В нос ударил запах чего-то ярко пряного. Очень похоже на травы, которые Хюн Шик использует, когда кто-то заболевает... Хан помнил похожий вкус ещё из детства, когда каждое утро он пил чай, заботливо купленный лично для него. Родители же всегда больше любили кофе. С возрастом, Джисон сам перешёл на горьковатый напиток, забыв тот травяной вкус. Но сейчас...
Хан с трудом разлеплял глаза, а через секунду снова закрывал, не в силах бороться с сонливостью. Он успел увидеть, что комнату заливает яркий теплый свет. Такой бывает в начале осени, когда наступают последние тёплые деньки, а коммуна Феликса окрашивается яркими цветами. Растения там обитают на каждом шагу, поэтому каждый сезон стены и крыша здания превращается в ляпистые ароматные пучки листьев и соцветий.
Лицо приятно грело и Джисону совсем не хотелось возвращаться к реальности. Слишком хорошо и уютно.
— Я вижу, ты проснулся.
Хан почувствовал как прогнулась кровать под тяжестью чужого веса, а к его животу через одеяло прислонилось чьё-то тело, явно требующее внимания.
— Чанбин принес завтрак. Вставай~
Джисон медленно открыл веки, встречаясь взглядом с Минхо. Уже знакомые сияющие глаза, крошечная родинка на прямом носу, гладкие тёмные волосы и те же тонкие синие вены, опоясывающие всё тело.
— Лино... — Хан приподнялся, опираясь на одну руку. Будто во сне он потянулся к щеке Минхо, касаясь ее пальцами. — Боже, хён... Я думал, мне это снится...
Джисон прильнул к Минхо, заключая его в крепкие объятия. Он разлил чай в руке Лино, не заметив его сначала, но не обратил на это никакого внимания.
— Ащ-щ, Ханни, осторожно...
Хан только продолжал прижиматься к Минхо, утыкаясь носом в его ключицы. Он улыбался ворчаниям парня. Пусть Лино даже будет ругаться на него — Джисон всё так же будет рад.
— Неужели, ты действительно подумал, что эта ночь была сном? — Минхо поглаживал Хана по макушке, немного давя на нее, чтобы тот отстранился и ответил. Но Джисон не собирался двигаться. Будто Лино исчезнет, если он просто оторвётся от него.
— Угу... — Хан шмыгнул носом. Он не хотел снова плакать, но внезапно свалившееся чувство облегчения сбивало с ног.
— Я уже никуда от тебя не денусь.
Джисон рискнул поднять голову и посмотреть Лино в глаза, касаясь его носа своим.
— Точно? — Парень ущипнул Минхо за щёку, удостоверяясь в искренности его слов.
Лино отпрянул, корча недовольную гримасу, но тут же улыбаясь.
— Эй! Ханни, слезай! — Одним движением Минхо оттолкнул от себя Джисона от чего тот распластался на кровати. — Я тут до сих пор мокрый сижу.
Хан перевел взгляд на серую кофту Лино, посреди которой красовалось темное пятно, бывшее когда-то его завтраком. Только сейчас он соизволил обратить внимание на то, что сам ещё оставался в одних трусах, спросонья натянутых посреди ночи.
— А за новым не сходить... — Минхо поднялся, оставляя пустую кружку на тумбе, а затем хитро глядя на Хана. Тот отвернулся на автомате, мельком увидев обнаженную кожу, когда Минхо начал стягивать с себя кофту. В итоге Лино остался в обтягивающей черной футболке, аргументируя это тем, что она осталась сухой. Джисон выдохнул, но так и не смог понять с облегчением или разочарованием.
В следующую секунду в него прилетела серая футболка и джинсы, которые Лино наобум достал из его шкафчика. Минхо подмигнул ему, демонстративно отворачиваясь. Джисон только хихикнул, расправляя одежду и натягивая её на себя.
Ненароком погружаясь в мысли о прошлой ночи, Хан выводил узоры на подушке. Он спросил, особо не задумываясь над смыслом слов. Скорее просто чтобы разбавить молчание.
— А почему за новым не сходить?
