Возможно, она скучает.
Это легко признать и честно закрепить в сознании как факт, невзирая на обстоятельства. Они знают друг друга больше двух зим, но в общем плане их встреч и разговоров, вряд ли наберется больше месяца. Обычное для Рандви общение. Она со всеми так — везде и нигде одновременно. Это не утомляло, конечно нет. Девушка не знала, и возможно, не хотела знать, скучает ли Сестра Волка. Глупости. У той столько дел, общения и жизни, что, Дева Мёда уверена, есть люди, намного важнее её самой. Эйвор купается во внимании и славе, в безответной любви мужчин и женщин, что соратники по оружию, каждый день видит столько, сколько жена ярла не застанет за всю жизнь, и, наверняка, у неё есть, по кому скучать. Рандви голодна до внимания и нудных, редких разговоров. И только Варинсдоттер, как считает она, может дать это. Дело здесь совершенно не в мнимой выгоде, с первого взгляда появляющейся — рыжая хочет, и Эйвор, сама того не понимая, идёт на это. В чём-то ином, что пока разобрать Дева Мёда не может. Или не хочет. Всему своё время. Хозяйка Воронов приплыла зимой, резво рассекая драккаром туманную реку. Поножи звенели громче на снежном причале, и снова, как по традиции, ящики, каждый по пуду и хищная улыбка, сетью охватывающая всех. Воительница вприпрыжку дошла до Длинного дома с двумя сундуками на плечи, параллельно отплясывая. Рандви прикусывала язык, стараясь устоять на месте и, заведя руки за спину, сдержанно улыбалась. Детское счастье её ненароком охватило, уговаривая варварски броситься к подруге и крепко обнять. —Рандви, и снова ты, и снова здесь! — не хмуро улыбнулась Сестра Волка, с грохотом приземляя ящики на пол, —Как ты? Жена ярла загадочно улыбнулась, быстро присаживаясь на лавку близ девушки. Нотки непонимания заиграли во взгляде светловолосой, и она, не дождавшись ответа, выхватила из под ремешка притуплённый топор. Через секунду хлипкий короб с треском спустил верхнюю часть, оголяя драгоценности, обёрнутые тканью. —Тебя долго не было, — тихо заметила Дева Мёда и с интересом посмотрела на содержимое ящика. Не разобрать. —Разве? — с привычной надбровной морщиной серьезно спросила Эйвор, резко повернув голову к собеседнице. На это рыжая по-детски пожала плечами. Хель её знает, долго она отсутствовала или нет. Это совершенно неважно. На что сейчас действительно хочется обратить внимание, так это на клинок, что так аккуратно Варинсдоттер доставала из ящика. Двумя пальцами девушка схватила рукоять, на которой были мелко выгравированы все девять миров с удивительной точностью, от одного вида на которые захватывало дух. Острие резало и кололо без прикосновений, слепя на морозном солнце. Следом последовали резные ножны, оплетённые прочной тёмной кожей и тонким слоем никелевого «кружева». От удивления Рандви уронила челюсть на дубовый пол, не отводя взгляда от кинжала. Даже Гуннар не смог бы сделать такое. —Это тебе, — аккуратно протягивая холодное оружие, спокойно произнесла Хозяйка Воронов. —Боги, Эйвор… — девушка чутко приняла подарок, кончиками пальцев проходясь по шершавой рукояти, —Я не могу это принять. На это воительница отвлеклась от разграбления ящика и хмыкнула. Через секунду женщина повернулась, в левой руке держа позолоченный кубок, украшенный камнями. В скепсисе осмотрев сосуд, снисходительно произнесла: —Это Сигурду. —Ты меня слышишь? Я не приму это, — Дева Мёда в протесте подпрыгнула с лавки, припечатывая кинжал в ножнах к грудной клетке Варинсдоттер, —Уверена, это было предназначено для твоего брата. —Разуверься и забери его себе. По-другому никак. —Глупости, — пробубнила Рандви, направляясь в свои покои. В очередной раз послышался хриплый смешок, и снисходительное: —Как давно наш пламенный ярл отсутствует? Хочу устроить пир. Её желание восседать и командовать, конечно, лилось мёдом. Сейчас Рандви видела это ещё больше. Признаться честно, где-то в глубине души, девушка солидарна с подругой — из её мужа не «вылепить» лидера. Люди пойдут за ним, слепо поверив в сулившие им золотые горы, в то время, как за Эйвор пойдут, зная, что все это не зря. Это располагало и манило, доказывая неразрывный круговорот. Её любят — она лидер, и так постоянно и беспеременно. Скрытая и очень плохо сдерживаемая тяга командовать и главенствовать ясно и четко проявлялась редко, но метко. Жаль, признавать это воительница отказывается, прибегая к лжи в глаза. Но Рандви её раскусила. —Он отплыл сразу после тебя, демонстративно в другую сторону. Так что не знаю, когда его ждать. Она добьётся признания. Честного и сердечного. —И все же, не думаю, что его отсутсвие тебя бы остановило. Выскочила легкая хитрая улыбка. Рыжей было смешно и забавно: месяцами такая скука и быт, что детские проказы, когда узнал чью-то сокровенную тайну, как гром среди ясного неба. Кто мешает ей немного повеселиться? Все равно через неделю об этом все забудут. Дева Мёда, казалось, хихикнув глазами, скрылась