***
Фигуристы и тренеры забирались в автобус один за другим, преодолевая морозный путь от крыльца гостиницы в Красноярске до ступеней транспорта. Щербакова ласково посмотрела на Сашку, которая фотографировалась с собачкой, а после перевела взор на линию горизонта. Глубокая ночь стелилась ледяным и беспросветным полотном. Анюта будто бы опять почувствовала отчаяние, как после срыва в Таллине. Девушка повела плечами, стараясь избавиться от мрачных мыслей и озноба. — Ань, заходи скорее. Не хватало заболеть! — Трусова притронулась к пальчикам подруги и отправила девушке светлую улыбку. Брюнетка артистично сменила мимику с суровой на приветливую и прищурилась. — Саш, кто бы говорил, а? Горло голое! Руки голые! Зато за мной успеваешь следить! — проговорила Анечка, сжимая кулачки и сводя бровки. Несмотря на показное возмущение, тон чемпионки мира звучал совершенно беззлобно. — Всё нормально! Не нервничай! Запрыгивай быстрее, а я помогу с чемоданом, — заботливо проговорила Саша. Аня с умилением поглядела на то, как возлюбленная умело расправилась с багажом. По пути в аэропорт, откуда сборной предстояло вылететь в Пекин, Камила зависла в айфоне, где запустила общий диалог фигуристок группы. Девчонка поспешно пролистала слова с пожеланиями удачи и доброго пути. Взгляд девятиклассницы припал к строкам о возобновлении тренировок Даши в «Хрустальном». Это известие вызвало позабытый трепет в груди Ками. Радость столкнулась и с беспокойством. Валиева вновь представила симпатичную Дашку. Грациозную на льду, весёлую в жизни, преданную в дружбе… Брюнетка в одночасье прокрутила насыщенную историю, которую пришлось пережить вместе с Усачёвой. И странную паузу, которая возникла в общении с Дашей, очень хотелось завершить. Ками в некотором смятением перешла в личный диалог. Она часто перечитывала старые сообщения и редко отправляла новые. «Привет. Ты… правда возвращаешься?». Сообщение моментально отметилось прочитанным, намекая на то, что собеседница держала переписку открытой. «Здравствуй! Да, я готова!». «Как замечательно. Наконец-то…». «Да. А ты что же… ждала меня что ли?». «Конечно! Ты, между прочим, обещала мне вернуться поскорее!». «Да, и пропала на три месяца… Зато окончательно восстановилась и многое осознала!». «Неужели? Теперь моя очередь исчезать! Вернусь недели через три! Не скучай!». «No comments…». «Уверена, что ты не будешь грустить! Соня и Алёна не позволят! А если позволят… мы вам потом устроим!» «Мы? Вам? Это как?». «А вот так! Аня Соньку проучит, Сашка Алёне выскажет, а я…». «А ты?». «Вот приеду и узнаешь!». «Ты только осторожнее там, хорошо? С тем обещанием обыграть Трусову. Я буду волноваться…». Камила отвлеклась на речь Тутберидзе и, заблокировав дисплей, отправилась к тренеру с широкой улыбкой. Аня прошла в узком проходе мимо Валиевой и чутко уловила перемены в состоянии юной коллеги. Особенно, когда «девочка на шаре» споткнулась на ровном месте. Усмехнувшись, «феечка» приземлилась на сидение позади Саши. Брюнетка игриво опустила кисти на плечи возлюбленной. Трусова запрокинула голову назад и забавно подмигнула Анечке. — Ой, от шипперов ничего не скроешь… Как неловко! — Анюта покраснела и спрятала личико в капюшон Сашки. «Ракета» загадочно повела бровью и продолжила пялиться на видео с минувшего чемпионата Европы. — Да, но это самое безобидное из того, что они могли увидеть! — пошутила рыжая, глядя на ролик, в котором Аня стояла за Саши и взмахивала изящными и белоснежными крыльями. — Как, оказывается, красиво мы смотримся вместе… — шепнула Щербакова с придыханием, рискнув показаться из «норки». Трусова обернулась и ловко перехватила медовый взор, затягивая его в себя поглубже. — Смотришь на меня сейчас… Словно вот-вот нападёшь… — наивно пролепетала Анечка от смущения. — Знаешь, что мне сказали тренеры? Сашка шустро переместилась на местечко возле спутницы и прижалась к ней поближе. — Расскажешь? — В Китае мы с тобой наверняка будем жить в одном номере. Вдвоём… — Не может быть! Такое вообще возможно? Это Этери Георгиевна решила? — Да! Представляешь? Ты и я. Без соседей и без родителей… — С ума сойти. Не верится. У меня мурашки от одной мысли об этом… — В Эстонии нам этого не хватало, помнишь? Трусова призадумалась, перебирая красочные пазлы в памяти. Изумруды загадочно вспыхнули, когда полная картинка, в конце концов, собралась в сознании. В тот вечер Щербакова несомненно светилась от счастья. Серебряная медаль чемпионата Европы, добытая неимоверным трудом в условиях безвыходности, была