Fool///Дура

Так как моя временная работенька находилась в паре коридоров от моей комнаты, я не спешила подниматься или собираться. Это драгоценное время между сном и реальностью я посвятила себе, своим мыслям и чувствам. Не начался и третий день стажировки, а я расклеивалась как могла. Связь с родителями оборвалась еще с приезда Оливии, а с сестрой и вовсе не хотелось видеться. Мои одноклассники сами были по уши в делах, а моего нытья они бы не выдержали. Хотелось плакать, правда очень щипало нос. Ресницы слегка задрожали и в тот же момент я почувствовала горячую дорожку слез на щеках. Мне хотелось вернуть те дни, когда я только-только узнавала близких для меня людей: Мину, которая не переставала улыбаться во все тридцать два; Киришиму, что всегда любил проявить свое мужество, защищая девушек нашего класса; Серо, который постоянно шутил и был готов поддержать в трудную минуту; Каминари, показывающий одним своим видом, что у тебя не все так плохо; Токоями, который всегда выступал за справедливость и умел быть джентльменом; Изуку-милейший человек на Земле; Джиро, имеющая прекрасный вкус во всем и помогающая всем кто дышит; Тсую, которая своим остроумием могла поразить любого; Урарака, готовая сражаться; Аояма, вселяющий уверенность; Оджиро- прекрасный стратег и хороший собеседник; Иида, показавший себя отменным старостой; Сато, приносивший нам всем перекусить; Шото, который показал, что допускать ошибки нестрашно; Тору- прекрасный пример человека с богатым внутренним миром; Кода являлся отличным советчиком; Яойрозу стеснительная, но когда нужно была собранной и превосходным лидером; Бакуго, как Бакуго. В семье не без урода, поэтому по Минете я не скучала. Мне хотелось вернуть дни фестиваля, когда беззаботность окутывала каждого. Кроме той троицы, у которой всегда находились проблемы. Киришима и я постоянно разнимали дерущихся. Бакуго не терпелось размять свои кулаки с помощью Мидории, а тот даже не избегал конфликтов, желая будто бы испробовать свои силы в бойне с этим ненормальным. В первые дни я надеялась на его благоразумие, но этого, к сожалению, не произошло. Иногда мне было страшно влезать в их дело, потому что Кацуки орал так, что слышала вся школа. В такие моменты я старалась просто заткнуть ему рот чем-то под рукой, чтобы учителя не сбежались, думая что кого-то жестоко убивают. Кацуки на мои попытки распалялся еще сильнее, а потом они все дружно оказывались в кабинете директора. Моя жизнь крутанулась на 180 градусов, когда я оказалась в этом злосчастном месте. Абсолютно все предстало сумасшествием, а я главной умалишенной. «Абсурд, не иначе»- думала я и представляла свое туманное будущее. И в этом вихре странных событий я приняла самое отчаянное решение. -Оливия, надо поговорить. Я впервые за долгое время сидела за кухонным столом напротив Оливии. Время от времени я ерзала на стуле, а женщина, похоже, бы на пике спокойствия. Ровная осанка, доброжелательная улыбочка, стакан горячего чая в руках- все это приводило в бешенство, но прикусить язык было же в моих интересах. -Я рада, что ты наконец решилась, — Оливия сделала маленький глоток и кивнула на стакан около меня, призывая тем самым попробовать. -У меня нет времени гонять с тобой чаи, — отодвинув от себя чашку, я почувствовала укол боли от жара, исходившего от него. -Слышала ты даже пропускаешь первый день патруля ради меня, так что же тебе интересно? — Растянутые уголки губ заставили меня невольно сморщиться. Откуда такая осведомленность? -Дай угадаю, причуда доставляет тебе проблем? -Молодец, капитан очевидность, — ухмыльнулась я. -Вести диалог с тобой оказалось труднее, чем я предполагала, — женщина слегка нахмурилась.- Поэтому у меня не остается выбора. Приподняв бровь, я приготовилась защищаться, ведь никто не знал, что могла выкинуть незнакомка. Я делала глубокие вдохи, чтобы успокоиться, пока Оливия собиралась с мыслями. И вот женщина снова взглянула в мои глаза, а я была готова увидеть в них многое: отвращение, злость, презрение. Но на их место пришло только одно чувство. -Знаю, что мои слова ничего не изменят, но я все равно скажу, не надеясь на ответ. Прости меня за то, что я оставила вас. Прос-ти. В этих двух слогах было столько осознанности, которую я не могла встретить даже в огромных монологах, клятвах и признаниях. Сколько бы я не искала, стараясь заглушить слова разума. Сожаление. Вот в чем утопали зрачки незнакомки. Нет, мамы. Оливия продолжала что-то говорить, говорить, говорить. Не оправдываться, нет. Повествовать, просить прощения и сожалеть. Я не слышала смыслового содержания этих слов, потому что ощущения всепоглощающей глубины охватил мое сознание. Мечта- вот каким словом можно передать эти ощущения. Она сбылась так неожиданно, вихрем поглотив меня. Могла бы я рассказать сколько раз просила, умоляла, унижалась, но лучше заменить этот нудный рассказ одним словом. Прости. Его я хотела услышать все эти годы. Раскаяние. От кого угодно: от мамы, папы, сестры. Но почему никто не хотел осуществить мою мечту? Точно. Осознание хлынуло, стирая мутность в моих глазах и сердце. -Мам? — Голос был не моим. Он принадлежал человеку, который трещал по швам. Этого человека сломали когда-то, но сколько воды утекло? Человек смог заклеить себя, восстановить, воскресить. Самостоятельно. И это дает ему право не прощать. Но была ли этим человеком Луиза Беккер? Нет, конечно нет. Она собрала себя по кусочкам благодаря друзьям. Не силе воли, характеру или целеустремленности. Благодаря близким людям. Поэтому ей оставалось только одно.