в комнате, слыша топорное: —Что? *** Следующим утром Сестра Волка была занята делами житейскими: наколола дров (правда, она не совсем понимает, зачем, ведь это за неё сделали пару дней назад), проверила письма за минуту, и, конечно, плотно позавтракала. В голове, в очередной раз, мысли плели норны настолько настойчиво, что уйти от них помогало только детское баловство. Она рылась в рыхлом и бедном снеге, что охватил весь Рейвенсторп, и пыталась слепить нечто, что понимала только она. Прохладный воздух покалывал на шее и предплечьях, абсолютно не смущая. Её пальцы давным давно покраснели, выдавая легкое замерзание, но когда Эйвор такое останавливало? —Что ты делаешь? — тихо спросила Рандви, заставляя воительницу поскользнуться на лёгком гололеде и выйти из положения корточек. Сестра Волка с напыщенным презрением отряхнула влажную землю с локтей, псевдосерьёзно отвечая: —Замок. —Чудный замок, — хитро произнесла рыжая, —А мне птички нашептали, что тебя тут дети ищут… —Разве? Она знала. Конечно, она знала. Ждала, когда найдут. Но те, видимо, решили прибегнуть к помощи посторонней. Варинсдоттер усмехнулась. Ох, Рандви, она и не против. Ей не хватает веселья? Эйвор ей его обеспечит. И на этот раз жена ярла проиграет, это уж точно. Послышался тихий шорох снега за спиной и девушка, не оглядываясь, ладонью «пнула» кривой снежок, подготовленный специально для этого. —Ах ты! — мальчик резво улыбнулся и принялся наспех лепить что-то, что можно было кинуть в Сестру Волка, —Сейчас получишь! —Конечно-конечно. В боевом кличе воительница выхватила «добро» Свейга и толкнула в кусты, слыша несколько непристойных для детей ругательств. Впереди по обе стороны выскочили Сильви и Агот, задорно хихикая и еле удерживая в руках кучу ровных снежков. Град подмерзших сфер ринулся в неохотные объятья Сестры Волка, что не успела обдумать план действий. Колючий снег попадал за шиворот, заставляя светловолосую вскрикнуть от внезапного холода, а Рандви удивленно хихикнуть. Девушка стояла абсолютно смиренно, не боясь, что и в неё могут попасть. Но Эйвор не могла оставить это так. Голова уже не работала от слова «совсем», соответственно и думать о последствиях хотелось меньше всего. Варинсдоттер прыжком добралась до рыжей и, со спины ухватившись за ремень на талии девушки, пригнулась, стараясь скрыться от шквала снежков. —Ты что это удумала? — начала оборачиваться Дева Мёда, словно собака, охотящаяся за своим же хвостом, —Это нечестно! —Все честно, — победно ухмыльнулась воительница, искусно защищаясь «живым щитом», резко дергая ту за талию из стороны в сторону, минуя снежки. Решив играть по-крупному, Эйвор выпрямилась, вплотную прижавшись к спине рыжей. Её план был прост и коварен, и она молилась Всеотцу, чтобы все получилось. Они были настолько близко, что ненароком воительница поежилась, слыша непонятно-приятный запах, исходящий от шеи и медных волос. Время замедлилось и мысли снова заиграли в голове. Что это? Въевшийся запах бумаги? Тлевшего костра в Длинном доме? Или неотесанных дубовых стен? Варинсдоттер еле-еле сдержалась от желания выяснить этот животрепещущий момент и пододвинутся ближе, жадно вдыхая. Она очнулась, вспоминая о своём замысле: сейчас или никогда. Настойчиво «помаячив» перед Сильви и Агот и добившись их детского прицеливания, Сестра Волка выдала свое лицо в качестве наивной мишени. Девочки прищурились, и! Крепкая хватка обвила талию Рандви с двух сторон, представляя жертвой. Момент, и в лицо рыжей стремительно прилетают два инеистых снежка, остатками разлетаясь в сторону воительницы. —Ох, ну как же вы так, девочки, — с иронией произнесла девушка, обходя жену ярла и становясь к ней лицом, —Не думала, что они в тебя попадут. Заметив приближение долгого молчания, светловолосая обратилась к детям: —Помогите же Свейгу! И идите играть к берегу. Покидайте снежки на дальность. Или в кого-то. Девочки задорно кивнули, быстро ретируясь. —Думаешь, смешно? — с удивительным вызовом во взгляде спросила Рандви, подняв бровь. —Нет. Конечно нет, — притворно ответила Сестра Волка хищным хрипом. Что-то неясное повисло в воздухе. Эйвор смотрела в лицо подруги и не могла оторваться. Фигурные снежинки остались на выбивающихся локонах, в то время, как все лицо было залито мелкой капелью. От «холодного душа» появился тучный румянец, и веснушки, которые Варинсдоттер видела впервые, еле-еле виднелись на подмерзшем лице, с одной стороны озаряемого солнцем. Медленно, но верно, у воительницы отчего-то закружилась голова, и она глубоко вздохнула, замечая взгляд, полный вызова. Дева Мёда приняла невинный вид и с прищуром посмотрела на снежное творение Эйвор, что находилось прямо под ногами. Конечно, обе поняли, к чему все идёт. Рандви, не обрывая зрительного контакта, рывком затоптала замок, оставляя лишь плохо утрамбованный сугроб. —Я даю тебе фору в две секунды, — абсолютно спокойно шепнула викингша.Один.
