неудачный день

Она приехала в Хоукинс спустя несколько лет ослепив мрачный город с тайнами в шкафу своим присутствием. Она наверное светится изнутри, излучает свет словно солнце, только рыжее и маленькое. Буквально одной прогулки хватило, чтобы образ Макс, что был теплым воспоминанием снова освежился, а сердце Стива, которое буквально забыло об либо каких чувствах, снова завыло волком при виде Мэйфилд. Девушка рассказала, как сначало жила «довольно» бедно с бюджетом в ровно ноль долларов по курсу США и питалась одной овсяной кашей. Тогда она похудела практично на семь килограмм, но не потеряла надежду. В Хоукинс не хотелось. Но потом белая полоса всё-таки начала появляться и Макс смогла найти подругу с двухкомнатной квартирой, а помимо университета ходила работать по вечерам или выходным. Трудное было время — сон составлял лишь три-четыре часа из суток, что явно не соответствовало норме. И девушка призналась, что она ебашила, как лошадь, только чтобы выйти в лучшую жизнь. Но Максин отыскала в себе силы стать на ноги и жить дальше. Нашла другую работу с большей зарплатой и совместила это с учебой. Даже на сон нашла время. Тогда жизнь наладилась и сейчас Макс чувствует удовольствие от неё, забыв (?) прошлое в Хоукинсе, как страшный сон. *** Озеро Хоукинса давно не видел посетителей, потому что практично вся молодёжь уехала в поисках лучшей судьбы. — Я здесь не была наверное тысячу лет, клянусь. Неужели та тропинка до сих пор есть? — она мечтательно глянула на Стива и получив в ответ положительный кивок, просто засияла. — Я тоже. Но она больше всех нравится мне. Тут будто. иллюзия защиты, не так ли? — парень садится на землю, а рядом садится (на его кофту) Макс и завороженно смотрит на озеро, где отражается закатное солнце, оставляя на воде розовые и персиковые оттенки. И Стив впервые жалеет, что не имеет с собой фотоаппарата и не может сфотографировать это небо и Максин. Но о втором он жалеет больше. — Мы впервые нашли это место с Томми, когда были в седьмом классе. Кэрол только перешла в нашу школу и тот хотел завоевать её внимание. Сначала переглядки, записки, шоколадки. И когда та повелась, то он просил меня помочь ему в поисках места для идеального свидания. Мы объехали весь Хоукинс, перерыли каждый кустик и в итоге нашли это. — Стив будто вернулся назад в свой седьмой класс. Тогда Нэнси Уилер ещё не была его дамой сердца, но Тина уже устраивала небольшие вечеринки у себя дома. Без алкоголя. — Только не говори, что они занялись любовью здесь. — лицо Макс немного скривилось и увидев в глазах Стива лёгкий смешок, издала лишь тихое «Иу». — Ну Кэрол светилась от счастья и шла в туалет с кучей подружек, при этом хихикая, а Томми ходил как младенец, что хорошо покушал. Думаю ответ очевиден. — Я тоже раньше была здесь. С Билли. Наши родители поссорились и он решил уехать куда-то, но почему-то взял меня с собой. Это был тот самый одиночный момент нашего перемирия и совместного времяпровождения. Мы сидели тут, на озере, практично до рассвета, пока солнце не начало вставать и пришлось ехать домой. Ох, как Нил тогда кричал. Так кстати я впервые попробовала курить. Красный Мальборо. Идеальные для такого случая. — когда Макс что-то вспоминала, то кусала нижнюю губу, а между бровей появлялась лёгкая морщинка. И Стив замечал это не в первый раз. За этот день он увидел от неё настолько много эмоций, что за эти несколько лет не чувствовал ни от кого. Неужели парень настолько быстро может влюбиться? Так ещё и в Макс. Маленькую Макс, что бегала с Оди к ним в кафе просить ванильное и клубничное мороженое и умоляла ((обязательно с щенячьими глазками или холодным взглядом) его пустить ребят на