***
–Продолжаем движение, - сообщил Бер, поднимаясь на ноги и с лёгкостью закидывая здоровенный баул за спину. Что либо отвечать и тем более спрашивать Мекиада не стала, ведь и так было понятно, что орки прошли дальше и теперь уже ей предстояло проходить всё те же комнаты. Вот только ей придётся делать это с дополнительной задачей, ей нужно было недопустить, чтобы подвижные манекены атаковали непосредственно Бера, который изображал из себя носильщика. И то, что он всех этих деревянно-металлических кукол может разобрать не особо и напрягаясь, и даже не сбрасывая свой большой заплечный ранец, не играло совершенно никакой роли. В конце концов, это был просто её урок, который ей надлежало сделать. Поднявшись с лавки, девушка поправила небольшой ранец, в котором она несла небольшой запас еды и воды, а так же средства оказания себе лечебной помощи. Убедившись, что всё сидит нормально и нигде ничего не сбилось, она надела шлем, подхватила свой довольно лёгкий щит, взяла в руки копьё и направилась к двери, возле которой её уже ждал Бер. Вообще, оглядываясь назад, Мекиада иногда пугалась того, насколько она стала сильнее себя прежней. А она ведь и раньше не была слабачкой, пусть и обладала невысоким ростом. Но если раньше она не рискнула бы даже посмотреть в сторону ведунов бугаёв или их лучших воинов, то сейчас уже могла бы даже выйти против них на бой, причём не с надеждой вовремя сбежать, а с довольно большим шансом на победу. Про альвов и говорить нечего, так как один на один почти никто из них не представлял сейчас для неё ощутимой угрозы. Понятно, что от случайностей никто не застрахован, ну разве что Бер, так что полностью игнорировать нельзя никого, но в основном это распространяется на крупные сражения и катаклизмы, чего пока в этом Подземелье не ожидалось, так что на данный момент она могла считать себя одним из сильнейших существ на жилых этажах.***
Стоя на мостике верхнего пути, Бивёр внимательно наблюдал за идущим внизу сражением. Недавно он в очередной раз достиг своего предела и был вынужден возвращаться обратно. Но он не пошёл сразу на выход, а как и многие другие люди некоторое время наблюдал за тем, как более опытные воины проходят уже пройденные им комнаты. Это было полезно и познавательно, но почему-то ему постоянно казалось, что чего-то в действиях его сородичей не хватает. Он не знал, откуда у него возникло такое ощущение и почему вдруг именно сейчас. Да и сам факт появления подобной мысли был странным, ведь он явно был слабее сражающихся сейчас воинов, а значит просто не мог знать, как было лучше. Немного понаблюдав и приметив несколько интересных для него приёмов, Бивёр пошёл дальше, пока не увидел внизу сражающуюся с десятком деревянных болванов трау. А ещё он увидел спокойно стоящего возле двери нечеловека, который со спокойным выражением лица наблюдал за действиями своей подопечной. Бивёр не понимал, что он нашёл в этой трау и почему решил начать её тренировать. Как и не знал, благодарить его за это или ненавидеть. С одной стороны трау настолько была занята подготовкой, что у неё не оставалось времени на свои извечные пакости, так что он уже и забыл, когда происходило что-то, что однозначно можно было трактовать как её вмешательство. Нет, что-то происходило постоянно, но хоть некоторые события и приписывали её рукам, но нужно было признать, что они могли и сами произойти, и скорее всего так и было. А вот чтобы случившуюся гадость нельзя было легко объяснить её пакостями, такого не происходило уже давно. С другой же стороны, Бивёру даже страшно было подумать, во что она превратится после обучения у этого нечеловека и на что будет способна. Ведь если раньше она всё же опасалась попасть в руки пострадавшим, а потому её возможности были сильно ограничены, то сейчас она уже могла этого не бояться. А раз так, то и пакости она может устраивать более наглые. Но сейчас его это всё не заботило и он просто наблюдал за тем, как вроде бы мелкая девчонка разбирается с достаточно серьёзным противником, правда только когда эти болваны действуют