Минхо странно посмотрел в ответ. Он потоптался на месте, а затем сел на прежнее место рядом с Ханом.
— Помнишь... Ты предлагал сбежать? — Джисон непонимающе кивнул, вспоминая свою паранойю по поводу экспериментов над Минхо.
— Так вот... Теперь нам
обязательно придётся это сделать. Только не
от Сынмина, а
прямо к нему.
Хан продолжал хлопать глазами, пытаясь понять к чему клонит Лино.
— Что-то я ничего не понимаю...
Минхо грустно улыбался, почёсывая затылок.
— Это распоряжение Чана. Если кто-то в коммуне сейчас узнает, что я жив — начнётся бунт. Ни один человек не захочет жить с мертвецом под боком. — Лино склонил голову, будто извиняясь. — Бан Чану и так несладко из-за меня пришлось, в общежитии до сих пор суматоха. Почти все запасы были затоплены...
— Но ведь ты абсолютно не опасен! — Джисон взволнованно взмахнул руками. Он был не согласен и с тем, что Минхо виновен в том, что в коммуне начались проблемы, но уже знал какой ответ получит.
— Я знаю, но... Убедить в этом людей практически невозможно... Да и у нас нету никаких доказательств.
Джисон перебирал пальцы собственных рук. Молча слушал, соображая. Не готов он был к такой информации с самого утра, теперь и завтракать не нужно. Волнение убивает весь аппетит.
— Ладно, предположим, что я согласился. И что, теперь мы должны скрыться у Сынмина? Почему там?
Лино накрыл руку Хана своей.
— Джисон... Я ведь ходячая панацея... — Минхо отрицательно мотнул головой, когда Хан собрался возражать. — Моя кровь может стать лекарством для стольких людей. Даже если для этого потребуются опыты, представь, сколько жизней
мы можем спасти. Теперь я сам понял, почему Сынмин так одержим этой идеей.
Хан хмурился, разглядывая бледные руки Минхо, исчерченные полупрозрачными синими полосами.
— Да... Да ты прав... Но... — Джисон поёжился, представляя, что Сынмин может сделать с Лино. — Но я буду контролировать всё, что они будут с тобой вытворять.
Лино улыбнулся, от чего его лицо будто засияло.
— Ханни, они не только со мной будут что-то вытворять...
Джисон замер, а потом протянул, чувствуя озарение:
— О-о-о-у... Это точно. Тогда ты тоже наблюдай за мной.
— Как скажешь. — Лино ласково почесал подбородок Хана, словно котёнку. Джисон мгновенно поддался, вытягивая шею.
Внезапно раздался тихий щелчок дверью, заставивший Хана отпрянуть. Минхо же остался недвижим и даже не обернулся на звук.
— Ну что за голубки, средь бела дня! — Чанбин бодро вошёл в комнату, заполняя собой почти все небольшое пространство. Его радостная энергия наполнила воздух и совсем скоро Джисон снова повеселел, шутя над старшим.
Как оказалось, Со принёс дополнительные рюкзаки для вещей. Он поможет перенести всё в "Юг".
Чанбин также успел посвятить парней в некоторые детали.
— Тем, кто будет спрашивать, мы скажем, что ты теперь на стажировке у Сынмина, обучаешься врачебному делу. Благодари за это Чана, он мог бы просто отправить Минхо в одиночку.
Джисон фыркнул в ответ.
— А может, я действительно буду изучать врачебное дело. — Хан перебирал вещи, упаковывая их в рюкзаки. Минхо уже давно собрал свои немногочисленные принадлежности, завязав их в забавного вида узелок, напоминающий старческую скатерть с булочками. Джисон тихо посмеивался над ним.
— Вот уж сомневаюсь. — Чанбин радостно болтал ногами, свесив их с кровати. Они с Минхо как цари, смотрели на пыхтящего Хана сверху вниз и тот не переставал возмущаться.
