***
Хан лежал на кровати, миллиметр за миллиметром изучая потолок. Он вырыдал всё, что накопилось в последнее время и сейчас чувствовал подобие облегчения. Мысли в его голове иссякли, оставляя штиль после себя. Спустя ещё несколько часов Джисон нашёл в себе силы встать и включить радио, наугад поставив диск. Из облезшей жёлтой коробочки донеслось приторно-сладкое, веселое нечто, напоминающее детские песенки. Такие запросто можно было услышать из какой-нибудь детской игрушки со встроенным динамиком. Незаметно для себя Хан погрузился в воспоминания о том, как на одной из первых разведок он с ребятами забрёл в детский магазин в котором удивительно хорошо сохранились товары. Тогда их до дикого ужаса и криков напугала поломанная кукла в виде клоуна, разразившаяся жутким хохотом из темноты комнаты. Парни тогда как ошпаренные выбежали из магазина, а, придя в себя, долго не могли перестать смеяться. Джисон улыбнулся воспоминаниям. Песню решил не переключать. Всё-таки, музыка целительная вещь. Если не вспоминать о Минхо, (а личный рекорд Хана по выкидыванию того из головы составлял 3,5 секунды) то все было не так уж и плохо. Чтобы хоть как-то развеяться и забыться, Джисон отправился на обход церкви, мерно шаркая ногами. За окнами уже чернела ночь, поэтому все уже наверняка спали. Хан и не надеялся встретить хоть одну живую душу, но, дойдя до столовой, с удивлением заметил горящий на кухне огонёк. Неужели Хюн Шик не спит в такое время? Джисон осторожно вошёл, стуча по одному из ящиков с посудой, чтобы уведомить о своем присутствии. Ответа не последовало, поэтому Хан прошел дальше и увидел широкую мягкую спину. Тётушка напевала себе под нос (это у них с Хюн Шиком семейное) и намывала посуду, легко перекатываясь с ноги на ногу. Джисон расслабленно улыбнулся, чувствуя как всё больше окунается в тепло, которое вокруг себя создают все добрые пожилые женщины. Он аккуратно подошёл сбоку и поздоровался: — Тётушка, вы тут так поздно? — Женщина подпрыгнула от неожиданности, роняя кружку, но, увидев Джисона, звонко рассмеялась: — Да видишь, Шик один на кухне работает последние дни, совсем измотался. Я ему и помогаю вот чем могу. Джисон нахмурился. — Разве вам не должны помогать дежурные? Женщина ласково улыбнулась, а вокруг ее глаз показались морщинки. — Не злись, Сонни. В коммуне в последнее время по горло забот. Каждому сейчас нелегко. Джисон только хмыкнул в ответ. Даже если тяжело, это ведь часть обязанностей дежурных, как они могут сваливать все на стариков? Хотя следовало признать, что свободных рук и правда не хватало. Хан почувствовал укол вины за собственное безделье. — Давайте я все домою, все равно не спится. Хан указал на гору посуды. Тётушка внимательно оглядела Джисона с ног до головы. Ему даже стало немного неуютно от такого прямого взгляда... У неё он иногда напоминал взгляд Минхо... Хан отвесил себе мысленную пощёчину. Нужно было забыть о нём хоть на время. — Что-то случилось, сынок? Почему не спишь в такое время? Джисон расплылся в смущённой улыбке, услышав внезапное "сынок" в свой адрес. Давно его так никто не звал... — Все хорошо, тётушка! Просто днём поспал. — Джисон кивнул, подходя к мойке. Он начал раскладывать тарелки по полкам, как делал это уже миллион раз раньше. Хан уже успел выучить законное место каждой чайной ложки и стакана, что уж говорить об отработанных до идеала навыков мытья посуды. Тётушка упорхала в другую часть кухни, подготавливать продукты на завтра. Как оказалось, механическая работа ни коим образом не помогает избавиться от навязчивых мыслей. А точнее только усугубляет их количество. Джисон боролся с собой до последнего, но в итоге не выдержал и окликнул