толпой. Так то одиночный болван не представлял какой-то проблемы даже для самого слабого человека, даже с учётом их силы, но действуя большими группами они уже вполне могли забить излишне самоуверенного человека. Трау же очень ловко передвигалась среди ловушек и заставляла деревянных болванов постоянно маневрировать, в попытке добраться до неё, из-за чего ломались их схемы действий. А ещё он заметил, как один раз, когда болваны всё же сумели её зажать, трау размазалась в воздухе и оказалась за спиной дальнего от неё болвана, сразу срубив ему голову. Подобного приёма Бивёр ещё не видел, но сразу понял, что вот оно, то, чего не хватало его сородичам. Но он подумал не про сам навык, а про то, за счёт чего это было сделано. Ведь почему-то он был уверен, что это не был обычный навык, а что-то, чему её обучил стоявший возле дверей нечеловек. Вообще, этот нечеловек создавал странное впечатление. С одной стороны он казался ничем непримечательным и совершенно неинтересным, так что большинство нелюдей, кто не знал, кто это такой, часто вообще его не замечали, как будто его нет. Люди подобным не страдали, но даже они очень часто считали его недостаточно сильным, чтобы представлять хоть какую-то угрозу. С другой стороны, стоило начать к нему присматриваться, как ты начинал замечать за ним различные странности. Так, он всегда был в курсе событий и всегда знал, с каким вопросом к нему подошли... если, конечно, сумели его найти. Это, кстати, была ещё одна его странность. Но стоило кому-то задаться задачей встретиться с ним, неважно зачем, как найти его становилось почти невозможно. При этом нечеловек не прятался, в чём могли убедиться все остальные, а продолжал заниматься своими делами и жить своей жизнью. Но как-то так всегда получалось, что искавший его или не успевал прийти туда, где был этот нечеловек, или вообще оказывался не там, столкнувшись с кем-то ещё, или просто они ходили разными дорогами и никак не оказывались в одном месте в одно время, всё время разминаясь. А ещё он понимал местный язык и мог читать всё, что было в Подземелье написано. При этом даже та колдунья, которая лучше всех среди них разбиралась в этих письменах, могла прочесть далеко не всё. Про остальных и говорить не приходилось. Бивёр вообще как-то услышал от ведунов, что этот язык был очень странным и очень сложным, и как будто был собран из нескольких разных языков, настолько звучания разных слов зачастую отличалось. Но всё это мало заботило самого Бивёра, ведь он был воином, пусть уже далеко не рядовым. Так что его больше заботили боевые навыки и способы ведения домашнего хозяйства. А как иначе понять, что поставленный тобой руководить недочеловек делает всё правильно? Только освоив эту науку самостоятельно. Потом, понятное дело, когда он обзаведётся женой, то уже она будет всем заправлять дома. Сейчас-то у него жены не было, только наложница, что его вполне устраивало, ведь она была из людей и уже успела родить ему троих детей. Так что если из них вырастут достойные люди, то она сменит свой статус и станет полноценной хозяйкой в его доме. И вот, наблюдая за этим нечеловеком именно как за воином, Бивёр заметил, что тот слишком силён, возможно даже сильнее не только их старшего, но и более сильных людей. Это не укладывалось в голове, но это было так. При этом этот нечеловек никогда не вызывал никого на бой, не появлялся на Арене и вообще не стремился демонстрировать свои навыки, предпочитая держаться в стороне. То есть вёл себя не как все остальные. И возможно сам Бивёр никогда бы так и не узнал, насколько силён этот парень, если бы не вот такие вот встречи на восьмом и девятом этаже. Несколько раз он становился свидетелем того, как парень, можно сказать лениво, расправлялся с прорвавшимся мимо его подопечной деревянным болваном. Причём он даже не смотрел на него, продолжая наблюдать за действиями трау. Небольшой поворот корпуса, иногда короткий шаг вперёд или назад, и один взмах его странного копья. После этого болван падал выключившимся, так как удар всегда был смертельным. А