Жизнь на последнем этаже

Джисон откинул глупые мысли, внезапно ворвавшиеся в его голову. Сейчас он решил сосредоточиться на проблемах коммуны, о которых говорил Хенджин, а потом уже поволноваться о собственных. Спускаясь все ниже по лестнице, Хан поразился звенящей в ушах тишине. На этом пролёте всегда слышались голоса с кухни, гомон и звон тарелок. Сейчас же не было ни звука. Добежав до столовой, Джисон застал перед собой гнетущую картину, сразу поняв, что происходит. В центре полуразваленного помещения стоял Чан, рядом с ним Хёнджин и Чанбин. Напротив — один из старших. Его грубые черты раскрасневшегося лица, будто выточенные топором, резко контрастировали с мягким, округлым телом. В руке он сжимал разбитое стекло, в котором можно было угадать винную бутылку. Сердце ушло в пятки, когда Хан увидел бордовую жидкость, медленно струящуюся по толстому запястью и пальцам. За разъяренным мужчиной крутилось ещё несколько парней и девушек. Вокруг толпился народ. Женщины прижимали к себе детей, с ужасом глядя на развернувшуюся перед ними сцену. Нарушитель спокойствия наконец поднял толстый палец на Чана. — Ты снова подверг нас опасности, Кристофер. Чуть не убил всех в прошлый раз, когда оставил мальчишку в живых, а теперь привёл в обитель чужака! Вдруг он зарежет твоего любимца ночью, а? Кто знает какие черти водятся в головах незнакомцев. Как ты смеешь так подставлять нас? ОТВЕЧАЙ! — Его истошный крик разнёсся и отдался глухим эхом по зданию. Джисон уже не впервые видел это лицо. Когда его укусила заражённая собака, Ким Кибом был тем, кто чуть не разгромил хрупкий мир, так тщательно выстроенный Чаном. Тогда он начал убеждать всех, что все могло кончиться катастрофой, расшатывать уверенность людей в своем лидере. Нужно сказать, что эти претензии небезосновательны, но, неужели, нельзя решать проблемы по-взрослому? Без драк и оскорблений. Без глупых потерь. После того случая Кибом часто давал о себе знать. Незаметно для всех он собрал вокруг себя единомышленников, недолюбливающих Чана. Они ходили стаей и точили клыки на Криса, подставляли его как умели, выставляли идиотом на глазах у всех при любой возможности. Джисона просто вымораживали эти отбросы, но сделать он ничего не мог. Все идеи, возникающие в его голове для "устранения" проблемы по-любому должны были пагубно повлиять на и так шаткую репутацию Криса. И это злило больше всего. Чан так много трудился на благо коммуны, не спал сутками, жертвовал собой ради других, по крупицам создавал и регулировал их общество с нуля. Он помог стольким людям, а они сейчас просто плюют ему в лицо! Злость затмила разум и Джисон не сразу понял, что уже стоит рядом с лидером и ребятами чуть ли не в боевой позе, готовый к любой выходке банды напротив. Хёнджин неуверенно останавливал его одной рукой, хотя сам чуть ли не трясся от злости. Хан заметил, как сильно покраснели шея и уши старшего. Не он один тут негодует, очевидно. — Чего молчишь, псина? — выплюнул Ким, делая пару шагов навстречу Чану. Хёнджин с Чанбином тоже дёрнулись вперёд, реагируя на опасность. Только Крис остался недвижим. В столовой повисло секундное молчание прежде чем лидер наконец ответил: — Что ты хочешь, Кибом? — Чан поднял уставший взгляд на противника. — С Джисоном сейчас всё хорошо, никто не пострадал и не заражён. Мальчишка, которого мы приютили тоже безобидный, я беру ответственность за него и его поступки на себя. — Его голос плавно, но уверенно разливался по залу. — Знаешь же, если бы мы списывали со счетов