тому причиной. Трусова не могла отвести взор от прекрасной Ани. Её образ для показательных выступлений сводил с ума. Трогательная, чистая, почти святая… Не почти. Анюта в воздушном платьице словно с небес спустилась не землю грешную. «Феечка» беспрестанно порхала вокруг Сашки. Дарила нежные взгляды и чувственные касания. Постоянно шептала милые и лукавые словечки. Саша растерянно отвечала на заигрывания, пытаясь и себе создать приподнятое настроение. Сорванный тройной аксель вместо успеха преподнёс удар в под дых, а четверные прыжки предательски посыпались в довесок. Девушка осознавала, что каторжная работа, которая проводилась на протяжении нескольких лет, не приносила должного результата. А переход в академию Евгения Плющенко казался таким неправильным и бестолковым. Сколько лишений принесло то дерзкое решение уйти от Тутберидзе… Как поскорее отказаться от сожалений и позабыть о прошлом? Эх. Когда показательные выступления завершились, то спортсмены выдвинулись в раздевалку. Позади зеленоглазой брели Аня с Камилой и обсуждали что-то очень смешное, ибо заливистый девичий хохот никак не прекращался. Трусова замедлила шаг в конце коридора, чтобы пропустить шумную массу. Мимо прошли все, кроме Щербаковой. Веселье слетело с лика брюнетки, а во взгляде засквозило сожаление. Анюта ухватила Сашку за запястье и поволочила за поворот в неприметный и пустой уголок. Трусова податливо прислонилась к стене под напором притягательной чемпионки мира. Анечка аккуратно запустила кисти на талию возлюбленной. — Сашенька, не грусти, пожалуйста, м? — с сочувствием проговорила Щербакова. — Я знаю, что ты недовольна выступлениями. Падения — это всегда жутко обидно. Но главное, что мы попали на пьедестал и отобрались на олимпийские игры. Это было нашей целью. Мы полетим в Пекин, разве это не здорово? — Ты такая красивая. И невероятно умненькая. И самая понимающая. Золотая просто… — промямлила Саша, тронутая и речью, и, главное, привлекательным обликом пассии. Брюнетка мгновенно куснула губку и, застеснявшись, отвела взор. Вот так очаровательно и невинно отдаляясь, Аня с каждым разом всё сильнее влекла Сашку. — Перестань, Саш… — тихонько ответила Щербакова, а сама невольно и едва ощутимо подалась навстречу возлюбленной. «Ракета» обхватила хрупкую фигурку и придвинула к себе. Анечка, привстав на зубцы коньков, приблизилась к губам Сашки, но неожиданно замерла в миллиметре от них. Наверное, решила немножко подразнить спутницу и оттянуть желанное соприкосновение. Однако Трусова не спешила целовать Аню первой и выдала шаловливую усмешку. Дыхание девушек прорывалось сбивчивыми и горячими потоками, но ни та, ни другая фигуристка не сдавалась. Сладкая дуэль обернулась игрой на выдержку и терпение. Щербаковой пришлось опуститься на лезвия, чтобы сохранить равновесие. Однако губы зеленоглазой преследование не прекратили и по-прежнему манили к себе. Ладони Сашки и вовсе затеяли пленительные касания, начав ласкать тело Анюты. Последняя могла лишь медленно слабеть в приторном плену и сжимать ткань одежды на лопатках сверстницы. Уста Трусовой вдруг прильнули к ключице Ани. Наградили шею чемпионки мира терпким поцелуем Затем ещё одним. И следующим… Как вдруг Сашка и вовсе слабенько куснула возлюбленную в области шеи. Анечка пискнула и вплотную прижалась к Саше. Рука «ракеты» заскользила по внутренней поверхности бедра кареглазой снизу вверх, надавливая в завершении манёвра. Коленки «феечки» затряслись, а сама леди издала беззащитный стон. Девушка испугалась, что пальцы пассии забредут неприлично далеко, потому стремительно обхватила ладошками лицо Саши и прижалась к её губам. И никакие вращения, будь они хоть пятого или десятого уровня, не кружили голову Щербаковой настолько сильно, как поцелуй с Сашкой. Разговоры и шорох шагов заставили девушек остановить близость. Зеленоглазая заметила крохотную ссадину, поселившуюся на шее сверстницы, судя по всему, вследствие небольшой грубости. Щербакова перехватила озадаченный взор Трусовой и приложила ладонь к покрасневшему местечку. — Бандитка… — Прости, принцесса… Отлучившись от воспоминаний, Саша, глядя в окошко автобуса, чудно повела взором и сдавила ладошку попутчицы. А Аня опустила голову на плечо возлюбленной и романтично вздохнула. Первое, на что семнадцатилетние фигуристки обратили внимание в жилом комплексе Пекина, это огромный холл. Он соединял две маленькие квартирки. Пока Сашка рассматривала потрясающий вид на улицу из центрального помещения, Анюта отметила, что