Скучная жизнь подземелья.

      Чем больше он путешествовал, тем больше начинал любить Подземелье. В конце концов, там не было днём жары, а утром не приползал промозглым туман. А ещё, там не мог вдруг начаться дождь, заставляя сидеть в снятой на время праздника комнате инсулы.       Выбравшись с западных земель "варваров", Закнаун не стал задерживаться в тех краях и быстро нашёл идущий в более цивилизованные края корабль. Его спешка была обусловлена тем, что лето переваливало за середину и вскоре люди Средиземья должны были начать чествовать одну из немногих богинь, что не сильно любила всякие войны, ведь это уменьшало количество верующих в неё, при этом не давая ей заполучить их души, так как любое сражение всегда проходило под эгидой жертвоприношения богу, который пообещал им помочь победить. А раз так, то и души убитых отходили ему. Понятное дело, что там всё было намного сложнее, но скальд не был богом, чтобы знать все нюансы процесса, только самые основы.       И вот, высадившись с корабля он первым делом озаботился жильём. Причём, он даже не надеялся на что-то особенное, ведь перед праздником в город съезжались многие жители окрестных поселений, особенно, если они собирались связать себя узами брака. Ведь даже если ваша свадьба происходила не по любви, то это не значило, что любовь между мужчиной и женщиной не могла зародиться позже. Не сказать чтобы это помогало, но по крайней мере жрицы могли посоветовать молодой девушке как себя вести, чтобы понравиться её жениху, а молодому человеку вправить мозги на тему того, как он должен вести себя с женой, чтобы она не чувствовала себя униженной и не сбегала к родителям.       Но все эти взаимоотношения людей Закнауна не заботили вообще никаким боком, как из-за его природы и долголетия, так и из-за необходимости найти относительно нормальное жильё. Последним он и занялся, обратившись в справочную контору. Понятное дело, что пришлось заплатить, зато он получил адреса всех домовладельцев наёмного жилья. А немного поулыбавшись встреченной им возле одного из домов строгой и даже по человеческим понятиям не самой красивой женщине, отпустив пару комплиментов её навыкам и умению себя держать, он получил ещё и совет, к кому ему следует обратиться в первую очередь и кого из домовладельцев чем можно подкупить, чтобы получить лучшие варианты для рассмотрения. Ему не сложно, а женщина всегда остаётся женщиной.       А потом был забег и поиск подходящего жилья из ещё не занятого. И кто бы мог подумать, что ему улыбнётся такая удача и он заселится в двухкомнатные апартаменты на всего-лишь втором этаже инсулы. Впрочем, называть это удачей не стоит, так как был точный расчёт, ведь управляющий любил свою жену, а та, как и любая человеческая женщина, легко поддавалась его обаянию, когда он этого хотел. Ну а то, что часть первого этажа инсулы была отдана под таверну, только помогло, ведь пообещать исполнять там по несколько песен вечером ему ничего не стоило, как и исполнить, благо он знал и человеческие песни из разных регионов. Конечно, часть уже устарела, ведь он уже довольно давно тут не был, но это компенсировалось его навыками игры и голосом, ну и немного Навыком. Да и несколько переведённых им с альвийского песен имели хорошую популярность в тех же городах на западе.       В общем, апартаменты он получил, отдав одну комнату своим сопровождающим. Последние, кстати, после того нападения разбойников, смотрели на него как на героя какого-то. Ну, их можно было понять, ведь даже в мифах никто не был способен одной игрой на лире вызвать во врагах ужас или вовсе убить их. Ну а учитывая, что его инструмент и выглядел необычно, будучи изготовлен из дерева и металла, причём, без каких либо следов склеивания или других способов соединения, и казалось, что металл вырастал прямо из дерева и единственными съёмными элементами были металлические же струны, то было понятно, что его принимали за какой-то божественный подарок, который какой-то бог сделал своему герою.       