каждого, кто не подходит под стандарт... То тут уже давно никого не осталось бы. Слова Криса вреза́лись в уши, проникая глубоко внутрь и затрагивая самое нутро. Джисон оглянулся на людей рядом, задавая им всем немой вопрос: "Какого хрена вы стоите? Почему же не поддерживаете того, кто живёт свою жизнь ради вас!?". — Сколько ещё раз ты будешь говорить нам, что всё будет хорошо? — ставший ненавистным Джисону голос снова разрезал тишину. — Мы уже натерпелись твоих сказок, в какой-то момент всё оборвётся, а нам отдуваться за твои ошибки! Кто знает, что произойдет в следующий раз. — Кибом обернулся к народу и снова указал пальцем на Чана — Люди, очнитесь! Он ведёт вас на прямую погибель! — Но, слава богам, никто не сдвинулся с места. Все лишь устало переглянулись. Кто-то из толпы крикнул: — Ким, остынь. Нам всем сейчас не до этого, скоро осень, а дальше тяжёлая пора. Не раздувай слона из мухи. — Народ согласно закивал, послышался одобрительный шёпот и Джисона немного отпустило. Парень положил руку на спину Чана, пытаясь выразить свою поддержку. Ким схватился за голову, кидая полный раздражения взгляд на жителей церкви: — Глупцы, он ведёт вас в могилу. — прошипел Кибом и плюнул Чану под ноги, направившись к выходу из столовой. Конечно, по пути он не забыл пихнуть Джисона так, что тот чуть не упал. Хану пришлось приложить все духовные силы, чтобы не подобрать с пола осколок бутылки и не запустить прямо в сверкающую лысиной голову. Он злобно выдохнул: — Ну что за уёбок... Хенджин тут же подхватил: — Это точно. Представляешь, Джисон, он взял и разбил такое сокровище! А у нас и так почти не осталось спиртного! — несмотря на бодрый тон, Хван взволнованно наблюдал за Крисом, который так и остался стоять в центре, не шевелясь. Чанбин уже помогал собирать осколки, параллельно уговаривая жителей расходиться по своим делам. — Хён, что будем делать с ним? — Осторожно поинтересовался Джисон. Крис вяло стряхнул с себя руку Чанбина, давая понять, что сам справится с навалившейся на него проблемой. Но Хан хорошо знал, как только лидер оказывается в одиночестве, все его страхи вылезают наружу, не давая тому спокойно спать по ночам. Чан никогда не делился своими переживаниями и раздражался, когда другие пытались помочь. Но сам наверняка плакал вечерами, стараясь хоть как-то вынести всё, что на него свалилось. Сердце Джисона сжалось от боли и обиды за лидера. Но помочь он ничем не мог. Крис никогда не подпускал никого к своим проблемам. — Ничего. Мы ничего не можем с ним сделать, Хан. — Чан устало выдохнул, очевидно, не намереваясь продолжать диалог. Люди вокруг уже начали разбредаться по углам, возвращаясь к работе. Лидер тоже отправился в свою комнату, чтобы собраться с мыслями и решить, что можно предпринять. Джисон был уверен, что на следующее утро он будет вести себя так будто ничего и не было. Хан ещё немного поговорил с ребятами, обсуждая ситуацию. Они были расстроены не меньше него и, видимо, так же страдали от неспособности помочь другу. Джисон взял две тарелки еды с собой. Даже раздобыл где-то железный поднос. Не знал, что у них была такая роскошь. Сегодня обед был намного аппетитнее чем в прошлый раз: суп с лапшой, курицей и приправами, отдельно миска с фруктами. Еда всегда становилась лучше после встреч с "Западом", который снабжал их продовольствием. Вернувшись в комнату, (еле донеся в сохранности тарелки) он застал Минхо по-хозяйски лежащим на его кровати. С закинутыми ногами и читающего книгу, которую Хан успел всучить парню прежде