Любовь к Богу

Когда Том вернулся, то нашел Локи все на том же месте. Мужчина сидел, прислонившись к стволу дерева и дремал, его голова была чуть склонена набок, а руки раскинуты по сторонам. Юный монах присел рядом и стал всматриваться в белоснежное лицо незнакомца. Юношу поразили его заостренные черты: высокие выпирающие скулы, длинные узкие губы, идеально прямой нос и острый подбородок. Такая странная нехарактерная внешность, такое необычно привлекательное лицо… Локи казался действительно красивым мужчиной, Тому никогда прежде не приходилось встречать кого-то столь же прекрасного. Возможно, будь Том менее преданным христианином, он бы с легкостью поверил в то, что этот человек спустился с небес… — Обед принес? Мальчик так засмотрелся на незнакомца, что не заметил, как тот открыл глаза и приподнялся. Том протянул мужчине небольшой сверток. Локи извлек оттуда несколько кусочков хлеба, куриную ножку и небольшое яблоко. — А ты не слишком меня балуешь? — иронично заметил он, принимаясь за еду. — Монахи непритязательны в еде, сэр. — Разве пища – не одно из тех удовольствий, которое предоставляет нам жизнь? — От удовольствия до грехопадения слишком малое расстояние, сэр. — Не слишком ли ты скучный для своего возраста? — Мне семнадцать, и я готовлюсь вступить в монашеский сан, сэр. Божий раб должен проповедовать христианский образ жизни, праведность и добродетель, иначе простые люди, не столь приверженные Господу нашему, будут брать дурной пример и предадут свою веру. — Как по мне, так ты не монах, а простой мальчишка, которому забили голову несусветной чушью, — смеясь, сказал Локи, обнажая свои белоснежные ровные зубы. — И все же я не понимаю, что заставило столь юного мальчика обречь себя на уединенную монашескую жизнь. Не расскажешь мне? Том тряхнул своей кудрявой шевелюрой и вкратце поведал мужчине историю своей семьи. Локи внимательно слушал, а по окончании рассказа ожидаемо рассмеялся. — Я никак не возьму в толк, как язычник мог покрестить своего сына! — воскликнул он. — Моя мать очень религиозна. Сколько себя помню, она перед любым деянием молилась языческим богам, как это делали десятки поколений ее предков, но мой отец более мудр и опытен, и хотя он так и не принял христианскую веру, он не настолько суеверен, чтобы в наше время почитать вздорных, сумасбродных богов. Он имел большую тягу к книгам, потому многое знал и рассказывал мне о скандинавской вере, но воспринимал это не более чем легенду. Локи ухмыльнулся и наклонился ближе к Тому. — Значит, тебе должно быть знакомо имя бога Локи? — спросил он. — Конечно, сэр. — И что ты о нем думаешь? — Ничего особенного, сэр. О нем говорят как о хитром и жестоком боге, который обманывал не только своих врагов, но и друзей. На мой взгляд, нет ничего хуже предательства друзей. И все же я полагаю, что Локи с его уловками не хуже, чем другие, которые чинили свои безобразия на виду у всех. — И ты не веришь, что я тот самый обманщик Локи? — насмешливо поинтересовался мужчина. — Я бы охотно вам поверил, сэр, но вы не можете им быть, потому как его не существует и никогда не существовало, это всего лишь россказни наших прадедов, которые те выдумывали ради объяснения непонятных им явлений. — Чем в таком случае твой Бог лучше? — Мой Бог – создатель, он создал нас по образу и подобию своему… Мы дети мира, который слепил Всевышний. Но мы не оправдали ожиданий, мы грешили и уничтожали. Чтобы загладить вину человечества, сын божий Иисус… — Ну и понесло же тебя! — перебил Локи. — Я и так в подробностях знаю эту историю! Лучше объясни, чем именно твой Бог лучше богов твоих предков. — Бог посылает нам испытания, которые человеку должно преодолеть. Преодолев же, человек становится лучше. Бог учит нас праведной жизни, он дает нам ключ от двери самопознания… — Красиво говоришь, мальчик. У тебя был славный учитель. Но эти "безусловные истины" так легко оспорить, что я даже не буду стараться. Смутить твою веру было бы слишком жестоко. Хотя... ты ведь и назвал меня жестоким, — многозначительно произнес Локи, откусывая кусочек яблока. Том смотрел на мужчину и дивился его самоуверенности. Юноша, конечно, не принимал близко к сердцу слов незнакомца, но также не мог отказать ему в уме и рассудительности. Мальчика привлекал этот черноглазый красивый человек, он чувствовал в нем какую-то непонятную силу, которая уютно обволакивала и одновременно сжимала в тиски. С этих пор он стал почти каждый день навещать Локи, который, кажется, не собирался покидать лес и целыми днями только и делал, что бродил в его окрестностях. Том носил ему еду и книги. Мужчина все время расспрашивал мальчика о его службе в монастыре, иногда спрашивал о том, что Тому известно из скандинавских легенд, но сомнений относительно существования Иисуса и Господа Бога больше не высказывал, хотя по всему было видно, что