Объяснять что-либо этим людям Закнаун не стал, решив ограничиться только обучением их правильной игре и преподаванием им основ Навыка воздействия музыкой и голосом. В конце концов, когда ему надоест гулять, он вернётся в Подземелье, и если они захотят отправиться следом за ним, то у них будет отличная возможность познать нюансы Пути Скальда. В конце концов, он и сам его только пытался нащупать, опираясь на собранные сведения, так что и научить, как на него встать, пока не мог. Да и вообще, сама идея этого Пути у него появилась во время этого путешествия и он ещё не был уверен, насколько его мысли соответствуют действительности, так что по возвращении нужно будет пообщаться с теми, кто уже нашёл свой Путь.       Сам праздник оказался довольно занятным, ещё и неплохо заработать удалось, выступая перед публикой. Не то чтобы ему это так уж было нужно, всё-таки он взял с собой приличную сумму, и несколько ценных и компактных вещичек из Подземелья, чтобы не испытывать затруднений в дороге, но образ требовал, так что он не отказывался от возможности увеличить свои накопления исполняя песни за деньги. Его даже несколько раз приглашали выступить на закрытых вечеринках, очень даже хорошо это оплачивая. Правда, один раз ему пришлось набить хозяину вечеринки морду лица, так как его гости оказались мужеложцами. И нет, он ничего против не имел, но только если это не касалось его самого. Так что когда выпившие гости начали домогаться до него, то он не выдержал и наглядно показал, почему не нужно лезть к альвам.       Что интересно, у него из-за этого даже проблем не возникло, так как вот такое вот развратное мужеложество сами местные не поощряли, ведь по их мнению, связь между мужчинами была аналогом боевого братства, а вот такие вот беспорядочные отношения считались извращениями и порицались. Поэтому, его наказанием за устроенный погром было отсутствие платы за выступление, а вот заставить оплачивать причинённый ущерб никто его даже не пытался.       На самом деле, праздник ещё не закончился, оставалось два дня, но неожиданно испортившаяся погода помешала народным гуляниям. Так что сегодня пройдут только службы в храме, что ему было не интересно, а народ, кроме тех, кто был обязан куда-то идти, по большей части сидел по домам или зависал в ближайшей таверне. Понятно, что подобное было воспринято многими как плохой знак, только народ пока не определился какой именно. То ли богиня чем-то вызвала неудовольствие другого бога, то ли это предвестие какой-то катастрофы, то ли ещё какого бедствия, например войны.       Сам же альв, отлично зная, что это не предвестие, а последствие похолодания, сидел возле окна и смотрел на идущий за окном затяжной дождь. Мысли лениво текли в голове, а пальцы неосознанно перебирали струны, тихонько наигрывая какой-то мотив. Из окна его инсулы был виден храм богини любви и всего, что с ней связано, так как дом стоял на склоне одного из множества холмов в этой местности и расположенные ниже по склону здания не загораживали обзор. Поэтому было неудивительно, что его взгляд регулярно цеплялся за величественный комплекс на вершине ещё одного холма.       В какой-то момент скальд замер и ещё раз пробежался по струнам своей лиры, вызывая ту самую мелодию, которую он неосознанно наигрывал, поддавшись настроению, навеянному вроде бы и летним, но каким-то грустным дождём. Эта мелодия была одной из изученных им в Подземелье и она как никогда хорошо ложилась на сегодняшнее настроение. Он посмотрел на храм вдалеке, где как раз должна была идти церемония, обвёл взглядом город, замечая сидевших возле окна тут и там людей, и на его лицо выползла улыбка.       –А почему бы и нет? - решил Закнаун и уселся поудобнее.       Он прикрыл глаза, улыбка исчезла с его губ и альв постарался вновь почувствовать то грустно-ностальгическое состояние, в котором он пребывал до этого. Поймав настрой, он шевельнул пальцами, вызывая мелодию, а его Навык подхватил её и понёс вдаль, позволяя каждому услышать её несмотря на шум дождя, гомон толпы в таверне или песнопения в честь богини. В конце концов, никто не говорил, что шутка должна понравиться ещё кому-то, кроме придумавшему её.              