чем уйти. Кончики ушей снова предательски заалели. — Ты, наверное, голоден? — Лино с подозрением уставился на тарелку перед собой. Джисон заметил перемены в его настроении. Не супер, но уже лучше чем было на крыше. — Это очень вкусно, гарантирую. Наверняка Хюн Шик постарался, наш лучший повар! — Минхо неоднозначно хмыкнул, но всё же улыбнулся и принял еду, от чего на душе у Хана заметно похорошело. Что-то было особенное в том как этот парень улыбался. Постоянная холодность или, скорее, застенчивость делали его неприступным и отрешённым, но, когда на лице Минхо растягивалась улыбка — мир вокруг теплел на пару градусов. — Я могу приготовить лучше. — Хан мысленно удивился той самодовольной интонации с которой Лино это произнес. Кажется, парень не из робких. — Правда? Подожди... Ты разве помнишь что-то о себе? — Джисон уловил как зрачки Минхо мелко задрожали на долю секунды. Он замер и будто снова скрылся в своей коробочке, защищаясь от мира. — Да... Об этом... Я слышал, что было внизу. Хан удивлённо поднял брови и приоткрыл рот. — Ты спустился за мной? — Да, переживал... Кажется я тут создаю проблемы. Возможно, мне стоит поис... — Джисон прервал его чересчур энергичными взмахами рук. Чуть не снёс уже почти опустевшие миски. — Не думай об этом. Тот придурок, Кибом, давно создаёт нам проблемы. Он нашёл бы ещё миллион рычагов давления на Чана. На самом деле, он меня так злит! — Хан сжал зубы и сделал вид, что душит кого-то. В нём снова закипала злость. — Вообще, знаешь, это всё просто ужасно! Чан не даёт себе помочь, а я без понятия, что делать, чувствую себя таким беспомощным... — Настроение Джисона мгновенно сменилось на усталость, но, заметив как внимательно на него смотрит Минхо, продолжил. — Если бы я мог, то просто выкинул бы Кима из общины. Он рушит всё, что Бан Чан так долго строил, никакой благодарности... И его противные дружки, я ведь с ними раньше общался! — Хан огорчённо выдохнул, его руки обессиленно повисли, а сам он откинулся к стене. Минхо молчал и через какое-то время Хану начало становится неловко. Он уже почти стал извиняться, за то, что все это выпалил, но Лино заговорил первым: — Знаешь... Я думаю, если просто убрать... Кибома — ничего не изменится. Всегда кто-то будет недоволен. Люди действительно не понимают, что полностью зависимы от своего предводителя или кого-либо ещё. Каждый тешит себя мыслями о том, что он сам хозяин своей жизни. Хотя это не так... Минхо задумчиво провел ладонью по собственному бедру, глядя в потолок. Хан не мог отвести взгляда от этого очаровательного жеста. — Хотя, если ты все же надумаешь его убить, я с радостью помогу! Джисон растерялся от этих слов, сказанных с невинной улыбкой на лице и счастливыми морщинками у глаз. — Хах... Мне уже начинать тебя бояться? — Хан расплылся в улыбке, обнажающей зубы. Странно, но слова Лино подействовали успокаивающе. Желание придушить Кибома и его соучастников сошло на нет, оставляя после себя пространство для раздумий. — Ты, кажется, очень опытный... — В комнате снова повисло неловкое молчание. Минхо неопределенно кивнул и обмяк, опираясь на спинку кровати. Хана вдруг озарило. Ведь совсем недавно Лино бесстыдно перевёл тему с мучавшего его вопроса. Возможно, не стоило допытываться, но узнать больше о новом знакомом было до ужаса интересно. — Ох, все таки. Твоя память и правда потеряна без остатка?.. Минхо молчал и Хан продолжил. — Я знаю, что Чан тебе не верит, но если ты сейчас скажешь, что это правда, то я больше не буду ни о чем