уж как он безразлично игнорировал любую ауру, при этом даже не напрягая свою, могло многое сказать о закалке его тела и духа. В общем, противник он явно был невероятно сложный, но одновременно ещё и неплохой наставник. Ведь людям было с кем сравнивать и они видели, что эффективность тренировок под его началом явно превосходит таковую у всех остальных. А ведь сейчас в Подземелье было много опытных воинов, которые поучаствовали во многих битвах и побывали в разных Подземельях. Так что нельзя было сказать, что они не знали, что нужно делать и как тренироваться. Но нет, именно под присмотром этого очень молодого нечеловека, даже по мнению представителей его собственной расы, другие разумные достигали самых впечатляющих результатов. Сами люди относились к этому как к естественному ходу вещей - кого-то духи обделили, а кого-то и наградили. Но чем больше Бивёр наблюдал за ним, тем чаще в его голове появлялась мысль, что парень явно что-то понял, до чего остальные не могут дойти своим умом. И именно поэтому он не упускал возможности посмотреть, как тот действует сам и учит действовать свою ученицу. А ещё он надеялся понять, до чего же такого додумался этот нечеловек. Ведь это может помочь стать сильнее.***
Бер видел, что за ними наблюдают, но уже привычно игнорировал. В конце концов, именно для этого коридор наверху был сделан в виде таких балконов. Конечно, Бер мог избежать подобных наблюдений, вот только он не ощущал, что это будет правильным решением. Правда и неправильным оно не ощущалось. Вообще, в этом плане у него было множество ощущений, в зависимости от того, кто и когда наблюдал. Чаще всего возникало понимание, что происходящее не принесёт вообще никаких изменений. Иногда возникало ощущение, что это пойдёт на пользу смотрящему и не повредит ни ему, ни Мекиаде, ни самому Беру. Изредка появлялось странное ощущение, что смотрящего стоит опасаться, но скорее превентивно, а не по какой-то особенной причине. Ну, характер у него там не очень, или наклонности какие (наблюдая за некоторыми из приплывавших с юга людьми, он много чего интересного узнал и теперь радовался, что родился на севере). Но очень изредка, вот как сейчас, возникало очень противоречивое ощущение того, что смотрящий одновременно может быть полезен для Пещеры, но и опасен для её обитателей. Но при этом у него так же возникало ощущение, что нельзя ему мешать развиваться и узнавать новое. Точнее, он мог помешать или просто не давать увидеть, его возможности позволяли такое, но вот делать этого не следует. Ну а так как он всё же доверял своим ощущениям, пусть и с поправками на возможность их подавления или "затуманивания", то предпочитал ничего и не предпринимать, оставляя всё как есть. И вообще, некогда ему было отвлекаться на зрителей, нужно было тренировать Мекиаду, чтобы она стала ещё одной опорой для Пещеры и помощницей в воспитании достойных разумных. По поводу же воспитания, то недавно у него случилось что-то вроде очередного прозрения. Никаких видений или "понимания великих истин". Просто он наконец-то начал более ясно видеть Пути, по которым идут разумные. Причём он неожиданно обнаружил, что вообще-то все живые существа идут по какому-то Пути. Другое дело, что натоптанная дорога дело, конечно, хорошее, по ней намного легче идти, чем по едва заметной тропинке или вообще прокладывать свой собственный маршрут. Вот только она всегда идёт в обход всех препятствий, а без них и развития не происходит. Ведь привыкший ходить пешком, всегда будет сильнее привыкшего ездить в повозке, а ходящий по лесу сильнее странника выбирающего только протоптанные и удобные дороги. Точно так же было и с Путями. Все они в конце должны были куда-то привести. Но петляющая в обход всех препятствий дорога, по которой идёт большинство, хоть и удобная, да и идти вместе со всеми проще, но ты можешь просто никуда не дойти. Но даже если ты как-то умудришься дойти до намеченной цели (намеченной, потому как Путь не имеет конца, только определённые цели на пути), то не факт, что сможешь получить желаемое, так как