у каждого постояльца есть собственные спальня, балкон и ванная комната. Многочисленная символика главного старта четырёхлетия не только радовала, но и вселяла приятную дрожь от предстоящих выступлений. Первые деньки пролетели быстро и насыщенно. Фигуристы изучали олимпийскую деревню, знакомились со спортивными объектами и посещали непродолжительные, но важные тренировки. Руководство присутствовало на занятиях и тщательно отслеживало форму спортсменов, чтобы выбрать участников командных соревнований. Вскоре Камила услышала от представителя федерации о том, что ей предоставляется честь и ответственность выступить с короткой программой. Валиева в первую очередь перекинула взор на Этери. Златовласая женщина утвердительно мотнула подбородком с сосредоточенным и невозмутимым видом. Весь облик Тутберидзе, её жесты и интонация вселяли в учеников уверенность и силу. Непроизвольно очи пятнадцатилетней девчонки соскочили на Трусову и Щербакову. Девушки держались в сторонке. Однако Аня младшей одногруппнице всё-таки улыбнулась, а Саша вполне добродушно подмигнула. — Ками превосходно выступила сегодня, да? Сильная, талантливая и стабильная. — Она сейчас считается лидером сборной. Немного бесит, честно говоря, что она такая… недосягаемая! И когда мы успели пропустить её на первое место? Как это случилось? — Постепенно. Незаметно. Ожидаемо. И у тебя, и у меня были те или иные проблемы, травмы, испытания, а она, тем временем, набирала обороты и двигалась вперёд. — Я думаю, что на произвольную программу всё-таки позовут тебя, а не меня! Точно! — Не факт! Шансы примерно равные, поэтому не расслабляйся! И не забывай, что у тебя сильнейший в мире контент! — Нет-нет-нет! Чемпионка мира и трехкратная чемпионка России просто обязана первой получить приглашение! Слышишь? Ань? Сашка вопросительно покосилась на Щербакову. Подружки сидели в пустом секторе и наблюдали завершение первого этапа соревнований. Анна задумчиво уставилась на Валиеву, которая принимала поздравления и комплименты не только от тренеров, но и от более высокопоставленных личностей. И в сердце Ани промелькнула крохотная нотка зависти, от которой её сразу стало неимоверно стыдно и неловко. — Анют, ты чего? — Камилу могут и на две программы выставить… — В смысле? А мы сюда прилетели на трибунах посидеть? — Надеюсь, что нет, Саш. Просто продолжим выжимать из себя максимум на тренировках, чтобы доказать надёжность и внушить доверие. — Убиться до старта? Сомнительная перспектива, но иначе никак… — Кажется, следует рассчитывать только на личное первенство… — Неужели мы недостойны того, чтобы представлять честь страны и команды? Былые заслуги и опыт не в счёт? — Я не знаю. Не знаю… Через сутки, когда дело шло к ночи, фигуристки, наконец-то, отправились в номера. Камила виновато втянула шею, Сашка держала разочарованную гримасу, а Анна надела непроницаемую маску. Девушка подавляла противоречивые и болезненные эмоции. Да, опасения подтвердились. И в разуме Щербаковой проскочила горькая мысль: её и Сашу просто отцепили. Бесчестно сбросили на полпути, как ненужный, а временами и опасный груз. Аня приложила ключ-карту к замку и бросила бывшей юниорке формальное «спокойной ночи». Трусова вяло кивнула Валиевой на прощание и проследовала за сверстницей. На Щербаковой не было лица. Из живой и темпераментной девушки Анюта превратилась в скованную и хмурую школьницу. Сашка собиралась сказать что-нибудь успокаивающее, но брюнетка, поджав губы, заскочила прямиком в душ. Зеленоглазая протяжно вздохнула вслед и сбросила одежду, оставшись в футболке да шортах. Потом набрала номер мамы. Объясняться или, не дай бог, слушать нотации, никакого желания не было. Хотелось просто поделиться событиями и послушать родной голос. Трусова поглядела на снимок питомцев, которые мама прикрепила к сообщению и улыбнулась. К счастью, родители отнеслись к новостям с пониманием и поддержали дочь, спокойно и размерено обсудив случившееся по видеосвязи. Анна предпочла снести переживания в одиночестве. Факт того, что ни она, ни Саша не получили приглашение на произвольную программу вызвал крайне неприятные чувства. Конечно, рассудительная Щербакова скрыла неподобающие эмоции и удержала лишние слова на публике. Плаксивость, злость или обиду не хотелось показывать никому. Чемпионке мира было необходимо побыть наедине с собой и разложить ситуацию по полочкам. Потому Аня без объяснений поскорее проскочила прямиком в душ. Она и не ощущала того, что зябнет под напором холодной воды. Девушка