спрашивать. — Джисон искренне заглянул Лино в глаза. Он видел, что парень явно что-то скрывает, но если тот не захочет отвечать, то это его полное право. Хан не в праве допытываться. По крайней мере, он всеми силами старался себя в этом убедить. Минхо опустил голову, явно колеблясь. — Нет, слушай, ох-х... — Ли смущённо отвёл глаза, уставившись в небольшое окно рядом. Горы, небольшой кусок города и... Лес. — Я... Это... Джисон ждал, хотя чувствовал, что ещё немного и его разорвёт на части от нетерпения. Лино выдохнул, собираясь с мыслями: — Прости, я не хотел вам врать, просто так испугался... Я не знал можете ли вы причинить мне вред или что-то такое. Возможно, ты знаешь что-то о месте откуда я... Ммм... Сынмин говорил, вы называете это "Востоком"? — Минхо запнулся, заметив, как округлились глаза Хана. — Ах нет, всё в порядке! На самом деле я даже был уверен, что ты оттуда, но на деле как-то не ожидал такого услышать. Просто... О восточном племени ходит так много ужасных слухов... — Джисон потупил взгляд. Он действительно догадывался, что Лино из восточной коммуны, но даже представлять себе боялся, что он мог пережить. А ещё, что из всех сплетен правда, а что просто глупые домыслы. — Вы... Ненавидите "Восток"? — Минхо замер, ожидая ответа. — Что? Нет, конечно нет! Мы так мало о нем знаем, конечно не ненавидим. Но до нас постоянно долетают слухи о том, что больных детей там могут выбросить... Прямо в город... И что там в целом не очень хорошие условия. — Хан взволнованно бормотал, пытаясь подобрать нужные слова, в попытках не задеть Лино. — На самом деле, это не так далеко от истины. — Минхо грустно улыбнулся и Хану в который раз пришлось пресечь свой порыв взять парня за руку. — Я сбежал, потому что меня чуть не сожгли на жертвенном огне. Прости, что сразу не рассказал. — У Хана чуть глаза из орбит не вылетели. Слова удивления застряли в горле. Жертвенный огонь? Это типа когда человека берут и сжигают!? — Ах, но про то как я на тебя напал, клянусь, вообще ничего не помню. Даже до сих пор не уверен, что это правда... — Выйдя из ступора, Хан активно закивал. Он готов был поверить в любые слова парня напротив. Просто невозможно было этого не сделать. Перед ним сидел подросток с ещё не до конца залеченными ожогами, еле заметно расплывающимися красными пятнами по лицу и уходящими ниже на шею. Простая одежда, нервно перебирающие край одеяла руки. Его первый друг за столь долгое время. Джисону даже не хотелось думать о том, что они знакомы несколько часов, он чувствовал в Минхо родную душу и всё тут. — Я уверен, что Чан нормально к этому отнесётся! Это же просто кошмар, он поймёт. Хотя, у него сейчас столько забот... Лино неуверенно кивнул: — Возможно, стоит сказать позже... Я ведь обманул. Я ему и так не нравлюсь. Джисон улыбнулся: — Думаю, он просто ревнует меня к тебе. — Хан гордо вскинул подбородок, но мигом растаял и заулыбался, увидев смущение на лице Минхо. Ему нравилось, как легко тот подчиняется его настроению. До самого обеда Минхо рассказывал о жизни в "Востоке". Обо всех жутких обрядах, своих друзьях, вечной сырости и темноте. Хан не заметил как плавно разговор перетёк в обсуждение их жизней ещё до апокалипсиса. Хан рассказал о своей семье, а Минхо не стал спрашивать о подробностях их смерти. В какой-то момент Джисон даже обмолвился о любимых группах, чем вызвал бурю восторга. Минхо ещё с детства любил те же группы, что и Хан. Вскоре, Джисон упомянул и о собственных песнях, пообещав что-нибудь спеть для Лино позже. С