я буду любить тебя пока не отцветут персики

я помню взгляд твой ласков, милая, он пронзал меня лучом своим, и мне нужно было прилагать усилия, чтобы не сгореть дотла под ним. я помню твои ноги белоснежны, коленки в кровь разбила об асфальт, и рук объятия безмерно нежны, меня ночами рады согревать. я помню твоих губ оттенок красный, их поцелуй мне бодрости давал. но касаться их было опасно, ведь остановиться я уж не желал. я помню твой характер, непоседа, лишь приключения нужны были тебе. гулять всю ночь, до самого рассвета, лишь это тебе было по судьбе.

Утро было такое размеренное… солнце светило нежными янтарными лучами, за окном пели свои звонкие песенки птички, сидящие на зацветающих деревьях, а льняные мамины занавески развевались на слабом ветру. Ничто не могло нарушить гармонию и глубокий сон синеволосой девушки, когда… «Опять ты заспалась, Ай?!?!?»- раздался гневный голос с кухни. Конечно! Вчера она так поздно вернулась домой, что сразу плюхнулась на кровать, даже не раздевшись, и уснула глубоким сном. Когда эмоции переполняют, так сильно устаешь, Ай поняла это на себе спустя долгое время. Как приятно было по настоящему устать! Отто лениво прошла на кухню, залитую солнечным светом и запахом вкуснейших панкейков с карамелью, лениво брякнулась на стул, и перед ней сразу же появилась тарелка с порцией блинчиков. Мама хлопотала у плиты, что-то напевая. За окном было чудесное солнечное утро, такое теплое и нежное, что хотелось расплакаться. В тарелочке на столе лежали самые вкусные конфетки, а в вазе стояло несколько роз клубничного цвета…откуда? —«Ма-аам, сегодня праздник какой то?»—облокотившись на локоть, сонным голосом спросила Ай, даже не задумываясь о сути своего вопроса. —«Ахаха, нет-нет.»—слегка посмеялась мама.—«Это сегодня твоя «учительница» заходила, сказала тебе этот букетик передать, по какому поводу кстати?» Отто встрепенулась. Точно, как же она могла забыть про Момо, совсем вылетело из головы. Сегодня они договорились встретиться и проехаться по неизвестным местам пригорода—очередное спонтанное приключение. Девушка начала быстро, даже через силу запихивать в рот несчастные блинчики, и, закончив, побежала к себе в комнату одеваться. Времени на сборы особо не было, поэтому она нацепила ярко-желтую футболку, джинсовый комбинезон с вышитым мамой на переднем кармашке подсолнухом, и разные носки. Даже не расчесав волосы, Отто сбежала вниз по лестнице и побежала к месту встречи. А это, к слову, была ближайшая к дому станция электричек. Погода на улице стояла невероятная. Молочные овечки-облака лениво передвигались по лазурному небу; они то расплывались, играя, то сливались воедино. Изумрудные жучки ползали по разогретому асфальту, от тени до тени, боясь, что подпалят свои прозрачные сахарные крылышки. Солнечные зайчики прыгали под ногами, ослепляя своей невинной красотой, настолько непостижимой для людей, но при этом настолько понятной и простой. Поистине чудесный вид…. Конечно же, синеволосой опаздывающей девушке было не до красот вокруг нее: если бы она посмотрела по сторонам, то неумолимо навернулась бы, как это обычно с ней бывало. Все таки, с горем пополам, упав с нескольких лестниц и больно разбив коленки, Отто добежала до станции, где ее уже ждала Момо. Нет, это была не её Момо… Это было нечто прекрасное, ангел, но точно не она… Ай не заслужила такого счастья, не верила, что сейчас она, такая неуклюжая и чумазая, в разных носках, и разбившая коленки в кровь пришла на встречу к этой девушке… Она была похожа на первый снег, а может, на раскрывшийся бутон пиона из бабушкиного сада, или, возможно, на самый первый весенний луч солнца? Момоэ была одета в легчайшее, словно крылья чудесной голубки платье, которое хоть и было вышедшим из моды, но на фигуре девушки оно сидело идеально. Ее волосы ярчайшим огнем полыхали на солнце, развеваясь и приводя в восторг всех местных крохотных птичек. Ее красота заставляла ненасытные бабочки в животе подниматься со дна, и с новой силой биться об стенки желудка, что было даже больно. Хрупкие легкие Отто не выдержали быстрого бега, а затем вновь прорастающих сквозь них цветов, поэтому она упала, снова чуть не разбив колени. Момо стояла спиной к задыхающейся Ай, которая пыталась изо всех сил не смотреть на нее, чтобы снова не