забилась в угол, пряча исказившееся от огорчения лицо. Федерация приняла решение, а значит нужно просто смириться с фактом и работать дальше. Наивные мечты стать частью единой команды, внести вклад в общий результат и получить золотую медаль олимпиады — такие мысли пора было отстранить или вовсе убрать. Ставки слишком высокие, и если спортсмен не внушает доверия — рисковать никто не будет. Это спорт, а не поле чудес. А сейчас самое время нацелиться на личное первенство и показать наилучший результат там. Продемонстрировать максимум возможностей, чтобы избежать сожалений. На победу, наверное, рассчитывать не следует. Подобное желание слишком красиво и несбыточно. Обыграть Камилу… Аня полагала, что это трудновыполнимая миссия. Да и баллы при чистом прокате Сашки будут заоблачными. Многочисленные ультра-си соперниц, тренировки в чужой стран, непривычный график жизни, давление публики, прицелы камер, всеобщий ажиотаж — преград множество. И главное, как сохранить физическую форму и железные нервы до главного старта жизни? Мрачная маска сковала правильное выражение лица девушки. Чёрт, как не загнать саму себя надоедливыми размышлениями и изматывающими ожиданиями?! Чемпионка мира сдавила леденеющие пальцы в кулаки и стиснула зубы. Журчание за стеной разносилось монотонным звуком. Словно поток постоянно бил в одно место. Создавалось впечатление, что кран открыли для фона и водой никто не пользуется. Сашка отложила телефон и приблизилась к ванной комнате. После пары стуков по деревянному косяку, она негромко, но бдительно произнесла: «Ты как? Всё нормально?». Ответа, увы, не последовало. Тогда девчонка приоткрыла дверь и добавила: «Я загляну к тебе. Можно?». Молчание и странность происходящего вынудили Сашу всё-таки зайти внутрь без позволения. Щербакова стояла в душевой полубоком. Она забилась в самый угол и уткнулась лбом в кисти, которыми опиралась о кафельную плитку. Каштановые локоны были распущены, прикрывая обнаженную и подрагивающую фигуру. Ниже талии взволнованный взор «королевы квадов» не посмел опуститься. Зеленоглазая думала выйти, чтобы дать Ане возможность побыть в одиночестве. Но долетающие брызги были чересчур холодными. Грудь Саши сдавило от подступившего возбуждения. Она сглотнула от смущения и осторожно шагнула в кабинку для того, чтобы дотянуться до вентиля: «Вот. Так теплее. Мёрзнешь ведь…». Знакомый бархатный тембр, как и всегда, зазвучал в самый тоскливый для Анечки момент. Почти родной голос не позволил впасть в полное уныние. Да, это Сашка повернула клапан крана и теперь стояла позади. Прогонять возлюбленную Щербакова вовсе не собиралась, но и предстать перед Трусовой в настолько откровенном и беззащитном виде было… очень волнительно. Беспокойство от присутствия Саши первым делом ударило по дыханию. Оно сделалось шумным, отчего плечики Ани стали прелестно подниматься и не менее мило опускаться. Девчушка попыталась заставить себя притихнуть и сжалась в комочек. — Я… я подожду в комнате. Сейчас тебе станет теплее… — Сашка и сама испытывала тревогу, потому старалась не смотреть на Анюту. Но изумрудный взор без спроса приковывался к худеньким ножкам сверстницы, а затем медленно, но уверенно принялся подниматься выше и выше. Собрав последние силы, Трусова заставила себя отвести полыхающий взгляд и отвернуться. Припала к прозрачной перегородке и стиснула зубы. — Саша… — тихонько пробормотала брюнетка. — Останься со мной, пожалуйста… Её хрупкое тельце тряслось не то от холода, не то то страха. Щербакова, закусив губу, всё-таки отправила статной спутнице взгляд полный стеснения и… желания. Сашка обернулась. — Я никуда не уйду. Ни за что… — Трусова, столкнувшись с медовыми очами, шагнула навстречу. Огненные локоны, собранные в роскошную косу, стали постепенно покрываться каплями воды. Саша малость нависла над Анечкой, встав позади, но крохотную дистанцию тем не менее удерживала. Пусть и с трудом. Большим. — У меня никак не получается согреться. Какой-то непрекращающийся озноб… — промямлила Анюта и слабо оттолкнулась от мокрого кафеля. Она зажмурилась и легонько прислонилась спиной к Сашке. От прямого телесного контакта сердце Щербаковой отчаянно заколотилось, отбивая ритм громкими и частыми ударами. Попытка что-то ответить Ане закончилась спазмом, который лишил Сашу дара речи. Да и нужны ли слова, когда подрагивающее тело возлюбленной робко просит ласки? «Ракета» коснулась запястий Анечки и, обозначая изгибы рук, проскользнула к её плечам. Длинные локоны Трусова бережно