сеанс зайцем через вход, что Стив нашёл во время очередного обхода. Но почему-то он видел другую Макс — взрослую девушку, что оставила от прошлой жизни только черты лица и шрам на левой ноге от скейта. А от новой взяла некую мудрость. Он не услышал не одного подкола или острой шутки от неё. Она больше не любит Лукаса и даже не помнит в каком он сейчас городе живёт. Они больше не общаются близко с Оди, смотря комиксы в свете настольной лампы. Даже Майк, с которым они не переносили друг друга начиная с первой встречи, перестал задевать её и впервые проявил некую теплоту. Макс говорила, что он присылал ей недавно письма, где говорил, что наверное скучает. И именно тогда, Стив почувствовал какое-то гадкое ощущение на сердце, что резко кольнуло где-то в районе грудной клетки. Ревность? — Я так скучала за Хоукинсом. — тихо начала Мэйфилд и Стив услышал дрожание её голоса. — Когда я только приехала в Калифорнию, то надеялась, что смогу отпустить воспоминания. — вдруг она повернулась к Стиву смотря в его лицо и он видел, как паника подкатила ей к лицу. — Но стоило мне закрыть глаза или на секунду задуматься, я снова возвращалась к тот день. Снова видела Билли, что лежал на полу торгового центра всего в крови. Видела тот мир. Тот красный, грязный мир, где живёт та тварь. Видела отрывки жутких кошмаров. — она тараторит, нервно перебирая платье, пока другой рукой (тыльной стороной ладони) вечно вытирает губы. И Харрингтон с грустью подметил, что такая привычка была у Билли, когда после вечеринки у Тины он целый следующий день ходил и вытирал их, будто там остался какой-то напиток. Стив аккуратно касается её ладони и чувствует холод рук девушки. — Макс, Макс, успокойся, всё хорошо. — Стив, мне было очень плохо… Я хотела умереть, лишь бы больше не видеть это. Мне снилась смерть Билли практично каждый день… — из её глаз текут слёзы, а голос сошёл на шепот из-за кома в горле, что давит на горло с силой удушья. — Сейчас всё хорошо, тише, милая, сейчас всё хорошо. — и Стив второй раз за всю свою жизнь позволил себе обнять Макс. Не так, как а первый раз — немного смазано (будто первый поцелуй) и довольно неуверенно. А нежно и крепко, будто боялся, что сейчас девушка исчезнет, пропадёт и он останется на этом пляже один. Как и всегда. — Знаешь, Стив. Я не просто так сюда приехала. — Макс аккуратно вылезла из объятий шатена и посмотрела на него. В взгляде девушки была смесь из разных эмоции, что резвились в её голубых радужках. — Я приехала ради тебя. — Меня? — шепотом переспросил Стив, боясь, что она сейчас скажет слово «шутка» и его сердце не выдержит очередного предательства. Он умрёт прямо здесь, в тишине этого места. — Ради тебя. Когда я была меньше, то боялась это сказать. но теперь, — ладонь Макс касается щеки парня, большим пальцем поглаживая щеки, проводя не понятную линию. Она прошлась по шраму от битвы с Билли в доме Байерсов, родинку возле глаза и чувствует лёгкую, хоть и немного неприятную щетину. И Стив клянётся, что в тот момент он чувствовал те самые бабочки в животе, что раскрыли свои крылья с множеством дыр в них и порхали. Он ощущал себя котёнком, которому не уделили внимания и теперь тот ласково трётся об ноги хозяева. — Что теперь, Макс? — голос будто сломался, охрип, резко сменив тон. — Теперь я могу это сказать. — она поднялась со своего места и села ему на колени (насколько это позволяло его положение), не прекращая гладить щёку. — Я люблю тебя. И именно в тот момент, Стив Харрингтон забыл, что перед ним буквально его дочь, которую он защищал от Демогоргона пару лет назад, и жадно вцепился ей в губы. Те самые манящие губы, которые что на вид, что на вкус были сладкими, будто