***

             Возложение жертвенных даров шло своим чередом. Даже такой затяжной дождь не мог помешать настоящим верующим воздать почести своей богине. Специально отобранные музыканты играли весёлые мелодии, танцовщицы исполняли зажигательные танцы, а гора подношений росла. Иногда вспыхивал свет и некоторые дары исчезали, что говорило о внимании Богини к происходящему. Впрочем, такое происходило каждый год, так что хоть и вызывало радость у верующих, особенно у тех, чей дар был принят непосредственно, но не вызывало у людей каких-то особенных эмоций.       Немного в стороне от всего действа стояла относительно просто одетая жрица и с лёгкой улыбкой наблюдала за всем происходящим. Она не была красавицей и не могла похвастаться статями, а её широкие плечи намекали, что раньше она явно была не простым человеком. В честь праздника на ней сегодня был укороченный хитон украшенный парой цветных лент, а на голове была красная шёлковая диадема расшитая головами белого козла, но больше никаких украшений на ней не было. Косметику она тоже не использовала. Укороченный хитон так же демонстрировал крепкие икры привыкшего много бегать человека. В дополнение к образу из под хитона справа через ключицу шёл шрам, уходивший на спину. Судя по тому, что при всех возможностях храма он не был сведён, оставлен он был явно специально, возможно как напоминание. Хотя, был ещё вариант, что рана была нанесена каким-то проклятым оружием, но и женщина не была обычным обывателем, а была жрицей, так что любое проклятие должно было уже с неё сойти.       Судя по виду женщины, она была довольна тем, как проходит церемония, тем более богиня расщедрилась и отвела дождь от центрального двора храма, так что верующие даже в такую погоду могли оставаться сухими и полностью отдаться церемонии. Правая рука женщины привычно лежала на поясе, зацепившись за него большим пальцем. Судя по всему, этот пояс только для этого и был нужен, так как ничего не поддерживал, ведь хитон фиксировался фибулами и лентой под грудью.       Но вот улыбка на лице жрицы померкла, ведь музыканты неожиданно начали сбиваться с ритма, а у танцовщиц пропал задор. Да и среди верующих как-то резко стало меньше радостных лиц, а всё больше каких-то грустных или задумчивых. Нахмурившись, женщина прислушалась и ощутила лёгкое и ненавязчивое воздействие, которое несло лёгкую грусть и задумчивость. Как жрица, она была защищена от подобного, но сам факт того, что кто-то в подобный день посмел нарушить церемонию дарения вызывала возмущение.       Развернувшись, она направилась к выходу из храма, желая найти того, кто решился на такое святотатство. В конце концов, это не какое-то малое богослужение, которые проводятся по самым разным поводам. Такие мероприятия проходили раз в году и от них зависело благополучие всего города, а не отдельных личностей. А раз так, то следовало найти и примерно наказать подобного шутника, благо такое воздействие требовало, чтобы колдун находился где-то рядом с храмом, а значит найти его будет не сложно. И тогда он узнает, что Богиня не так беззащитна, как многие думают, ведь ей служат не только благочестивые девы и развратные гетеры, но и воительницы.       Выйдя на ступени храма, жрица раскрыла себя миру, вслушиваясь и стараясь найти место, откуда производится воздействие. Вот только надеясь найти где-то неподалёку какого-нибудь колдунишку, она с удивлением обнаружила, что воздействие накрыло весь город. Но кроме этого она услышала мелодию, грустную и завораживающую. Лёгкий перебор струн летел над городом и оседал на занимавшихся своими делами людей, делясь с ними своей грустью, ностальгией, расставанием и... надеждой. А за мелодией пришли и слова.              Память уже не жалит       Мысли не бьют по рукам       Я тебя провожаю       К другим берегам       Ты – перелётная птица       Счастье ищешь в пути       Приходишь, чтобы проститься       И снова уйти              Летний дождь, летний дождь       Начался сегодня рано       Летний дождь, летний дождь       Моей души омоет рану       Мы погрустим с ним вдвоём       У слепого окна              Песня летела над городом и её не мог заглушить даже шум дождя, зато она проходила сквозь стены домов и храмов, и поражала людей, погружая их в меланхолию. И даже несмотря на то, что звучала она на незнакомом языке, почему-то смысл песни улавливался необычайно легко.              Летний дождь, летний дождь       Шепчет мне легко и просто       Что придёшь, ты придёшь       Ты придёшь, но будет поздно       Несвоевременность – вечная драма       Где есть он и она              Стоя на пороге храма, жрица слушала песню, а по её щекам стекали слёзы, скрываемые падающими на лицо каплями дождя. Но что ещё удивительней, она чувствовала, что её богиня стоит за её спиной и тоже слушает... с грустью и затаённой болью.              

***

             Последние аккорды затихли и в комнате установилась тишина.       –Кажись, я перестарался, - через несколько секунд молчания задумчиво произнёс альв на своём языке и повернулся стоявшим в дверях людям, приказав уже на западном диалекте человеческого: - Собирайтесь, мы уходим.       –Да, учитель, - последовал дружный ответ и обоих людей как ветром сдуло.       Хмыкнув, альв встал со стула и принялся собираться. Нужно было успеть уйти из города, пока народ не оправился и не начал искать виновника произошедшего. И если обычные люди его мало волновали, всё равно они уже ему ничего сделать не смогут, то вот во время игры он ощутил присутствие если и не героя, то кого-то близкого к нему, а конфликтовать с подобными разумными ему было пока рано.              