относится он к рассказам Тома более чем иронично. _____ — Если намочить твои волосы, они, наверное, до лопаток достанут! — заметил как-то Локи, дергая Тома за кудряшки, когда тот, уместившись рядом с ним около широкого дуба, читал богословскую книгу. — Вовсе нет, сэр. Они совсем не так длинны, как вы думаете. — И все же удивительно, как это они закручиваются в такие забавные спиральки! Сколько их не вытягивай, они все равно станут прежними! Тома иногда вводили в ступор некоторые замечания Локи, в этих случаях он либо соглашался с ним, либо просто молчал, ожидая пока мужчина переключит свое внимания на что-то другое. — Для монаха ты ведешь довольно непринужденный образ жизни. Твой отец Иоанн излишне тебя балует, давая тебе столько свободы. — Пока я еще не принял постриг и не могу принимать участие во многих священных обрядах, поэтому у меня есть свободное время. Святой отец считает, что пока я не пройду обучение и не приму монашеский сан, я должен достаточно изучить жизнь вокруг себя, чтобы в будущем в своих суждениях опираться не только на знания, которые дают книги, но и на свои собственные ощущения. — И ты, вместо того чтобы поступать так, как велит тебе наставник, все равно уставился в Псалтырь, — хитро прищурившись, заметил Локи. Том тут же захлопнул книгу и растерянно глянул на мужчину, который в этот раз ударил точно в цель. Локи тоже смотрел на юношу, на его продолговатое юное личико (слишком детское для семнадцатилетнего), обрамленное копной русых кудряшек, на его худые плечи и тонкую шею. Наконец он не выдержал и рассмеялся, как делал это всегда, когда что-то казалось ему забавным. — Знали бы вы, Ваше святейшество, какой у вас глупый вид, — хихикая, сказал он. — Не глупее чем у вас, когда вы вот так смеетесь, сэр, — обидевшись, буркнул Том и отвернулся. — Что за дерзости, Ваше высокопреподобие?! Локи уже откровенно веселился. Том же, совершенно красный от смущения и от обиды, не выдержал и ткнул мужчину локтем под ребра, тот потерял равновесие и стал заваливаться на бок, но прежде чем упасть, он схватил Тома за руку и утянул за собой. Так они вместе оказались на земле - хохочущий Локи и пытающий вырваться из его мертвой хватки возмущенный Том. Но вместо того чтобы отпустить смущенного юношу, Локи стал еще сильнее тянуть его к себе, потом он вдруг прижал юного монаха к земле, а сам оперся на руки и навис над ним. — Отпустите меня, сэр, — обижено попросил Том, стараясь отстраниться от мужчины и не встречаться взглядом с черными омутами его глаз. — Ты никогда не думал о том, чтобы бросить свое обучение в монастыре? — спросил Локи неожиданно серьезно. — Никогда, сэр, — ответил юноша, взглянув на мужчину, чье дыхание щекотало ему губы. — Можно ли обрекать себя на вечное уединение в столь юном возрасте? Ты не успел пожить, не успел вкусить свободу! Ты наверняка и женщину-то никогда не знал! — Было бы лучше «пожить», как вы выразились, сэр, а потом отмаливать все совершенное перед Богом? — О, Один! будь проклят отец, который обрекает сына на жизнь старика! — воскликнул Локи и перекатился на спину. — Не говорите дурно о моей отце, сэр, вы не имеете на это никакого права, — довольно спокойно, но с нотками возмущенной гордости произнес Том, повернувшись набок. — И то правда, — задумчиво произнес Локи, щуря глаза от яркого солнца. Затем он тоже повернулся набок и, улыбаясь, погладил Тома по щеке. Это было так неожиданно, что мальчик даже не успел дернуться. От прикосновений этих холодных чуть шершавых пальцев у него мурашки забегали по спине, а на лице разлился стыдливый юношеский румянец. — Подумать только, что я оказался в Мидгарде по вине этого мальчишки… — произнес Локи, говоря как бы с самим собой, и снова лег на спину, закрыв глаза и раскинув руки. Том лег рядом и вскоре задремал. _____ Этой ночью Том никак не мог сомкнуть глаз. Его мысли путались и не давали забыться. Юноша, как и прежде, считал Локи не иначе как помешанным, но все больше привязывался к этому язвительному, вечно все высмеивающему человеку. То, что произошло в этот раз, на самом деле, не было постоянным явлением, напротив, сегодня Локи был как-то особенно добродушен и мил вместо того, чтобы источать свой обычный цинизм и равнодушие. Именно сегодня Том ощутил какую-то отцовскую нежность, исходившую от лжебога (как он повадился про себя называть его). Положа руку на сердце, юноша предпочел бы видеть Локи в бешенстве, нежели терпеть эти неожиданные и непонятные жесты внимания с его стороны. Вместе с тем Том все больше жалел, что связался с этим незнакомым и опасным человеком, который успел ему так понравиться… Мальчику было приятно, что тот держится с ним практически на равных, позволяет говорить, что хочется, и воспринимает Тома (хоть и называет его мальчишкой) как взрослого, тогда как в братии все относятся к нему как к ребенку.