женщину. —Тетушка, а что если... Что если мне кое-кто... Вроде как нравится — Джисон мысленно закатил глаза. Натуральное вранье, ибо Минхо ему нравился чуть больше чем "вроде". — но этот человек, кажется, не хочет быть со мной так же сильно как я... Хан беспорядочно водил руками по воздуху, пытаясь избежать подробностей. Он озадаченно уставился на женщину, пытаясь понять смог ли донести мысль. — Ну и повезло же кому-то. — Женщина ласково смотрела на Джисона. Всё-таки их взгляды иногда очень похожи... — А как ты понял, что этот человек не хочет быть с тобой? — Нуу... Просто, я, кажется, чувствую намного больше... Я хочу быть с ним всегда, но он как будто отстраняется и всё такое... Тётушка кивнула, передавая Хану кастрюлю и указывая на нижний ящик. — Знаешь, милый... Может быть и так, что человек не хочет с тобой быть. — Сердце больно кольнуло, но Джисон стойко продолжал слушать. — Но если он раньше проявлял знаки внимания, то это должно что-то значить. Женщина подмигнула начинающему краснеть Хану. — Знаешь, милый, у всех своё понимание любви. Каждый выражает её так, как считает нужным. Для кого-то любовь это касания и тихий шёпот по ночам, для кого-то же это становится вызовом самому себе. — Тётушка замолкла, давая Хану обдумать сказанное. — ...Поэтому судить о чувствах, ориентируясь только на то, что сам считаешь правильным, означает упустить попытку глубже понять другого человека. Возможно, ему кажется, что он делает всё возможное, чтобы передать свою любовь. Разговор в таком случае — самое простое, но в то же время сложное решение проблемы. Женщина улыбнулась, от чего у её глаз появилась тысяча прекрасных морщинок. — Вот мы с Шиком прошли через миллионы таких ссор. Он никак не мог понять, почему я так холодна к нему, а я не могла понять почему он так мало думает о нашем совместном будущем, так рьяно отдаваясь настоящему. Времена тогда были тяжёлые, мы оба были молоды и нам потребовалось много времени и слов, чтобы понять друг друга. И даже сейчас я продолжаю узнавать о его новых сторонах... Не всегда приятных. Любовь удивительная и сложная штука, Сонни. Используй то, что подкидывает тебе судьба, чтобы в будущем ни о чем не жалеть. Хан замер так и оставшись с кастрюлей в руках. Он никак не ожидал такого насыщенного ответа. А ещё не ожидал, что ему станет легче так быстро. Если пораскинуть мозгами, Минхо совсем другой человек. Он по-другому чувствует и думает. С чего Джисон решил, что Лино знает о том, какими он хочет видеть их отношения? И с чего Хан решил, что знает то, о чём думает Минхо? Джисон очнулся, поняв, что тетушка посмеивается над его озадаченным выражением лица. Парень слегка поклонился и поблагодарил женщину, твердо решив поговорить с Минхо обо всём, что его волнует. Нельзя было просто так оставить всё, что они наговорили друг другу.***
Утром Хан Джисон сорвался с кровати полный энергии и с железобетонной уверенностью в том, что поговорит с Минхо. Он должен был понять, что между ними происходит и решить, что делать с Сынмином и вирусом. Стоило найти компромисс. Хан продолжал убеждать себя в том, что отношения требуют работы и он уже достаточно взрослый для сложных решений и уступок. Спускаясь в библиотеку, Джисон разрывался на части. С одной стороны он уже нарисовал себе прекрасную картину их воссоединения, с другой — все могло пойти не так гладко и, как и сказала тётушка, Минхо и правда ничего к нему не чувствует. Хан старался успокоить себя мыслями о том, что так будет лучше для него — не придется больше волноваться и страдать... Приближаясь к обители знаний, (в которую он стал часто заглядывать только в последнее время) Джисон уже слышал знакомый мягкий голос, но слов разобрать