я буду любить тебя пока не отцветут персики

поцелуй на лице шрамом остается в сердце. губы—бархат, но почему же больно мне внутри? на щеке отметина в душу провалилась, за нормальную мне точно уже больше не сойти. с наступлением весны начинают любить люди, искренне, так сильно, что цветы растут в груди. наши же цветы проели всё— глазницы, легкие, запястья.. мое сердце уже точно больше не спасти. Всё таки та прогулка под дождем не прошла для Момоэ просто так, простуда ее достала. И поделом, нечего было шляться под ливнем, даже если ее возлюбленной захотелось клубники—это не повод. Влюбленных по уши девочек не остановить, ведь правда? В общем, бедная Момо вынуждена была лежать дома с ужасной температурой и больным горлом, думая о своей глупости, и при этом ей же и радуясь. За окном радостно пели птички, предвещая чудесную солнечно-янтарную погоду. И правда; дождь ушел, унося из города печаль, но при этом оставляя за собой мокрые поникшие деревья. В районе, где жила Момоэ, пахло свежестью, персиками и новой жизнью. Люди собирались с силами после проливных дождей и постепенно выбирались на улицу, и Ай решила сделать то же самое. Улица была полна лепестков персиковых деревьев, казалось, они были везде—на асфальте, на окнах, в душе и сердце. Отто брела по мокрым и розовым от персиков улочкам, улыбаясь каждому прохожему и солнцу. Солнечные лучи просто сочились из ее глаз и сердца, заполоняя все вокруг и говоря «я счастлива, будьте счастливы и вы». Удивительно, но в тот день она и правда была счастлива, а все потому, что она шла к своей ненаглядной Момоэ, чтобы позаботиться о ней, в отсутствие дяди. Она еще ни разу не была у нее в гостях, но уже чувствовала, что полюбит этот дом всей душой. Наконец-то она дошла до многоэтажного дома из белого кирпича. Входа не было видно, поэтому девушке пришлось обходить здание вокруг, пока она не увидела длинную лестницу, упирающуюся в небо. Поднимаясь по солнечным ступенькам вверх, Ай осматривалась по сторонам. Момо жила почти у самой крыши, подниматься нужно было по этой ржаво-красной лестнице сбоку дома. Белый, а точнее серый от дождя дом пах чем-то родным, очень ягодным и сладким. Кто-то готовит пирог. Или это ей кажется? Скорее всего так и есть, ведь это пахло от нее. Чтобы порадовать свою девушку, Отто зашла в магазин и купила все, чтобы испечь той ее любимые ягодные корзиночки. Но ей было приятней думать, что дом приветствовал ее буйством ароматов: цветов, растущих на окнах жильцов, запахом свежести после ливня и родным запахом волос Момоэ. Да, так определенно было приятней думать. Закат путался в волосах, приятно щекоча уши и алые щеки. Апельсиновые лучи покрывали весь дом, словно воздушный платок покрывает рыжие кудрявые локоны. Наконец-то Ай поднялась к нужной квартире. Лестница продолжала уходить в небеса, но уже к крыше; было непреодолимое желание залезть на крышу и посмотреть на алый закат, но закат в глазах счастливой подруги был намного важнее, поэтому через секунду Отто уже стучала в дверь. —«Секунду, секунду!!»-раздались хриплые, но очевидно радостные возгласы за дверью, и она через пару мгновений открылась. —«Пришла, пришла, наконец-то, давай, заходи скорее, не стой на месте. Обувь снимай прям на входе, у порога, никто не сворует, не переживай. Давай курточку, повесь вот сюда, да, вот тут.»-Момо заметно нервничала, было видно, что она смущена, девушка старалась по максимуму обслужить свою гостью.-«Вот, собственно, мой дом, проходи. Вот кухня, там ванная, комната моего дяди и дальше моя. Места мало, но мы умещаемся, нам хорошо. Давай-давай проходи, моя комната впереди слева, а я пока разберу сумку». Приятное хлопотание подруги успокаивало и заставляло любить ее еще больше. Квартира «семейства» Саваки и правда была очень маленькая, но это не делало ее менее уютной и домашней. Кухня была маленькая: стол с цветочной скатертью посередине, разноцветный вязаный ковер под ним, ваза с полевыми цветами, собранная девочками возле их озера. Большое количество разнообразных глиняных чашек висели на одной из стен—как интересно. Видимо дядя Саваки коллекционировал разные кружки: с клубникой, с