***
Проклятие уменьшения звучит забавно и не очень смертельно? Я бы трижды рассмеялся в лицо тому, кто сморозит подобную глупость. Уже на следующий день я начал загибаться и потихоньку умирать. Из-за изменения масштабов тело буквально сходило с ума — у меня начала течь кровь из ушей и глаз, а сам я почувствовал небывалый упадок сил и слабость. Это по первой подобного не происходило, но уже под утро меня начало штормить так, что любая болезнь, которой я болел в прошлом, покажется обычной простудой. А главная проблема состоит в том, что я без понятия как это самое проклятие снять! От отчаяния я даже у Рея помощи искал, но тот оказался максимально бесползным и выдал что-то вроде «А разве вы сами не можете?». Нет, блин, могу! Разве по мне не видно?! Аргх, ненавижу подростков и слепых идиотов! Сучий тролль, у меня даже близко идей нет как развеять подобную дрянь! Это ведь не простой магический эффект, яд или болезнь! Тут принцип совершенно другой, а я не столь опытен в подобного рода задачах. Может быть, будь у меня больше времени я бы и смог что-то поделать, но теперь остается только надеяться на помощь жрецов церкви Святого Света, уже сегодня вечером мы должны прибыть под стены Штормграда. Собственно говоря, наша группа уже объединились с другими отрядами, а Хармон перешел под командование кого-то выше по званию. О моей проблеме рассказали сразу как смогли, но там на три отряда нашелся всего лишь один жрец лет двадцати от силы, на мое состояние он лишь развел руками и сказал, что это точно не его уровень, да и вообще сила света лучше всего работает на ядах и болезнях, с проклятиями надо просить помощи у друидов и магов. И так как о первых большинство людей слышали лишь в сказках о ночных эльфах, то вариантов осталось не много. К сожалению, маги зачастую не присоединяются к пограничным заставам, а предпочитают отсиживать свои зады в Даларане или столицах других государств. В общем, помочь мне могут только в Штормграде. Поэтому мне оставалось лишь исцелять себя при любой возможности и надеяться, что мне не станет ещё хуже. Благо терпеть было недолго уже этим же днём мы добрались до самой крепости. Пускай Штормград пока что был заметно меньше, чем мне запомнился, если говорить о переиздании, но он все ещё внушал. Стены, что видны издалека, огромный ров и внушительные врата. Правда сейчас всё вокруг было заставлено охранными постами, баррикадами, а от солдат и стражников было не протолкнуться. Каждый чем-то занимался и вносил свой вклад в оборону. Я приметил даже парочку магов и попросил отвести меня к одному из них, но в итоге пришлось отказаться от этой идеи — все они были заняты чем-то очень важным, так что отвлекать их от этого дела мы не стали даже с учетом того, что моя жизнь как бы висит на волоске. В конечном итоге, после небольшого расспроса Хармона меня отправили за стены вместе с каким-то парнем, который нёс меня на ладошке. Все, кто встречал нас на пути, смотрели странными взглядами в мою сторону, я еле сдержался, когда какое-то чмо назвало меня «Старичок со спичечный коробок», но крик в моём состоянии больше напоминает писк, поэтому я воздержался от перечисления всех отрицательных черт ума говорившего. Пришли мы к странному зданию, обвешанному фиолетовыми гербами с рисунком, напоминающем раскрытый глаз. Кирин-тор, однозначно он, я оказался слегка этому удивлён, всё же мне думалось, что снимать проклятие с меня будет какой-то придворный маг или кто-то в этом роде. А тут сразу к профессионалам, если так можно выразиться.***
Только вот в своих мыслях о «Профессионалах» я быстро разуверился, стоило пойти на счёт уже восьмому часу. Какого-то хрена эти мозговитые умники не могли справиться с проклятием, наложенным троллиным знахарем. А их, между прочим, эти маги считают полнейшими дикарями. Ох, слышали бы вы меня, когда первый из этих колдунов, что так бахвалился превосходством магии над светом, не смог даже приблизиться к разгадке. И так маги терпели неудачу раз за разом, вообще они хотели забить на меня болт после первой неудачной попытки, но стоило прилететь втыку от начальства из-за того, что я жрец, а даже один дополнительный лекарь на поле боя — на вес золота. Тут они принялись за меня всерьез, а когда у них ничего не получалось многие носились по комнатам в панике, поднимая отчёты и