не мог. Интересно, с кем говорит Минхо... Из-за полок показался знакомый силуэт. Хан уже хотел окликнуть парня, но увидел как чья-то жилистая загорелая рука легла Лино на плечи, а потом медленно сползла на талию. Он сразу узнал эту руку. Джисон ожидал, что Минхо скинет её или возмутится, но он лишь продолжал стоять, смотря в пол. Злость затмила глаза, мысли в голове сменились шумом и заложенными ушами. Хан резко шагнул вперёд, чтобы крикнуть: — Предатель! Не видя реакции из-за затмивших глаза слёз, Джисон развернулся и бросился подальше от Минхо. Он больше не мог это выносить. Теперь не оставалось сомнений в том, что с ним просто играли, пользуясь близостью с лидером. Наверняка Лино объединился с Кибомом, посчитав, что рядом с ним безопаснее. Хан не мог поверить в такого масштаба предательство. Он в несколько шагов преодолевал целые пролёты и уже через минуту оказался на крыше, жадно вдыхая холодный воздух. Он задыхался от возмущения, нервная система держалась на последней нити истончившейся надежды. Джисон уселся прямо на краю, беря мелкие камешки и подкидывая их воздух со всей силой, что у него оставалась. Злость не умещалась в его маленьком теле, поэтому приходилось вымещать её на всём, что оказывалось рядом. С каждым броском Хан все ближе и ближе двигался к краю пропасти над ним. В следующий секунду перед ним мигнула белая вспышка, а голову пронзила боль. Зрение и слух не возвращались к нему ещё несколько секунд. Джисон лишь успел осознать, что лежит на спине, придавленный чем-то тяжёлым. Он не успел ничего предположить, как перед ним начало вырисовываться встревоженное лицо. Хан бы ударил или пнул его если бы мог. Но как на зло, тело отказывалось слушаться и он был способен лишь лежать и продолжать прожигать Минхо взглядом. — Прости, Хани. Дай объяснить. — Парень тяжело дышал, его зрачки были сужены до предела. Джисон только фыркнул. Будто он ему препятствовал. Пусть попробует оправдаться, всё равно сил на возражения не оставалось. — Я хотел рассказать тебе раньше, но... Не успел... П-прости, я не думал, что все так быстро начнётся. — Голос Минхо дрожал, он часто оглядывался на дверь, ведущую на крышу. Хан же продолжал лежать и ненавидеть себя за то, что все ещё любуется им. Надо же было так влипнуть... — Ох... Это так сложно... Но это не то, что ты думаешь. Я на его стороне только чтобы он не приставал больше к тебе и Чану. — Лино снизил голос до шёпота. Джисон закатил глаза. Очень правдоподобно, убедительно и логично. — Нет, послушай... Я правда... Это правда... — Голос Лино дрогнул в конце. Джисон ощутил еле уловимое ледяное касание на своей щеке. Минхо... Плачет? — Хани... У меня совсем нет времени доказывать тебе это... Но я умоляю, поверь мне в последний раз. — Минхо прижал голову к собственной груди, скрывая слёзы, но посмотрел на Джисона уже в следующую секунду. Хан долго не колебался. Он уже понял, что готов был простить Лино, предай он его ещё хоть сотню раз. — Хорошо. Минхо не двигался, казалось даже не дышал. Он резко поднялся, вытирая слёзы и протянул Джисону руку. — Я сейчас отведу тебя на первый этаж в одно из помещений. Кибом запустит внутрь мертвеца, он хочет убить тебя и сломить Чана. Обвинить во всём его и занять место лидера, получив поддержку жителей. Глаза Джисона округлились. Он не успевал обдумывать слова Лино. Что за глупый план? Неужели Кибому кто-то поверит? Минхо поднял руку, останавливая вопрос Хана. — Мало времени, Хани. Там есть дверь в пустой подвал под паркетом, Кибом не знает о ней. Мы спрячемся там. Всё остальное сделает Хюн Шик. — Хюн Шик!? — Джисон снова округлил глаза. У него не хватало удивления. Все происходящее напоминало цирк, где он играл