отодвинула и трепетно прильнула к шее брюнетки. Анечка инстинктивно наклонила голову, чтобы приоткрыть доступ к самым восприимчивым местам. Так хотелось, чтобы Саша трогала везде и целовала всюду… От столь нескромных мыслей чемпионке мира делалось крайне неловко и очень жарко. Зеленоглазая приобняла Аню за талию и потянула на себя её стройный стан. Нежными движениями рук Сашка добралась до груди брюнетки. Анюта судорожно ухватилась за локти Трусовой и с тонким всхлипом прижалась к спутнице. Саша прекрасно улавливала и распознавала каждый вздох и взгляд Щербаковой. Потому крайне чувственно притронулась к упругим формам возлюбленной и стала водить пальцами по затвердевшим вершинкам. Более звучный, уже почти стон «феечки», вынудил Сашку действовать более смело и раскованно. Она опустила кисть и коснулась самой желанной области на теле Ани. Прижала ладонь, мягко проникая пальцами вглубь. Тут Щербакова в полной мере отдалась зову собственного голоса. Прозвучала настолько страстно и возбуждённо, отчего Саша… Чёрт, она еле устояла и повалилась спиной на мокрую стену. Анечка кротко пискнула и в смятении поглядела на возлюбленную через плечо. Она не сразу смогла сосредоточить свой взор, ибо в нём полыхала и разливалась раскалённая сталь. Господи, что делали ночью две молодые фигуристки в ванной комнате за тридевять земель от родного дома и без присмотра взрослых? Трусова с беспокойством уставилась на Анечку. В изумрудах промелькнул страх: я сделала что-то неправильно и ей стало плохо? Но «феечка» просто развернулась лицом и ухватилась за сырую футболку Сашки с какой-то дьявольской ухмылочкой. Потянула ткань вверх, вынуждая спутницу полностью стянуть одежду. И Саша этому порыву покорно поддалась, несмотря на то, что сильно волновалась. Аня не глядела ниже уровня губ и просто сразу прижилась обнажённым телом к груди возлюбленной. Замерла. Ощутила мощное сердцебиение. Увидела блеск изумрудных очей. Услышала тяжёлые вздохи. Хорошо, что было не очень светло. Хорошо, что капли летели пеленой. Хорошо, что места оказалось мало и нужно было именно прижиматься друг к другу… И, наверное, они впервые настолько очутились настолько близко. Анюта привстала на носочки и легонечко прислонилась к устам Сашки. «Ракета», крепче обхватив возлюбленную, ответила проникновенным поцелуем, уносящим обеих куда-то вдаль. Щербакова в процессе прошлась острыми коготками по спине Саши, на что последняя игриво взялась зубами за ушко брюнетки. Аня трогательно вздрогнула: внизу её живота заныло ещё более терпко. Чемпионка мира подняла на сверстницу пьянеющий взгляд, в медовом блеске которого смешались и возбуждение, и сонливость. Трусова ласково погладила Анечку по щеке. — Холодно? — Жарко… — Замечательно. — Как ты себя чувствуешь? — Прекрасно… — И я… Благодаря тебе. — Скажи, насколько тебе было больно оттого, что нас не позвали в командный турнир? — Ну, радостного, конечно, в этом мало, но и катастрофы не произошло. Я поговорила с мамой. Она посоветовала настроиться на личное первенство. И я намерена бороться! И с Валиевой соперничать буду и… с тобой! — Ох, и я этого жду… Завтрашняя тренировка ведь только наша, да? Будем лишь ты и я. Покажем класс! — Конечно! Пусть видят, что теряют! А потом сделаем маленькую передышку до следующей недели и устроим на старте! Я обязательно пойду на «триксель» и пять «квадов»! — Саша… Не думаешь, что качество важнее количества? Снова станешь рисковать? — Эй! Не вздумай меня тормозить! Я всегда буду делать этот набор! Если упрощу контент, то проиграю! А проигрыш для меня — это любое место, кроме первого! — Нет-нет-нет! Ни в коем случае не останавливаю тебя! Пожалуйста, не злись… — Я не сержусь, Аня. Просто очень хочу победить, чего бы мне это не стоило. Я жутко устала от вторых и от третьих мест… — Понимаю. Не будем ссориться, хорошо? Слушай, а Ками… Я не резко ей ответила сегодня? Она ведь совсем не виновата в том, что её позвали на обе программы… — Ничего плохого ты ей не сказала и не сделала, поэтому повода расстраиваться нет. Уверена, что одно «золото» у Валиевой уже в кармане! Вот и пусть радуется! Другое, лично я, не намерена ей запросто отдать! — Саша, а если вдруг ты или я… Ну, не займём первое место. Ты, например, захочешь остаться на ещё один олимпийский цикл? Представляешь, нам уже будет за двадцать лет! Почему-то смешно и странно от этого… Щербакова незаметно для себя начинала виснуть на Сашке. Уютные объятия под согревающим душем расслабляли и успокаивали. — Кажется, кому-то