По-детски хихикнув, рыжая сорвалась с места, размахивая руками, дабы не поскользнуться на пятнистом гололёде.Два.
Синие одежды скрылись за углом Длинного дома, и теперь была очередь Эйвор. Она самодовольно ухмыльнулась, молниеносно бросаясь в сторону сбежавшей. Забот сейчас не существует — Сестре Волка снова десять, в голове гуляет ветер, и лишь мысль о победе над сверстниками греет руки на жгучем морозе. Все отрочество сопровождалось старшим Сигурдом, никогда не уступающем в шуточных боях, и Вилли, вечно подпавшим в какую-то передрягу, конечно, по вине подруги. Мимолетный вопрос на долю секунды завис в голове: как было бы, будь они с Рандви с детства знакомы? Как-нибудь она обязательно это узнает. А пока что есть дела поважнее: рыжая, спотыкаясь, пересекала мелкий мост, убегая все дальше и приближаясь к окраине Рейвенсторпа. —Ты действительно надеешься убежать?! — с напыщенной злостью прокричала Варинсдоттер, быстро сокращая мнимо большое расстояние. Жена ярла широко улыбнулась, после передразнивая подругу. Она стояла за широким дубом, подобно тому, что радовал глаз прямо перед Длинным домом. Еле-еле виднелись ладони, легко обхватывающие дерево. Эйвор с невидимой отдышкой подбежала к Деве Мёда и усмехнулась: —Тебе что, десять лет? Я так же делала, когда под стол ходила, — в позе «руки в боки» прохрипела светловолосая. Рандви ничего не ответила, лишь молча постучав ладонями по стволу. Моментально вызов был принят и Варинсдоттер в очередном хитром прищуре погналась за девушкой. Обе огибали дуб с притворной скоростью, поддаваясь друг другу: одна медленно убегала, меняя направление попеременно, а вторая так же попеременно ловила холодные ладони на черствой коре дерева. Наконец — нет уверенности, специально было это сделано или нет — рыжая резко остановилась, давая подруге, что не успела затормозить, врезаться ей в спину. Та победно зарычала, одним движением обхватив подругу за талию и крепко сжав, оторвала от земли: —Ага! Я выиграла! Ты поймана! —Эйвор, отпусти меня, во имя Одина! Прекрати! — отчего-то начала смеяться Дева Мёда, свои руки положив на чужие в попытке разомкнуть. —А зачем? — хитро по-детски спросила воительница, видимо, совершенно не напрягаясь. —Мне щекотно. Жена ярла, успокоив свой легкий смех, развернула голову к подруге, боковым зрением замечая то, насколько близко их лица. Подбородок Эйвор упирался в плечо «пленной», ненавязчиво надавливая, а хищный взгляд снизу вверх, казалось, прожигал насквозь. В животе что-то закрутилось, дышать стало труднее и отчего-то хотелось окропить себя холодной водой.Подозрительное состояние для самого разгара зимы.