Парни обсуждали происходящее в коммуне, говоря как растеряны люди. По общежитию разошлось множество странных слухов. Люди даже обвиняли лидера в случившимся, строили теории о пропаже Минхо и Джисона, но таких, к счастью, было немного. Кибом и ещё несколько его приспешников уже второй день сидели в охраняемой комнате, вдали от жилых помещений. Все ждали правосудия, которое обычно совершалось на совете коммуны. Оно должно было пройти уже сегодня вечером. Страшные события прошлых дней уже начинали остывать в памяти. Зато новая реальность снова ломала мозг. Хан ещё не успел до конца осознать, что действительно покидает коммуну — если не навсегда, то надолго. Он оставляет здесь половину своей жизни, друзей, которые стали ближе воспоминаний о семье, Хюн Шика с его женой, милая пара которая так о нём заботилась. Лекции Чана... как же он без них будет... Он будет скучать даже по надоедливым сверстникам, с которыми он никогда не ладил. Хан растерянно огляделся в попытке не сваливаться вглубь своих переживаний снова. Вид и сосредоточенный на нём взгляд Минхо успокаивал. Он будто всегда был холоден и беспристрастен, хотя Джисон точно знал, что это не так. Просто он с удивительной простотой принимал события в этом мире. Чтобы не случилось. Лино всегда говорил что-то вроде "бывает" и шёл дальше. Хану бы поучиться у него этому вселенскому принятию.
Разглядывание профиля Лино натолкнуло на мысль, которая давно уже мучила Джисона:
— Лино, как ты всё-таки оказался в банде Кибома?
Минхо закинул голову назад жмурясь, протягивая обречённое:
— Ох-х... Да, я должен был рассказать всё с самого начала...
Чанбин заинтересованно переводил взгляд с Джисона на Лино.
— ...Когда вы с Чаном ушли в "Юг", я снова столкнулся с Кибомом. Он угрожал мне, говорил, что навредит и тебе и мне, если я не соглашусь играть по его правилам. Я сразу понял к чему он клонит, поэтому сделал вид, что меня заботит только собственная безопасность. — Минхо покачал головой, прикрывая глаза и хмурясь воспоминаниям.
— Было легко склонить некоторых в банде на свою сторону, они не особо умны. — Лино ухмыльнулся и Джисон отметил ноту гордости в этом движении. — В то же время я начал общаться с жителями коммуны, стараясь сблизиться с некоторыми и узнать как они настроены к Кибому. Вы удивитесь, но большинство не хотело бы видеть его лидером, многие боятся его силы, граничащей с сумасшествием. Боятся даже возражать его словам. Все стараются держатся за хрупкое равновесие и это стало причиной тому, что жителей удалось убедить в необходимости сохранить Чана на должности лидера. Почти все понимали, что Кибом не в состоянии справиться с такой ответственностью и многие соглашались сотрудничать. Несколько раз всё чуть не разрушилось, когда люди доносили Кибому о таких разговорах, но у меня получалось убеждать его в том, что я так склоняю жителей на его сторону. Хотя, я был совсем на грани...
Минхо поморщился, смотря в пустоту. Джисон только зачарованно следил за его словами. Он не мог поверить, что Лино провернул это всего за неделю. Парень вздохнул и продолжил:
— Он просто был опьянён идеей захватить власть. Поэтому обманывать было проще. В какой-то момент я услышал как Кибом обсуждает план с мертвецом и вами в главных ролях со своими приятелями. Это стало поворотным моментом. Сначала я поделился этим с Хюн Шиком, не знаю, чтобы бы было, не помоги он мне так сильно. Ему жители доверяют намного больше и он действительно смог переманить многих надёжных людей на нашу сторону, рассказав им о плане Кима. Наша главная проблема заключалась в том, что мы точно не знали, когда Кибом решит начать всё это. Я был пешкой в его руках, мальчиком на побегушках. Я так боялся, что он может сделать что-то с тобой, думал, мы сможем укрыться в подвале...
Минхо начал задыхаться, стараясь рассказать всё как можно быстрее, объясниться в своих действиях. Хан подполз к нему, забывая о переборе вещей и кладя голову ему на колени.
— Успокойся, мы и не думали тебя винить. — Джисон врал. В тот короткий миг, когда он увидел Минхо с Кибомом, он готов был обвинить его во всех несчастьях мира. Но сейчас Хан верил без оглядки.