каждой новой подробностью жизни Минхо, парень чувствовал всё больше и больше непреодолимой тяги к нему. Такого не было ни разу в его жизни. Случались интересные разговоры со сверстниками, но такой сильной приязни он ещё не чувствовал. Лино всё больше открывался ему, вёл себя более развязно с каждой новой рассказанной подробностью своей жизни. Под конец они уже лежали бок о бок на кровати Джисона. Минхо закинул на него ногу, обосновывая это тем, что места критически мало. А Хан не был против. Он показывал ему некоторые из своих стихов, чувствуя невероятный трепет и счастье близости. Внезапно, он обернулся к Минхо, чуть не сталкиваясь с ним носом. — Я чуть не забыл! Твоя комната. Бан Чан просил поселить тебя ближе к нему... на всякий случай. Так что если что-то случится можешь смело бежать в 302 номер. Ну... или ко мне. Лино кивнул, как бы невзначай кладя руку на бедро Хана и легко поглаживая: — Хорошо... Спасибо. Следующие полдня прошли в выметании пыли и мусора из комнаты Минхо. Поисках чистого постельного белья и разборками с водопроводом. Джисону на помощь пришли Хенджин и Чанбин и в процессе успели получше познакомиться с Лино. Они не были в восторге от его грубоватой манеры общения, (которую Джисон почему-то не отмечал раньше) но явно стали относиться к нему с бо́льшим доверием. Не то чтобы Хан не любил приятелей, но мысль провести с Минхо побольше времени не оставляла его разум. Под предлогом "узнать друг-друга получше" он предложил устроить совместную ночёвку за душевными разговорами. Лино на эту идею одарил Джисона испуганным взглядом, полным непонимания, но Хан заверил, что все будет "чики-пуки" и "на вопросы можно не отвечать если вдруг что". Зато такая ночь станет отличным началом их совместной большой дружбы с ребятами. Собрались все в новой комнате Лино. Она была чуть ли не в два раза больше каморки Хана, но он не жаловался. В комнату вмещалась небольшая кровать и тумбочка для одежды. Хёнджин притащил старые карты, состояние которых оставляло желать лучшего. Несмотря на это, игра пошла быстро, громко и весело. Джисон, уверенный в том, что он лучший в карточных играх, предложил играть на желания — победитель загадывает всем остальным. Только он не учел как быстро Минхо учился, а ещё, как оказалось, очень любил выигрывать. В результате четырёх партий в "Дурака" Минхо проиграл лишь в одной, и то, Чанбину. Хан же явно переоценил свои силы, в итоге в каждом раунде делив последние места с Хёнджином. Чанбин решил отложить своё желание на потом, а Лино сразу потратил два на вопросы парням, которые, видимо, давно его мучали. Джисон почувствовал лёгкий укол ревности из-за того, что Минхо не спросил его раньше, но потом убедил себя в том, что тема просто до этого не дошла. — Вы всегда передвигаетесь по крышам? И... Все местные умеют так же? — Основная часть наших людей живёт в церкви и общежитии, поэтому им не нужно этого уметь. Мы с Хёнджином и Чаном спускаемся иногда, чтобы разведать обстановку и пообщаться с коммунами. Вот ещё и Джисон наконец смог с нами сбегать. Хан хмыкнул, довольный собой. Он не совсем отследил момент, когда оказался вплотную лежащим рядом с Минхо, но чувство тепла рядом очень радовало и он не собирался ничего менять. Разве что можно было воспользоваться моментом похвастать собой. Чанбин с Хёнджином сидели на полу напротив и наперебой отвечали на вопросы Лино. — Да, но прежде чем спускаться на землю, Крис нас очень тщательно готовит. Мы по много раз преодолеваем маршруты, один другого сложнее. — Хан