Фантом прошлого

Прикосновения Антаркт всегда были осторожными. Словно не Фос была тверже нее, а она. Хрупкая, но такая сильная Антарктицид. Двойка, которая вела себя, как десятка. Она любила проводить пальцем по волосам Фосфофиллит, смотреть, как зеленый цвет переливается на солнце, а сама Фос смешно щурится, наслаждаясь близостью. Близостью с тем, кто не отталкивает. Не смеется. Не старается унизить, смотря на нее, как на пустое место или помеху. Анита стала для неё лучиком света, за который она всеми силами старалась держаться. Как бы Фос не старалась скрыть свою ненависть к себе за улыбкой, какой бы шумной не была, чтобы никто не заметил грустный взгляд, Антаркт всегда знала, что с Фос что-то не так. Словно с той что-то случилось давно-давно, но она не хотела об этом рассказывать, предпочитая хранить эту тайну в себе. Они всегда находили минутку для друг друга. Дорожили каждым моментом, ведь времени у них было не так много. Обычно они сидели в самой дальней комнате Школы, чтобы успеть спрятаться до того, как Учитель их найдет. Почему-то им не хотелось, чтобы кто-то еще знал какими они могут быть наедине. — Мне будет не хватать тебя весной, — непривычно тихо произносит громкая Фос, грустно смотря на Антаркт. И снова они спрятались за одной из колонн, находясь в опасной близости друг с другом. Она легонько проводит рукой по чужой щеке, боясь повредить свое драгоценное сокровище хоть немного. Слишком уж она привязалась к той, кто был её наставницей и напарником всю зиму. Ей не хотелось оставаться одной весной, когда никому из самоцветов не было до нее дела. — А мне тебя, — также тихо отвечала Анита, поддаваясь к ласкающей руке и смотря в глаза, наполненные тоской, — Я не забуду тебя и буду ждать следующей зимой. Обещаю. Осторожно, боясь навредить, Антаркт прикоснулась губами ко лбу Фос, оставляя невесомый поцелуй. Она сама не знала, что сделала и зачем, но почему-то это казалось правильным. Чем-то, что она должна была сделать, перед тем как вернуться к себе в комнату до следующей зимы. Не хотелось оставлять Фос одну ни с чем. Без какого-то особенного воспоминания, которое будет только у них двоих. Их личное, особенное воспоминание. То, которое Фосфофиллит будет хранить в себе до тех пор, пока не лишиться всех своих частичек. И даже тогда, Фос была уверена, что она будет помнить то, как нежно Антаркт смотрела на неё. Словно она впервые встретила кого-то, кого хотела защищать не из чувства долга. Кажется только Антаркт и видела в Фос нечто большее, нежели "Три с половиной" *** Потерять Антракт было равносильно потерять саму себя. Словно Фос разбилась на тысячу кусочков, которые собрали в нечто странное, нестабильное. Она не могла понять, что она такое. Без Аниты ей не было на кого положиться. Учитель вызывал больше вопросов, чем давал ответов. Другие самоцветы начали её побаиваться. Никто не хотел иметь с новой Фос дел. Ей только и оставалось закрываться в своей комнате, прижимаясь головой к стене, и чувствовать фантомные прикосновения Антаркт. Той, кто осталась рядом с ней даже после того, как её забрали на Луну. Она следовала за Фос по пятам, даже не скрываясь. Смотрела тоскующим взглядом, который проникал вглубь самого тела, оставляя там крошечные расколы. Фосфофиллит чувствовала, что еще чуть-чуть и она рассыплется пылью, которую невозможно будет собрать. — Мне не хватает твоих прикосновений, — тихо, почти неслышно произносит Фос, стоит только ей снова оказаться в своей комнате. Взгляд у нее ужасно уставший. Обреченный. Словно она прошла всю войну, увидела её конец и разочаровалась во всем, что её окружало. Во всем, кроме Антрактицид. Та оставалась незыблемой константой, которая следовала за Фос по пятам. Сидела рядом с ней в ночи, прижимаясь головой к чужому плечу, не боясь разбиться. Фантом, которого Фос создала в своей голове, постепенно сходя с ума, просто не мог этого сделать. Иногда, совсем редко, Антаркт тихо рассказывала Фосфофиллит о своей жизни до этой зимы. Ее рассказы всегда были наполнены тоской одиночества. Пускай её компанией на протяжении всей зимы оставался Учитель, ей все равно хотелось контактировать с другими самоцветами не только зимой и в небольшой период пробуждения. — Как бы я хотела, чтобы здесь была настоящая ты, Анита, — Фос поднимает руку, проводит по щеке Антарк, как когда-то проводила зимой. Только вот рука проходит насквозь, не оставляя даже надежды на то, чтобы почувствовать под пальцами твердость чужого тела. Фантом в ответ лишь грустно улыбнулся, почти виновато. Антаркт никогда не хотела, чтобы огонек в глазах Фос потух, оставив после себя лишь пепел вины и боли. Фос чувствовала, что в тот день разбиться должна была не Антаркт, а она сама. Ненужный, бесполезный самоцвет, который мешался под ногами. — Я обещаю, что верну тебя в этот раз.