котиками, с клетчатым узором… одна кружка выглядела иначе, чем другие: она была в центре всей композиции и отличалась неровностью и кривизной. На ней были выведены неровными разноцветными линиями буквы «Любимому дядюшке от его племянницы». Кружка, сделанная Момо в детстве, какая прелесть… Солнечно-закатные лучи пробивались сквозь занавески и освещали кухню и оранжевые половицы коридора. Откуда-то из дальней комнаты к ногам Отто подбежал большой толстый кот и начал обнюхивать ее ступни и колени. Какой большой-большой толстенький кот!! Рыженький, с зелеными глазами, а на лапках—точно белые рукавички. Так похож на Момоэ… просто катастрофически. Котик принял Ай за свою и начал проситься на ручки и жалобно мяукать, а когда его все-таки подняли, довольно замурлыкал. Ну точно Момоэ. С рыжим пухлым котом в одной руке и с маленькой гитаркой в другой, Отто добралась до дальней, нужной ей комнатки. Выпустив кота, она огляделась. Чудо, невероятное чудо, хотелось остаться здесь навсегда. Маленькая комнатушка светилась изнутри, то ли от любви, то ли от клубничного заката, пляшущего за окном. Вокруг было довольно пыльно, но при этом чувствовалось, что в комнате прямо сейчас живут: об этом говорили свежие плакаты с герлс бэндами, приклеенные на прозрачный скотч к стенам, косметика и маленькое зеркальце на освещенном подоконнике и тапочки возле низкой, аккуратно заправленной кровати. На потолке над кроватью были приклеены большие созвездия люминесцентных звезд, бегающих от глаз Ай и предсказывающих будущее. Пока Отто, с пушистым котом на руках разглядывала прелестную комнату Момо, вторая успела разложить продукты и, кашляя, пришла к подруге. —«Кхе-кхе, я все разложила. Спасибо большое, что пришла, я правда очень сильно рада.»-Момоэ устало, но с теплом посмотрела на свою любимую, и потянула к ней руки. Отто приняла больную в свои нежные объятия; она легонько поглаживала рыжие волосы и боялась лишний раз вздохнуть, лишь бы не спугнуть свое счастье. Они стояли в таком положении так долго, что кот подошел и начал тереться об их ноги—лишь это смогло их прервать. Так не хотелось отпускать девушку напротив! Хотелось навечно утонуть в ее звездных глазах, всегда касаться веснушчатых щек и целовать вишневые губы. Наконец разомкнув объятия, что было очень сложно, Ай уложила свою больную девушку, накрыла вязаным пледом и пошла на кухню. Солнце уже зашло, луна выходила ему на смену. За окном уже было темно, но Отто принялась за приготовление любимой еды Момо—ежевичных корзиночек с йогуртовым кремом, чтобы та порадовалась и поскорее поправилась. Пока больная спала в своей комнате, Ай творила волшебство своими собственными руками. Вся кухня пропиталась запахом ежевики и корицы, теперь здесь всегда будет так пахнуть.. пряно и по-домашнему. Из духовки показались долгожданные сине-лиловые ежевичные корзиночки. Отто разложила из на керамической розовой тарелочке, посыпала пудрой, и, захватив чай побежала в дальнюю комнату, где ее уже ждала проснувшаяся Момо. —«Нямнямням, что это? Ах, мои любимые корзиночки…»-девушка чуть не плакала от любви и благодарности, она подвинулась в сторону к стене, предлагая Ай лечь вместе с ней. На улице и в комнате стояла кромешная темнота, лишь на изголовье кровати мерцали уже почти потухшие лампочки гирлянды, а на потолке над девочками плясали звезды. Нагретая кровать приняла Отто в свои мягкие объятия, а Момо обвила руки ее вокруг шеи и талии. Рядом пристроился мурлыкающий кот, задающий мотив для какой-то спокойной мелодии. За окном пели сверчки. Комната пропахла ежевикой. И счастьем. —«Хочешь, я сыграю тебе?»-шепотом на ухо возлюбленной произнесла Ай, проводя пальцем по ее бархатной щеке. —«Хочу..»-еле слышно ответила та. Мелодии летали по комнате до самого утра, стерев пальцы и заглушив звезды. Все песни были о любви. Звезды с потолка падали, больно ударяясь о веснушчатый нос и застревая в струнах, но это делало все еще более волшебным и сказочным. —«Загадай желание, Ай Отто, звезды падают.» И она загадала, чтобы они всегда были вместе, а очередная звезда упала ей на волосы и запуталась в них. Тогда точно сбудется.