***
Так прошли следующие два дня. Крис возвращалась только на ночь, спала и рано утром выходила. Только на третий день Лидия вышла из дома вместе с ней. Обе направлялись в университет. Обе с синяками под глазами, замазанными тональником, и обе в тёплых свитерах. Лидия даже не замечала, как они стали похожи со стороны. Особенно после того, как волосы утратили пушистость и теперь лежали прямо. Утром в Темплейте всё ещё было темно. Из-за этого подъём давался ещё тяжелее. Ещё и на льду и скользком снегу ходить становилось невозможно. Лидия замедлялась вдвое, чтобы не расшибиться и не разбить чехол с гитарой или скрипкой. В зависимости от того, с чем она ходила в университет. До знакомого забора и высокого здания они добрались к рассвету. Лидия не скрывала своего счастья. Она может приходить сюда официально. Платить, как все и получать знания как все нормальные люди. Один камень с души таки упал. Лучи врезались в каменные стены, освещали аудитории и заменяли гаснущие фонари. Теперь Лидия могла свободно смотреть перед собой, а не только под ноги. — Зайдём к Бенжамину, — без лишних слов сказала Крис, находу показывая охраннику свой пропуск. Мысли развеялись от её серьёзного голоса. — Зачем? — Разговор есть. Тебе сегодня лучше не заниматься, — Крис остановилась и взглядом указала на плакат, посвящённый новогоднему концерту. — Сейчас идёт очень активная подготовка к концерту. Абитуриенты почти не участвуют. Скрипачей в этом году не будет, ко всему прочему. Поэтому дай себе отдых. — Я умею играть на других инструментах. Даже на барабанах немного. Мне нужно только подтянуть знания. Я хочу участвовать, Крис, — Лидия вцепилась в её руку и умоляюще заглянула в глаза. — Музыка меня успокаивает. Займите меня хоть чем-то, иначе я с ума сойду! Крис вздохнула и примерно кивнула. — Барабаны есть. Хочешь, кстати, попробовать? — она продолжила путь к лестнице. — Нам как раз срочно нужны барабанщики. — Да, — не раздумывая, согласилась Лидия. Она расплылась в улыбке, радостная, что хоть что-то кроме страданий будет у неё в голове. К предстоящему празднику университет украшался мишурой, ёлкой и прочим декором, на который Лидия завороженно глядела. Особые ценители располагались прямо на полу с гитарами, скрипками и другими инструментами, играя новогодние мотивы. Проходящие мимо учителя подпевали и часто присоединялись по собственной инициативе. Здесь все преподаватели поощряли смелые поступки, самодеятельность и то, что так часто осуждалось в консерватории Лидии. Там никому не позволялось просто расположиться с музыкой в коридоре, чтобы повторить домашнее задание или расслабиться. Музыка, должно быть, чувствовала, где её по-настоящему любят и ценят. Даже если это другие факультеты. Вся радость Лидии исчезла, когда они зашли в кабинет директора. Мистер Форт выглядел напряжённо и задумчиво. Туманный взгляд буравил идеально чистое стекло. С улицы подтягивались студенты. Всё как всегда: актёры на ходу отыгрывали роли, журналисты недовольно гудели из-за заевших кнопок камер, а музыканты при падении на льду первым делом проверяли сохранность чехлов и их содержимого. — Здравствуй, Лидия. Мадам Моур. Садитесь, — он попытался улыбнуться, но получилось слабо и тяжело. — Доброе утро, — Лидию пришлось подтолкнуть, чтобы она наконец-то села. — О чём вы хотели поговорить? — О том, что у меня есть, чем тебе помочь. Поэтому прекрати переживать, всё под контролем. — И что же вы придумали такое? — она просмотрела на сосредоточенную Крис. — Тебя поэтому так долго не было? Переспрашивать, о чём речь, не было смысла. Вместо неё ответил