго не протянет. Его парень начинает двигать головой вверх-вниз, вверх-вниз, сосать его и облизывать периодически языком мокрый кончик, — Пожалуйста. Боже, пожалуйста… не останавливайся. Ким ободряюще мычит, отчего вибрация его горла заставляет Чая стонать еще громче и раскованнее. Он даже не сразу осознает тот момент, когда начинает толкаться бедрами вверх, пытаясь проникнуть еще глубже в рот Кима, а тот просто позволяет ему это делать. Когда он проскальзывает в его горло, то его члену вдруг становится так тесно, так хорошо и горячо… — Я кончаю, — хнычет он, дергая Кима за волосы, и кричит, когда тот сглатывает, чувствуя, как его парень дрожит. Первая струя спермы. Перед глазами мрак, а все волосы на теле встают дыбом, удовольствие переполняет его, яйца плотно прижаты друг к другу, а член пульсирует как сумасшедший. Ким проглатывает все до последней капли, облизывая его и издавая при этом звуки, будто лакомится чем-то очень вкусным. — Прекрасно, — говорит он, выпуская его член из этого плена с тихим хлопком, — У тебя божественный вкус, ангел. — Заткнись, — бормочет Порчай, смущенный, но в то же время такой счастливый. Он только что испытал свой первый оргазм с другим человеком. И это было потрясающе, — Как ты думаешь, мы можем сейчас пойти в твою спальню и потрахаться? Ким улыбается ему, его губы красные и опухшие. — Я бы с удовольствием, детка, но если у тебя нет с собой никаких ванных принадлежностей, и ты не готов объяснять людям в школе, почему ты не можешь сидеть ровно на жестких стульях, то я бы предложил отложить это на выходные. Порчай закрывает покрасневшее лицо руками, пытаясь таким образом спрятаться от Кима. Хорошо, механика гейского секса немного все усложняет. И он не готов сейчас переживать по поводу того, что что-то пойдет не так. — Не смущайся, — говорит Ким, садясь боком к нему на колени. Порчай даже не заметил, как он встал, — Это нормально. — Я знаю это, — бормочет он, глядя ему в глаза и пытаясь побороть собственную застенчивость, — Могу я хотя бы помочь тебе кончить? — Прошу, — говорит Ким, указывая рукой на свою эрекцию. Она натягивает узкие джинсы, которые он так любит носить, даже тогда, когда на улице так жарко, что невозможно не потеть, просто вдыхая воздух. Но прежде чем Порчай успевает что-либо сделать, Ким расстегивает их, стягивая настолько низко, как только можно в этом положении, высвобождая свой член. Слюна мгновенно скапливается во рту Чая, и ему хочется хотя бы попробовать его на вкус, но в такой позе это невозможно, — Не смотри на меня так, или мы сегодня трахнемся. — И меня это ничуточки не пугает, — бормочет Порчай, протягивая руку к плоти Кима. Он такой твердый, но в то же время бархатисто-мягкий. Не сильно отличается от его собственного, но эмоции и тот факт, что он прикасается к кому-то другому, делают все намного более захватывающим, возбуждающим. Ким фыркает, слегка покачивая головой. — Я не могу поверить в то, каким маленьким негодником иногда ты бываешь, — говорит он и стонет, когда Порчай слегка сжимает его член и начинает двигать вдоль него рукой. После этого со стороны Кима слышны лишь стоны и проклятия, пока он двигает бедрами, фактически трахая кулак Чая. Он кончает через пять минут, прямо на руку и одежду Порчая. Порчаю трудно скрыть свое волнение от того, что он только что заставил кого-то испытать оргазм, что он заставил испытать оргазм Кима, поэтому он даже не пытается, поэтому он просто улыбается ему и слизывает сперму со своих пальцев, потому что ему любопытно, насколько она на вкус отличается от его собственной. У него нет времени подумать об этом, потому что Ким тут же целует его, гонясь за собственным вкусом на его языке.***
Наконец настали выходные. После мучительно долгих трех дней наедине с учебой без Кима — они оба были заняты — наконец пришло то время. Время когда он заполучит его член. Чай так взволнован, что чуть ли не светится от счастья. Его друзья странно на него поглядывали в школе, но он не обращал на них внимания, погруженный в собственные мысли. Он все представлял, что произойдет этим вечером, все те позы, которые они могут перепробовать, и сколько раз им это удастся сделать. Хотелось бы, по крайней мере, четыре захода, но знал, что в таком деле очень легко переоценивать свои силы. Когда он приходит домой, то сразу же бежит вверх по лестнице в ванную комнату, чувствуя как начинает кружиться голова от радости и волнения. Порчай складывает все необходимые вещи, чтобы хорошенько подмыться, и слегка морщит нос, задаваясь вопросом, будет ли это столь необходимо каждый раз, когда они захотят потрахаться. Он надеется, что нет. Он хотел бы спонтанного секса в будущем.***