маленькому и миленькому пора отдыхать! — лукаво произнесла Трусова и, не отпуская Анечку, выключила воду. — Это кому?! — бодрее спросила Аня и, подавляя подступающую зевоту, с усилием округлила смыкающиеся глаза. — Котёнку! — Саша выудила полотенца с крючка и заботливо закутала одним спутницу, а другое набросила на себя. — Ты только переоденься сразу, чтобы не простудиться, прошу тебя, ладно? — пролепетала Анюта и, шмыгнув носом, приготовилась выбираться наружу. — Обязательно. А ты надевай что-нибудь тёплое и мягкое, а потом… приходи ко мне! — «ракета» успела взять возлюбленную за руку и помогла с комфортом и безопасностью покинуть ванную. Аня подсушила волосы и по-быстрому переговорила с родителями. Все дела она выполнила с достаточно приподнятым настроением. От вечерней хандры почти не осталось следа. Чемпионка мира понимала, что грусть пора оставить в прошлом, тревогу отложить до будущего, а счастливой побыть именно сейчас. Щербакова на цыпочках проскочила через просторный холл, который освещался бликами уличной иллюминации. Ночь… Правда огромная столица Китая и не думала дремать. Ну, в отличие от «ракеты». Трусова, как выяснилось, во всю сопела на дальнем краю кровати. Она уснула прямо на спине, раскинув руки вдоль туловища и склонив голову на бок. Левая нога была согнута в колене и касалась пола, наверное, для того, чтобы быстро подняться, когда появится Анечка. Было очевидно, что девушка прилегла на минутку, но от усталости сразу отключилась. Аня улыбнулась и накрыла подругу одеялом, а затем тихонько пробралась на постель с противоположной стороны. Свернувшись клубочком, брюнетка с упоением принялась рассматривать спящую сверстницу, словно не видела её долгое время. Зеленоватый взгляд неожиданно распахнулся. Анюта сразу перевернулась на другой бок, чтобы скрыть розовеющее личико. Но Саша всё равно последовала за Щербаковой, и перекинув кисть через её стройную фигурку, придвинулась вплотную. Анечка хихикнула, когда ощутила, что возлюбленная поцеловала её в случайно оголившееся плечико. Но стоило Сашке поправить сбившийся воротничок пижамы «феечки» и бережно пригладить её локоны, как брюнетка расслабленно вздохнула и сомкнула туманный взгляд. Спустя несколько дней в столовой олимпийской деревни было тихо и безлюдно. Камила, выбрав блюда для завтрака, разместилась в самом дальнем уголке. Еда с трудом лезла в горло, несмотря на то, что девушке никто не мешал. Наставники не бубнили про ошибки в пробном прогоне программы накануне. Коллеги не глазели двусмысленными взглядами, переполненными то ли жалостью, то ли ненавистью. Журналисты не лезли с кошмарными и наглыми вопросами или комментариями. Валиева сидела в одиночестве и безучастно перебирала вилкой кусочки пищи. Прозрачные перегородки по периметру стола давили, создавая вокруг пятнадцатилетней девушки клетку, у которой вместо прутьев — стекло. Или быть может это вольер? На юное и необыкновенное создание не терпится поглазеть целому свету: сочувствующему и безжалостному одновременно. Что за чудо? Нужно его рассмотреть, пощупать, проверить, распотрошить, в конце концов, чтобы распознать секрет таланта и красоты! А если оно надумает выбраться на волю, отправиться в долгожданный путь через волшебный сад за чудесной бабочкой… то само себя погубит. Ибо непременно врежется в невидимую преграду и поранится острыми осколками. Ками побледнела и отодвинула тарелку. Она не могла поверить в происходящее. Как из звёздочки сборной России по фигурному катанию она за пару дней превратилась в объект насмешек, издевательств и травли для всего мира? Что именно она сделала неправильно, чем заслужила такое отношение? Девчонка дрожащими руками сдала поднос с нетронутой едой и отправилась готовиться к тренировке в разминочном зале. Подтянутое, гибкое и сильное тело вело себя непривычно сковано и зажато. Память то и дело пронзали жуткие воспоминания. Вот требуется идти мимо корреспондентов, пряча лицо за кофтой. Вот приходится бить кулаком об лёд, срываясь от беспомощности. Вот нужно прятать обжигающие слёзы в плечо Тутберидзе. А вот надобно отсидеть несколько часов на унизительном заседании, будучи, наверное, подозреваемой в преступлении века! Валиева горько усмехнулась, когда теребила во влажных ладонях жгут скакалки. И пыталась лихорадочно понять, почему любимая песня в наушнике кажется абсолютно незнакомой и совсем пустой? Позднее девушка наблюдала за наставниками только через отражение зеркала, заполнявшего длинную стену. И на кого бы не