пытаясь связаться с другими. А когда я уже решил над ними поприкалываться и делал вид, что отдаю концы они совсем офигели и чуть ли не силком стали вливать в меня целебные зелья. Всё закончилось тем, что в здание пришел странный мужчина, от которого так и веяло силой и опасностью. Он носил всё те же одежды, что и Кирин-торские маги, но при том что он не сказал и слова, практически все маги словно зомбированные стали выходить из комнаты. Затем мужчина подобрался достаточно близко чтобы я смог разглядеть его лицо. Он был достаточно молод, но не являлся юнцом, скорее всего ему было за тридцать, на лице красовалась ухоженная бородка, а сам он смотрел на меня с интересом. Это был Медив. Пускай я не очень помнил его внешность, тем более пока что он был достаточно молод, но даже так это было ясно словно день. Даже такой профан в магии как я мог ощутить от него силу. Но мне не давал покоя тот факт, что сейчас он по сути марионетка Саргераса — павшего титана и повелителя пылающего легиона. Но не думаю, что перед мной сейчас стоял повелитель демонов, скорее всего тот пока что не влезает в действия Медива. — Как выглядел тот тролль, что наложил на вас проклятие. — Это были первые слова, что он произнёс. — Сразу к делу значит, ну что же, это был относительно низкий тролль в белой маске, разукрашенной чем-то красным, скорее всего кровью… — Я описал всё что смог вспомнить. — Хм, какой у него был цвет кожи? — Глаза мага вспыхнули синим светом и он стал смотреть будто бы сквозь меня. — А есть разница? Это же тролли. — По какой-то причине я решил задать глупый вопрос, и лишь как сделал это одёрнул себя. — Вы не первый с подобным проклятием, все прошлые жертвы погибли в течение трёх дней. А вы, как я посмотрю, держитесь вполне неплохо. А цвет кожи поможет мне определить принадлежность к племени. Во время… Моей «экспедиции» в Тернистую Долину встречались разные проклятия, а чтобы от него избавиться нужно понять в чём суть или смысл, на чём это проклятие держится. — Ого, а он на удивление разговорчив. — Кхм, он был каким-то бледным по сравнению со своими сородичами, я бы сказал серым с оттенком зелёного. — Ух, еле вспомнил! — Ясно, это был Атал’ай, последователь Хаккара. — Последний Хранитель Тирисфаля моментально сделал выводы. — А, я это и так знал, ну точнее не то что он из Атал’ай, а то что он поклоняется Хаккару. — Сказал я, чем вызвал неподдельный интерес мага. — Да? А как вы это поняли? — Я прикусил язык от досады, только что мой язык сыграл против меня. Идти на попятную нельзя, последствий я могу не вывезти. — Он использовал странное проклятие, что заставляло кровь буквально бурлить в жилах. Я слышал, что когда-то тролли поклонялись некому Лоа, кличащего себя богом крови. Вот и сложил эти факты. — Ух, я конечно неплохо держал покерфейс при игре в «дурака», но сейчас мне приходилось врать в глаза самому сильному магу Азерота. Надеюсь у него нет заклинания, помогающих распознать ложь. — Вы так сразу вспомнили об этом? Для того чтобы узнать с кем мы сражались мне пришлось перерыть множество архивов, оставшихся от тролльских войн. — Фух, кажись пронесло. — Ну знаешь, я живу уже долгое время, да и на память не жалуюсь, так уж совпало, что мой прадед рассказывал мне историю про ужасного кровавого монстра. — Пожалуйста, хватит задавать вопросы. — Ясно… Вижу вы многое повидали на своем веку, не стоило мне сомневаться в словах почтенного жреца. — А-а-а, так он просто сомневался во мне? После этого небольшого диалога Медив начал вливать в меня свою магию. Я изо всех сил старался почувствовать скверну в себе, но видимо он не стал пытаться атаковать последователя света даже в таком положении. Не прошло и десяти минут как я почувствовал изменения. Мне стало заметно легче и я ощутил, что проклятие стало распадаться. Я очень старался запомнить то, что делал Медив и мне в целом остался понятен принцип работы с проклятиями. Как оказалось, проклятие было нацелено лишь на моё уменьшение, а убивала меня именно изменившаяся и взбесившаяся физиология. — Я не стал разрушать проклятие сразу, лишь запустил его распад. Тролль решил прихватить вас на тот свет и пожертвовал большую часть своей души дабы усилить проклятие, интересно, что сподвигло его на такую жертву? — Последнюю часть фразы он проговаривал уже себе под нос, а я решил