расплакаться. Отто последнее время часто плакала из-за того, как прекрасен этот мир, а Момоэ, сама того не осознавая, стала для нее центром этого самого мира. Все же, отдышавшись, и утерев подступающие слезы, Отто поднялась на станцию. Рыжеволосая девочка с радостным смехом подскочила к ней и обняла так ласково, что той захотелось раствориться в объятиях, и навсегда остаться там. Подруги стояли и обнимались на станции очень долго, наслаждаясь своей взаимностью, напоминая при этом лебедей, обвившихся шеями. Наконец электричка приехала, и девушки зашли в полностью пустой вагон, в котором было очень жарко и пахло чьими-то духами. Момоэ сразу же приоткрыла окошко, пригласила Ай сесть рядом с ней и достала из корзинки, которую она взяла с собой, виноградный сок и пару мятных леденцов. За окном проносились поля, на которых паслись заботливые коровы с их телятами, а ветер колыхал высокую траву, словно это было зеленый бесконечный океан. Птицы стремились обогнать бирюзовую старую электричку, летая вокруг нее, словно бабочки над особо пышным и заманчивым цветком. Колеса приятно стучали об рельсы, будто специально стараясь укачать и усыпить. Во всем поезде не было ни души, лишь две девочки—одна в комбинезоне с подсолнухами, с другая в белом коротком платье, которые ехали куда глаза глядят. Но глаза их, впрочем, были направлены лишь друг на друга, и никуда более. Даже самые яркие солнечные лучи не слепили их так сильно, как взгляд каждой в глаза напротив. Вот так, поедая мятные леденцы и запивая их виноградным соком, путешественницы не заметили, как приехали до конечной. Разумеется, они даже не планировали эту прогулку, так как спонтанность была залогом хорошего приключения, но приезжать на конечную остановку не было задуманным мероприятием. Момоэ всегда была той еще паникершей, поэтому как только она поняла, что поезд дальше не едет, сразу начала накручивать себя и пугать и без того встревоженную Ай. Но, как ни было странно, девушки приехали в весьма интересное место: это оказалась тропа, вдали которой было слышно кваканье лягушек и журчание воды. Было принято решение пойди туда, хоть и не обошлось без протестов несчастной Момо. Немного пройдя по незнакомой тропке подруги вышли к чудесному озеру… отовсюду пели свои звонкие песни птицы, вода была безупречно чистой, словно слёзы, а на побережье было усыпано мягким белоснежным песком. Вокруг не было ни души, это место выглядело настолько нетронутым и священным, что Момоэ и Ай невольно замолчали, стараясь не нарушать райскую тишину. Отсюда не было слышно шума города, машин и вечно говорящих людей. Это озеро ощущалось как-то… иначе. Оно казалось островком умиротворения среди безумного, суетливого и шумного мира. Девушки прошлись по мягчайшему песку поближе к воде и расстелили покрывало из заботливо собранной корзинки. Они разложили на нем всевозможные сладости, среди которых были даже самостоятельно приготовленные Момо тайяки. Ай опустила в тихую воду ноги и изредка покусывала кусочек яблочного пирога. Это была идеальная гармония вкусов, запахов, цветов, звуков… все было настолько совершенно, что Отто не заметила, как с ее глаз снова стали наворачиваться соленые слезы. Они капали в воду, на комбинезон и в стакан с соком. Сзади подошла Момоэ и обвила руки вокруг шеи плачущей, развернув ее к себе и начала целовать щеки Ай, попутно вытирая нежными пальцами с ее лица слезки. Лицо горело, как после безумно жаркого дня под взором солнца, только этим солнцем была Момоэ. На губах оставались малиновые отпечатки губной помады, а из глаз все также продолжали катиться предательские капли. Наконец-то Отто смогла разобраться в своих чувствах. Все это время она не понимала, что же с ней происходит, почему же она плачет каждый раз, когда видит что то прекрасное. Это все была любовь. К этому миру, к птицам на небе, к спешившим людям, к солнцу, к луне, ко всему. Но в особенности к девушке, сидящей напротив. —«Момоэ, я так тебя люблю. Я так сильно тебя люблю…»—разрыдавшись, уткнулась в грудь подруги Ай. —«Ты такая милая, даже когда плачешь…»—всхлипывая, но при этом стараясь смеяться сказала Момо.—«Я люблю тебя также сильно, как ты меня. С самого начала полюбила. Ты так прекрасна, ты—лучшее что со мной случалось, я никогда тебя не отпущу.» —«Ты мне обещаешь?» —«Обещаю.»