глядела, повсеместно ощущала чувство вины. Ей виделось, что все вокруг слишком утомились от драматичной и неоднозначной истории, в которой она, увы, главная героиня. Одни переживали, другие злились, а некоторые и вовсе издевались. Камила приступила к выполнению разминочных прыжков и элементов дорожки. Забитый взор девочки всё-таки осторожно натолкнулся на тренеров. Очи Валиевой изучали жуткую усталость, а порой пугающую пустоту. От ранее сияющей молоденькой девочки с задорным смехом, милым голосом и светлыми мыслями мало, что осталось. Да, минуту назад стало известно о том, что ей дали допуск к соревнованиям. Но какой ценой далось подобное решение… Это «девочке на шаре» ещё предстояло узнать. А сейчас она могла лишь смахнуть выступившие слезинки и попытаться хотя бы немного опустить плечи и выровнять сутулую осанку. В просторном зале, где шалили лучи яркого солнышка и раздавались воодушевлённые голоса, Камила столкнулась с пристальным взором Сашки. Трусова несомненно уловила, что к чему, ибо слегка изменилась в лице. Она поняла, что конкурентка индивидуального первенства не лишилась и готова сражаться дальше. Саша немного нахмурилась и, склонив голову, вскрыла странную ухмылку. Из-за Валиевой пришлось пропустить командный старт… Теперь она и в личном состязании, судя по всему, намерена перекрыть кислород! Недовольство, больше походившее на раздражительность и неуверенность, Сашка постаралась поскорее прогнать. Интенсивные силовые упражнения пришлись кстати и позволили рыжей сбросить неприятные ощущения, по крайней мере, на некоторое время. Щербакова, в отличие от сверстницы, с более положительными эмоциями восприняла новости о Валиевой. Воспитанная Аня даже порадовалась за Ками что ли. Во всяком случае, смотрелась чемпионка мира вроде бы довольной. Благо, проскользнувший в недавнем прошлом холод удалось преодолеть. Тогда, после известий о допинге, Анюта нашла возможность поговорить с Камилой и объяснила собственное неприветливое поведение. Призналась в том, что была просто сильно огорчена непопаданием в команду, потому повела себя обособлено. Щербакова помнила и о том, что именно Валиева сопереживала ей в трудные периоды и всегда находила подбадривающие слова. Поэтому теперь девушки вернулись к взаимопониманию и продолжили обычное общение. Позднее Анна разминалась возле бортов перед, скорее всего, последней ледовой тренировкой. Телефон издал писклявый звоночек, и девушка автоматически взглянула на дисплей. Алёна с Дашей поочереди отправляли в общий диалог шутки и приколы. Поднимали настроение и веселили. Щербакова сдержано улыбнулась, прочитав смешные строки, и отложила айфон, ибо хотела сосредоточиться и обдумать предстоящее важное занятие. Возле показалась как раз озабоченная Камила. Она плелась навстречу неловкими шагами. Потухший и печальный взор девочка скрывала. Начала было усаживать салфетницу на борт, но как-то неуклюже, и та едва не брякнулась вниз. Аня вовремя ухватила плюшевого зайчика и с настороженностью обратилась к чемпионке Европы. — Тебе нехорошо? Наверное, спишь совсем мало и ешь плохо, да? — заявила Анечка и задела пальцы собеседницы, которые оказались влажными и холодными. — Да, я действительно сдала. Не знаю, как выдерживаю происходящее. Никаких сил не осталось терпеть и ждать. Честного говоря, хочется, чтобы это быстрее закончилось. Грусти от Олимпиады намного больше, чем радости… — откликнулась Валиева, стиснула потную ладонь в кулак и тускло оглядела на арену. И почему мечта о честной и красивой борьбе на главном спортивном событии обернулась изматывающим кошмаром? — Да… И мы с Сашей ощущаем то давление, что исходит на всю нашу сборную. Невозможно представить, насколько тебе трудно… — с сожалением произнесла Аня и, проследив за траекторией взгляда младшей коллеги, остановила внимание на Саше. «Ракета» поодаль эмоционально разговаривала с Сергеем Викторовичем. Нервно переминалась с ноги на ногу и судорожно что-то бормотала. Судя по всему, обсуждала с тренером контент программ и… неуклонно наставила на собственном мнении. — Мне кажется, что Саша могла надеяться на то, что меня отстранят… — пессимистично выдала Камила и, мрачно усмехнувшись, ухватилась за чехол на лезвии конька. — Проблемы конкуренток — это удача. Шансы на победу возрастают. — Камила… Не говори такого, пожалуйста. Не надо… — странным тоном проговорила Щербакова прежде, чем столкнулась с изумрудами. Прекрасными, но отчего-то похолодевшими. Не такими ласковыми, как обычно. Голодными и… растерянными.XVIII.