Лино перевёл дыхание и продолжил, глядя Хану в глаза.
— Он подал сигнал в тот момент, когда я побежал за тобой... Когда ты видел нас в библиотеке. — Джисон снова кивнул. Он прекрасно помнил этот момент.
— Тогда я успел только сказать об этом Хюн Шику. По плану мы должны были предупредить людей, чтобы каждый воочию убедился в сумасшествии Кибома. Устроить ему засаду, чтобы люди почувствовали свою общность и не побоялись действовать... В подвале была рация... Не думал, что Ким догадается затопить его... Я не смог предупредить его о точном времени, поэтому всё произошло с таким опозданием.
Минхо задумчиво наклонил голову, а Хан улыбнулся. Чанбин на протяжении всего рассказа наблюдал за ними. Его удивление сменялось ухмылкой на губах, когда он видел, как Джисон гладит Лино по коленям.
Со положил голову на кулак, вытягивая ноги.
— Кстати, как ты пришёл в себя? Когда я проснулся вас уже не было на крыше.
Хан начал чувствовать как краснеет, но Минхо невозмутимо ответил:
— О, в этот раз всё было иначе. Я очнулся, не чувствуя особых изменений в теле. А ещё все мои воспоминания сохранились на этот раз. Хотя... — Лино посмотрел на Джисона, отводя взгляд от Чанбина.
Между ними будто произошёл бессловесный диалог. Джисон точно понял к чему относилось это "хотя". К давней и уже почти забытой истории. В итоге Минхо снова развернулся к Со.
— Я крупно наврал вам ребята. Тебе, Хёнджину и Чану...
Следующие несколько часов парни обсуждали побег Минхо с "Востока", а Чанбин всё приговаривал, что "Чан будет очень зол". Джисон был рад тому, что Минхо наконец-то расскажет всем правду, ведь смысла скрывать уже не было. Но страх о том, что Крис сменит милость на гнев тоже занимал место в мыслях Хана.
К обеду все вещи были сложены. Даже жёлтая радио-коробочка не осталась без внимания. С помощью Чанбина парням удалось проскользнуть незамеченными в палату Чана, где уже ждал Хёнджин. Он тоже вызвался помочь донести вещи, поэтому ждал ребят, ухаживая за лидером. Выглядел тот совсем плохо и Джисона начала мучить совесть. Он уже готов был остаться в коммуне, чтобы следить за здоровьем лидера, но тот убедил его в том, что всё обойдётся. Крис долго убеждал парней в том, что их присутствие только усложнит его работу и в итоге Хан сдался. Будь он внимательнее, то заметил бы начавшие появляться на теле лидера синие отметины.
Вопреки опасениям Джисона, на рассказ Минхо о своем прошлом и вранье лидер отреагировал спокойно. Он догадывался о необычном происхождении Лино с самого начала, поэтому только поблагодарил за честность.
Чан почему-то спешил, торопя парней, чтобы те отправлялись в "Юг". Поэтому, уже совсем скоро четвёрка, нагруженная вещами, отправилась в коммуну Сынмина. Хёнджин пообещал как можно скорее вернуться с лекарствами, а ещё лучше с Южным врачом, чтобы тот осмотрел Чана. Тот долго отнекивался, но в итоге сдался.
***
Дни в "Юге" пролетали незаметно. С утра до вечера Хан и Минхо проходили различные тестирования, по много раз сдавали кровь и другие анализы. Они жили отдельно от всех и даже друг от друга. Сынмин запретил им взаимодействовать, боясь новых изменений в организмах. К ним относились как к подопытным нелюдям, обращаясь по имени и фамилии, притрагиваясь только в перчатках. И то, только для того, чтобы поставить укол или взять анализ. Разговоры или обмен чем-либо был запрещен. Люди приходили редко.
Вскоре с "Севера" пришли ужасные вести о том, что Чан заражён. Информация дошла до Хана с большим опозданием, поэтому весь день после он не мог прийти в себя, прокручивая всевозможные варианты событий, которые могли
уже случится без его ведома.