не просвещать мага в подобного рода тайны. — Кхм, ладно, это уже не важно. Вы будете медленно возвращаться к вашему размеру, только не забывайте использовать на себе целительную силу света, чтобы всё точно было в порядке. — Ясно, огромное вам спасибо, хранитель. — Медив уже собирался уходить, но я решил отблагодарить его. Это была ошибка. Он обернулся и посмотрел на меня сумасшедшим взглядом, его явно что-то удивило. Также комната будто бы опустилась на морское дно — давление выросло многократно, а температура заметно упала. Видимо его магическая сила на миг вышла из-под контроля. Какое-то время Медив просто смотрел на меня, а затем черты его лица поплыли, явив совершенно другой образ. — Так вы всё знали… — Нет! Не знал! Да я сам офигел! Всё это время это было не его настоящее лицо. — Должен признать, я вас недооценил. Хм, выдающийся запас маны, а его не ощутил… — Медив ещё какое-то время смотрел в мою сторону, а я смог лишь выдавить странную улыбку, которая должна была означать что-то вроде «Да-да, я самый старый, умный и хитрый, да и вообще — ты плясал под мою дудку», слава свету он не стал атаковать. Лишь бросил на меня странный взгляд и вышел наружу. Стоило ему оказаться за дверью, как я схватился за сердце и начал активно истекать потом, тьфу ты, как бы инфаркт не хватил.***
Больше с Медивом я не встречался. И слава богу! Чёрт его знает что он мог надумать, но надеюсь я не проснусь в один прекрасный день в пыточной у Саргераса. Но да ладно, проклятие снято и я могу вернуться на фронт. Собственно, меня сразу же направили в лазарет, где должны были быть жрецы. Придя туда, я пришел просто в ужас от количества раненных. Ещё по пути мне встречались раненные солдаты, что ковыляли в ту же сторону. Я их, естественно, вылечил сразу как приметил, но даже так — их было слишком много. У многих не хватало частей тел, кто-то лежал в горячке, а над некоторыми витала проклятая аура, причем не одна и та же. Проклятия были разными, от одной мысли об этом у меня просто волосы встали дыбом. Вот она — война во всей красе. Самих лекарей оказалось около десятка, но достаточно опытными и сильными оказались лишь двое. Наше знакомство не затянулось, но болтать времени совершенно не было — мне пришлось практически сразу начать опустошать свой манапул и лечить людей. Собственно этим же занимались и остальные. И тут я понял, что пока что я даже близко не стою по навыкам и запасу маны с другими крутыми жрецами. У двух старших жрецов из Средиземного Аббатства было около двух моих запасов маны, правда и восстанавливались они заметно дольше, но они с лихвой компенсировали этот недостаток своим мастерством. Мне пришлось считай заново учиться лечить. Мои методы были похоже на вливание ведра воды в стакан — точно наполню, но большую часть пролью. У них же не шло и лишней капли маны в расход — каждая единичка была на счету, ведь от неё зависели жизни. Если честно, я думал, что в первую очередь кинусь лечить людей на поле боя, но реальность оказалась такова, что даже со мной нам крайне не хватало лекарей. Потери в войне были огромными, это ещё небольшая часть пострадавших. Было также множество полевых лазаретов и раненных где-то на заставах. Собственно практически целую неделю я просидел «сухим» в плане маны. Во время регенерации тех крох магической силы, коими я располагал, я бегал. Теперь бег для меня — жизненно-необходимый навык, да к тому же меня часто высылали из города ближе к театру военных действий. Но пока что у меня не было и шанса помогать людям на поле боя, да и я туда пока что не рвался. Я понял ущербность своих навыков, стоило ещё многому обучиться у других жрецов, без нормального мана-менеджмента я буду скорее помехой, да и пользы больше будет в тылу. Но всё не могло длится вечно. Видимо король Баратен понимал всю плачевность ситуации — тролли словно обезумевшие ломились к Штормграду и рано или поздно сломили бы защиту. Другие страны отказали нам в помощи, разве что Даларан прислал кучку магов, но они не могли внести значительный вклад в картину. Если всё продолжится как есть — Штормград падёт. Ещё объявился сын прошлого вождя Гурубаши — Зан’нон, также благословлённый Хаккаром как и его отец. Сегодня должна была состояться отчаянная контратака, мало кто об этом знает. Ведь в ней будут принимать участие лишь сам