— Кто-то очень взволнован, — комментирует Ким его внешний вид, когда видит на пороге своей квартиры, потому что мудак. Должно быть эта мысль отразились на его лице, потому что его парень быстро обнял его, прижимая как можно ближе к своему телу, — Прости, я просто дразню. Я рад, что тебе не терпится заняться со мной сексом. Я очень рад. Это было все, о чем я мог думать в течение последних нескольких дней. Услышав это, Порчай чувствует себя намного лучше. — Можно я задам тебе вопрос? — спрашивает он, уткнувшись в шею Кима. — Конечно, — Ким гладит его по спине, успокаивая. — Ты не против того, что я хочу сделать это без презерватива? — чуть ли не шепчет он, отчасти даже надеясь, что Ким этого не слышал. Он не хочет казаться блядью или кем бы то ни было подобным, но при мысли о том, что они делают это без презерватива, у него кружится голова. Ким на мгновение перестает теребить волосы на его голове. Порчай чувствует, как он сглатывает. — Ну, я чист. Я проверялся три месяца назад и с тех пор ни с кем не был, — наконец отвечает Ким, — Могу показать справку, если хочешь. — Нет, я верю, — бормочет Порчай, пытаясь сдержать улыбку на лице, —Я тоже чист, так как ни с кем никогда не был. Ну, раз все в порядке, я бы хотел не использовать его. Ким целует его в макушку. — Мы можем сделать это так, как ты захочешь, детка.***
И они это делают. Они делают это с Порчаем, распростертым на спине вдоль кровати, с согнутыми коленями, дырка которого растянута пальцами Кима. Они не выглядели и не ощущались такими большими, когда они держались за руки, но сейчас кажутся столь огромными в его заднице. Ким раскрывает его, шепча ободряющие слова и комплименты Порчаю, когда тот всем телом вздрагивает при добавлении третьего пальца. — Такой горячий и тугой, — говорит Ким, его зрачки расширены от возбуждения. Он выглядит так, будто готов съесть Порчая прямо так, — Я не могу дождаться того момента, когда трахну тебя, детка. Ты возьмешь меня так хорошо. — О, Боже, — бормочет Чай, закрывая лицо рукой. Растяжка начинает ощущаться все лучше и лучше, мышцы его задницы расслабляются, красиво раскрываясь для Кима. Уже трудно соображать, а они ведь даже еще не подошли к той части, где Ким засовывает в него свой член. Собственный давно твердый и уже пачкает его живот, но трогать себя нельзя, так как не хотелось кончать слишком рано. Итак, одного прикосновения пальцев Кима к его простате будет достаточно для того, чтобы довести его до предела. Он даже не замечает, как начинает двигать бедрами, упираясь рукой в протянутую ему вторую руку Кима, пытаясь протолкнуть его пальцы глубже поскорее. — Ты только посмотри на себя, ты так отчаянно нуждаешься в этом, — шепча комментирует Ким, — Я погублю тебя, детка. — Пожалуйста, — умоляет Порчай, — Я готов. Ну давай же. Ким давит на его простату, заставляя того сильнее капать на кровать, и, довольный собой, вытаскивает пальцы. Он льет еще немного смазки на свой член и несколько раз проводит по нему рукой, закрыв глаза от удовольствия. От его внешнего вида просто захватывает дух. Его тело худощавое, но мускулистое, а золотой кулон, что висит на его шее, только добавляет ему привлекательности. Бедра стройные, а член очень, очень внушительный. — Готов? Этот вопрос заставляет его поднять глаза на лицо Кима. Он даже не заметил, что тот наблюдал за ним уже некоторое время, так как слишком сосредоточенно разглядывал его тело. — Ты не представляешь, насколько готов, — отвечает он и закусывает губу, когда Ким устраивается между его ног, раздвигая их в стороны, и одной рукой опирается на одну из них, а другой направляет свой член в дырочку Чая. Первое касание тупой головки заставляет его задрожать. — Если тебе больно или ты хочешь остановиться, только скажи мне, — говорит ему Ким, глядя прямо в глаза, — Сначала будет больно, но не очень, я тебя хорошо подготовил, — говоря это он начинает проталкиваться внутрь. Мышцы неохотно тянутся и тут же начинают гореть. О, черт, это жжение заставляет его напрячься, хотя он даже не принял еще и половины члена Кима. Он начинает немного паниковать и пытается расслабиться, но каждое