Врач, которого Сынмин отправил к Чану, до последнего не мог поверить, что человек способен так долго противостоять вирусу, но сомнений не оставалось. Джисон рвался из клетки, в которую его посадили, пытался бежать, но всё было тщетно. Он сутками не видел Минхо, проводя часы в одиночестве. Психика уже начинала давать сбои, подкидывая несуществующие звуки и образы, мешая сны и реальность.
Пока в один день по "Югу" не разнёсся слух о том, что вакцина найдена. Джисон слабо верил этому, ведь для такого лекарства требовались месяцы разработки и изучения. Но в тот же день эти новости подтвердил сам Сынмин, говоря, что самолично отправляется в "Север". Он планировал самостоятельно наблюдать за Чаном, который и являлся
первым вторым в мире человеком, получившим шанс выжить.
Дни тянулись мучительно долго, Джисон сходил с ума в заключении. Он не знал точно, сколько времени прошло, уже начинал верить в воображаемых друзей от отчаяния. Когда он был в последней точке кипения, на самой грани — в комнату (если так можно было назвать помещение без мебели, где он обитал) постучали. Не дожидаясь ответа зашёл Минхо. Исхудавший, с темными кругами под потускневшими глазами. Он испуганно оглядывал Хана. Недолго думая, подбегая и утягивая его за собой.
Когда они вышли из белоснежной комнаты (которую впоследствии Хан больше не мог видеть даже издалека), перед ними развернулась удивительная картина. Весь врачебный состав, около пятидесяти человек, стоял перед ними в ряд, низко склонив головы. Некоторые сидели на коленях, касаясь руками и лбами пола.
Джисон не мог поверить глазам.
Вперёд вышел Сынмин и ещё несколько врачей, больше всего времени проводившие с Минхо и Ханом.
— От имени всей нашей коммуны, прошу у вас прощения. — Ким низко поклонился, замерев в этой позе.
— Мы переступали через себя, обращаясь так с вами, но других вариантов не было. Всё во имя чистоты опытов. Нам очень жаль. — Сынмин наклонился ещё ниже, не отрывая глаз от пола. Было видно как он дрожит.
Джисон не знал, что отвечать. С одной стороны их действия могли быть оправданными, но с другой...
Он просто должен был принять эти извинения.
— Спасибо за ваш труд. — Хан коротко поклонился в ответ. Минхо последовал за ним после недолгой паузы.
(Впоследствии, Джисон вспоминал этот момент с упоением и гордостью. Потому что велика была и вероятность того, что он просто набросился бы на Сынмина и всех врачей, поливая их грязью и рыдая от истощения.)
— Почему вы выпускаете нас сейчас?
Сынмин распрямился, но всё ещё смотрел в пол.
— Лекарство действует, Крису лучше.
Джисон облегчённо выдохнул, чувствуя, что ничего больше в этом мире его не заботит, а Ким продолжил.
— Мы не можем больше держать вас в таких условиях. Исследования показали, что вы не опасны. Скорее наоборот...
Хан озадаченно глянул на Сынмина, отвлекаясь на людей за ним, всё ещё стоящих в поклоне.
— Поднимитесь пожалуйста — Посмотрев на Лино и получив уставший кивок (парень, кажется, был не в состоянии говорить), Джисон произнёс — Мы приняли ваши извинения.
Никто не дрогнул до тех пор, пока Сынмин сам не повернулся, повторив просьбу Хана. Тот удовлетворённо кивнул.
— Что ты имел ввиду, говоря "скорее наоборот"?
Ким указал персоналу на дверь и начал говорить, не дожидаясь, пока все выйдут.
— Чан продержался так долго только благодаря антителам, возникшим в его теле, как и в твоём, Джисон, благодаря Минхо. Насколько я понимаю такая устойчивость теперь есть и у других членов вашей коммуны, мы провели исследования.
Хан раздражённо усмехнулся, но тут же попытался скрыть свою злость. От Сынмина это не укрылось.
— Я не знаю сколько буду должен ещё извиняться перед вами... Но, больше этого не повторится. В "Севере" на ваших людях мы использовали только гуманные методы.