король и его доверенная гвардия. Откуда мне это известно? Да вот, оказывается будучи лекарем легко узнать даже столь секретные сведения, особенно когда ты лечил одного из этой королевской гвардии. Эх, не хочется мне об этом думать, но скорее всего сегодня — последний день жизни Баратена… И виноват во всём его сын, принц Ллейн. Но рассказывать об этом нет никакого смысла. Штормград в отчаянии и будет уничтожен, если не произойдёт чудо. Эх, будь я лучше, не будь столь убогим, то мог бы отправиться вместе с королём и подарить тому победу. Но видимо ему судьбой предназначена смерть в этот день, а мне остается лишь лечить простых воинов, что будут защищать свой дом и семьи.***
В этот день погиб король Штормграда — Адамант Ринн, он пал смертью воина в бою с вождём троллей Гурубаши. Он почти одолел Зан’нона, но сам пал на поле битвы. Принц Ллейн чувствовал свою вину за вторжение в земли троллей, именно из-за его безрассудства и глупости погиб его отец. Принц был в отчаянии, он воззвал к Медиву, чтобы тот применил свою силу на Гурубаши также как было с Джок’ноном, прошлым вождём Гурубаши, которого они убили во время вылазки в Тернистой Долине. Медив сам боялся своей силы, но всё же он согласился… Многие годы люди будут вспоминать этот день — день, когда хранитель Тирисфаля явил свою мощь. Небеса буквально пылали, могучий маг в одиночку прорвал блокаду троллей и повёл победный марш в сторону Тернистой Долины. Стоило только появиться врагу, как Медив в мгновение ока испарял их магическими молниями, он был неостановим и яростен, ведь он тоже считал себя виноватым в смерти отца лучшего друга. Всего за пару часов великое племя Гурубаши пало, погибло бесчисленное число троллей, были разрушены храмы Лоа, а их хранители, сами Лоа, также пали перед силами великого мага. Принц Ллейн Ринн был коронован и сразу же назначил Медива своим придворным магом, а сэра Лотара — верховным командующим армией королевства. Но Медиву не давал покоя один странный старик. Пускай он никого по-настоящему не боялся, кроме своей силы, но этот чёртов старик… Он смог разглядеть его маскировку, при этом его запас маны был сравним с его собственным, правда архимаг не ощутил этого сразу из-за странности самой маны, а может из-за силы света, но это ничего не меняло. Медив не раз пытался подсматривать за стариком при помощи заклинаний, но он не смог разглядеть хоть чего-то подозрительного, всё что жрец делал — это лечил раненных и бегал… Очень много бегал, но в конечном счёте этот бег был ни чем иным как простой тренировкой. Хранитель Терисфаля не смог бы сомкнуть и глаза ночью если бы не узнал хоть что-то о том старике. Но тут пришлось постараться и поднять связи, задействуя даже своих друзей — Лотара и Ллейна. В конечном счёте Медиву пришлось идти по магическому следу старика, который даже спустя почти месяц битвы с троллями был отчётлив, настолько сильно его магия отпечатывалась в пространстве. И всё бы ничего, но слежка привела мага к захолустной деревне, в которой не было абсолютно ничего необычного. А ведь Медив искал, пытался найти скрытые проходы или что-то в таком духе, жители также были лишь простыми фермерами, ни у кого даже таланта к магии не нашлось. И всё же маг продолжал искать. И он нашел… Войдя в медитативный транс, Медив ощутил, что где-то в окрестностях была использована неведомой силы магия, которая не принадлежала этому миру, она была слишком чуждой и неправильной. Но следы её ощущались лишь слегка, словно кто-то пытался скрыть факт её применения. Спустя несколько часов поиска Медив нашел заброшенную часть деревни. И в одном из этих домов ощущались эманации маны, практически один в один совпадающие с силой того странного старика. Но маг не спешил заходить в здание. Пускай он пробыл двадцать лет в коме, но он быстро учился и знал, что маги всегда защищают своё жилище. Он сотни раз проверил окружение в поисках ловушек или сигнальных чар. Но естественно ничего не находил. И это настораживало мага ещё больше. Правда более медлить он не мог — эманации магии старика и так почти исчезли, если бы в них не было столько силы света, то он бы никогда не нашел это место. Медив обвешался защитными артефактами, словно новогодняя ёлка игрушками, наложил на себя множество охранных чар и готовился в любой миг уходить от опасности