неопределенно указал пальцем наверх. — Но на самом деле я пробегаю хорошо только первые три, четвертый и пятый уже для настоящих профи... Джисон мечтательно вздохнул, а Хёнджин продолжил: — Ага, вообще я тоже с трудом прохожу маршруты для старших. Да и Чанбин тоже. — Хван весело пихнул Со в бок, на что тот только недовольно хмыкнул. Минхо понимающе кивнул. — Хорошо, тогда второй вопрос. Может... Я могу вам тут как-то помочь? Не в вылазках, но по-другому? — А что ты умеешь? — Чанбин хитро посмотрел на Лино. Хан был благодарен друзьям, за то что те не стали допрашивать Минхо насчёт его памяти, но это явно была попытка приблизиться к этой теме. Джисон взволнованно посмотрел на Лино, боясь, что он снова испугается и сболтнёт лишнего. Каково же было удивление, когда он увидел абсолютно гениальную актёрскую игру перед собой. Минхо с искренней задумчивостью хмурил брови, как будто пытаясь вспомнить что-то. Такой талант пропадает. — Я не уверен... Но кажется я когда-то неплохо считал. По крайней мере такое чувство, что моя жизнь была связана с этим. Джисон провел взглядом по Хёнджину и Чанбину. Казалось, они ни капли не усомнились в словах Минхо. — Знаешь, а вообще ты бы мог помочь. — Задумчиво протянул Хан. — Сейчас практически все подсчёты лежат на Крисе, но мне кажется, он так сильно утомляется из-за того, что совмещает всё и сразу. Я имею ввиду наши тренировки, вылазки, общение с другими коммунами и жителями церкви. Так ещё и бухгалтерия на нем. — Пояснил Джисон, наткнувшись на озадаченный взгляд Минхо. — Да, было бы здорово разгрузить Чана. — Кивнул Чанбин. — Нужно будет поговорить с ним об этом. Только аккуратно, а то он примет на свой счёт. Хан кивнул. — Я займусь этим. К полуночи Хёнджин и Чанбин разбрелись по своим комнатам, сославшись на то, что утром им нужно будет тренироваться. А Джисон с Минхо остались вдвоём. Небо сегодня было удивительно чистым, поэтому ничего не мешало холодному свету луны освещать комнату Лино. Издалека слышался рёв и топот мертвецов, но это даже успокаивало. Они как будто были защищены от всего мира и знали, что ничто до них сейчас не доберётся. Парни лежали на тесной кровати, соприкасаясь бедрами. Они снова вернулись к разговорам, потому что за время, проведённое с Чанбином и Хёнджином у Хана возникла ещё тысяча вопросов. — Мне было лет двенадцать, когда отец впервые выступил перед людьми. Он тогда говорил народу, что те "правила жизни", записанные в нашем священном писании были продиктованы ему богами. Но я видел как он их придумывал. Было много разных списков и вариантов жизни в подземелье. Я видел как он работал над тем, чтобы всем хорошо жилось. Думаю, ему казалось, что если он даст людям веру в такие непростые времена — все будет легче. Минхо замолк, смотря в потолок. Джисон перевернулся на живот и подставил руки, уперев щеки в кулаки. Он без стеснения пялился на идеальные черты лица напротив. Кажется, Лино это льстило, поэтому Хан с каждым разом всё откровеннее и дольше зависал, глядя на озорные искры, играющие в глазах парня. — Кажется, это сработало? — Спросил Джисон и поймал на себе быстрый взгляд и полуулыбку тонких губ. Наверняка мягкие. — Ещё как. Я тогда удивлялся, как легко все поверили. Но, кажется, именно вера и нужна была людям. А точнее надежда на то, что когда-то будет лучше. Даже если речь идёт о загробной жизни... Минхо повернул голову к Джисону. Он со смехом провел ладонью по его запястью. В животе Хана что-то крутанулось несколько раз и замерло. Он боялся