директор: — Да. Видишь ли, мы с Крис, скажем прямо, делали всё, чтобы подбить Густаву каналы. Выигрываем для тебя время. — Это поможет? Да и откуда вы знаете моего отца? Бенжамин поджал губы и опустил глаза. — Твоего отца я знаю со времён его молодости. Не буду углубляться в подробности, там всё довольно сложно и невесело. Бенжамин закрыл эту тему, обрубая всевозможные вопросы. Лидия это запомнила, зная, что эта тема так или иначе ещё всплывёт. — А как же Глэм? Он сможет уехать в тур и при этом избежать отца? — Должен. Мы позаботились о том, чтобы ближайший месяц Густав был занят другими вещами. Если тебе нужны документы, ты сможешь забрать их в начале января. Что-то в голове Лидии щёлкнуло. Очередная дата, никак не совпадающая со словами отца и Самаэля. — Но он будет дома в начале января! Бенжамин фыркнул так принебрежительно, будто Лидия сказала несусветную глупость. — Это тебе Самаэль сказал? — Откуда вы... — голос пропал. Лидия смотрела в душу Бенжамина, пытаясь выявить ответ на свои недоумения. — Он солгал, чтобы заманить тебя домой в феврале. Как раз тогда твоя семья переберётся в Германию, — осторожно говорил мистер Форт, уводя глаза в сторону Крис. Она не смотрела на него, молча следя за паром, исходящим от чашки в её руках. — Тебе наверняка интересно, откуда я знаю Самаэля. Он приходил сюда. Уверен, он решил играть на обе стороны, одурачив нас обоих. Вот тебе разные даты и прочие несостыковки. Голова у Лидии закипела. Задумчивая и растерянная, она теперь не знала, кому верить. Всё вокруг выглядело, как ложь. Даже она сама. — И что делать? Директор отказался отдавать мне аттестат. Крис нахмурилась. Чашка с чаем дрогнула в её руке, то ли от нахлынувшей злости, то ли от испуга. Твёрдый и серьёзный голос подтвердил первую теорию: — Он не имел права не отдавать документы совершеннолетнему студенту. Ты могла бы пригрозить полицией. Бенжамин поддержал её кивком: — И была бы абсолютно права. Так, давайте вернёмся к тому, когда заканчивать весь этот дурдом. Всё остальное решится походу. Крис, тебе слово. — Мы поедем в Сенвол первым или вторым числом. Заберём всё, что тебе ещё нужно, и уедем тем же днём. Ни больше, ни меньше. Лидия усомнилась. Самаэль в крайнюю их встречу выглядел очень убедительно и искренне. Неужели он способен на такую ложь? Лидия хмыкнула и отчитала себя за наивность. Было глупо верить человеку с улицы. Что бы он ни говорил. Особенно тому, кто носил фамилию Швагенвагенс. Лидия окончательно перестала верить своей семье. Даже она сама относила себя к числу лжецов. — Хорошо, так и сделаем, — на самом деле она не согласилась. Просто деваться было некуда. Лидия видимо поникла. Голову снова посетили мысли о Глэме. Ставить его в известность? Лидия ведь собиралась ехать с ним после Нового года. И только сейчас она поняла, насколько эта тема шаткая. Она не знала, в курсе ли обо всём Майки и как он к этому отнесётся. Крис точно не захочет отпускать Лидию хрен пойми куда. Апатия накатила с новой силой. Захотелось уйти или исчезнуть. — Пошли репетировать, — рука Крис легла ей на плечо. Лидия отстраненно кивнула, хотя слушала ее краем уха. — С неё хватит. Мы всё поняли. Спасибо, Бенжамин. Голос Крис был очень далеко, будто она стояла в конце коридора и говорила с кем-то другим. Ноги с трудом вели к какому-то незнакомому залу. Лидия медленно приходила в себя, рассматривая незнакомый корпус. Он немного отличался от того, где она уже освоилась. Особое место на втором этаже в дальней части университета занимали какие-то необычные, карикатурные скульптуры и картины. Очень много фотографий