*** Вечер того же дня в полной мере являлся для Сестры Волка отдыхом — ни единой просьбы и обращения не поступило, что не могло не радовать. Она на себе ощущала медленный и скучный ход жизни, который так редко удавалось поймать среди постоянных войн, убийств и набегов. Часы ползли нехотя и незаметно, напоминая наступление осени. В её деревянной тарелке было что-то вроде недосоленного рагу, уже немного остывшего. Непривычно тихий общий ужин в Длинном доме сподвиг дико оглядываться, тёплым черпаком накладывая из котла похлёбку. Преувеличенно впервые некуда спешить, незачем избивать друг друга ради веселья, и особенно неохота выпивать. Сегодня хотелось быть трезвой. С такой глупой мыслью Сестра Волка грузом села на край лавки, аккуратно примостив свою тарелку на общий стол. Кто сидел рядом, догадаться нетрудно. —Ты обычно сидишь не здесь, — с долей радости тихо произнесла Рандви, слабо помешивая прибором в своей плошке. Она наклонила голову вбок и с прищуром посмотрела на подругу, словно пытаясь выудить тайну. —Да, Эйвор, я полностью согласен с ней, — в излюбленной всеми позе «руки в боки», важно сказал Ролло, —Здесь, всё-таки, сижу я. Воительница отвлеклась от рассмотрения своего ужина и, в серьезном удивлении подняв голову, отчеканила: —Считай, мы поменялись, дружище. Какая разница, где сидеть? Хочу поболтать с подругой. На последней фразе отчего-то пришлось сделать резкий вздох, средним пальцем отстучав по столу только себе понятный ритм. Она сказала это вслух? Действительно сказала, что она и Рандви — подруги? Не знакомые, не приятельницы и не кто-либо еще? От осознания казалось, будто плотная рубаха начала сдавливать шею, мешая глубоко дышать. Реальность снова ушла на задворки, выдвигая мыслительный процесс вперёд. Не сказать, что для Эйвор уж очень сильной проблемой являлось признание человека важной частью её жизни. Нет, абсолютно нет. Просто всегда это казалось очевидным и не было смысла это озвучивать — для неё важен и любим Сигурд, и он это знает — это очевидно. Варинсдоттер привыкла говорить брату о его важности ценности, а он привык слышать это и отвечать взаимностью. На этом все. Все остальные, хоть немного претендующие на мнимую близость и взаимоценность, казалось, не требовали озвучивания очевидного. Но сейчас, в буквальном смысле ляпнув первое, что пришло в голову, викингша, безусловно, испытывает детскую неловкость, граничащую со страхом. Может, Дева Мёда её не считает даже знакомыми. Кто её знает. Легкий толчок пальцем в плечо отрезвил, присуждая вернуться в реальность и повернуть голову. Рыжая сидела с совершенно спокойным лицом, взглядом показательно перемещаясь со своей почти пустой тарелки на нетронутую воительницы. —Ах, да, — Эйвор показательно начала есть, вероятно, почти не разжевывая. Все казалось каким-то абстрагированным и отделенным от реальности, весь фокус переместился лишь на неё: ощущение боковым зрением прожигающего насквозь взгляда отвлекало от любых возможных мыслей, маня посмотреть в ответ. Хотелось прямо сейчас разговорить Рандви и продвинуть их диалоги дальше, чем на несколько минут; общаться с ней так же, как те, кто проводит в Рейвенсторпе все своё время. Слушать, а не говорить, вот то, чего хотела Варинсдоттер каждый раз, когда в голове всплывала мелкая улыбка и хитрый взгляд, затуманенный осенними волосами. Жена ярла, уже выйдя из-за стола, мягко взъерошила прическу Сестры Волка, произнося: —Доедай и иди к нам. Эйвор глупо кивнула. Конечно она подойдёт. Ненамеренно провожая приятную фигуру девушки, на некоторых местах задерживаясь и неосознанно краснея, воительница опустошила тарелку. Словно питомец, ждущий похвалы, она вприпрыжку подбежала к толпе, что собралась в углу Длинного дома. Деревянный стук игральных костей эхом разносился по дому, заглушая непрерывные разговоры и подсказки, что лились со всех сторон. Дева Мёда сидела на низкой скамье и в раздумье закусывала нижнюю губу, пытаясь предугадать дальнейшие действия соперника Вагна, любителя речных набегов. На её стороне квадратного стола чуть меньше пятнадцати маленьких озерных камней, играющих роль Камней Жизни, а жетонов, что были до ужаса необходимы для победы, еле-еле хватало на самый маленький удар, который не поразит и трети Камней противника. Варинсдоттер добро усмехнулась, замечая, как с каждой минутой Вагн «наступает на пятки» девушке, выигрывая раз за разом и приближая себя к окончательной победе. А та, по нелепой случайности сидевшая спиной к викингше, нервно постукивала ногтями по столу, (Эйвор надеется) намекая на помощь. —Подсказать? — Сестра Волка пригнулась, совсем тихо, почти шепотом протянув у уха рыжей. Это вышло совершенно подсознательно и не нарочно, конечно. Воительница снова слышит этот запах, все так же наполненный чем-то мягким и снующим и окутывает он так стремительно, что отвязываться от него не захочется даже под острым лезвием топора на глотке. Ей хочется растянуть этот момент, продлить его настолько, насколько позволит Рандви. В действительности обворожительный запах, думает светловолосая.Критическое мышление отключает полностью, в этом она не сомневается.