10 октября 2022 г. в 02:35
Попадая в ту или иную, казало бы, жуткую ситуацию, Анечка всегда думала о том, что хуже этого уже не будет. Не будет ничего страшнее, чем получить перелом ноги и на полгода вылететь из спорта. Не будет ничего печальнее, чем безответно влюбиться в одногруппницу и страдать долгие месяцы. Не будет ничего каторжнее, чем заболеть пневмонией и задыхаться от последствий в разгар сезона. Щербакова была уверена в том, что ничего мучительнее точно не случится.
Отчего-то Аня всё чаще стала размышлять на данную тему в последнее время. Не стал исключением и прошедший чемпионат Европы, а именно, период после короткой программы. Фирменный, но сложный каскад, который всегда нивелировал отставание, а то и вовсе помогал вырваться в лидеры при условии, обернулся падением. Жестоким ударом, который безжалостно отбросил фигуристку за пределы тройки. Он едва ли не поставил под сомнение возможность отправиться на Олимпиаду.
В тот вечер вновь многое виделось таким шатким и неразрешимым. Как будто долгое время восходишь на высоченную гору. Небольшими, но планомерными и старательными шагами идёшь к финишу. С трудом, но заставляешься себя преодолевать проблемы и трудности. Упорно стремишься ввысь день и ночь. И вроде бы остаётся последний рубеж. С невероятным усилием взбираешься на него, в надежде увидеть долгожданную вершину. Как вдруг тропа внезапно обрывается, открывая путь лишь пропасти.
Ну, вот же он. Пик. Так близко! Совсем рядом! Увы. В отчаянии хочется всё бросить. Просто остановиться или вообще пойти назад. Нет никакого желания продолжать и пытаться снова. Анюта, наверное, была в подобном состоянии, находясь в раздевалке ледовой арены Эстонии. Янтарный взгляд девушки посетила безысходность, а на дивном лице застыла трагичная маска. И зачем были нужны все эти былые испытания? Для чего? Неужели годы испытаний пройдут впустую и обернуться ничем?
Саша не знала, как лучше подступиться к подавленной Ане. Что сказать и как поступить, чтобы не повторить недопонимания, возникшего на чемпионате России? Щербакова плохо поддавалась утешению и жалости. Точнее, совершенно не поддавалась, если чувствовала именно за собой ответственность и вину. Сашка просто находилась неподалёку, предоставляя Анечке возможность побыть наедине с мыслями и самостоятельной прийти в более менее сносное настроение.
Трусова со стороны посматривала на брюнетку, пытаясь отслеживать изменения в её настроении. Вот Аня хмурится, снимая коньки, очевидно, вспоминает ошибку и злится. Вот по-особенному тщательно и прилежно упаковывает вещи, скорее всего, планирует дальнейшие действия. Вот неожиданно стихает и беззвучно покидает своё место. Саша напряглась и пристальнее вгляделась в облик Анюты. Её губы на миг дрогнули, потом сразу мучительно поджались струной. Нет, это невозможно выносить.
— Прошу тебя, не отчаивайся! — «ракета» приобняла возлюбленную со спины, легонько прижимая к себе за плечи.
— То, что я натворила… Неужели это конец? — Аня притронулась кончиками пальцев к запястьям Сашки.
— Нет. Ни в коем случаем. Это просто крутая ступень, которую нужно перешагнуть. И ты непременно сделаешь это. Слышишь, Анюта? — каким-то поистине согревающим голосом вымолвила Трусова. — Самый тёмный час… он всегда наступает перед рассветом.