и ярких элементов. Студенты запечатляли моменты своей бурной молодости, среди которых были концерты, экскурсии и выставки. Крис остановилась перед дверью в какую-то аудиторию. Лидия зашла первая и зажмурилась от солнечного света, от которого ничто не защищало. Судя по всему, помещение ещё не успело кем-то использоваться. Тут было светло и просторно. Лидия представила, как хорошо будет звучать здесь музыка и её губы невольно растянулись в улыбке. Совсем новые инструменты лежали в чехлах. Царил творческий беспорядок. Помещение только начали обустраивать и гостей тут явно не бывает. Лидия заметила банки и баллончики с краской, холсты. И ни одной парты. Зато небольшой подъём над полом, изображающий сцену, а на ней — барабанная установка. — Вау... — Можешь тут поиграть. Временно в этой аудитории не проходит занятий. Её обустройство приостановили из-за хлопот с концертом и предстоящей сессии. Если пожелаешь отрепетировать в одиночестве, то это место идеально подойдет. — Спасибо, Крис. Я действительно хотела выпустить пар, — Лидия благодарно улыбнулась, чувствуя, что именно это ей нужно было. Одиночество, помещение с хорошей акустикой и огромный список песен, пылящийся в голове. В качестве приятного бонуса тут были книги-справочники. Среди них пособие по игре на барабанах, что пришлось очень кстати. Крис оставила ключ на единственном длинном столе, который тут был и тихо вышла, оставив Лидию наедине со своими мыслями и волнениями. Оказывается, избавиться от всего этого безумно легко. Лидия засекла время на четыре часа, взяла пособие и села за барабаны. Первые два часа она вспоминала уроки Боба и подкрепляла их теорией. Потом начало получаться что-то, похожее на музыку. Лидия сияла, как яркая звездочка, когда обнаруживала, что у неё получается. Конечно, до Боба ей было далеко. Но теперь она хотя бы могла чем-то похвастаться. Она уже представляла, как будет хвастаться ребятам новым навыком, которым она непременно овладеет. Четырёх часов ей, разумеется, не хватило. Лидия ещё хотела отрепетировать партию на гитаре, поэтому решила сделать выбор в пользу музыки. Если после университета на работу она будет бежать, а не потихоньку направляться к метро, то успеет вовремя. Идея не лучшая, но Лидия слишком увлеклась, чтобы оторваться. Гитарные рифы, звон тарелок и шелест страниц излечили её легко и быстро.***
В связи с этим к метро Лидия бежала на полном ходу, ловко лавируя между прохожими. На некоторое время она очутилась в том коротком промежутке времени, когда была по-настоящему счастлива. Суета, университет, работа, посиделки с друзьями, братом и Крис. Навсегда ли это? Или Лидия проживает последние мгновения своей свободы? Думы. Снова думы. От них отвлекали только песни, к которым сейчас доступа не было. Лидия заваливала себя работой, брала сложные заказы разносила их и до блеска мыла посуду. Так прошло ещё несколько дней, в течение которых к ней могла зайти Лола в компании Лоя. А в крайний раз заглянул Глэм. Он улыбался, но Лидия всё равно чувствовала от него напряжение. Она не решалась позвонить и сказать, что остаётся здесь. А про дату и вовсе говорить не собиралась. — Привет, Лид. Ты чувствуешь себя лучше, я смотрю? — с порога спросил Глэм, усаживаясь на стульчик за стойкой. — Привет. В общем и целом, да, — Лидия опустила глаза, натирая стакан у себя в руках. — Глэм, я хотела спросить про тур. — Об этом я и хотел сказать. Майки сказал, что откладывать его нельзя. Слишком много концертов пройдёт в Новый год. Он согласился только вернуться сюда на новогодних каникулах. Лидия сжалась. Выбор стоял не из