Джисон кивнул. Он почувствовал лёгкое касание на своей спине. Обернувшись, увидел Минхо, близко стоящего рядом с ним. В безмолвной поддержке он гладил его плечи, будто напоминая о том, что всё кончилось. Он больше не позволит так с ними обращаться.
— Насколько я знаю, вернуться обратно ты не можешь... — Сынмин смотрел на Минхо. — Поэтому мы решили провести обмен людьми с "Севером". Сейчас там живёт несколько наших врачей, а вы останетесь здесь. На неопределенный период... — Ким поправил съехавшие очки.
— Вы же... В одной комнате будете жить?
Джисон смущённо глянул на Минхо, пока тот прожигал его взглядом в ответ. Они кивнули почти одновременно.
***
Парней поселили на последнем этаже в самом конце крыла. Понадобилось много времени, чтобы привыкнуть к устройству больницы. Сначала всё казалось слишком чопорным и холодным, но вскоре Минхо с Ханом привыкли и подружились с жителями. Даже Сынмин вошёл в близкий круг друзей.
Когда к ним самолично заявился Бан Чан — счастью не было предела. Остаётся только гадать как он выдержал на не до конца окрепшем теле объятия двух здоровых парней.
— Хей, ребята! — лидер яростно обнимал Хана и Минхо в ответ, словно ребёнок прижимаясь к ним и смеясь от встречи после долгой тревожной разлуки. — Как у вас тут дела?
Джисон сбивчивой скороговоркой начал рассказывать Чану о событиях, произошедших с ними за последний месяц, параллельно расспрашивая о здоровье лидера. Крис внимательно слушал, радостно кивая и поддакивая Хану. Он знал о ситуации с Сынмином и явно был недоволен ею, хотя сами Джисон и Минхо уже давно смирились. Как выяснилось, дела в коммуне пошли в гору. Авторитет Чана наконец-то стабилизировался, а Чанбин и Хёнджин заняли свои почётные места правой и левой руки лидера.
Они тоже часто наведывались в "Юг" и Хан совсем перестал чувствовать одиночество и тоску по друзьям, одолевающих его в первое время.
Минхо всегда был рядом и кто знает, что было бы без него. За это время они действительно сблизились, поддерживая друг друга во всём. Они оба начали изучать медицинское дело, но вскоре Лино стал помогать Феликсу в "Западе" с растениями. Джисон обычно ходил вместе с ним и по сути выходило так, что жили они сразу в двух местах, не отрываясь при этом друг от друга. В какой-то момент они активно начали помогать Сынмину и Чану в распространении вакцины, помогали проводить опыты над уже заражёнными, как исключительные люди с самым сильным иммунитетом к болезни.
Что касается Кибома... Ему был объявлен всеобщий бойкот. Отдельное от всех место в столовой, отдельная работа, игнорирование просьб. На собрании коммуны обсуждались и более суровые методы, кто-то предлагал отрубить руки или просто выставить за дверь первого этажа. Каждый близко к сердцу принимал тот факт, что Кибом посмел впустить мертвеца в общежитие. Он также уничтожил весь запас провизии, совсем недавно полученный от "Запада". В
том мире это считалось тяжелейшим преступлением.
Чану с трудом удалось убедить некоторых несогласных в том, что сила каждого человека на счету, а совершённое убийство будет точно таким же преступлением. Даже если речь идёт о Кибоме. Теперь каждый в коммуне не сводил с него глаз, а особо наглые дети умудрялись напакостить бывшему бунтовщику.
Крис никак не мог остановить этот замкнутый круг мести, хоть и пытался, стараясь сгладить все углы. Но жизнь в маленьком обществе, где все друг друга знают не так проста. У каждого есть собственное мнение, которое обязательно нужно учесть, у каждого свои травмы и намерения. Каждый по-своему видит своё будущее и будущее коммуны.
***
Лидер устало потянулся, закрывая только что дочитанную книгу. Уже много лет он не позволял себе расслабиться, но, благодаря Хёнджину и Чанбину, взявших на себя значительную часть обязанностей — жить стало легче. Чан позволил себе растечься по собственному креслу, закидывая ноги на стол.
Сегодня его не переставали одолевать радостные мысли о том, что всё только начинается.