дышать. Пальцы Лино, медленно водящие по предплечью ощущались так странно, еле заметно. Джисон уже чувствовал, как горит его шея и уши. Молчание затягивалось, напряжение нарастало и копилось в теле. В итоге он не выдержал, выпалив: — Тебя действительно хотели сжечь? — Хан тут же чуть не полез в окно от отчаяния. Как можно было сказать это в такой момент. Минхо тихо рассмеялся и убрал руку, положив ее себе на живот. Джисон тем временем успел проклясть себя несколько тысяч раз. Зачем он вообще что-то сказал? Лежал бы и наслаждался жизнью. Вдруг Лино больше не прикоснется к нему так. Хан с ужасом поднял округлившиеся глаза на парня. Что если он только что испортил что-то важное? Минхо хотел стать ближе, а он просто взял и выпалил первое, что пришло в голову просто потому что испугался!? Блять, отлично. Лино видимо неправильно воспринял ошарашенное выражение лица Хана и кивнул. — Это действительно жутко... Отец ввёл эти костры, когда люди начали умирать от недостатка еды и воды. Он сказал им, что если подносить богам дары, они будут защищать коммуну от голода и демонов... И все поверили. Наверное, у них просто не было выбора. Я тогда так плакал и умолял отца не вводить эти жертвоприношения... Джисон отвлекся от самобичевания, чтобы послушать Минхо. Его сердце сжалось от той боли, что он увидел в глазах парня. Губы Лино дрогнули и это стало последней каплей. Хан положил голову на подушку, оказавшись в нескольких дюймах. Он осторожно потянулся и накрыл руку Минхо своей, переплетая их пальцы. Парень сжал в ответ его ладонь и это, черт возьми, было ошеломляюще прекрасно. Возможно, глупо радоваться такой мелочи, но Джисона разрывало на части от чувства, что его приняли. И что это был Минхо, со своими секретами и тяжёлым прошлым. Он вот так легко доверил ему, возможно, самые трудные свои воспоминания. Не оттолкнул. Наоборот, он сейчас смотрит на него такими ласковыми глазами, будто Джисон для него весь мир. Это так льстит. Чёрт. — Тебе, наверное, трудно там приходилось... — Голос внезапно ослабел и Хан перешёл на шепот. Минхо это, кажется, не смутило. Таким же шепотом, он ответил. Местами голос срывался до обычного, но это было так очаровательно. Джисон не мог сдержать улыбки. — Вообще... Не совсем. Иногда было трудно из-за вспышек гнева отца или смертей... Но в остальном, кажется, я был счастлив. Так абсурдно. Минхо смущённо улыбнулся, а его глаза превратились в два прекрасных полумесяца. На его лоб упало несколько прядей. Джисон мотнул головой: — Нет, не абсурдно. Это твое племя и семья. Это... Здорово... Джисон аккуратно провёл рукой по лбу и виску парня, закладывая выбивающиеся пряди за ухо. Хан сглотнул. Он еле выносил красоту Лино. Тут же он виновато улыбнулся, утыкаясь носом в подушку. Наверное, это было слишком. — Да... Ты прав. Я скучаю по тем временам. Просто, в последние годы все как будто совсем свихнулись. Стало в разы больше обрядов... и прочего. А потом жребий пал на меня. И я понял, что дальше так продолжаться не может... Недолгое молчание. — Мне так повезло, что я встретил вас. Хан ощутил прикосновение тёплой руки к своей щеке. Возможно, стоило задуматься о том, чтобы поднять лицо с подушки и дать лицезреть Лино его раскрасневшуюся физиономию. Но, кажется это было выше его сил. Зато ответ вырвался легко и сразу: — Я тоже рад, что встретил тебя. Тихий смех в ответ. Они лежали так еще какое-то время. Джисон бессовестно наслаждался нежными поглаживаниями по своей коже и их переплетенными пальцами. А ещё телом Минхо под