лёгких. Остаться тут и выступить от университета, чего она так хотела, или срочно уезжать с братом — Тут такое дело... — Лидия не знала, как преподнести Глэму диалог с Бенжамином, поэтому просто замяла его. — Глэм, я не хочу отпускать тебя. Глэм молчал. Положение безысходное. Если он останется, Майки наверняка вышвырнет его из группы. А если Лидия поедет с ним, то упустит возможность выступать там, где ей в кои-то веки полюбилось. Она была классиком. Глэм-метал не вызвал в душе отголоски тепла. Только на уровне воспоминаний. Это не её музыка. — Не жертвуй собой ради меня, Лидия. Я же вижу, что тебе некомфортно играть с нами. Мы ведь расстанемся не надолго, — Глэм уловил вселенскую печаль в глазах сестры. — Мы же брат и сестра. У нас нет права потерять друг друга. Этого не случится. — Я понимаю, — сдержанно ответила Лидия, опустившись на стульчик. — Мы с тобой только начали нормально общаться, сблизились. И тут... Она замолчала. Голова непроизвольно опустилась. — Наши пути расходятся. Я с самого начала знал, что так будет. Лидия, это нормально, — Глэм опустился на корточки перед ней. Лидия увидела, как дрожат его ноги. — Когда люди взрослеют, им приходится проходить проверку временем. Лидия спешно протёрла глаза, запрещая себе эмоции. — Мы же пройдём её, да? — Глупый вопрос, — Глэм поднялся, поддерживающе улыбаясь. — По-другому и быть не может. Мы ещё детей друг друга нянчить будем. Получается, тур всё-таки состоится и ему придётся уехать одному. Без неё. Лидию это одновременно испугало и обрадовало. Испугало, потому что от сердца отрывали что-то важное и отправляли на произвол судьбы. Радовало, потому что она всем сердцем любила Темплейт. Радость быстро стихла. Настигла буря сомнений, подозрений и паники. А ещё грусти. Лидия уже окончательно поверила в то, что с Глэмом и остальными мальчиками она попрощается не так скоро. Свыклась с этой мыслью, а потом столкнулась с суровой реальностью. Они не успели закончить разговор. За стойкой неожиданно раздался знакомый, тревожащий душу голос: — А персонал работает? Или только языком чешет? Лидия резко встала и наткнулась на весёлые глаза Самаэля. На этот раз он был в чёрном. Печаль сменилась на ярость от его вида. — Ты. — Скучала? — Ты солгал! Солгал про дату! И отца! Самаэль сначала улыбался, решая, что Лидия шутит. А потом его лицо перекосило от изумления. Нападок с порога он никак не ожидал. Хоть Лидия говорила достаточно тихо, вполголоса, он всё равно её прекрасно слышал. — Почему ты так решила? Мы же с тобой договорились... — он оборвался на полуслове, когда рядом с сестрой поравнялся испуганный Глэм. Наверное, он, как и Лидия, перепутал Самаэля с Густавым. — Себастьян? Какой сюрприз. Лицо Себастьяна исказилось сначала замешательством, потом вопросом обращённым Лидии. — Лидия, кто это? — Это — подлый лжец! — выпалила Лидия. Самаэль оставался спокойным. Изучал меню и будто не слышал обвинений в свой адрес. — Я тебе потом расскажу. — Почему же потом? — вдруг очнулся Самаэль. — Как насчёт разговора со мной? Мне есть, что вам сказать. Не хочешь объяснить, с чего вдруг повесила на меня клеймо лжеца? — Лидия, о чём он? Лидия не успела ответить. От злости язык заплетался и слова путались. — О том, — Швагенвагенс наклонился и щёлкнул Глэма по носу, — что я хочу помочь вам. В своих целях, разумеется. Ты же не хочешь домой? Я предлагал Лидии выгодную сделку, но, кажется, мы друг друга не так поняли. Быть может, имеет смысл прояснить недопонимания?***
