Это мой сын, смекаешь?

      —Папа! Где ты был? Я тебя везде искал! — заметил Джека Питер.       —А вот и ты, Птенчик! — заметил сына Джек. — Время полдника. Я набрал на острове кокосов и сделаю тебе коктейль из кокосового молока.       —Ура! Мой любимый! — обрадовался Питер и побежал за Джеком в каюту.       Надо признаться, Питеру жилось на корабле ничуть не хуже, чем обычным детям на суше. Морской болезни у него не было, а его непоседливость играла пиратам на руку. Ему часто давали мелкие поручения, типа подай-принеси. Гиббс учил его вязать узлы, Коттон стрелять из пистолета, а Джек фехтованию. Питер быстро привык к пиратской жизни и был гораздо более самостоятельным, чем многие сверстники. Однако он не стал жестоким или грубым. Всё-таки он был сыном Поттеров, а потому рос покладистым, добрым и очень милым ребёнком.       До портала было пару месяцев ходу. «Чёрная Жемчужина» была готова к такому долгому плаванию, трюмы набиты битком бочками с ромом и всякой снедью. Изрядная часть была занята золотом, что награбили пираты. Жизнь на корабле шла своим чередом. Джек следил за курсом, порядком на корабле, размышлял о том, чем займётся в будущем, а также львиную долю его времени по-прежнему занимал Питер. Хоть мальчик и был самостоятельным, за ним нужен был глаз да глаз. С появлением Леголаса хлопот у Джека прибавилось. Хоть Пинтел и Раджетти следили за эльфом, но любовное влечение Джека никуда не делось. Он мог по десять раз на дню бегать в трюм, где Леголас смолил полы, чтобы только посмотреть на него под видом «оценить работу». Леголас же вскоре привык. Ему выделили место для гамака, где он натянул свой плащ, в котором и спал. Ел он поначалу только лембас, а от рома категорически отказывался. Пираты очень холодно его приняли, поэтому ему было одиноко. Однако Питеру он пришёлся по душе. Малыш всё чаще бегал за эльфом, пытаясь привлечь его внимание. Леголас был не против поиграть с ребёнком или пообщаться, поэтому быстро нашёл с ним общий язык. Джек не ревновал сына к Леголасу, а наоборот радовался, что, когда ему удастся наконец-то обратить на себя внимание эльфа, Питер отнесётся к этому спокойно. Однако сам Леголас ничем не выражал хотя бы малейшей симпатии к Джеку. Он безумно тосковал по дому, по друзьям, поэтому мелькавший то тут, то там Джек с его восторженными взглядами был Леголасу неинтересен.       Однажды ночью Джеку не спалось, и он решил выйти на палубу. Аккуратно прошмыгнув мимо спящего в кроватке сына, Джек вышел из каюты.       —Тоже не спится? — спросил Джек, заметив Леголаса, что стоял, положив руки на фальшборт и вглядывался в ночную даль.       —Тоска терзает моё сердце, — тихо сказал Леголас. — Отец будет вечно мучиться в неведении, что со мной случилось. Я так нужен был своим друзьям. Великая битва на Пеленнорских равнинах уже завершилась, наверно. Я молю великих валар, лишь о том, чтоб мои друзья и отец были живы, чтоб Гондор и Лесное королевство не пали… — он отвернулся в сторону, чтоб Джек не увидел слёз в его глазах. Джек же во все глаза пялился на Леголаса, стараясь делать вид, что разглядывает его брошь в виде зелёного листа, поэтому заметил всё. Джек без лишних слов обнял его, как делал всегда, когда плакал Питер. Леголас был тронут таким отношением.       —Как бы это глупо не звучало, но не думал, что тут хоть кому-то есть до меня дело, — пробормотал Леголас. Джек хотел было возмутиться, сказать, что он и так опекает его куда чаще, чем других, но не стал. — Вы не подумайте, капитан…       —Джек. Просто Джек. Можно на «ты».       —…Я благодарен тебе, Джек, что ты разрешил остаться на корабле, — сказал Леголас, когда Джек его отпустил. — На этом воистину огромном галеоне, полном людей, я чувствую себя как никогда одиноко. Я остался один на один со своими тревогами и страхами, без малейшей надежды на избавление. Свет звезд всегда приносил мне покой и утешение, — Леголас поднял голову и взглянул в чистое полное ярких звёзд небо. — Свет звёзд — это свет надежды, но в этом мире даже звёзды светят иначе. Их свет кажется мне таким далёким, холодным и крошечным, что не способен озарить мой путь домой. И каждый новый рассвет будто насмехается надо мной, говоря: «Ты видишь солнце, ты видишь великое море на много лиг вокруг, но тех, кого ты любишь больше жизни, ты не увидишь никогда». Я надеялся, что шуму волн под силу успокоить моё ноющее сердце, но меня постоянно отправляют работать в трюм смолить полы, перетаскивать бочки, латать протечки. Моря я не слышу и не вижу. Поэтому по ночам я прихожу сюда и наслаждаюсь шумом волн. Ты не подумай, я не жалуюсь. Мне не в тягость работа на корабле, я привык к боли и труду, но я представлял себе это всё несколько иначе. Ко мне в трюм часто забегает твой сын, Питер. Он очаровательный мальчик. Он стал для меня лучиком света в темноте и сырости трюма. Береги его.       —Как ты думаешь, ты мог бы когда-нибудь… — начал осторожно Джек.       —Забыть о доме? Забыть о брошенных друзьях и отце? Никогда. Со временем я смирюсь, боль утихнет, но этот след навсегда останется в моей душе.       Многие метафоры в речи Леголаса Джеку были непонятны, но основную суть он ухватил, поэтому в какой-то степени понял эльфа.       —Пошли за мной, — неожиданно возникла у Джека идея.       —Зачем? — рассеянно посмотрел на него Леголас.       —Увидишь, — Джек подвёл его к самой высокой мачте и полез по ней наверх. — Давай за мной!       Джек взобрался в воронье гнездо, а Леголас залез за ним следом. Порыв ветра ударил в лицо, и луна посеребрила водную гладь, по которой мерно плыла «Жемчужина».       —Как здесь красиво, — восхитился Леголас, и улыбка впервые появилась на его лице. Он подошёл к краю и раскинул руки, чувствуя, как ночной ветер треплет его за волосы. — Мне так хорошо, что хочется петь или играть, — заявил он радостно.       —Я никогда не слышал, как ты играешь, — ответил Джек.       —Потому что я здесь ещё ни разу не играл, — ответил Леголас, доставая флейту из кармана. Он начал играть дивную мелодию. Она была то нежная, то грубая, то спокойная, то буйная, многогранная и переменчивая, как морская стихия. Джек слушал её и чувствовал, как сердце его отзывается понимаем. Он видел улыбку Леголаса, и на душе у него стало тепло.       Спустя какое-то время мелодия закончилась, и Леголас спрятал флейту в карман.       —Браво! — зааплодировал Джек.       Леголас смутился, пробормотав «спасибо», и щёки его порозовели.       —А что у тебя с рукой? — заметил он перебинтованную ладонь Джека. — Ты поранился? Я могу помочь?       —К сожалению, нет, — ответил невесело Джек и размотал грязную тряпку, демонстрируя Леголасу чёрную метку.       —Что это? — Леголас взял его ладонь в свои и вгляделся в метку. От его неожиданного внимания щёки Джека запылали и дыхание сбилось, но он постарался ответить максимально невозмутимо.       —Это чёрная метка, — пытаясь совладать с обуревавшими его чувствами, ответил Джек. — Меня ищет кракен.       —Что за тёмная тварь? — по ужасу в голосе Джека Леголас понял, что кракен не сулит ничего хорошего.       —Это огромный кальмар, что плавает по морю и пожирает корабли вместе с командой.       —И ты так легко об этом говоришь? Кракен может напасть в любую секунду и уничтожить всех нас! — возмутился Леголас. — Ладно тебе плевать на жизнь своей команды, но как же малыш Питер? Ты о нём подумал? Это же бесче…       —Леголас, остынь, — прервал его Джек. — Если кракен нападёт, ничего плохого не случится. У меня есть один козырь, с помощью которого мы останемся целы и невредимы, поэтому панику поднимать не стоит, как и рассказывать о чёрной метке остальным пиратам, смекаешь? — тихо казал Джек, приблизившись к Леголасу так, что кончики их носов чуть не соприкоснулись. Оба почувствовали, как сильно забилось сердце. Щёки залил румянец. Джеку захотелось приблизиться ещё и коснуться губами губ эльфа. Леголас же был настроен иначе. Чувствуя опасную близость пирата, он выставил вперёд ладони, касаясь ими груди Джека, твёрдо и уверенно отталкивая.       —Ты слишком близко подошёл ко мне, — объяснил Леголас, отчего Джек ещё больше смутился и отошёл от него. — Я, пожалуй, пойду спать. Спасибо, что показал мне море и звёзды, — сказал Леголас, схватился правой рукой за верёвку и выпрыгнул в ночь. Шорох и мягкий стук каблуков о палубу возвестили об удачном приземлении эльфа.