мёд. Она так же жадно ответила, но потом ребята уменьшили обороты, переходя на трепетный поцелуй. Её холодная рука соскользнула ниже, проводя кончиками пальцев по горячей коже Стива, что буквально горел от огня, что сейчас сидел на нём. И всё-таки Макс Мэйфилд была чертовкой. *** Солнце практично село за горизонт и на улице появилась синяя темнота. Она придала коже Максин большей бледности, словно сделала её неживой фарфоровой статуэткой. — Что будет дальше, Макс? Ты уедешь, я остаюсь тут. Мы встретимся снова? — Стив смотрел на появляющиеся звёзды, пока рядом ощущалось тепло рыжей. Он слышал её тихое дыхание, которое успокаивало. — Я боюсь думать о том, что будет дальше. Я иду по потоку жизни без особой цели. Крисси имела планы, Эдди хотел спокойной жизни, а не вечных пряток от полиции. Билли хотел много чего сделать, но уже больше никогда не осуществит свои намерения. — начала Макс, снова и снова открывая ему свою израненную душу. Сколько дерьма пережила эта хрупкая девушка? — Ты всё ещё не отпустила его? — Стив посмотрел на неё с заботой, сожалением и долей разочарования — она не смогла. Даже спустя года и несколько психологов. И для себя Харингтон сравнил её утрату с шрамом — сначало болит, когда рана ещё свежая. Потом становится лучше, но всё равно помнишь ту боль, которую испытывал. Даже когда остаётся шрам и больше вроде не болит, ты помнишь каждую деталь того дня и помнишь об этом пока он не сольётся с цветом кожи и будет виден лишь на солнце. Но тот шрам есть. И у Макс Мэйфилд такой шрам тоже имеется — только на сердце. — А ты не отпустил меня. — он удивлённо перевёл взгляд на девушку, что загадочно-спокойно сидела на траве и смотрела на него. — О чём ты? — Стив увидел как её голубые глаза закатываются и его охватил неизвестный, но почему-то до боли знакомый ужас. — Макс? Но девушка казалось ушла куда-то в астрал, потому что её тело вдруг начало довольно быстрыми темпами подлетать и попытки Харрингтона привести её в чувства не увенчались успехом. Он завороженно смотрел на фигуру девушки, которая повисла в воздухе. Лёгкое платье начало развиваться на непонятно откуда появившемуся ветру, показывая тонкие ноги. Он видел как из прекрасных глаз Макс начинает идти алая кровь, что резко создаёт контраст с её бледной кожей. Хруст. Кость правой руки ломается и выгибается под не природным углом. Звук хруста до сих пор звенит в ушах и к глазам Стиву подкатывают горькие слёзы. Но он не может ничего сделать. Снова хруст. Левая нога тоже ломается и Стив готов поклясться, что это сломалось его сердце. На мелкие кусочки. Он оглушительно кричит имя возлюбленной, но она не слышит его. Он пытается опустить её на землю, но девушка словно висит на верёвке, которая крепко держит худую фигурку. Стив боится услышать очередной хруст. Макс падает на землю, прямо в руки Стиву и тот захлебается в собственных слезах. На его коленях лежит Макс. Прекрасная Макс, что буквально сегодня звонко смеялась в парке, пила кофе и рассказывала об жизни в Калифорнии. Макс, что любила скейты, книги Стивена Кинга и фильм «Кошмар на улице Вязов». Макс, что выросла и поменялась, сменив мешковатую одежду на платья и засунула свой пубертатный период себе глубоко в задницу. Максин, что забрала сердце Стива, которое ломали всю жизнь. — Стив, я ничего не вижу. И не чувствую... — Макс говорила рывками, сдавленно и тихо, отчаянно хватая воздух. — Макс, всё хорошо, сейчас всё наладится. — слезинки капали на бледное лицо Макс, проделывая путь по горячим щекам Стива. Он боялся, что девушка умрёт прямо здесь, а не в уютном домике на побережье в Калифорнии. — Мне страшно, Стив... *** — Ты права, я так и не смог отпустить тебя.