Лидия снова ехала в такси, как и пару недель назад. С паспортом Самаэля, только теперь Глэм ехал рядом. Настроен он был с сомнением, но, доверившись сестре, держал рот на замке. Номер отеля встретил Лидию знакомой атмосферой с незначительными отличиями. Напряжение. В этой комнате рождалась либо истина, либо очередная ложь. — Может, вы не в курсе, но я тоже знакома с Бенжамином. Вы говорили, что отец будет не в городе в феврале. — ...а Бенжамин опроверг это? — совершенно спокойно сказал Самаэль, попав в цель. Судя по лицу Глэма, всё, о чём он сейчас думал: как бы отсюда смыться. Лидия взяла его за предплечье, заглядывая в глаза, наконец-то выкладывая: — Он что-то вроде человека, который хочет развалить бизнес отца. — Он об этом, разумеется, не знает, — добавил Самаэль. — У нас с Лидией был уговор. Она поможет мне в моём нехитром плане, а я вам, отводя подозрения Густава так долго, как смогу. — И ты согласилась?! — воскликнул Глэм, развернувшись к Лидии. Самаэль внезапно перестал его волновать так, как сестра. Её такая взрывная реакция неслабо удивила. Захлопав глазами, она медленно кивнула. — Ну... Да. Мне-то какая разница? Я хочу спокойно жить без страха перед ним. — Какой ценой? Лидия не понимала, о чём он. Взглянув на Самаэля, она увидела, что тот тоже сидит в полном недоумении. — В смысле? — Он же наш отец! Ты действительно готова просто взять и пойти на это? Как он будет жить без денег и работы? Это же предательство. — Ты... — Лидия открыла и закрыла рот, ошарашенно глядя на брата. — ...что ты такое говоришь? Какая тебе вообще разница? Он всю жизнь нам испоганил. А сейчас ты его жалеешь! — Лидия не призналась, что сама не очень-то и хотела на это идти. Каким-то участком души ей тоже не хотелось быть соучастницей всего этого. Но своя шкура была как-то дороже. Больше удивило, что брат впрягся за отца. Даже сейчас оставался на его стороне. Непонятно, движила им тяга к справедливости или остатки любви. Хотя откуда ей там взться? — Но он наш отец, — твёрдо повторил Глэм. — Зачем опускаться до его уровня? Каким бы он ни был, он дал нам всё, что нам требовалось и даже больше. Нашим решением было уйти. Отцу и так несладко сейчас. Я не хочу, чтобы его собственные дети добили его. Лидия умолчала, что все проблемы Густава, вообще-то, из-за них. — Извините, что влезаю, — вежливо прервал их Самаэль и положил руки на два плеча. — Но вы действительно думаете, что ваш отец всего этого не заслужил? — Вам-то почём знать?! — Глэм смахнул его руку и отошёл на несколько шагов. Лидия узнала в нём себя. В первую встречу с Самаэлем она так же пятилась, как от хищника. Вот только Глэм принял не оборонительную позу, а нападающую. — Ты борешься не за того человека, Себастьян. Твой отец — монстр. — У вас нет права называть его монстром, — грубо отрезал Глэм. Лидия осталась стоять рядом с Самаэлем и почувствовала, будто брат ополчился против неё. Сделав глубокий вдох, она отступила и поравнялась с Глэмом. — Может, вам есть, чем его убедить? Да и меня. Я всё ещё не верю вам. Мистер Форт сказал... — А почему ты так веришь ему? — в лоб спросил Самаэль, выгибая бровь. — Где гарантия? Это из-за той преподавательницы, которая тебя приютила? — Она ему доверяет. А значит, я тоже. Самэль криво улыбнулся. — Ты из тех, кто верит своим глазам. Моур тоже. Бенжамин врёт и ей. У него зуб на Густава уже мно-ого лет. — В этом нет смысла, — серьёзно и задумчиво подал голос Глэм. — Если вы говорите про какой-то «зуб», Бенжамину незачем отдавать нас отцу. — Незачем. Он через вас всего лишь хочет завладеть фирмой, которую Густав у него когда-то отнял. Вы — отвлекающий фактор для него. Средство для достижения цели. Занимаясь вами, за фирмой