***

             Бер был разочарован. Он успел посетить уже три Подземелья и больше десяти городов, но ничего интересного так и не увидел. Нет, так-то поначалу было интересно осматривать дворцы и храмы, как и прятаться потом от ищущей его охраны, но очень быстро он понял, что принципиальной разницы между всеми этими постройками нет. Ведь строители использовали одни и те же очень немногочисленные приёмы строительства и отделки, а примитивность всяких рисунков на стенах и потолке не позволяли полноценно любоваться ими. Да и внутреннее убранство только первое время было занятным, а потом оказалось, что оно не менее однообразно. Конечно, какие-то отличия были, но они больше были обусловлены местом строительства и количеством затраченных на него денег, а это было не сильно интересно.       С Подземельями всё было примерно так же - если ты видел одно, то ты видел все. По крайней мере, это было правдиво по отношению к молодым Подземельям, вроде того, что он посетил первым. Не было там каких-то особенных монстров, способных удивить если не Навыками, то своим поведением и способностями. В основном, монстры до десятого этажа почти ничем не отличались от обычных животных. Но и с десятого в основном всё сводилось к постановке животного на две конечности и превращение передних конечностей в руки, чтобы монстры могли использовать оружие.       Возможно, попадись ему по пути более старое Подземелье, то на его нижних этажах и можно было бы найти что-нибудь интересное. Но пока самое глубокое из встреченных им Подземелий имело двадцать семь этажей и попытку совмещения разных существ. Лев с крыльями орла, человек с головой собаки, коза с головой совы и всё в таком духе. Самым интересным из встреченного пока был страж Ядра последнего из посещённых им Подземелий - лев с ушами зайца, перепончатыми крыльями и хвостом скорпиона. Грива у него была хоть и не длинная, но очень густая и без проблем выдерживала удар мечом или топором, а её жёсткость не позволяла пробить ее копьём или стрелой. Шерсть на остальном теле была не настолько прочной, но рубящие удары меча держала, что в сочетании с довольно прочной кожей и жёсткими мышцами делало задачу убийства этого монстра достаточно сложной.       Но даже это был всего лишь лев, пусть и с некоторыми дополнениями. Тем более, этот монстр явно обитал не в своей среде. По мнению Бера, его бы поселить в горном ущелье, где имеется множество пещер, вот там бы этот монстр стал действительно опасным, а на открытой площадке его возможности значительно сокращались. И даже оглушающий рёв и ядовитый хвост, в дополнение к высокой силе и прочной шкуре, не сильно меняли расклад при сражении с нормально подготовленной и экипированной для его этажа группой.       По этой причине в очередное Подземелье он заходил без всякого ожидания. И можно было сказать, что его ожидания оправдывались. Единственное отличие этого Подземелья от предыдущих было в том, что начиналось оно на вершине скалы, а поверх него был построен храмовый комплекс. Что интересно, хоть Подземелье и было построено одним конкретным богом, но храмовый комплекс включал в себя храмы сразу нескольких богов, так что можно было сделать вывод, что они были если и не в союзе, то как минимум уживались вместе. А ещё, тут обосновались оракулы. Правда, официальных, которые имели соответствующее подтверждение от жрецов, а соответственно и доступ в специальный павильон на краю скалы, было всего пятеро, но зато неофициальных Бер сходу насчитал десятка три, и все эти прорицатели наперебой предлагали свои услуги всем желающим.       Понятно, что имеющие средства предпочитали обращаться к официальным оракулам, а услугами неофициальных пользовались менее обеспеченные люди, но честно говоря, походив и посмотрев, Бер не заметил между большей частью прорицателей какой-то разницы. Нет, среди неофициальных пророков были и шарлатаны, что Бера, честно говоря, удивило, ведь никто даже не пытался их обвинять в обмане, хотя настоящие предсказатели должны были знать про истинное положение вещей. Но это были проблемы местных и самого парня они не касались, так что он и не стал вмешиваться, только один раз позволив себе подсказать женщине, к кому той стоит обратиться, так как почувствовал, что от этого предсказания зависит чья-то жизнь.       Вход непосредственно в Подземелье был оформлен в уже привычном стиле храмового входа. Первая комната так же не принесла ничего неожиданного. Справа от входа находилась статуя бога, восседающего в кресле, справа и слева которого стояли и висели его атрибуты - копьё и эгида. Перед статуей находился стол жертвенника, на котором можно было увидеть самые разные дары, что оставляли идущие вниз искатели в надежде получить благосклонность бога, и вышедшие с богатой и не очень добычей, чтобы бог не обиделся на их скупость. Сам Бер не стал ничего оставлять, так как ему не требовалась благосклонность бога, а всё, что ему нужно, ему дала Пещера. Это вызвало недовольство у дежуривших тут жрецов, но ему не было до них никакого дела, так что он спокойно прошёл мимо, немного поглазев на статую, так как тут она выглядела более натуралистично, чем статуи виденные им в храме на поверхности.