движение его тела сдвигает с места член внутри него, отчего он напрягается еще сильнее, — Эй, Чей, тсс… Все в порядке. Просто дыши. Вдох через нос, выдох через рот. Мы будем двигаться в том темпе, к которому ты готов. Да, вот так. Вдох-выдох. Болтовня Кима помогает ему успокоиться, он сосредотачивается на его словах, делая именно то, что он говорит ему, в то время как парень медленно вводит свой член внутрь. После, казалось бы, вечности, Ким, наконец, так глубоко в нем, что его яйца касаются ягодиц Порчая. — Умничка, мой ангел, — хвалит его парень, целуя и кусая его шею, —Чувствую себя прекрасно. Ты такой тугой и горячий и лишь для меня. Порчай всхлипывает, слегка корчась от чувства возбуждения, растекающегося по телу. Он на пробу двигает бедрами, немного морщась от все еще присутствующего жжения. — Поцелуй меня, — умоляет он, пытаясь отвлечься. Ким немедля подчиняется, сминая их губы и вылизывая рот Порчая. Сначала медленно и чувственно, но чем больше они целуются, тем быстрее они начинают двигать своими телами, слегка покачиваясь друг против друга, и вскоре язык Кима долбится в его рту в том же темпе, что и его член в его дырку. Чай хнычет от особенно сильного толчка, царапая Киму спину и практически теряя рассудок. То, что он сейчас чувствует, трудно описать. Он не знает ничего, с чем он мог бы это сравнить, растяжение, толчки туда-сюда, чувство того, как его растревоженная простата посылает удовольствие по всему телу, делая его бессвязным. Он стонет, потным месивом, корчась на кровати. Он изо всех сил старается отдавать столько же, сколько получает, но это тяжело, когда тело Кима над ним вдавливает его в матрас. Ким так сильно его трахает, что его спина скользит по простыням, и он просто не может больше терпеть. Он обхватывает свой член в кулак и несколько раз дрочит сам себе, прежде чем кончить. Сперма выстреливает столь интенсивной струей, что попадает даже ему на подбородок. — Ты так чертовски горяч, — выдыхает Ким, останавливаясь, когда Порчай начинает морщиться от перевозбуждения. Он немного наклоняется вперед и слизывает сперму с его лица, — Твоя дырка такая жадная, я чувствую, как она пульсирует вокруг меня, пытаясь втянуть меня еще глубже. — Господи, — бормочет Порчай, потому что у Кима необычайно грязный рот. Он тяжело дышит, будто это он взял на се6я всю сложную работу, — Прости, я уже кончил, но это было все так…. Я не смог сдержаться. — Все в порядке, детка, — успокаивает его Ким, его глаза темны и полны желания, — Может воспользуешься своим ротиком, пока отдыхаешь, а потом я снова тебя трахну. Как тебе это? Истощенный член Порчая дергается, и он скулит, как умирающее животное. Ведь по сути он умирает. Умирает от желания отсосать Киму с незапамятных времен. — Пожалуйста, — шепчет он.***
Его рот занят в течение следующего получаса, пока он приходит в себя и готовится к следующему раунду. Ким трахает его в рот, не заботясь о рвотных позывах и одышке, о слюне, стекающей по его подбородку, которая пачкает все вокруг. Порчаю буквально пришлось умолять своего парня сделать это, но оно того стоило. Растяжение его рта, боль в челюсти… Все это стоит ощущения твердого члена, трахающего его рот. Он всегда знал, что получит от этого удовольствие, но не думал, что насколько. Ему нравится давиться эрекцией, проскальзывающей в горло, ему нравится немного горький предэякулят, покрывающий его язык, слезы на глазах и рука, дергающая его за волосы. — Такой талантливый ротик, — комментирует Ким, проталкиваясь до конца внутрь и оставаясь там на несколько секунд, перекрывая тем самым путь для воздуха, — Мне не терпится сесть тебе на лицо, детка. Ты так хорошо меня обслужишь, я уверен в этом. Порчай скулит, поглаживая свой твердый член и старается не кончать прям так. Ким явно хочет убить его. Убить его сексом. Как спастись от этого? Его парню, кажется, нравится прерывать свои собственные оргазмы, он был близок к тому, чтобы кончить как минимум дважды в рот Порчая, но каждый раз, когда его член становился невероятно твердым, а его бедра начинали дрожать, он отстранялся и сжимал головку у основания, глубоко дыша. И это именно то, что он делает снова, когда его член затвердевает и становится еще больше, заполняя рот Порчая. — Давай, — говорит он, — на живот, я хочу снова тебя трахнуть. Порчаю не хватает воздуха, он дышит так, будто только что пробежал марафон и у него болит горло, когда он сглатывает лужу слюны во рту. Чай ерзает по кровати, ложится на живот и шипит от ощущения того, как его эрекция соприкасается с матрасом.***