телепортом. Только всё это оказалось бессмысленным — в полусгнившем доме не было никаких ловушек или какой-либо опасности. Но от этого нервы Медива лишь начинали больше шалить, воображение невольно дорисовывало жуткие силуэты в самых тёмных углах. А крыса, что каким-то чудом оказалась здесь, была испепелена в один миг инфернальным пламенем. В конечном итоге Медив, плюнув на всё, зажег над собой светляк, что разогнал тьму и позволил оглядеться. В многих комнатах было пусто, лишь изредка встречались какие-то тряпки или залежи сушеной рыбы. Единственное что привлекло внимание мага — это склад с кучей ягод, трав и каких-то странных ингредиентов. Оставалась лишь одна комната, но она была самой большой. Медив без раздумий шагнул в низкий дверной проём, а затем просто обомлел. Перед ним предстал алхимический аппарат, подобных которому свет не видывал. Изначально хранитель принял его за груду хлама, но как только он присмотрелся, то понял всю гениальность конструкции. Даже у лучших алхимиков не было столь массивных установок, которые могли бы так качественно извлекать эссенцию из ингредиентов. Присмотревшись повнимательнее, Медив просто пришел в ужас — многие части были повреждены или безнадёжно устарели. Творение великого мастера алхимии находилось на последнем издыхании и ему срочно требовался ремонт. Но маг боялся что-то трогать в этой гениальной конструкции. Да по следам магии в трубах можно точно сказать, что машина способна напитывать маной конечное зелье. — Так вот какое сокровище тут хранилось! — У Медива непроизвольно вырвалась эта фраза, а на лицо начала налезать предательская улыбка. Он точно не оставит эту драгоценность гнить в этом захолустье. Пускай воровство не было в его чести, но маг успокаивал себя тем, что восстановит алхимическую станцию, пускай за ней в один день придёт старик. Ну а если он не узнает что это был Медив… То нет ничего плохого в том, чтобы оставить столь ценную вещь у себя. Лишь на мгновение маг представил, что сможет попробовать создать множество зелий, рецепты которых он хранил у себя в библиотеке. Пускай он и был рад находке, но осторожности не потерял. Он несколько десятков раз осмотрел сам аппарат, а также комнату в которой он находился. И он сумел приметить нечто очень интересное, а точнее две вещи. Первая находилась где-то за ветхой дверью, что-то ярко светилось в форме бутылок. Зелья! — Такова была первая мысль мага. Он лишь на мгновение представил сколь мощные эликсиры мог создать тот старик, и лишь от одних размышлений у Медива закружилась голова. Впрочем, второй вещью было нечто, что светилось словно солнце в магическом зрении на полу. В первую очередь Медив решил проверить свечение на полу, но подойдя ближе ничего не смог разглядеть. Как бы он не напрягался, какие бы анализирующие чары он не накладывал, но маг не понял что же заставляло светиться эту дощечку столь мощной энергией. В конечном итоге, потеряв всякий страх, хранитель коснулся пола… И в тот же миг, словно ошпаренный убрал руку. Что-то жгло его руку словно он засунул её прямо в кузнечную печь. Не медля и секунды, Медив стал лить на кожу дорогостоящие зелья, но они не помогали, точнее делали это очень плохо. Магу пришлось изрядно истощить свои запасы зелий для того чтобы унять боль, но в конечном итоге всё получилось, правда остался странный ожог. После небольшого анализа Медив понял, что это была опаляющая сила света и он только что чуть не подлетел слишком близко к солнцу. Но что могло содержать столь концентрированную ману с силой света? На этот вопрос он не мог найти ответа. В конечном счёте, маг сделал себе пометку — никогда больше не прикасаться к этой доске. После этой смертельной ситуации Медив вновь оглядел комнату, боясь наткнуться на такие вот «мины» снова, но больше подобных аномалий не наблюдалось. Далее он направился к закрытой двери в углу комнаты, откуда также исходило свечение. Хранитель открыл её и вновь потерял дар речи — кладовая была набита десятками разных элексиров, он не мог даже предположить их эффекты. Всё что было понятно сразу — они были крайне токсичны и для их принятия нужно было долго готовить тело, но даже навскидку, самый обычный эффект что они могли дать — повышение магической силы. Медив телепортировался в свою башню и начал готовиться к переносу драгоценных сокровищ.