его ногой, которую он так же бесстыдно закинул на него пару минут назад, когда смущение отступило на второй план. — Джисонни..? Хан стремительно вылетел из потока собственных мыслей и уставился на Лино загипнотизированным взглядом. Его сердце уже начало биться быстрее, в голове просвистела озорная мысль и он не успел остановить ее стремительный полёт изо рта. — Да, малыш? Удивлённые глаза напротив определенно этого стоили. Джисон засмеялся, прикрыв свободный рот рукой, чуть не задохнувшись в попытках быть тише. — Кхм... Кх... Прости, ты хотел что-то спросить? Губы Минхо растянулись, а один глаз хитро сощурился. Это уже была другая улыбка. Дьявольская... По телу Хана табуном пробежались мурашки. Новые стороны Минхо — это нечто. Хотя, нельзя отрицать, что стало жутковато, будто перед прыжком в бездну. — Сколько тебе лет, Джисонни? — Ах... Девятнадцать? А... Тебе? — Двадцать один. — Темные глаза ещё больше сощурились, Минхо явно становилось весело. — У тебя был кто-нибудь? Джисон захлебнулся собственными мыслями. Как вообще возможна такая резкая смена тона общения? — О чём ты? Минхо игриво усмехнулся и неожиданно для Хана провел рукой по его животу, застыв в нескольких сантиметрах от паха. — Об этом. Джисон не мог поверить в происходящее. Возможно, он слишком медленно соображает для этого мира. Но...что? Что вообще происходит? Он только начал мечтать о чём-то подобном и вот? Это такая компенсация за двенадцать лет жизни в кошмаре? Тогда, он в целом не против, хотя и смущён до ужаса. — Хах, о чём ты. Я чист и невинен как дитя. Да и вообще, кому я могу понравиться? Минхо рассмеялся. Непривычно громко для него. — Тогда лучше продолжай в том же духе. Хан заворожённо смотрел на Лино. Это точно сон. Или он что-то не так понял. Не может все идти так хорошо. Противореча собственным мыслям, парень подтянулся и навис над Минхо, чуть не касаясь его носа своим. Поволноваться о том как это неловко можно будет и потом. — Предлагаешь мне остаться девственником на всю жизнь? Лино на мгновение испуганно завис с широко раскрытыми глазами, а потом отвернулся, зажмурившись. Видимо он совсем не был готов к такой прыткости Хана. Всю его игривость и уверенность как ветром сдуло. Джисон заметил как стремительно покраснели кончики его ушей. Очаровательно. Возможно, он бы продолжил смущать Минхо. Если бы не осторожный стук в дверь. — Минхо... Ты спишь? Это Чан. Молчание. Лино испуганно смотрит на Джисона. Джисон так же в ответ. Из ступора его выводит только повторный стук. — Лучше ответь, он может зайти. Тихо прошептал Хан. Новый приступ смеха снова накатывал на него, несмотря на всю абсурдность ситуации. Минхо же кивнул, нахмурившись. — Да... Всё в порядке... Я сейчас выйду. — Ответ Крису немного невпопад, но сойдёт. Джисон отметил волнение Минхо. Интересно, это из-за его действий или из-за Чана? Самооценка Хана чудесным образом взлетела до небес и теперь он чувствовал себя великим соблазнителем, не сомневающимся в своих талантах. — Я постараюсь увести его куда-нибудь. Лучше уходи. Словно обухом по голове. Уйти? Минхо не хочет больше видеть его? Он всё-таки перегнул палку? Перешёл границу, задел его чувства? Был слишком игривым, настойчивым, глупым? Джисона прошиб ледяной пот. Он всё-таки всё испортил. Нельзя было так раскованно себя вести. О боги, вдруг Минхо вообще не это имел ввиду!? А он уже что-то надумал себе, придурок. Лино тем временем уже вышел за дверь, тихо здороваясь с Чаном, оставляя Джисона наедине с пожирающими его разум мыслями.