Когда Ким, наконец, заканчивает с ним, то Чай выглядит окончательно выдохшимся. Он совершенно измотан, его мысли блуждают где-то там — далеко, взгляд расфокусирован, он потерян в удовольствии, которое все еще разрушает его тело. Такое ощущение, что мозги все вытекли. Он кричал и стонал, тянул Кима, пытаясь протолкнуть его глубже, трахнуть себя сильнее и быстрее, а его парень исполнил каждую его прихоть, каждую просьбу о большем. — Порчай? — спрашивает его Ким некоторое время спустя, и Порчай вздрагивает, от ощущения теплого влажного полотенца на своей заднице. Он даже не заметил, как Ким встал с постели, он готов поклясться, что секунду назад они оба переводили дух после умопомрачительного секса, — Мне нужно тебя немного привести в порядок. Расслабься и получай удовольствие. — Ммм, — мычит он, пытаясь взять себя в руки. Его тело дрожит от изнеможения, все болит, отчего он чувствует себя живее, чем когда-либо. Он никогда не думал, что его первый раз будет таким. Черт возьми, да он совершенно точно уверен, что не у многих бывает такое в первый раз. После того, как Ким заканчивает его мыть, он ложится рядом и прижимает его к себе. — Оправдал ли я твои ожидания? — спрашивает он, нежно лаская его, как будто это не он занимался с ним всеми теми грязными вещами десять минут назад. — Это того стоило, — хочет было сказать Порчай, но то, что вылетает из его рта, больше похоже на кваканье лягушки, чем на реальные слова. Он вздрагивает, потому что ему больно. Говорить больно. — Ох, — говорит Ким, отстраняясь от него, нахмурив брови, — Я не должен был так сильно трахать тебя в горло. — Это было прекрасно, — шепчет Порчай, помня о хрипоте. Ким нежно улыбается ему. — Я сделаю тебе чай с медом, должно помочь.***
После того, как он выпивает теплый напиток, его горлу действительно становится лучше, но голос все еще сиплый. И он чувствует себя таким сонным. Секс отнял у него все силы, что оставались в теле. Он лежит на руках у Кима, расслабленный и довольный. Они оба сидят в телефоне, когда тот в руках Порчая начинает внезапно вибрировать. Это номер, с которого обычно звонит его брат. — Алло? — отвечает он, слегка морщась, потому что его голос все еще звучит ужасно. — Порчай? — обеспокоенно спрашивает Порш, — Ты болен? Твой голос звучит осипшим. — Я не болен, — хрипит в ответ Чай, прежде чем успевает подумать. Черт, он должен был просто сказать, что простыл. — Тогда почему он такой? — продолжает докапываться Порш, потому что он не знает, когда нужно вовремя остановиться, — Твой голос звучит действительно ужасно, потому, если ты не болен, тогда… — Ура, твой брат наконец получил то, что хотел, — внезапно говорит Кинн, и в его голосе звучит неприкрытое удивление, — Хорошая работа, Чай. Ким напрягается рядом с Порчаем, когда слышит его, но Порчай не обращает на это внимания, он слишком занят тем, что умирает от стыда. — Я позвоню тебе завтра, Хиа, — говорит он и быстро бросает трубку, бормоча Киму, — Нууу, это было неловко. — Откуда ты знаешь моего брата? — спрашивает его Ким. — В каком смысле? — смотрит он на него, действительно не понимая, о чем тот. — Кинна, — уточняет он, — Откуда ты знаешь Кинна? — Кинн — твой брат? — чуть ли не кричит он, будучи в полном шоке. — Да, он мой брат и босс твоего брата, — говорит ему Ким. — Я думал, Кинн — друг Порша, — говорит он, массируя горло, чтобы тому стало полегче, — Боже мой, это унизительнее теперь вдвойне. Он дал мне совет о том, как заставить тебя заняться со мной сексом! Ким смотрит на него так, будто у него только что выросла вторая голова, поэтому он вкратце рассказывает ему историю. С каждым его словом Ким почему-то выглядит все расслабленнее и расслабленнее. — Так вот почему этот мудак продолжал присылать мне кучу странных сообщений о сексе, птичках и пчёлках, — говорит он, как будто информация, которую только что предоставил ему Чай, успокоила его, — Я уж было подумал, что он сходит с ума, как Танхун и я рад, что это не так. Просто он гребанный мудак. И я надеюсь, ты готов всю жизнь дразнить этого ублюдка в ответ.***
Когда они просыпаются на следующий день и идут на кухню, то видят там подарочную корзину, наполненную секс-игрушками и торт с надписью: «Поздравляю с тем, что наконец потрахались».