тебе скорее всего не хватит сил для этого, или умения преодолевать препятствия. Ведь все цели так или иначе стоят на условных возвышенностях вокруг дорог, на холмах или даже горах, ну или спрятаны в рощах, лесах или вообще буреломах. Но есть и те, кто выбирает Путь преодоления препятствий, преодолевая все препятствия на прокладываемой им тропинке или следуя по уже кем-то проложенной тропе, при этом он движется от одного препятствия к другому, да ещё и зачастую выбирая преграды посложнее. Такой разумный конечно же становится сильнее и при достижении намеченной цели он несомненно сможет её добиться. Вот только подобная тропа не менее длинная, чем протоптанная дорога, так что он может просто не дойти до этой цели. А ведь нужно ещё и помнить, что преодолевая препятствия вполне можно и не пережить этого, например, сорвавшись со скалы или утонув в бурном потоке. Конечно, у идущего по всем известной дороге тоже имеются риски, его может накрыть селем или лавиной, или он может подскользнуться из-за прошедшего дождя и, упав, удариться головой о камень на обочине. Но всё же шансов погибнуть на сложном маршруте значительно больше. Ещё есть вариант попробовать пройти напрямую. Но такой Путь опасен тем, что ты не знаешь, какие препятствия тебя могут ожидать на этом маршруте. Вполне может так оказаться, что одно из них вообще для тебя непреодолимое и ты навсегда застрянешь на нём. В общем, кому-то может и повезти и тогда они становятся примером для других, но большинство или не сможет пройти, или погибнет в попытках повторить маршрут. И вот даваемый Пещерой навык позволял обойти эти ограничения, выбрав наиболее подходящий именно тебе Путь, правильно оценив свои силы и выбирая соразмерные препятствия при минимальной длине маршрута. Причём он позволял как выбрать подходящую тропу из уже кем-то проложенных, так и проложить свою собственную. То есть, Пещера показывала Путь, который заключался в самом поиске Путей. При этом на этом Пути было множество дорог, тропинок и направлений, каждую из которых можно было выбрать, что все обучающиеся и делали. Если продолжать использовать аналогию дорог и троп, то Бер выбрал вариант идти по пусть и сложному маршруту, но ведущему по склонам гор, что позволяло оглядываться вокруг и видеть, что его ждёт впереди и что ждёт всех остальных. В то же время Вайкрес вначале выбрала Путь крепости, когда она сама никуда не шла, а строила укрепление позволяющее контролировать перевал, при этом сама становясь сильнее и одновременно двигаясь к выбранной цели. Но потом она поняла, что возводимая ей крепость ограничивает её свободу и она оставила её, Перейдя на Путь паука. Вот только она плела свою паутину не для того, чтобы поедать пойманных в неё, а чтобы разумные, попавшиеся в неё, воспользовались ей как тропинкой. Кто-то для того, чтобы прийти в оставленную Вайкрес крепость, а кто-то чтобы пойти дальше. Ну и сама Вайкрес использовала свою паутину чтобы перебираться по ней с одного пика на другой, а то и перелетать на ней, как это делают маленькие пауки. А вот её ученик недавно ступил на странный Путь весёлого странника, который идёт по любой понравившейся ему дороге и разглядывает окружающих и местность вокруг. При этом иногда он отходит в сторону, чтобы заглянуть в гости к разумным, которые достигли своей цели на какой нибудь возвышенности. Какие Пути выберут Старейшина альвов и главная хозяйка семьи Вайкрес пока ещё было непонятно, в этом даже его возможности не сильно помогали. Вернее, он понимал, что они могут выбрать, но если использовать ту же аналогию, то они сейчас стояли на вершинах холмов и оглядывались вокруг, решая, стоят ли затраченные на этот подъём усилия полученного результата и в какую сторону им теперь идти, к какой цели и через какие препятствия. Ну а Мекиада выбрала Путь следования не по верху, а через пещеры, двигаясь в темноте, невидимая и неслышимая разумными на поверхности. Она могла появляться в любом месте, вмешиваясь в Пути и дороги других, но одновременно была и более ограничена в своих тропах, чем все остальные.