никто следить не будет. Всё было мутно. Лидия почувствовала себя дурой, ведь совершено ничего не понимала. В отличие от Глэма. Он смотрел так, словно давно всё сообразил. Это напоминало странную битву, в которой брат выглядел намного сильнее. — Откуда, говорите, вам известно о мотивах Бенжамина? — Так мы работаем вместе. А он не говорил? — Он говорил, что вы пересекались, — нахмурилась Лидия. — Именно. Я предложил ему сделку, на которую он согласился. — Тогда какого чёрта вы оба говорите о разных вещах? — неожиданно громко выпалила она. Самаэль ничуть не изменился в лице. Но, кажется, он напрягся сильнее положенного. — Похоже, он преследует свои цели. Я не знаю, какие. Может, пытается убить двух зайцев одним выстрелом, может, хочет подставить меня. Не имею ни малейшего понятия о его мотивах. Могу лишь заверить, что правду говорит только один из нас, — Самаэль снова улыбнулся, на этот раз как-то зловеще. — Знаете, за что он так ненавидит Густава? Лидия молчала. Подозрительно щурясь, она как бы спрашивала: «за что же?». Глэм к этому вопросу отнёсся негативнее. Скрестив руки, он сверлил взглядом Самаэля. Будто держал на мушке. — За что же? — спросил Глэм. Сейчас у Самаэля был всего один шанс, чтобы завладеть доверием их обоих. — Что ж. Фирма, которой Густав владеет, досталась ему незаконно. Я не про производство бильярдных шаров, нет. Есть другая, по перевозке и продаже оружия. Незаконно, как вы понимаете. Этой фирмой руководил Бенжамин в своё время. — Бред! — фыркнула Лидия. — Он же директор университета. Как он мог владеть чем-то незаконным и остаться безнаказанным? — Безнаказанным? Он отсидел два года по вине Густава. Просто никто об этом не знает. Не выгодно, знаете ли. Но это ещё не всё. Лидия переглянулась с Глэмом. Никто из них не верил в слова Самаэля и не могли в них убедиться. Круг замкнулся. — Ваш отец убийца. Была у Бенжамина приближенная, которая работала у него некоторое время. Густав застрелил её. Не знаю подробностей, но, если не ошибаюсь, она была его напарницей. Не знаком с этой девушкой лично, но кое-что слышал. Кучу хлопот доставила, вот и убрал её Густав. Она слишком много знала. — Как её звали? — тут же спросил Глэм. — Зачем тебе это? — усмехнулся Самаэль, но пожал плечамии ответил. — Мелоди. — А фамилия? — Ты думаешь, я знаю? Что ты собрался с этой информацией делать? — искренне изумился Самаэль. В отличие от Лидии он не понимал, что Глэм что-то задумал. — Какая-то итальянская. Много лет прошло, я даже знаком с ней не был, что уж там говорить про личные данные. — Что итальянка делала в Техасе? Тем более на момент войны? — продолжал наседать Глэм. Самаэль улыбнулся его упорству. А Лидия восхитилась. — Мне откуда знать? У отца спроси, — издевательски хмыкнул тот.***
Стало ясно, что из Самаэля не вытянуть больше ни слова. Швагенвагенсы вышли загруженные и задумчивые. — Глэм, зачем ты спрашивал про эту девушку? — Хочу убедиться в словах Самаэля. Мы будем в Дель-Рио с ребятами. Знай я фамилию этой девушки, наверняка бы понял, кто из двоих врёт. — Ты хотел залезть в архивы? — Да. Самаэль отчаяно пытается завоевать наше доверие. Либо в корыстных целях, либо в благородных. Как бы то ни было, я попробую что-нибудь найти. Как думаешь, какой это приблизительно год? — Где-то шестидесятый. На этом их разговор закончился. Глэм внимательно смотрел сквозь метель и снег. Не хватало только дыма, исходящего от его головы. Лидия послушно следовала за ним, направляясь к электричке. План с отложенным туром провалился. Глэм скоро уедет. Лидия решила провести время с Уродами, пока они не уехали.