роль главного клоуна. Минхо крепко сжал руку Джисона. — Веди себя так, будто ни о чем не догадываешься. Кибом наверняка будет смотреть. — Лино быстро, почти невесомо провел по щеке Джисона и отвернулся, утягивая за собой. Хан послушно шагал следом, стараясь собрать в одну цепочку тысячу роившихся в голове мыслей. Выходило так, что он сейчас добровольно идёт на собственную смерть, ведёт его туда его единственная и неповторимая любовь, которая каким-то образом связалась с его главным врагом-психом, пока он был в "Юге". Расклад чудесный, ничего не скажешь. Тело постепенно начинала пробивать всё более сильная дрожь, указывающая на растущий страх. Ладонь нещадно потела, но Лино, казалось, не замечал этого. Он молча шагал по ступеням, держась второй рукой за перила. Хотя, он скорее впивался в них как в последний шанс на спасение. Так, что белели костяшки пальцев, а по предплечью струились вздувшиеся вены. — Спасибо, Минхо... — Джисон изо всех сил старался держать голос, но он снова его подвёл, выдавая страх. Лино обернулся и посмотрел на него. Хан ещё никогда не видел в его взгляде столько... Мягкости? И одновременно страха? Джисон глубоко вздохнул. Парни спустились на первый этаж. Их тут же обдало ледяным сквозняком. Темнота и запах сырости пугали так, что тело отказывалось двигаться, каменея. Минхо внимательно вглядывался в глубь мрака. — Хм... Его здесь нету. — Лино настороженно потоптался на месте, не отпуская руку Джисона. — О, ребята, что вы тут делаете? — глаза ослепил свет фонаря, но Джисон узнал голос Чана, эхом отразившимся от голых бетонных стен. — А ты что тут забыл? — Хан прикрыл лоб рукой, защищаясь от света. — Я недавно вернулся с "Юга", но Хёнджин сказал, что водопровод не работает и это срочно. Нужно проверить трубы здесь, боюсь, всю провизию могло затопить. Джисон переглянулся с Минхо. Тот только нахмурился, вновь вглядываясь в темноту. Хан не был уверен до конца совпадение это или Чан тоже попался в ловушку Кибома. Интересно, почему именно Хёнджин передал информацию... Джисон не мог сомневаться в приятеле, которого знал столько лет, но червячок недоверия всё же поселился в нём. Внезапно Хан уловил тихий щелчок. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что звук исходил откуда-то сверху. Он боялся поднять голову. Минхо тоже услышал. Джисон понял это по тому, как задрожал его подбородок и сжались губы. В темноте не было видно, но Хан уверен, что оба они сейчас напоминали мертвецов своими побелевшими лицами и дрожащими руками. — Но всё-таки, что вы тут делаете? — Чан озадаченно склонял голову. — Мы пришли помочь исправить протечку. Идём. — Минхо указал вглубь коридора. Пройдя несколько метров ноги и правда погрузились в воду. Джисон переставал понимать, но было понятно, что Чан теперь тоже под угрозой. Щелчок сверху был щелчком затвора пистолета, Кибом всё-таки следил за ними. Минхо взвалил на себя их жизни, но... Не будет ли вода проблемой..? Кибом убьёт как минимум одного из них, если они попробуют напасть или сбежать. И кто знает сколько у него сообщников. Мертвец уже наверняка где-то там... Джисон впервые в жизни начал молиться. Минхо провел парней в комнату. Чан настороженно наблюдал за ними и хмурился всё больше с каждым шагом. Он не глупец, наверняка уже понял что происходит... Лино закрыл за ними скрипящую хлипкую дверь и оглянулся. — Пусто... Джисон кивнул и провел рукой по полу. Сырой, пахнет плесенью, но, кажется, всё не так плачевно, они смогут спуститься в подвал. — Парни, что происходит? — Чан сложил на груди руки, в упор смотря на Минхо. — Кибом хочет убить тебя. Но я помогу. — Лино упрямо отвечал Крису таким же прямолинейным взглядом. — Почему я должен тебе верить? — У тебя нету другого выбора. — Минхо фыркнул, но потом слабо улыбнулся — Возможно, что-то идёт не так, если мертвеца здесь ещё нету... — Минхо, давай скорее, где дверь в подвал? — Джисон встревоженно оглядывался на запертый выход из комнаты. Лино кивнул, подбегая к ближайшему углу и цепляясь пальцами за потрескавшийся паркет. Он легко отошёл, сломавшись, будто размокшая древесина, начинающая превращаться в гниль. В этот момент раздался выстрел, удар пришёлся на замок входной двери. Той самой, что являлась единственной преградой между парнями и неизвестной опасностью. Джисон не успел ничего предпринять как в одно мгновение эта дверь слетела с петель, с оглушительным грохотом падая на пол перед ними. Пустым взглядом Хан смотрел на серое, оголённое тело, тёмным силуэтом восставшим перед ними. В последний раз он видел мертвеца так близко, когда это был... Минхо... Очнувшись, Хан развернулся, надеясь, что Лино уже давно сидит в подвале и ждёт его. Но все надежды оборвались так же быстро как и появились. Всё в животе упало куда-то вниз. Провалилось в бездонную яму отчаяния. Минхо склонялся над квадратной дырой в полу, практически доверху заполненной мутной водой. Лино медленно перевел взгляд на Джисона, а следом на приближающегося мертвеца. Казалось, он умер совсем недавно. В облезшей коже, натянутой на череп проглядывались красивые черты молодого лица, изуродованные вирусом. Как же Джисон ненавидел его. Эта проклятая болезнь забрала столько жизней его родных. Побелевшие зрачки глаз мертвеца беспорядочно дергались, изо рта текла знакомая прозрачная жидкость. Каждый шаг глухо отдавался в груди. Казалось, зомби весит целую тонну, настолько тяжела была его поступь. Мертвец приближался прямо к Чану, который оказался ближе всех к нему. Лидер уже стоял в боевой позе, ожидая нападения. Джисона пугало отсутствие страха в его глазах. Только упрямая решимость. В голове Хана проносились знания, полученные с сотен уроков старших. Ещё с детства его учили, что мертвецы медлительны лишь только вдалеке. Чем ближе они подходят к живому, тем быстрее и сильнее становятся. Они, словно гепарды, выплескивают всю накопленную энергию, захватывая жертву в крепкую хватку и впиваясь зубами или отросшими ногтями в кожу. Вирус может передаться даже через касание кожи, если на теле есть открытые раны. Мертвец находился в комнате всего секунду, но Джисон уже успел обдумать бесконечное количество вещей, мозг судорожно хватался за любые знания в попытке найти выход. Воспалённое сознание подсказывало скорее бежать, оставив парней умирать. Но Хан просто не мог этого сделать. Зомби сделал ещё один шаг. Для Джисона все происходило будто в замедленной съёмке. Ещё до броска мертвеца на Чана Хан уловил ускорение движения заражённого. Не ведая, что творит он бросился вперёд, не осознавая точно, что хочет сделать. Но Минхо оказался быстрее. Как молния, он пронёсся перед носом Хана, огибая Чана и с неимоверной силой отталкивая от него мертвеца. Сердце ушло в пятки, когда Джисон осознал, что зомби уже душит в своих объятиях Лино, впиваясь кривыми ногтями в его шею. Хан отчётливо видел тонкую струю крови, сочащуюся из под пальцев мертвеца. Кажется, Хан кричал тогда. Громко и отчаянно. Кидаясь к Лино и пытаясь вырвать его из лап заражённого. Джисон плакал, видя как закатываются глаза Минхо, а под его кожей вздуваются синеющие артерии. Он ничего не мог сделать. Совсем. В следующую секунду раздалось несколько выстрелов, которые с опозданием донеслись до помутневшего разума. Лёжа на полу, постепенно теряя сознание, Джисон видел только как отчаянно лидер борется с кровоточащей раной в простреленной ноге. Всё погрузилось во тьму.